— Возвращайся, — серьезно сказала малышка. — С нами ты будешь намного счастливее.

Ничего не ответив, он поспешно выскользнул за дверь.

Агнесса посмотрела ему вслед и удовлетворенно улыбнулась.

* * *

Дома Маша закрылась в комнате, убедилась, что домашние заняты своими делами и не побеспокоят ее, и решила испытать свои новые способности. Вот здорово, если она действительно умеет летать!

Маша залезла на кровать, расправила руки подобно крыльям, сконцентрировалась, оттолкнулась…

И с грохотом упала на пол.

Ладно, первый блин комом, у всех бывают неудачи. Маша снова залезла на кровать.

Услышав из комнаты дочери четырежды подряд тяжелый грохот, как будто уронили что-то в тонну весом, родители в своей спальне подняли головы — мама от книги, а папа от нового рисунка. Переглянулись недоуменно.

За стеной в пятый раз что-то уронили.

— Маша! Что там у тебя происходит? — крикнула Елена.

— Все в порядке! — донесся голос Маши. — Это книга упала.

Елена с Вадимом снова переглянулись, причем Вадим прыснул, а Елена нахмурилась:

— Интересно, что там за книга такая?

Услышав мамины шаги, Маша оглянулась в поисках какой-нибудь книги, но на глаза попался только фолиант в синем бархатном переплете, который так и лежал на тумбочке у кровати. Маша схватила его и хотела раскрыть, но страницы словно слиплись, книга ни в какую не хотела открываться.

— Ты что тут делаешь? — мама вошла в комнату.

— Ничего… Читаю. Э-э… тебе опять на ночное дежурство? — быстро сменила она тему.

— Да, — ответила мама. — В приемном сегодня.

— И без тебя, как всегда, не справятся!

Елена с нежностью погладила Машу по волосам — надо же, повзрослела дочь, беспокоится о матери!

— Это моя работа — спасать людей, — вздохнула она. — Но самый главный человек в моей жизни — это ты!

Ей захотелось сделать для Маши что-нибудь хорошее, и тут ее осенила идея:

— У меня хорошая новость. Мы с папой решили отпустить тебя на вечеринку!

— Спасибо, спасибо! — счастливая Маша бросилась маме на шею.

Елена еще раз обняла дочь и уже хотела идти собираться на работу, как вдруг заметила на Машиной кровати незнакомый синий фолиант с золотым тиснением.

— Красивая, — отметила она, беря Книгу в руки. К огромному удивлению Маши, мама запросто раскрыла фолиант, но внутри оказались лишь чистые листы. — И очень содержательная.

— Это… для записей, — на ходу придумала Маша. — Вот, купила сегодня, но пока не придумала, что с ней делать.

— В этом вся ты! Сначала покупаешь, потом думаешь…

Едва мама вышла, девушка взяла Книгу. Теперь-то она открывалась, вот только страницы по-прежнему были пусты. Похоже, на сегодня лимит чудес был исчерпан. Маша встала, намереваясь выйти в ванную, как вдруг ее словно что-то толкнуло — оглянись!

Медленно и с опаской Маша развернулась… По золотому тисненому знаку на обложке Книги прошло уже знакомое девушке сияние. А потом она вдруг распахнулась, обнажив белые страницы, и они стали сами собой перелистываться на глазах у изумленной девушки. Чистые листы мелькали один за другим до тех пор, пока на одной из страниц не появилась надпись.

Язык был чужой, незнакомый, Маша сразу догадалась, что какой-то древний, в памяти всплыло слово «арамейский». Буквы появлялись одна за другой справа налево, словно их писала невидимая рука. А потом страница перевернулась…

Там был нарисован знак. Он напоминал причудливым образом переплетающихся змей, которые свивались в какой-то символ, а по обе стороны от этого символа были изображены два маленьких кинжальчика — изогнутых, с длинными витыми рукоятками.

Подсознательно Маша чувствовала, что от знака веет чем-то недобрым. Но что означает этот символ и зачем он ей? Чудеса закончились, начались загадки!

Ну да Интернет на что? Она ввела в поисковик фразу «знак змеи», и перед ней возникла уйма картинок. Перстень со змеей, медицинский символ, где змея обвивает чашу, куча татуировок и всевозможной символики, но все это было не то, совсем не то…

Неожиданно в блестящем экране монитора Маша заметила какое-то движение у себя за спиной, обернулась…

— Тебе что, нравится меня пугать?!

— Прости, — мягко улыбнулся Ян, ибо это был он

— Что это? — спросила Маша, придвинув Яну раскрытую Книгу.

Он внимательно оглядел таинственный знак:

— Это подсказка.

— И для чего она?

Но Ян покачал головой:

— Книга разговаривает только с тобой. И только ты можешь понять ее послание.

— И как же я его пойму?

— Не торопись, — задумчиво ответил Ян. — Слушай себя, и ты скоро сама все поймешь.

— Опять одни загадки! — рассердилась Маша.

— Машунь, к тебе пришли! — раздался из-за двери голос папы.

Маша вскочила. Ян исчез так же внезапно, как и появился, а в комнату впорхнула нарядная Катя.

— Как, ты еще не готова? — возмутилась она.

— Ой… я быстро, — Маша поспешно закрыла поисковик с картинками и покосилась на Книгу. Ее страницы были девственно чисты.

Мама перед уходом велела Маше надеть на вечеринку платье. Платья у нее были, и даже красивые, вот только не любила она их, предпочитая исключительно джинсы и мини-юбки. Но маму огорчать не хотелось, да и было желание выглядеть необычно.

Увы, реальность разочаровала. Надев самое красивое из своих платьев, Маша почувствовала себя в нем весьма неловко и неудобно. А Катя, увидев подругу в таком прикиде, не скрыла иронии:

— Ого! Платье!

— И как? — несмело спросила Маша.

— Ну ты… В общем, это не ты.

— Понятно.

И Маша переоделась опять в свои проверенные джинсы.

— Вот, теперь узнаю боевую подругу! — сразу же одобрила Катя. — Давай быстрее, Гошка звонил — уже все в сборе.

И подруги поспешили на вечеринку. Но если бы Маша, выходя, оглянулась, то увидела бы, что на странице Книги, которую она так и не удосужилась закрыть, вновь появился странный символ — фигура в виде причудливо переплетающихся змей. И два маленьких кинжала рядом.

Медальон в виде причудливо переплетающихся змей висел на шее у Киры, которая стояла возле зеркала и с мрачной решимостью рассматривала свое отражение. Вот она взялась двумя руками за медальон и вынула из хитро устроенных ячеек два изогнутых ритуальных кинжала. Осмотрела, сунула обратно, так что наружу остались торчать длинные витые рукоятки. Все готово. Можно идти.

Один долгий, повелительный взгляд Киры — и две мраморные статуи собак, стоящие по обе стороны камина, шевельнулись, потянулись, открыли красные горящие глаза, подошли к своей хозяйке.

— За мной!

И доберманы вслед за Кирой выбежали из квартиры.

* * *

Андрей сидел за столом на кухне. Мама суетилась, стараясь подсунуть ему то одно, то другое блюдо, но мальчик ни к чему не прикасался. Жаркова уже смыла макияж, и теперь багровая ссадина на ее лице выглядела ужасающе. Мысли Андрея были мрачными. С Серым-то он разобрался. Но как спасти маму от отца, ставшего садистом и тираном? Какое он имел право поднимать на нее руку? Ладно, Андрей украл, Андрей виноват, пусть бы его и наказывал. Но мама — она такая хрупкая, беззащитная…

Мириться с этим он не собирался. Потому что теперь знал: все зло на свете происходит от безнаказанности и безропотности. И еще потому, что он больше не был трусом.

— Ешь, пожалуйста, — упрашивала мама, жалобно заглядывая Андрею в глаза. — Вот блинчики с творогом, твои любимые…

Андрею было жаль маму. Она узнала о том, что случилось сегодня на крыше, и теперь с виноватым видом пыталась ему угодить.

— Спасибо, — ответил он, хотя к блинчикам и не притронулся.

— Зачем ты… — мама осторожно подбирала слова. — Зачем ты… полез на крышу?

— Потому что так было бы лучше для всех.

— А обо мне ты подумал?! — в глазах матери появились слезы.

— Я потому и прыгнуть хотел, что о тебе думал!

— Что ж я тебе-то сделала, сынок? — в ужасе прошептала она, то и дело вытирая глаза. — Стараюсь как могу… Целыми днями готовлю… убираю. Только бы вам с папой было хорошо.

— Почему ты никому не скажешь, что он тебя бьет? — в упор спросил сын.

Мать смутилась:

— Стыдно это, милый.

— И больно! — пылко продолжал Андрей. — А если он тебя совсем убьет?

Жаркова не сразу нашлась что ответить.

— Не убьет, — голос ее прозвучал неуверенно. — Он нас любит… Просто устал. Работает целыми днями, чтобы нас кормить…

— Ты тоже работаешь! — гневно возразил сын. — Ты посуду моешь! И суп варишь! И стираешь!

Вот этого Жаркова не ожидала. Она ведь знала — дети редко ценят труд матерей, для них готовые обеды и чистота в доме — норма жизни и ничего особенного. А у нее — такой сын! Слезы гордости и умиления навернулись ей на глаза, она только поспешно махнула рукой — дескать, разве это работа?

Но Андрей был настроен решительно.

— Если ты боишься, — твердо сказал он, вставая, — то я сам про него полиции расскажу!

Больше никто ничего сказать не успел, потому что на пороге кухни выросла зловещая фигура отца. Мутным и недобрым был взгляд, которым он окинул жену и сына.

— Игоречек, будешь ужинать? — тут же засуетилась мать, доставая тарелку. — Все горячее!

— Про кого же это вы полиции расскажете? — не предвещающим ничего хорошего тоном спросил Жарков.

Андрей видел, как мама побледнела, как отпрянула назад. Она боится… и защитить ее некому. Есть только он, Андрей. И он не имеет больше права быть трусом. Конечно, ему было страшно. Но после разговора с Машей в душе Андрея зародилось какое-то новое, неведомое прежде чувство. Оно помогло ему победить Серого, должно помочь и теперь. Главное — выстоять, не сломиться.

— Заговор у вас тут, да? — продолжал цедить Жарков. — Все дружно против отца?!

— Игорь, что ты? — сказала мама добродушно. — Мы тебя ждали…

— Я вижу, как вы ждали! — рявкнул отец.

И он с силой ударил жену по лицу. Жаркова упала, в глазах у нее помутилось, но тут Андрей решительно встал перед отцом:

— Не трогай ее!

На миг изверг оторопел. Да что он себе позволяет, этот сопляк! Не дорос еще отца учить!

— Еще только раз тронь ее, — тихо, но твердо повторил Андрей. Он знал, что сейчас будет, но был готов уже ко всему.

— Ты как с отцом разговариваешь? — лицо Жаркова-старшего медленно багровело, он занес руку для затрещины.

Но теперь перед ним был не тот прежний трусишка. Андрей коротко размахнулся и ударил первым. Со всего размаха, как это было сегодня с Серым.

— Ах ты…

Жарков схватил Андрея за плечи, встряхнул и поволок в комнату.

— Не тронь ребенка! — Мать попыталась встать, но голова у нее очень сильно кружилась, ноги не слушались, и в придачу ужасно мутило… Она вновь обессиленно рухнула на пол и горько зарыдала в отчаянии…

* * *

— О, какие люди! Здравствуй, Верочка!

Феликс, радушный глава семейства, гостеприимно распахнул дверь.

Маленькая Верочка, прижимая к груди куклу, несмело сказала:

— Здравствуйте! Я пришла поиграть с Агнессой, она дома?

— Проходи-проходи! — расплылся в улыбке Феликс и сделал широкий жест. — Мы всегда рады гостям! Агнесса! К тебе гости, милая, встречай.

Ух ты! Верочка ахнула, войдя в комнату. Такого она еще не видела. Эта чудесная старинная мебель и близко не была похожа на обстановку ее собственной детской комнаты, а еще здесь горел самый настоящий камин, на полочках красовались восхитительные фигурки. Прямо как у принцессы в мультике, подумала девочка. Сама же Агнесса сидела за фортепиано, и ее пальчики быстро бегали по клавишам.

— Красиво! — восхитилась Верочка. — Ты ходишь в музыкальную школу, да?

— Ходила в позапрошлом веке, — ответила Агнесса, вставая. — Во что будем играть?

— В дочки-матери, — ответила Верочка. Она решила познакомить новую подружку со своей «дочкой» и протянула ей куклу. — Это Василиса!

Агнесса повертела в руках куклу, потом посмотрела на Верочку и одним махом оторвала кукле голову.

— Это не Василиса. Это пластизоль, полиэстер и моноволокно.

После чего вернула куклу и ее голову изумленной хозяйке. Верочка попыталась пристроить голову на место, но ничего не получилось. Она хотела обидеться и убежать, но Агнесса сказала примирительно:

— Да что ты ноешь! Хочешь посидеть в кресле у камина?

Верочка сразу вытерла слезы. В таком роскошном кресле, у настоящего камина — еще бы! А Василису мама починит, ничего страшного… И девочка решила не обижаться на новую подружку. Покрепче прижав к себе куклу и ее голову, она мигом взобралась на кресло. Ух, какое мягкое, как в нем хорошо! Можно даже лечь, свернувшись клубочком. И попрыгать, наверное, было бы здорово. Верочка и хотела это сделать, но увидела, как Агнесса села в кресло напротив. Села по-взрослому, по-деловому, закинув ногу на ногу.

— Пока ты играешь в куклы, все так и будут считать тебя маленькой девочкой, — проговорила она. — Разве ты этого хочешь?

Верочка покачала головой. Конечно, она не хотела, чтобы ее считали несмышленой малявкой, но Василису было жаль.

— Я любила играть с ней…

— А теперь не будешь, — властно ответила Агнесса. — Сожги ее!

— Мне ее жалко! — прохныкала Верочка.

— Хочешь, чтоб я тоже считала тебя маленькой девочкой?

— Н-нет…

— Станешь моей подругой, и у тебя будут любые игрушки, — вкрадчиво сказала Агнесса. — Интереснее, чем эта кукла, в сто раз! О чем ты мечтаешь больше всего?

— Честно-честно? — робко спросила Верочка.

— Да, — с терпеливой улыбкой ответила Агнесса.

— О лошади! Как у принцессы в мультике.

— У тебя будет лошадь.

— Настоящая? — Верочке не верилось.

— Я никогда не обманываю, — ответила Агнесса таким тоном, что сомнения как-то сразу исчезли. Лошадка будет, конечно же будет! — А теперь, — жестко и властно велела новая подружка, — сожги ее!

Верочке было жаль, безумно жаль свою любимую Василису. Но опозориться в глазах такой крутой девчонки, как Агнесса, ей очень не хотелось. Ну ладно, если ей за это подарят настоящую лошадку…

И кукла полетела в огонь камина. Верочка сначала с испугом, а потом с интересом смотрела, как плавился в огне пластик, бывший ее любимицей. Все, она теперь взрослая и больше не играет в куклы! Теперь у нее будет настоящая лошадка и много-много всего, и не стоит плакать о каком-то куске пластмассы.

Девочка вернулась в кресло и села, закинув, как Агнесса, ногу на ногу, украдкой поглядывая на новую подружку — довольна ли она?

Агнесса была довольна. На ее лице, озаренном бликами пламени, играла удовлетворенная ухмылка.

…Люба привычно вышла на стоянку к своей машине и, не глядя, «на автопилоте» щелкнула брелоком сигнализации. Но ожидаемого сигнала не последовало.

Женщина насторожилась, повернулась — и ахнула. На месте ее автомобиля стояла… белая лошадь! Живая белая лошадь, аккуратно привязанная кем-то к ограде. Лошадь испуганно фыркала, трясла головой, грациозно перебирала ногами. Люба испуганно огляделась — ее машины нигде не было. Зато лошадь — была. Она вертела головой и с недоверием косилась на женщину.

Колени Любы предательски задрожали.

Глава 4

Долгожданная вечеринка

Вся в счастливом предвкушении, Маша вслед за Катей перешагнула порог кафе. Вечеринка была уже в полном разгаре. На девочек обрушилась, увлекая за собой, модная, исполненная огня музыка, в центре зала танцевало множество пар. За столиками веселились компании, слышался смех.

— Сколько народу! — поразилась Маша, глядя по сторонам в поисках Дэна. В самом деле, просторный зал едва вмещал всю публику. Выпускные классы явились в полном составе, и была еще уйма незнакомых личностей.

— Стасик уже здесь, готовься! — шепнула Катя.

Маша досадливо скривилась. Стас учился в их классе и уже не первый год донимал ее своими несмелыми попытками ухаживать. Нет, когда-то давно была у них любовь, они даже целовались — в детском саду. Но теперь, увы, он совершенно ей не нравился. Со своей простаковатостью и неказистой внешностью он не шел ни в какое сравнение с уверенным в себе красавцем Дэном. Маша относилась к Стасу как к другу, но и только.

— Привет, девчонки, — Стас возник перед ними, словно верный джинн из бутылки. — Потанцуем? — робко предложил он Маше.

Той вовсе не хотелось с ним танцевать, но и послать куда подальше тоже было жаль — в конце концов, Стас был неплохим парнем. Маша покосилась на Катю — выручи, дескать.

— Стасик, не сейчас, — ответила Катя. — Мы же только пришли, лучше принеси нам что-нибудь перекусить.

И с этими словами она ловко отвела Машу в сторону. Стасик растерянно посмотрел им вслед и побежал выполнять Катину просьбу.

А Маша тем временем увидела того, кого искала. Дэн стоял чуть поодаль, у барной стойки, и болтал с какими-то ребятами. Увидев Машу, он приветственно улыбнулся ей, но не сдвинулся с места.

— Иди! — подтолкнула Катя. — Поговори с ним!

Но Маша вновь смутилась. Она так надеялась, что Дэн подойдет к ней сам, первым заговорит, подбодрит ее, поможет преодолеть проклятую застенчивость, пригласит на танец… Всю дорогу сюда она об этом мечтала. По крайней мере, утром он недвусмысленно намекнул ей, что на вечеринке они будут вместе. А подойти самой, заговорить первой? Это было слишком трудно для Маши.

— Может, позже, — пробормотала она.

— Ты что! — округлила глаза подруга. — Терять время?! Это как красивая шмотка на распродаже — позже заберут и без тебя.

И хотя Машу слегка покоробило такое сравнение, она понимала — Катя права. Ее ненаглядный Дэн был слишком красивой «шмоткой», и наверняка найдется немало любительниц примерить ее на себя. Маша растерянно глянула по сторонам и неожиданно заметила как раз такую охотницу.

Эта эффектная блондинка резко выделялась в толпе, имела броский макияж и вызывающее вечернее платье. Она стояла неподалеку и открыто смотрела на Дэна, причем смотрела так, будто хорошо его знала. Но Маше эта красавица была незнакома.

— А это еще кто?

Катя перевела взгляд на незнакомку и едва не плюнула от отвращения:

— О, смотрите, кто приехал!

— Ты ее знаешь?

— Это Лиза! Училась с нами, окончила школу три года назад. Ты ее не помнишь?

Маша покачала головой.

— Знаешь, с кем она мутила? — понизила голос Катя и, не дожидаясь ответа, шепнула Маше на ухо имя и отчеством.

— С учителем?!

И подружки захихикали.

Но тут Маше стало не до учителя и не до смеха: хозяйской походкой блондинка направилась к Дэну, и тот довольно улыбнулся ей в ответ. Парни, с которыми он разговаривал, тут же испарились, оставив парочку наедине. Лиза подошла поближе, обвила руками шею Дэна и припала к его щеке своими пухлыми губами.

— Они знакомы? — упавшим голосом спросила Маша, пораженно глядя, как ее любимый парень целует эту нахалку в ответ.

— По ходу да…

У Маши словно разорвалось что-то внутри. Дэн, ее любимый Дэн обнял эту мерзкую Лизу, прижал к себе, и их губы надолго слились в страстном поцелуе…

Девушка отвернулась, не в силах на такое смотреть. А она-то надеялась!.. Права, ох, права была Катя.

Ну и пусть, пусть! Да пошел он… шмотка на распродаже!

С огромным трудом Маша сдержала слезы. Нет, ее слез никто не увидит!

Вот тебе и вечеринка…

А вокруг продолжалось веселье. Компания одноклассников заливалась хохотом, и никому не было дела до того, как черно сейчас у Маши на душе. Даже верную Катю увел на танец ее ненаглядный Гоша, и теперь они, увлеченные только друг другом, кружились среди прочих пар.