Светлана Слижен

Люби меня меньше

Люби меня меньше

День первый

Наталья неслась по коридору, ее сдерживали лишь высота каблуков и узость офисной юбки. Она ненавидела опаздывать, особенно когда обстоятельства вынуждали вгрызаться в каждый заказ. Но сегодня она не могла переживать по таким пустякам: онемение не отпускало ее еще со вчерашнего дня, когда каждое случайно услышанное слово становилось для нее нервно-паралитическим передозом. Она почти не помнила, как и во сколько закончилось мероприятие, как она добралась до дома и удалось ли ей уснуть хотя бы под утро.

Одно знала точно: в такие дни она должна быть акулой, зубастой и стремительной, чтобы плыть только вперед, не останавливаясь и не задумываясь, иначе вся эта муть хлынет в жабры и неминуемо пойдешь ко дну. Поэтому двумя часами ранее она вопреки своему предсмертному состоянию и фрилансерскому нутру втиснула в офисную блузу свой пышный бюст, который сейчас вместе с ней вприпрыжку скакал по коридору, и помчалась вперед.

Замерев перед нужной дверью, она подождала, пока остановится вся целиком (пора купить новое белье, эти лямки уже ни черта не держат!), и спокойно вошла в переговорную. На данный момент главное — получить этот долбаный заказ, который она так давно готовила, тогда предоплата хоть как-то позволит удержаться на плаву.

За овальным столом сидели шестеро мужчин в строгих костюмах. Один из них, самый рыхлый и с самыми дорогими часами, явно был здесь главным, поэтому Наталья адресовала свои извинения за небольшое опоздание именно ему. Сдержанно улыбаясь, она быстро выгрузила на стол портфолио, бумаги, ноутбук, записи и затихла на своем стуле, готовая к работе.

— А что, вы действительно так хороши, как нам вас рекомендовали? — недовольным тоном начал рыхлый.

— Ну, об этом судить не мне, лучше расскажите о владельце вашей компании, что он за человек, чем интересуется. А я предложу вам идеи самого эффектного и грандиозного поздравления для него.

— Сначала мы хотели бы убедиться, что вы способны на нечто оригинальное и смелое. — Он многозначительно улыбнулся, отчего его щеки отъехали к ушам. — Нам нужно нечто этакое, на грани, понимаете?

— Пока не совсем, но вы же сможете внятно объяснить, что именно вы имеете в виду под «нечто этаким на грани»?

— Хм, мы надеялись, что вы сможете понять нас с полуслова, — разочарованно протянул рыхлый. — Это ведь ваша работа — уметь всё, что угодно, передавать словами.

Повисла напряженная пауза.

— А вот вы могли бы сейчас описать нам… например… мастурбацию? — вдруг спросил он и, довольный произведенным эффектом, откинулся на спинку кресла.

— Простите… — Наталье показалось, что ее снова отбросили во вчерашнюю нереальность.

Теребя браслет на часах, рыхлый с удовольствием громко повторил свой вопрос. Наталья молча оглядела присутствующих: большинство из них, как и она, были удивлены, но пытались это скрыть, в предвкушении доставая свои невидимые таблички членов жюри и попкорн. Ладно. Раз уж все летит в тартарары… Она спокойно посмотрела в глаза рыхлому и уверенно ответила:

— Могла бы. И свою. И вашу. И нашу с вами. А также подробно расписать, почему вы мне сейчас задаете этот вопрос. Вы ведь наивно полагаете, что не выдали тем самым тот факт, что вас совсем недавно очень круто кто-то отымел. Скорее всего, на работе и вышестоящий по рангу. Поэтому в нужный момент вы не смогли достойно ответить, проглотили это все и… теперь сублимируете тут этими вопросами, рассчитывая, что я растеряюсь.

Некоторые из собравшихся подавились воображаемым попкорном, а Наталья подчеркнуто вежливо продолжила:

— А я не растеряюсь. Я сделаю вывод. О том, что вы вечно будете брызгать тут своей сдерживаемой спермой и думать ею же, а не головой. А посему сотрудничество с вами у меня вряд ли сложится. Так что не буду больше тратить ни свое драгоценное время, ни ваше.

Стараясь ни на кого не смотреть, Наталья начала собирать вещи в сумку.

— Ну, браво, вы достойно прошли тест, — демонстративно захлопал в ладоши рыхлый, тоже стараясь ни на кого не смотреть.

— А вы — нет, — доброжелательно ответила ему Наталья, продолжая сборы.

— А я не проходил тест. — Он недовольно скрипнул креслом.

— О’кей. — Наталья остановилась, сохраняя невозмутимость. — Скажем так: вы просто случайно выдали свой анамнез.

— Что вы себе позволяете?! — уже не смог сдержаться он.

— То же самое могу спросить у вас. Что вы себе позволяете? Вы тут профессионала ищете или девочку впечатлительную? Если первое — выбирайте вопросы, которые не выдадут ваших комплексов. Потому что всегда проверка — это палка о двух концах: и о вас она сообщает не меньше, чем вы хотите узнать о других. — Наталья застегнула молнию на сумке и обратилась ко всем присутствующим: — Прошу прощения, господа, что вы стали свидетелями не того шоу, на которое рассчитывали, но я предпочитаю покинуть вашу компанию сейчас. До свидания.

Вот теперь она была рада, что надела туфли на шпильках: ими она впечатала эффектное многоточие в эту странную встречу, направляясь к двери.

— Наталья, ну это как-то непрофессионально, ей-богу, — забеспокоился один из присутствующих.

Чуть притормозив, она сдержанно улыбнулась ему в ответ:

— Ну почему же, моя фирма так и называется — «Праздники не для всех». Все честно. А спецэффекты мы применяем, чтобы впечатлять объекты поздравлений, а не как инструмент для переговоров.

— Сядьте на место, я вам сказал! — вдруг загремел рыхлый. — Вы вздумали, что ровня мне?

Наталья, уже взявшаяся за ручку двери, повернулась, посмотрела на него вопросительно, а затем заговорила с ним, как с маленьким ребенком:

— Ути-пути. — И сделала жест рукой, будто треплет его за щечки. — Не надувайте так серьезно щеки, а то еще пукнете от натуги. И кстати, вы смогли бы сейчас описа´ть нам, как это сделаете?

В возникшей тишине она досадно щелкнула языком, мол, ясно, что нет, и сама себе ответила:

— Во-о-от, а я смогла бы. Так что вы правы, мы не ровня.

Не суетясь, Наталья вышла из кабинета и аккуратно закрыла за собой дверь. Рыхлому показалось, что он услышал хруст доедаемого попкорна. Бурлящим воплем «Что?!» он попытался скинуть с себя взгляды коллег, и то ли так жутко скрипнул креслом, то ли все же ему действительно нельзя было так сильно надувать щеки.

Наталья неслась по уже знакомому коридору в обратном направлении, проклиная свою вспыльчивость и прямоту. «Господи! Ну когда, когда уже мой разум будет включаться в те моменты, когда он нужен больше всего! Что я наделала… Они ведь вполне могли внести предоплату в самое ближайшее время. Мне не обойтись теперь без этих денег… Особенно после вчерашнего. Я еле нашла силы сегодня вообще встать! И ради чего? Ради этого цирка?»

Она ощущала, как ее начинает трясти мелкой дрожью, и липкое чувство гадливости подступает к самому горлу. Но это же чувство подсказывало ей, что она поступила правильно: заказа все равно бы не было, а вот идеи доили бы еще с месяц. Увы, знакомая ситуация.

Сзади хлопнула дверь, и послышались приближающиеся шаги. Наталья внутренне сжалась. Она была уверена, что это рыхлый бежит на нее со стулом или вилами.

— Наталья, подождите! — раздалось за ее спиной.

Она обернулась. Это был один из тех молчаливых пингвинов с попкорном.

— Я впечатлен произошедшим. И поскольку я работаю в этой организации последнюю неделю, то хотел бы предложить вам сотрудничество на своем новом месте. Позвоните мне, вот моя визитка, уже новая.

— А вот — моя. — Наталья одним движением вынула из маленького кармашка сумки карточку и с достоинством протянула ему. — И если вы хотите не просто пообщаться и протестировать меня, а у вас есть конкретное предложение, сформулируйте его четко: с внятным ТЗ, сроками и условиями работы. Если меня заинтересует, я отвечу. До свидания.

Она повернулась и пошла дальше, но услышала за своей спиной слегка развязное:

— О’кей. Только вы не переоценивайте силу произведенного на меня эффекта.

Наталья обернулась, подошла к нему вплотную, приблизила губы к неприятному пингвиньему лицу, в самый последний момент сместившись к его уху, и прямо в него негромко, но очень четко произнесла:

— У меня есть обстоятельства, которые позволяют мне насрать на хорошие манеры и максимально экономить свое время.

Затем она, с уже нескрываемым раздражением, продолжила путь по треклятому коридору, протянувшемуся прямиком из вчерашнего ада, выхода из которого пока не было видно.

Подойдя к своей машине, Наталья первым делом достала из багажника кроссовки и переобулась, жалея, что не может здесь же освободиться и от плотных объятий юбки. Она включила кондиционер на максимум, чтобы не дать одежде и обстоятельствам задушить ее окончательно. На экране телефона, выключенного на время переговоров, высветились четыре пропущенных вызова от ее помощника Арсения. Ну, у него-то что могло случиться? Это же простенькое поздравление для ребенка…

Она набрала ему, выруливая со стоянки офиса, в который не хотела бы возвращаться никогда.