— Не, не видали. Даже птицев нет. Странный лес, жуткий. Я это, чего надумал. Коли животин тут нету, так чего мы жевать станем, когда крупа кончится?

У меня самой мелькала такая мысль. То, что хищников нет, — это хорошо. Мы, люди, сами в каком-то смысле хищники, а это значит, нам надо чем-то или кем-то питаться.

— Это лес. Тут должны быть животные, — ответила уверенно, хотя той уверенности во мне почти было. — Думаю, такая толпа просто всех распугала. Вот и кажется, что лес опустел. К тому же всегда можно отыскать грибы, ягоды, коренья. Я знаю несколько десятков растений, листья которых пригодны в пищу. Есть деревья, кору которых можно варить. Отвар, даже приготовленный простым человеком из такой коры, очень полезен. И мы должны сохранить зерна для посадки. Мы же не собираемся всё время скитаться. Найдём подходящее место, построим новый дом.

Я говорила и говорила, а сама лишь надеялась, что всё будет не так плохо, хотя сердце в груди то и дело испуганно екало и замирало. Мне так и хотелось закричать, мол, что вы от меня хотите, я сама толком ничего не знаю, не умею и вообще — хочу домой. Но приходилось сжимать подол платья сильнее, до побелевшей кожи на пальцах, стискивать зубы и шагать вперёд.

Глава 4

Поляна оказалась дальше, чем мы рассчитывали, поэтому пришлось ненадолго останавливаться, чтобы люди смогли позаботиться о естественных потребностях организма.

Во время привала я рассказала спутникам о своих мыслях насчёт нашего дальнейшего будущего. Из-за этого у нас случился спонтанный совет, и на нём было решено, что останавливаться на найденной поляне надолго мы не станем. Чем быстрее отыщем подходящее место для жилья, тем лучше.

Встал вопрос о том, как нам не сбиться с пути. Порешили, что изредка кто-нибудь будет забираться на деревья и оглядываться по сторонам, благо горы весьма высокие и видно их издалека. Правда, придётся тратить на такие остановки довольно много времени — деревья ведь не самые маленькие. Но лучше так, чем заблудиться в Вильхельме и потерять направление.

Иногда я смотрела на людей и удивлялась. Как Ульрика, я считала такое повиновение мне нормальным, но мне-Ульяне было странно. Если смотреть со стороны, то я ведь просто совсем ещё молодая девушка, а эти две сотни людей даже не ставят под сомнение ни одно мое слово. Сказала: встаём лагерем, и все останавливаются, сказала: идём к горам, там будем строить новый дом, и все согласны. Почему?

Я бы не переживала так по этому поводу, просто вдруг я по неопытности что-то неправильно делаю — и ведь не подскажет никто. Даже по поводу так называемого «совета»: я просто озвучила свои мысли, и люди согласно покивали. Хотя, может, это и хорошо. Но нужно быть осторожнее, внимательнее и думать, прежде чем делать. Всё-таки у меня за спиной люди, и я несу за них ответственность.

Поляна оказалась на самом деле очень удобной. Большая, покрытая низкой и мягкой травой. В траве виднелось множество цветов. Мы уже на неё заходили, когда мой глаз зацепился за алые лепестки.

Едва не вскрикнув, я подняла руку и сделала шаг назад. Мужчины рядом со мной тут же ощерились вилами и топорами в разные стороны. Я отчётливо слышала, как их дыхание ускорилось, но сейчас меня волновал лишь растение, которого тут было видимо-невидимо. Низенький цветочек с алыми лепестками, формой напоминающими лепестки ромашки, был очень редким ингредиентом для многих сложных и многокомпонентных зелий.

Осмотревшись, я поняла, что одна я буду его собирать целый день. Такой задержки мы не могли себе позволить. А если привлекать людей, то небольшой процент затоптанных, испорченных цветов всё же будет. Жалко, но терять целый день… Да и сейчас всё равно уже вечер, надо вставать лагерем.

— Все нормально, — успокоила я людей. — Пока устраиваемся прямо тут. На поляну не заходить.

— Почему?

На меня смотрели с непониманием. И я их хорошо понимала.

— Видите эти цветы? — я опустилась на колени и аккуратно сорвала один из алых цветков. — Это тивил, очень редкий компонент для зелий. Его добавляют во многие лечебные зелья. — Я не стала уточнять, что его добавляют также в зелье расщепления, полета и ещё множество других. — Сами понимаете, каждый может заболеть и такие зелья нам очень пригодятся. Сегодня мы переночуем на окраине поляны, завтра с утра аккуратно соберём все цветы. Чтобы не задерживаться надолго, решите, кто именно будет мне помогать. Нужны аккуратные женщины и девушки, в крайнем случае юноши.

Детей и мужчин я не стала бы брать себе в помощники. Многие дети слишком неусидчивы, подвижны и могут ненароком затоптать ценные цветы, а у большинства мужчин пальцы не так подвижны. Всё-таки это не скрипачи и не пианисты, а трудяги, которые вспахивают поля и рубят колуном дрова.

После моих объяснений все с любопытством стали посматривать в сторону поляны. Но никто не лез, даже детей придерживали. Лагерь уже привычно разбили между деревьев, благо расстояние между ними это вполне позволяло. Женщины захлопотали над кострами, готовя пищу на всех. Дети собрались в кучу. Заметила там несколько девушек, видимо сегодня их очередь следить за младшими. Мужчины тоже без дела не сидели.

Пару пятёрок я отправила походить поблизости, посмотреть, что и как. Ещё несколько человек собирали хворост для костров. Остальные обустраивали места для ночёвки.

Охотники вызвались поискать следы животных, но я не пустила на ночь глядя. Хоть они и уверяли, что будут смотреть только поблизости, но я знала, что такое азарт. Увидят след, станет любопытно — и пиши пропало.

Я же отыскала себе котелок, нашла место поспокойнее и решила потренироваться.

Достав ингредиенты, разложила их на покрывале, внимательно осмотрела, проверяя, нет ли испорченных. Потом немного подумала и решила сварить зелье малого исцеления. Пока идём, естественно будут царапины, вывихи, всякие растяжения. Всё же не по асфальту шагаем, а по лесу. Это я ещё надеюсь, что никакое животное не нападёт на нас, про всяких тварей, которые, как говорят, выходили из Вильхельма, вообще лучше не думать.

Можно было сварить какое-нибудь зелье с тивилом, но для того, чтобы обычный цветок стал ингредиентом, его мало просто сорвать. Его нужно высушить, растолочь, затем выварить на медленном огне, а потом полученную кашицу ещё раз высушить. И только тогда тивил можно будет добавлять в снадобья. Собственно, не только его нужно столько готовить. Почти все ингредиенты перед тем, как попасть в зелье, проходят отдельную обработку.

Пока размышляла над тем, что быть ведуньей очень и очень непросто, руки сами по себе работали. Когда вода закипела, я стала закидывать нужные компоненты, не забывая начитывать заклинание. Самое интересное в зельях — что заклинания для простых и средних короткие, но их нужно читать практически на протяжении всей готовки. А вот для сложных и многокомпонентных — заклинания длинные, но и читаются они лишь единожды.

— Госпожа!

Я дернулась и сбилась. С расстройством наблюдала, как почти готовое зелье меняет окраску, вспучивается и тускнеет. Ещё через десять секунд оно покрылось пленкой, а потом расцвело радугой. Всё, это теперь может быть всё что угодно, но только не зелье малого исцеления.

— Да? — повернувшись, вздохнула. В следующий раз нужно будет предупреждать, чтобы меня не беспокоили по мелочам.

— Там Валидка притащила чего-то.

Совсем ещё молодая девушка, почти ребёнок, прижимала в нетерпении руки к груди и выглядела взволнованной.

— Показывай.

— Госпожа!

Встретил меня хор голосов. Я даже хотела поморщиться, так как для моих ушей это было слишком громко, но не стала, боясь, что люди примут это на свой счёт.

— Вот, глядите, госпожа.

Народ расступился, открывая мне вид на нечто непонятное. Я не стала спрашивать, просто обошла это по кругу, с удивлением понимая, что коричневая гора, похожая на ком старых тряпок, на самом деле какое-то животное. Мёртвое животное.

Нахмурилась.

— Я ведь запретила охотникам уходить из лагеря, — начала я, осматривая людей. Найдя глазами одного из охотников, хмуро поджала губы, отчего уже взрослый мужчина как-то весь сжался и опустил взгляд.

— Дык, это не они!

Я повернулась к говорившему.

— Да? А кто же?

— Мы это.

Я смотрела мужчину. Ага, один из тех, кого я посылала просто осмотреться поблизости. Странно, животное есть, но я его не слышала.

— Рассказывай. И поверните его кто-нибудь. Хоть посмотреть, что это за зверь такой.

Мой приказ сразу выполнили. Зверя развернули так, что его стало хорошо видно. Чем-то похож на крысу, только вот размер у неё с добрую собаку. Длинный и голый хвост, удлинённая морда, уши маленькие. Кожа собрана складками, как у шарпея, только намного сильнее.

— Ходили мы, значица, ваш приказ выполняли. Глядели по сторонам, как и было велено. А потомо наткнулись на вот энтово.

— На живого?

— Не, дохлого.

— Ага, — теперь понятно, почему я не слышала его.

Присела около зверя, принимаясь внимательно его осматривать. Надо же знать, от чего он умер. Если от какой-нибудь болезни, то это не очень хорошо. Вдруг она передаётся по воздуху?