Кулаки сами собой сжимаются. Ещё и ректор этот. Слишком уж он запросто с малышкой разговаривал. Кира, девчонку зовут Кира. Лакомый кусочек для любого мужчины. А ректор — мужик популярный. Уж не знаю, как он там Устав соблюдает. У адепток из Академии глазки масляными становятся, стоит его упомянуть.

Наргова задница. Пусть только попробует на рыжую глаз положить. Воздуха начинает не хватать при одной мысли, что огненная девчонка с её сладким ротиком и бездонными зелёными глазищами может оказаться в лапищах этого Ледяного дракона. В глазах темнеет. Я, конечно, сгоряча ляпнул насчёт того, что готов обсудить его предложение почаще преподавать в академии, но сейчас мне это уже не кажется случайным. Завтра же наведаюсь, хотя уже сегодня.

Распахиваю окно, чтобы глотнуть морского воздуха. Из моего окна прекрасно виден просыпающийся порт. Несколько рыбацких шхун уже подняли паруса. Видны и башни Академии на скале над морем. Самые верхушки позолочены солнцем.

Ветер сегодня с берега, и я невольно делаю глубокий вдох в глупой надежде поймать тонкие нити цветочного аромата. Одёргиваю себя.

Что ж так плющит-то? Надо попытаться поспать хоть пару часиков, если, конечно, смогу уснуть. Ну или холодной водой окатиться. Мысль о девках внизу отбрасываю. Не сегодня. Не здесь.

Собираюсь отойти от окна, но мощный удар под дых, изнутри, бросает меня обратно. Снова толчок, похожий на полуденный удар в рынду*. Растираю грудину ладонью. Какого нарга?!

Я только вернулся, раньше, чем через несколько недель, Джарр не должен появиться.

Взгляд скользит по спокойной глади моря в поисках знакомого всплеска. Померещилось?

–

* Рында: маленький корабельный колокол.

Глава 5. Возвращение в Академию

Прихожу в себя я снова в перевёрнутом состоянии. На этот раз на плече меня несёт дядя. Что за привычка у этих драконов перебрасывать девушек через плечо, словно куль с мукой? Но возмущаться я не стала. Я вообще не готова сейчас общаться с дядей. Лучше уж вот так ветошью прикинуться. Может, обойдётся?

Но дядя каким-то шестым чувством понимает, что я пришла в себя. Мир делает переворот, а я оказываюсь на своих двоих.

— Дальше сама, — зло рявкает он.

А я поднимаю на него глаза:

— Дядя, Рагнар, — жалобно говорю я. — Это случайно получилось.

— Завтра, всё завтра, — сердито перебивает он. — У меня переговоры с утра, а ты мне ночку устроила развесёлую.

— Простите.

— Завтра, говорю, после обеда явишься ко мне в кабинет. Вот тогда и поговорим.

Вздыхаю тяжело, надеясь, что дядя услышит в этом вздохе раскаяние и хоть немного оттает. Бреду за ним.

И ведь вроде не виновата я ни в чём. Не одна я в порту была. И только мне так не повезло. Цепь случайностей, перетекающих одна в другую. Не виновата, но чётко понимаю, что оправдаться будет сложно. Да и не смогу я начистоту рассказать обо всём, что со мной случилось. Дядя придёт в ужас, схватит меня за шкирку и ближайшим кораблём отправит к родителям.

Нет, обязательно нужно придумать какую-нибудь правдоподобную историю. Даже хорошо, что до обеда будет время.

Останавливаюсь, чтобы отдышаться. Оглядываюсь. Мы уже почти дошли до Академии, расположившейся уступами на скалах, осталось только над обрывом пройти. И с этого обрыва отлично видно розовеющий горизонт. Скоро рассветёт.

А внизу под нашими ногами пятном цвета индиго лежит море. Жадно вдыхаю пахнущий солью и водорослями воздух. Запах странствий и приключений. И надеюсь, не все они будут такими, как сегодняшние.

Облизываю припухшие губы, чувствую пряный вкус чёрного перца и ещё каких-то незнакомых специй, оставшихся после поцелуев с посторонним мужчиной, и мучительно краснею, радуясь, что в сумерках дядя едва ли это заметит. Осторожно провожу пальчиком от одного уголка рта к другому. Простое прикосновение освежает память и запускает приятную волну по телу. Кошмар. Нужно срочно избавляться и от этого воспоминания, и от собственной реакции на него.

— Отдохнула, — вздрагиваю от голоса дяди. — Идём.

Он доводит меня до блока, в котором меня поселили, как будто опасается, что я по дороге могу исчезнуть, и дожидается, пока я зайду внутрь.

Из прихожей дверь ведёт в общую гостиную, оттуда можно пройти в одну из двух спален. Одна из них ещё пустует, во второй живём мы с Неймой.

Не сомневаюсь, что моя соседка по комнате уже спит и видит десятый сон. Пытаюсь рассердиться, она ведь бросила меня в беде, но сил даже на раздражение нет. Утром поговорю с ней и всё выскажу. А сейчас спать. До утренней пробежки, с которой начинается утро в Академии, и без того осталась пара часов.

Тихонько прокрадываюсь в купальню, чтобы умыться и почистить зубы. Здесь есть небольшой бассейн в мраморном полу, и я, быстро раздевшись, погружаюсь в тёплую воду. Выпрямляю натруженные ноги. Вода в бассейне проточная, поступает из минерального источника. И я несколько минут наслаждаюсь бегущими по коже пузырьками. Какое блаженство! Не уснуть бы прямо здесь.

Заставляю себя выйти из воды и, завернувшись в полотенце, возвращаюсь в спальню. Кое-как вытеревшись, забираюсь под одеяло такая, как есть, голая. Я не люблю спать в одежде, маечки, пижамки — это не моё.

Сворачиваюсь калачиком и… открываю глаза. Утро.

Нейма сидит напротив, на своей кровати, и жадно на меня смотрит.

— Ну давай, рассказывай, — нетерпеливо начинает она, заметив, что я открыла глаза.

— Что? — не понимаю я.

— Какой у него?

— Ты о чём, Нейма? — удивлённо спрашиваю я.

И тут до меня доходит смысл её вопроса. Внизу живота разгорается пожар, кровь приливает к щекам. Мне невыносимо стыдно… и сладко, настолько, что пальчики на ногах поджимаются, запуская по всему телу волну приятного томления.

Непроизвольно касаюсь подушечками пальцев губ, удивляясь, какими чувствительными они стали. Слегка надавливаю на нижнюю, и в памяти всплывает вчерашний поцелуй: наглый язык, врывающийся в мой рот, упругость мышц прижимающегося ко мне мужского тела. И то, что вдавливалось в мой живот. А потом ещё один, второй поцелуй, когда у меня началась истерика, и мужчина таким способом решил привести меня в чувство. Угу, из одного чувства перевёл в другое. И теперь я не знаю, что со всем этим делать. Бред! Да что со мной происходит?

Пытаюсь спрятать горящее лицо, отвернувшись от Неймы, но она не сдаётся, подсказывает:

— О размере, конечно. Правда, что он у него огромный, как девчонки рассказывают?

— Вот у них и спрашивай, — отвечаю я резко. — Откуда мне знать?

— Ой, брось, жалко тебе, что ли? Захватила самого желанного красавчика, так хоть поделись, как это было.

Ужас! Это же, наверное, вся Академия будет с такими вопросами подходить. И до дяди дойдёт. Весь жар моментально сменяется холодом.

— Правду говорю, Нейма. Я соврала, что несовершеннолетняя. И он меня отпустил.

Соседка по комнате смотрит на меня разочарованно:

— Какая же ты дура. Такой мужик один раз в жизни попадается. И упустить шанс.

— Ты серьёзно, Нейма, а как же девичья честь?

— Ой, брось! Девичья честь — это для благородных, для графьёв и князьёв. Ну и для тех, кто к обороту способен. А мы с тобой из простых семей. И магия у нас простая: целительство светит в лучшем случае. Нам после Академии, чтобы хорошо устроиться, неплохо бы заранее спонсора присмотреть. Эх, может, понравилась бы ты Рэйгарду, он бы тебя на корабль к себе взял. А так, такой шанс упустила. Была бы я на твоём месте…

Нейма мечтательно закатывает глаза. А я быстро натягиваю на себя под одеялом бельё.

— Обойдусь я без такого шанса, — не выдерживаю я. — Не собираюсь заниматься этим с первым встречным.

Нейма презрительно фыркает:

— А капитан Рэйгард не первый встречный. Ты разве не слышала истории про его дракона?

И, не дожидаясь моего ответа, Нейма снова спрашивает:

— А вообще про морских драконов знаешь что-нибудь?

Чувствую, как округляются мои глаза:

— Ты хочешь сказать, что он один из этих? Из разделённых? Разве они ещё существуют?

На пробежку выползаю сонной мухой. Бег я люблю, но не в горку и не после бессонной ночи.

Пробежка адептов происходит по знаменитым левадам Авейры*. Леса на острове труднопроходимые, но именно там, в горах наверху, — вся влага острова. А внизу, на побережье, — засушливые районы.

Поэтому ещё до столетия Хаоса на Авейре были построены оросительные каналы, ведущие потоки пресной воды из горной местности к низинам. По широким каменным бортикам этих каналов мы сейчас и бежим. Есть короткий маршрут для новичков: три мили вверх и столько же обратно, и длинный для продвинутых адептов.

Я на пробежке уже седьмой или восьмой раз, но никак не могу втянуться. Хотя склон не крутой, однако и этого хватает для того, чтобы дыхание сбилось почти сразу же. Магией пользоваться для восстановления сил запрещено. За этим следят строго.

«Нагрузка, укрепляющая физическое тело, нужна для того, чтобы оно стало базой для потоков магии, — сказал дядя при первой же встрече. — Раз уж тебя занесло в мою Академию, будешь как все. А, если что-то не понравится, собирай вещи и на ближайшем же корабле отправляйся домой».