— Вела занимательную беседу о спасении души с одним очень интересным человеком, — язвительно ответила она.

— Разве у тебя есть душа, Марго? — в голосе Яна, как ей показалось, промелькнуло не осуждение, а сочувствие. Или, может быть, что-то еще?

— Раньше ты в это верил, — уже серьезно сказала Марго, неспешно подходя к Яну, который не сходил с места. — Что ты ко мне чувствуешь, Ян?

— То же, что и всегда, — своим обычным мягким тоном ответил он.

И тогда на лице Марго проступила скрытая тень надежды:

— Нежность?

— Жалость, — с грустью сказал Ян.

Этого Марго не простила бы никому. Взвившись от ярости, она коротко размахнулась и нанесла Яну такой удар в лицо, что тот отлетел на несколько метров. С трудом удержавшись на ногах, Ян медленно выпрямился и резко выбросил вперед правую руку. Марго отлетела прочь, завертелась юлой и вдруг оказалась внутри полупрозрачного кокона, продолжавшего вращать ее вместе с собой.

Через пару минут Марго уже стояла на нетвердых ногах, пытаясь прийти в себя.

— Оставь Машу в покое, — строго сказал Ян.

— Этот ангелочек будет нашим! — вне себя от злости выкрикнула Марго. — Она падет!

— Она не такая, как ты, Марго.

— Сколько нужно веков, чтобы ты меня простил?! — с обидой произнесла она. — Я начинаю уставать от этой чертовой вечности!

Ян молча развернулся и пошел прочь.

* * *

Собеседование, на котором должен был решиться вопрос о новой работе для Вадима, сотрудница издательства предложила провести в неформальной обстановке, выбрав для этого близлежащее кафе. И вот теперь Вадим, слегка волнуясь, сидел за столиком и смотрел, как эта самая сотрудница рассматривает его рисунки. Сама она оказалась колоритной, стильно одетой блондинкой со смелым макияжем, и было в ней… что-то хищное. У нее были мягкие движения и вкрадчивый голос, но Вадима не покидало ощущение, что все это может в любой момент смениться стремительным броском и смертоносным ударом…

— Буду честной, — девица закрыла альбом. — Мне нужны более реалистичные работы. Более мрачные — о вечной борьбе Добра и Зла.

Она плавным движением вернула альбом Вадиму, и у него снова возникло ощущение, что рядом с ним — пантера, коварная и опасная хищница. Но он и представить себе не мог, что такое же точно сравнение возникало в мыслях у его дочери, когда она видела эту особу. Да, это была Кира, та самая Кира, которая уже однажды едва не довела его семью до страшной трагедии.

— Но… зачем? — растерянно спросил Вадим. — Я намеренно избегаю жестокости…

— Да ведь жестокость везде — прищурилась Кира. — В действиях людей, в их душах, в их сердцах. Надеюсь, вы не будете этого отрицать… с вашим-то жизненным опытом?

Вадим окончательно растерялся:

— У меня не такой уж богатый опыт… Или вы намекаете, что я старый? — он натянуто улыбнулся, пытаясь перевести разговор в шутку.

— Я не намекаю, я прямо говорю — вы старый!

У Вадима все внутри сжалось — это уже напрямую напоминало отказ. Но он взял себя в руки и снова улыбнулся.

— Может, я и староват… Но дайте мне еще один шанс! — продолжил он решительно. — И я вам докажу — у меня тоже есть темная сторона души!

— Ладно, — загадочно улыбнулась Кира, вставая из-за стола. — Присылайте мне новые работы. Только помните — у меня есть и другие претенденты. Но скажу честно, Вадим, — пока я отдаю предпочтение вам, — она взяла сумочку и добавила многозначительно: — Молодые не могут быть гениями.

* * *

Ксения уже переоделась, чтобы идти домой, ей осталось только зашнуровать ботинки, когда в раздевалку вошел Женя.

— Что случилось? — коснулся он рукой плеча девушки. — Почему ты убежала из зала?

Ксения не отвечала, поджав губы и сосредоточенно завязывая шнурки.

Женя еще раз коснулся ее, привлекая внимание:

— Давай я отвезу тебя домой?

Но девушка сердито обошла его и направилась к выходу.

— Да что случилось?! — он догнал Ксению и схватил за руку. Она круто развернулась, посмотрела на незадачливого кавалера в упор и со всего размаху отвесила ему пощечину. После чего выбежала за дверь, а недоумевающий Женя помчался следом.

Феликс вскочил со скамейки и весело захлопал в ладоши. Все это время он был здесь, невидимый для других. Он просто не мог уйти, не полюбовавшись на результаты своих деяний. Но то ли еще будет!

* * *

Озябшая Маша шла по аллее парка, мечтая поскорее попасть в тепло. Внезапный порыв ледяного ветра пронизывал ее до костей, а из-за спины, в пугающей близости, раздался детский голосок:

— Не иди против ветра!

— Чего ты хочешь?! — резко обернулась Маша.

Агнесса стояла в нескольких шагах и смотрела с превосходством:

— Рано или поздно ты станешь одной из нас.

— Извини, я не очень люблю толкать людей под поезд! — съязвила девушка.

— Наивная дурочка! Мы всесильны. Ты не сможешь нам противостоять! — заговорила Агнесса, и в ее темных глазах заплясало пламя. — Мы — повсюду! Даже там, где ты меньше всего ожидаешь нас встретить, — добавила она многозначительно.

Увы, Маша не могла видеть, как в этот момент выбежала из дельфинария заплаканная Ксения, а за ее спиной заливался злорадным хохотом Феликс… Не могла она видеть, что и Дэн, ее любимый парень, шел по коридору, а его глаза превращались в зловещие черные провалы… Что ее родной отец выходил из кафе в сопровождении Киры, да еще и благодарил ее за предоставленный шанс проявить темную сторону своей души.

— Наше влияние безгранично! — продолжала Агнесса, и ее голос звучал вкрадчиво, убеждал, внушал. — Многие сопротивлялись, но пал каждый, кого мы захотели взять в свои ряды! Мы можем поднять со дна души самые низменные чувства. Чем сильнее сопротивление — тем приятнее победа. И ты не сможешь спасти глухонемую — игра началась!

Агнесса замолчала. И тогда Маша схватила ее за плечи и затрясла:

— Вы не имеете права вмешиваться в жизнь людей!

— Никто не способен противостоять нам, — возразила Агнесса.

Маша разозлилась. Больше всего ей сейчас захотелось шарахнуть эту маленькую дрянь о ближайший столб. Кем бы она ни была, но уж точно — не малолетним ребенком.

— Ничего, — кивнула девушка. — У меня хватит сил противостоять такому злу, как ты.

Но тут Агнесса ловко вывернулась и сама заломила Маше руку с такой силой, что та едва не закричала от боли и упала на колени в снег. Теперь их лица были на одном уровне, темные глаза Агнессы буквально сверлили Машу насквозь:

— И ты падешь! Это только вопрос времени.

Но девушка не отвела взгляда.

* * *

В прихожей хлопнула дверь.

— Отец пришел! — досадливо пробормотал Дэн, поднимаясь с кровати. — Вечно он не вовремя!

Еще как не вовремя, зло подумала Лиза, натягивая на всякий случай одеяло повыше. И надо же было этому старикашке припереться именно в такой момент!

Между тем «старикашка» в прихожей говорил с кем-то по телефону, и то, что он говорил, насторожило Дэна. Он поспешно натянул брюки и, велев Лизе не высовываться, шмыгнул за дверь.

— …Давайте в двенадцать посмотрим обе квартиры, — продолжал Олег Яковлев разговор по телефону, попутно черкая что-то в блокноте. — Мы с сыном хотим переехать до конца месяца. Спасибо.

— Мы хотим переехать?! — ошеломленно спросил Дэн, хорошо это расслышавший. — И куда?

Отец устало опустил блокнот:

— В Лермонтово. Пятьсот тысяч народу, метро нет, зато есть трамвай. И сады, сады…

Дэну показалось, что он ослышался:

— В Лермонтово?! Да мы сюда переехали два месяца назад! Что тебя здесь не устраивает?!

— Здесь у меня нет работы, а в Лермонтово есть! — отрезал отец и налил себе в граненый стакан чего-то крепкого. — И спасибо за поддержку, сынок! — добавил он совсем сердито.

— Но ты же сегодня брал интервью у Славинской! — изумился Дэн. — Она глава холдинга, звезда…

— И сегодня эта «звезда» мне в десятый — юбилейный — раз отказала! А для какого-то блогера с первого звонка готова! — Олег махнул рукой и залпом выпил половину стакана. — А знаешь, как называют журналиста, которого персона номер один на порог не пускает? Лучше и не знай!

Дэн призадумался. Переезд в такую даль вовсе не входил в его планы. Напротив, он ни в коем случае не имел права покидать этот район. А все из-за того, что его отец — слабовольный, неуверенный в себе неудачник! К этому выводу любящий сынок пришел не так давно — только что ему теперь делать?

А ведь я теперь многое могу! Несравнимо больше, чем когда был простым школьником. Так отчего бы не пустить свои новые таланты в дело?

— Ты что, переезжаешь? — Лиза все же не утерпела и высунулась из комнаты, нарядившись в рубашку Дэна.

— Вернись в комнату! — жестко велел он. Но Лиза, не терпевшая командного тона, напротив, вышла и встала с независимым видом.

— А она хорошенькая, — иронично заметил захмелевший отец. Дэн отобрал у него стакан и отставил подальше.

— Ладно! — решился он. — Если Славинская даст тебе интервью, тогда что?

— Все кончено, сынок, все кончено, — со страдальческим видом покачал головой Олег и вновь потянулся к стакану. — Мне очень жаль.

— Тебе жаль? — взвился Дэн. — Как я устал от твоего нытья!

Вот еще размазня, зло подумал он. Все приходится делать самому!

Решительно развернувшись, Дэн быстрым шагом прошествовал мимо оторопевшей Лизы в свою комнату и захлопнул дверь у нее перед носом, после чего заперся на ключ и уселся за компьютер.

«Жанна Славинская» — набрал он в поисковике, и перед ним возникла россыпь фотографий. Пресловутая бизнес-леди оказалась довольно молодой, красивой и элегантной.

— Славинская… Холдинг… Крупнейший проект… Благотворительный фонд… — бормотал Дэн, одну за другой открывая вкладки. — Таинственный скандал в фонде…

Спустя полчаса он знал о Славинской все, что ему требовалось знать.

* * *

— Здравствуйте, мы договаривались об интервью!

Обаятельный молодой человек лет восемнадцати, мило улыбаясь, продемонстрировал журналистское удостоверение. Жанна Славинская привычно скользнула взглядом по фамилии — Ярослав Косарев, все правильно, тот самый блогер. Такие вещи приходилось проверять, потому что от «желтых» писак спасу не было.

— Я и не знала, что вы такой молодой, — она царственным жестом пригласила гостя в номер. — Проходите.

— А я, наоборот, знаю о вас все, — многозначительно ответил юноша.

Номер был роскошен. Такие апартаменты Дэн прежде видел только по телевизору и теперь, отбросив последние угрызения совести, предвкушал то, что сейчас должно было произойти.

— Это правильно, — одобрила бизнес-леди. Не оборачиваясь, она прошла к бару и налила себе бокал вина. — Настоящий журналист должен быть хорошо информирован. Ну, с чего начнем?

— Давай начнем… вот с этого.

Жанна настороженно оглянулась. Тот, кого она приняла за журналиста, вальяжно расселся на ее необъятной кровати и жестом предлагал ей присоединится.

— Вы что себе позволяете?! — возмутилась Славинская.

Вместо ответа Дэн жестом опытного ловеласа притянул ее к себе и крепко сжал в объятиях.

— Я позову полицию! — закричала Жанна и с трудом вырвалась.

— Отличная идея, Жанна! — на лице лжежурналиста снова засияла лучезарная улыбочка. — А заодно расскажем им и об этом.

В его руке возникла карточка с какими-то цифрами.

— Ч-что это? — опешила Славинская.

— Это? — глумливо усмехнулся Дэн, вертя перед собой карточку двумя пальцами. — Это счет, на который ты сливаешь деньги из своего благотворительного фонда.

Жанна стояла ни жива ни мертва, и лицо ее было бледнее мела. Дэн между тем продолжал свою циничную речь:

— Только представь себе заголовки газет — «Жанна Славинская ворует у сирот!» Ах да, ты же хотела позвонить в полицию? — и он церемонно протянул ей мобильник.

Жанна набрала побольше воздуха, но сказать ничего не успела. Потому что бусы на ее шее вдруг стали тесными-тесными, давили на горло. Она хотела их поправить, но неожиданно поняла, что не может не только сдвинуть их с места, но и вдохнуть — проклятые бусы удавкой впились в шею…

Ноги Жанны подкосились, и женщина упала на пушистый ковер. Несколько секунд она хрипела, борясь за глоток воздуха, но при этом видела, что незваный гость по-прежнему стоит и улыбается, направив на нее мобильник, словно это был пульт управления. Наконец он опустил руку, и смертельная хватка бус ослабла.

Теперь Славинская сидела на полу, с шумом и хрипом втягивая воздух.

— Кто ты? — прошептала она, дрожа от страха, даже не решаясь сорвать проклятые бусы и отшвырнуть куда подальше.

Дэн галантно помог ей подняться, заботливо поправил растрепавшиеся волосы.

— Ты позвонишь журналисту Олегу Яковлеву, — задушевно сказал он, — и дашь ему интервью, которого он ждет уже месяц. Поняла?

Разумеется, она поняла. И разумеется, была теперь на все согласна…

* * *

И снова Феликс довольно потирал руки и приплясывал на радостях.

— Браво, Феликс, браво! — аплодировал он сам себе.

Еще бы — все шло по плану. Утром Ксюша в гневе прогнала Женю прочь, а днем сладкая парочка помирилась — потому что глухонемая ревнивица послушалась его, Феликса, совета — не уступать своего парня сопернице.

Право, приятно было ощущать себя вершителем судеб! Когда эти двое, уже окончательно помирившись, сидели в кафе и Женя отлучился, чтобы расплатиться… Ух, не стоило тебе, Женечка, оставлять на столике свой мобильный, никак не стоило. Или ты забыл, что женщины любопытны, а тем более ревнивые женщины? Разумеется, Ксюша взяла Женин мобильник в руки, а раз так — ваш выход, маэстро Феликс!

И на Женькин мобильник тотчас же прилетели две эсэмэски, одна за другой. Их содержание было весьма эротическим, а номер, разумеется, Ольгин.

Слезы брызнули из глаз Ксюши, она швырнула мобильник на стол, вскочила и бросилась прочь из кафе.

«Ай-яй-яй, — подумал Феликс, с ухмылкой глядя ей вслед. — Разве тебя, детка, не учили, что читать чужие письма нехорошо?»

* * *

Разумеется, на уроки Дэн в этот день явился с опозданием — как раз во время третьей по счету перемены. Маша, скучавшая в холле, увидела, как он вошел, и полюбопытствовала:

— Привет! Решил сегодня прогулять?

— У меня была уважительная причина — я отцу помогал! — сообщил он чистую правду и тепло улыбнулся Маше.

Ах, эта улыбка, на которую невозможно было насмотреться… И снова Маша готова была все забыть и простить, лишь бы только он был рядом — человек, которого она любила больше всего на свете.

— Может пойдем прогуливать вместе? — весело предложил он. — Тем более там история Византии, а ей и без нас досталось.

— Если я пропущу еще одно занятие, мне достанется больше, чем Византии! — ответила Маша, и ее щеки вновь налились краской. Ужасно смутившись, девушка хотела убежать, но Дэн преградил ей путь.

— Представляешь, — словно стесняясь, начал он, — Лиза меня к тебе ревнует. Правда, глупо?

— Это действительно глупо, — засмеялась Маша, пытаясь таким образом скрыть смущение. — А… давно вы вместе?

— Месяца полтора. Это много?

— Не знаю, — с деланым равнодушием пожала плечами Маша.

И тогда он наклонился к ней и зашептал:

— Странно, что у тебя нет парня. Когда я впервые тебя увидел, то подумал — у меня нет шансов. Эта девушка лучшая, в нее наверняка влюблена вся школа. В нее нельзя не влюбиться…

Дэн ушел, а Маша еще долго стояла очарованная, не в силах сойти с места от счастья.

* * *

Так уж повелось в семье Авериных — отец занимался творчеством в первой половине дня, когда никого не было дома. Вот и сегодня он старательно трудился над новым заданием, как вдруг позвонили в дверь.

Вот это был сюрприз! К Вадиму явилась собственной персоной сотрудница редакции!

— Привет! — бодро сказала Кира. — Я нашла ваш адрес в резюме. Хочу посмотреть эскизы, — и, усмехнувшись его растерянному виду, напомнила: — Вы даже не предложите мне войти?

Рисунки лежали на рабочем столе — это был стиль комиксов, где мускулистые рогатые демоны шли в атаку против крылатых, увенчанных нимбами ангелов в военной форме. Вадим с внутренним трепетом наблюдал, как «редакторша» просматривает их и кривится.

— Вы правда думаете, что это выглядит реалистично? — разочарованно спросила она. — Как будто ребенок рисовал — ангелы с крыльями, демоны с рогами, и все вместе дерутся на переменке за бутерброд.

— Значит, я не получу работу? — вздохнул Вадим.

— Я этого не говорила, — уклончиво ответила Кира. — Я только сказала, что этот рисунок похож на детский.

Тут она встала и прошлась по комнате, рассматривая обстановку и, словно невзначай, коснувшись головы художника.

— Так значит, это ваш дом? Вы всегда здесь работаете?

— Когда я один дома, — растерянно ответил тот. — Скоро вернутся жена и дети, и тогда уже будет не до работы.

Кира остановилась у буфета. Ее привлекла фотография, стоявшая на полке в рамочке. На ней весело улыбался стильно одетый молодой человек с броской прической и пирсингом в брови.

— Это ваш старший сын? — заинтересовалась гостья.

Вадим нахмурился, ответил не сразу:

— Да.

— Симпатяга! Дадите мне его телефончик?

— Ничего не выйдет, — печально вздохнул отец.

— Почему? — игриво подмигнула Кира. — Неужели вы ревнуете? Он уже взрослый мальчик!

— Мы не видели Романа уже полтора года. Он пропал без вести…

Внезапно зазвонивший телефон Вадима прервал эту печальную беседу. Звонила Елена, и супруги долго обсуждали домашние дела. Кира, слушая этот разговор, не смогла удержаться от шуточки. Она подошла поближе и томным, но достаточно громким голосом спросила:

— Где у вас ванная?

Вадим вздрогнул, прикрыл трубку рукой, но, поняв, что жена уже все слышала, жестами указал Кире нужное направление и пустился в торопливые пояснения:

— Что? А? Это редактор из издательства!..

Кира хмыкнула и вышла за дверь. Но пошла, конечно же, не в ванную — ее интересовала Машина комната.

Книга в бархатном синем переплете лежала на кровати.

Да ведь это та самая!..

Кира недолго думая схватила Книгу в руки, раскрыла. Сначала перед ней замелькали пустые страницы, а потом… Это было настолько внезапно, что Кира просто не успела опомниться — ее отбросило от Книги словно взрывной волной, и она с размаху ударилась о стену. Корчась от боли, Кира сползла по стенке вниз.

А Книга мягко и плавно опустилась на пол.

Хлопнула входная дверь.

— Пап, я дома! — раздался из прихожей Машин голос. — Я на пять минут и снова в школу — реферат писать!

Кира, медленно приходя в себя, с трудом села. К комнате приближались быстрые шаги.

Маша распахнула дверь. Все было на месте, только Книга почему-то лежала на полу, и это насторожило Машу. Она подняла ее, пролистала и, ничего не найдя, положила в свою сумку. Так было надежнее.

Когда вошла Маша, Кира еле успела спрятаться в шкаф, и ей ничего не оставалось, как при помощи телепортации вернуться домой.

— Я голодна, — вместо приветствия сообщила сидящая в высоком кресле Агнесса.

— Сейчас что-нибудь приготовим, — кивнула Кира, сама не прочь подкрепиться как следует.

— Нет, — мрачно сказала Агнесса. — Я очень голодна.

У Киры радостно заблестели глаза — она прекрасно знала, что это означает.

В дверь позвонили. Это оказался разносчик пиццы — флегматичный молодой парень, жующий жвачку. В его руках были четыре большие фирменные коробки.