И всё-таки непонятно, откуда такая реакция у чампов на нас, а у нас на чампов. Ну второе понятно: детские сказки о земляных чудовищах. Но вот первое, они что, женщин не видели? Мы были в привычной для нашей местности одежде, все так одеваются: либо длинная туника, либо туника покороче, но с шароварами. Не на балу же и не на приёме.

Алита что-то щебечет, и я не вслушиваюсь, но в какой-то момент до меня долетает:

— … женщины у чампов без них не выходят.

— Погоди, что ты сказала?

Алита сушит мои волосы нагретыми полотенцами, расчесывает, теребя слипшиеся пряди, снова сушит.

— Женщины, говорю, у них без платка на улицу не выходят. Голова должна быть прикрыта. Нельзя, чтобы посторонние мужчины видели открытые волосы.

Вот оно что:

— Это что же и летом в жару? Интересно, чем им волосы не угодили, это же красиво. А ты от кого слышала? Я не читала о таком.

— На рынке от торговцев, от тех, что с караванами ходят.

Алита закончила укладывать мои волосы в лёгкую домашнюю причёску. Я повертелась перед зеркалом.

— Ну ничего, потерпят. Они к нам приехали, а не мы к ним.

Осторожный стук в дверь, Алита приоткрывает створку:

— Ваше высочество, это господин Свейн.

— Так пусть заходит.

Свейн — личный камердинер короля и без дела к нам не приходит, только с известиями от отца.

— Ваше высочество, — Свейн величественно склоняет седую голову. — Его величество приглашает вас к себе в кабинет.

— Прямо сейчас?

— Да.

— Хорошо, через минутку.

Едва дверь за Свейном закрывается, снова стук, точнее на этот раз лёгкий перестук коготками. Так только Мира может стучать, очень деликатно.

— Входи! Сколько тебе говорить, ко мне можешь заходить просто так.

— Лисса, нас с тобой отец зовёт.

— Я готова, идём. А Алекса где?

— Я так поняла, что только нас двоих, — я слышу растерянность в её голосе.

И, действительно, странно. Мы всегда всё делаем втроём.

— Мне страшно, — шёпотом говорит Мира. — Почему-то кажется, что это связано с этими.

— С чампами? Как это может быть связано с ними?

— Ну не знаю. Может у отца важные переговоры, и мы должны будем в каком-нибудь приёме поучаствовать.

— М-да, неприятненько, — я поморщилась. — Они так смотрят, что хочется…

— … надеть на себя что-нибудь вроде зимнего плаща.

— И на лицо плотную вуаль.

— Знаешь, Лис, у меня такое желание куда-нибудь уехать из замка, пока эти гости здесь.

— Не будем гадать, может, отец нас для этого и зовёт. Интересно, они здесь надолго ли. Как мы завтра утром на озеро поедем? Мне бы не хотелось, чтобы меня снова разглядывали.

— Ну их, наверное, разместят где-нибудь, и они не будут всей толпой во дворе. Но если их будет много, я лучше в комнате у себя посижу, — Мира вздохнула.

Глава 2. С королём не спорят

Король начал издалека:

— Вам известно, как усилилась Империя Огня после смены власти. Во-первых, нынешний император Румер полностью поглотил всё, что осталось от королевства джераев. Магия Воды теперь порабощена Огнём.

Мы с Мирой, устроившись в мягких креслах, молчали, что, наверняка, было воспринято отцом за полное согласие. Вряд ли ему могла прийти в голову мысль, что в наших девичьих головках может сформироваться некая иная, кроме официально принятой, точка зрения. Он никогда не интересовался нашими мнениями. А они у нас были. Мы своим маленьким триумвиратом любили вечерами потрещать о том о сём, обсудить книги, а также в наши чуткие уши прилетало очень много того, что никогда не доходит до правителей. Мира всё-таки не удержалась:

— А разве сам император Румер не маг Воды?

— Ты плохо учила историю, дочь, — недовольно нахмурился отец. — Наш мир основан изначальными Драконами, которые вышли из Потока. За многие тысячелетия в живых остался только Огненный Дракон, Дерген. И приняв в себя этого дракона, Румер сам отдал стихию Воды под власть Огня. А теперь они покушаются на наши границы. На этой неделе их войска заняли ещё две наши деревни.

Мира явно хотела что-то возразить, но я тихонько толкнула её ногой, и она сомкнула губы. Не хватало ещё, чтобы она ляпнула, что наши приграничные поселения сами перебегают к огневикам, устав от набегов чампов.

— Мы понимаем, ваше величество, — поспешно сказала я.

Сейчас перед нами был не отец, а король. И спорить себе дороже.

— Вот и хорошо. С другой стороны наши границы терзают набеги кочевников.

— Вы хотели сказать чампов? — не удержавшись, поправила я и постаралась выпрямиться. Всё-таки мягкие кресла не очень удобны для серьёзных разговоров. Располагают размякнуть и не вникать. Но отец так давно не вызывал нас к себе, что стоило быть начеку.

— Не совсем. Чампы не кочевники: у них, как и у нас, крепости, города. Но существуют кочевые племена, оставшиеся дикими. И чампы не вмешиваются в их жизнь, пока им не становится это нужно.

Король внимательно посмотрел на нас, проверяя, поняли ли мы его слова.

— И как сделать так, чтобы им это стало нужно? — прямо спросила я, и увидела, как потеплел взгляд отца.

— А я вам говорил, ваше величество, что вы недооцениваете ум и прозорливость ваших дочерей, — раздался сбоку знакомый голос, и мы с Мирой синхронно повернули головы.

Как же мы его не заметили? Оказывается, Скайрус здесь был с самого начала, просто книжный стеллаж его прикрывал, а мы были слишком взволнованы вызовом отца и не смотрели по сторонам.

— Я рад, что вы понимаете проблему, девочки, — ласково сказал отец.

— Пока не очень, — пробормотала Мира, переводя взгляд обратно.

Я успела заметить неприязнь, мелькнувшую на её лице. Это выражение всегда появлялось при виде Скайруса. Я относилась к главе Совета Магов равнодушно, но Мира терпеть его не могла, возможно потому, что знаки внимания, которые Скайрус ей оказывал, были чересчур назойливы. А ко мне он был безразличен, и я отвечала ему тем же.

Король тяжело вздохнул:

— Хорнии необходим союз с Чампией, чтобы противостоять усилению Империи. В этом случае у них будет повод призвать к порядку некогда отколовшиеся от них племена кочевников. Ну, и Империи придётся умерить свои аппетиты.

Мы молчали. Я начала понимать, к чему он клонит, хотя и не верила в то, что может сказать отец в следующий момент. И больше всего боялась наводящим вопросом приблизить это. В конце концов, мы все немножко учились сражаться на мечах. И одним из принципов было дождаться, пока первое движение сделает противник. Начатое движение ограничивает его в выборе следующего, а у тебя ещё все варианты в запасе. Мира взяла меня за руку, и я почувствовала, как она дрожит. Она тоже поняла.

Не дождавшись от нас никакой реакции, король продолжил:

— В Чампии три верховных клана, которыми управляют три брата. Недавно их шаман обнаружил и расшифровал древний свиток, — отец сделал паузу, и я с удивлением почувствовала его голосе обычную человеческую неуверенность. — И в нём говорится…

Он глубоко вдохнул, а затем решительно продолжил:

— Говорится, что если три высших правителя Стихии Земли возьмут в жёны трёх дочерей Воздуха, то силы Чампии возрастут через обретение своего дракона.

— Отец! — не выдерживает Мира, пока я сижу и кусаю губы. — Ты не можешь…

Лицо Короля каменеет, в голосе появляется сталь:

— Я уже решил. Совет Высших Магов одобрил.

— Когда? — онемевшими губами спрашиваю я.

— Через два дня бракосочетание здесь, в храме Асхара. Завтра вечером вы познакомитесь со своими женихами. Надеюсь, вы меня не подведёте. Вы должны произвести на них впечатление.

— Уже произвели, — пробормотала я, но это услышала только Мира.

— Вы должны понять, это самые могущественные маги Чампии. Союз с ними поможет Хорнии сохранить независимость.

— Вы уверены, отец, что, став сильнее, они не поработят сначала Хорнию? У нас ведь от этого союза дракон не появится, — не выдерживаю я.

Взгляд короля становится удивлённым и одновременно насмешливым. Ну а как иначе? С чего бы, королю разговаривать о государственных делах с дочерями? У отца сейчас вид, словно с ним ящер заговорил.

— Кто вбил в твою хорошенькую головку такую ерунду? Ну и там будете вы, мои дочери. Вы будете влиять на мужей.

Голос мягкий, ласковый, а уж слова — просто мёд в уши.

— Каким образом? — Мира неожиданно приходит в себя. — Ты знаешь нас столько лет, и при этом наши слова для тебя пустой звук. А эти дикари просто обязаны будут слушаться нас?

— У чампов женщины имеют большое влияние, вы же слышали, что Асхар наказал их, и женщины у них на вес золота…

— В деревнях отец, потому что там их в несколько раз меньше, чем мужчин. И именно женщина выбирает пару. Но ты собираешься отдать нас вождям кланов. А у них, не сомневайся, есть, кому влиять. И мы для них ещё одно приобретение для гаремов.

Не узнаю Миру. Это я всегда всё, что считаю правдой, высказываю прямо в лицо, но наша фея-мечтательница… Мне казалось, что она даже не вникает в наши с Алексой баталии по поводу новостей и сплетен из других земель.

— Помолчи, — рявкает король, мёд из его голоса исчезает. — Вы сделаете так, как я сказал. Я король!