6. Валентина. Предвкушение любви

Два дня Валентина летала на крыльях. Она даже решилась сделать себе наращивание ресниц, о котором давно мечтала, и, конечно, сходила в парикмахерскую, сделала модную стрижку и покрасила волосы. Она вытащила из шкафа полтора месяца назад купленное и ни разу не надетое платье. Валентина смотрела в зеркало и нравилась сама себе: она правда помолодела, но омолодили ее не прическа и не ресницы, а блеск в глазах и постоянная готовность улыбнуться.

Гаврюшина попросила Лену, свою помощницу по хозяйству, сделать генеральную уборку и накупила морских деликатесов.

Дочка позвонила в пятницу по видеосвязи.

— Мама, ты ресницы нарастила? — воскликнула она сразу после приветов.

Вместо ответа Валентина похлопала глазами, красуясь.

— Ну как?

— Классно! А мне не разрешаешь! Я тоже такие хочу!

— Восемнадцать исполнится, и делай что хочешь.

— И подстриглась! И волосы покрасила! — ахнула Неля. — Мама, признавайся, кого ты ждешь?

— Новый год жду, — попыталась уйти от ответа Валентина.

— Не темни! Кто он, твой поклонник? Я его знаю?

— Нет, не знаешь, — наконец сдалась Валентина. — Мы с ним всего месяц назад познакомились. Неля, я пока не хочу ничего о нем рассказывать.

— Нет уж, я все хочу знать. Кем он работает? — дочка у Валентины была настырная. — Может, его в дом опасно пускать? Он точно не мошенник?

Валентина поморщилась недовольно.

— Скажешь тоже.

— Итак, где он работает?

— Неля, ты там крепко сидишь, не упадешь?

Неля поерзала на стуле, глаза у нее заранее округлились.

— Он студент. Он еще учится в университете. Ему всего двадцать два года.

— Мама, ты шутишь?

— Думаешь, я старая перечница и меня не может молодой человек полюбить? — Валентина почувствовала, что требуются еще какие-то оправдания. — Современная косметология творит чудеса. И пластическая хирургия, если что.

У Валентины вырвалось все, что она иногда обдумывала в одиночестве. Ей часто приходило в голову, что такая большая разница в возрасте по нынешним временам не страшит и не кажется непреодолимым препятствием.

— Ничего такого я не думаю, просто странно.

— Неля, он такой… Он нежный и ласковый. Он так ухаживает. Он необыкновенный.

— Лучше, чем папа? — ревниво спросила дочка.

Валентина призадумалась на несколько секунд. Она удивилась тому, что действительно в последнее время ни разу не вспомнила бывшего мужа, а ведь еще совсем недавно не проходило дня, чтобы она не думала о Павле и не плакала. Наконец-то она смогла примириться с мыслью, что они больше не вместе.

— Нет, доченька, наш папа все равно лучший. А этого парня я еще совсем мало знаю.

— Но он тебе нравится?

— А он мне нравится, нравится, нравится! — пропела Валентина. — Нелька, я такая счастливая!

Они примолкли обе. Потом Валентина прервала паузу:

— Ну, а у тебя как дела? Какие результаты второго тура?

— Второе место, завтра будет гала-концерт и вечером мы уже выезжаем домой.

— Я видела в «Инстаграме» видеозапись выступления. Качество, конечно, не очень: все время чьи-то головы в объектив лезут.

— Это Витя снимал, Ирины Анатольевны сын. Он же не профессионал.

— А фотки очень хорошие, — поспешила подбодрить Нельку Валентина. — Шикарно вы выступили. Девчонки молодцы!

— Мне почему-то туфли натерли, я даже прихрамывала. Ты заметила?

— Нет, надо еще раз пересмотреть видео. Почему туфли натерли? Может, нога выросла?

— Мама, я большая девочка, у меня ноги уже не растут.

Они поболтали еще пять минут о мелочах.

— Мама, ты меня совсем не слушаешь! — вдруг обиженно заявила Неля, когда мать ответила ей что-то невпопад.

Валентина действительно не могла ни думать, ни говорить о чем-то другом, кроме предстоящей встречи, но говорить об этом она пока не хотела, чтобы не спугнуть свое счастье.

— Прости, солнышко!

Однако Неля надулась и свернула разговор.

— Завтра созвонимся!

— Целую, доченька!

Только вышла из чата с дочкой, позвонил Александр, Саша, Сашка.

— Привет, Валюшка! Как я соскучился!

— Я тоже.

Он звонил ей по два раза в день, о чем-то спрашивал, и она даже что-то отвечала, но умом не вникала в смысл речей. Она только слышала дорогой голос и таяла, таяла.

7. Сашка. Крепость пала

В субботу Сашке пришлось разориться на букет и конфеты. Он шел с четкой целью — остаться у Валентины, поэтому прийти с пустыми руками было бы слишком некрасиво, а отношения сразу непременно должны выстраиваться по принципу: «Ах, как он красиво ухаживал!» Женщина должна ощущать себя пленительной героиней чудесного романа со счастливым концом.

Валентина ждала его: накрыла стол в гостиной, сама оделась в блестящее платье, накрасила темным цветом веки, отчего глаза казались огромными. Такой шикарный прием немного напрягал Солохина. В глубине души он предпочел бы, чтобы всем все было понятно, чтобы женщина тоже реально оценивала ситуацию и не обманывалась в отношениях. От девушек-проституток никто же не требует неземной любви, но, даже заведомо зная, что мужчина — альфонс, женщины все равно ждут от него романтического чувства, и Валентина откровенно на такое чувство надеялась.

«Будет тебе любовь, и страсть, и романтика, не проблема! Желания клиента — закон», — подумал Александр, входя в комнату. «Только свечей не хватает, — мысленно съязвил он. — Если уж хотела романтический ужин, могла бы свечи зажечь».

— Боже, какая ты красивая, — восхищение в его голосе было почти настоящим. — Фея, богиня!

Он поцеловал Валентине руку, отметив про себя, какой дорогой на этой руке перстень. Большой прозрачный, искусно ограненный камень был похож на бриллиант. Сашка ничего не спросил, но Валентина перехватила его взгляд и сказала сама:

— Нравится? Это муассанит, очень редкий камень. Говорят, его приносят только метеориты. Хотя в наше время химики, конечно, научились делать искусственный, — она говорила слишком быстро, потому что волновалась и боялась паузы. — Это мое увлечение — самоцветы. Люблю я всякие камушки, могу много рассказывать про них. Как начну, так не остановишь.

— Драгоценные камни — королевское увлечение, — улыбнулся Солохин. — Благородное. Так замечательно открывать тебя с новой стороны.

— Наверное, надо включить музыку… Какую ты предпочитаешь? Современных молодежных я что-то и не знаю.

— Что нравится тебе, то и мне.

— И все же?

У Сашки быстро пронеслось в голове: «Так, ей сорок два, значит ее молодость пришлась на конец девяностых — начало двухтысячных. Что там пели в девяностые? Нет, пожалуй, еще спутаю с восьмидесятыми». Поэтому вслух он неуверенно предложил:

— Может, классику?

— У меня есть Эннио Морриконе. Как ты к нему относишься?

— Прекрасно! Для сегодняшнего вечера это лучший выбор! («Не Верка Сердючка, это уже хорошо!»).

Они сели за стол. Пока Валентина немножко хлопотала с расстановкой блюд, Сашка озирался по сторонам, разглядывая обстановку. Видно было, что над дизайном интерьера поработали специалисты. Все было выдержано в одной цветовой гамме и одном стиле. Шкаф-горка был белый с небольшими светло-зелеными вставками; шторы белые впереди и светло-зеленые, с бежевыми кисточками, за ними; диван белый, а на нем зеленые подушки; какие-то белые пуфики тут и там; под ногами однотонный бежевый ковер. В углу стеклянная подставка и на ней большой горшок с зеленым деревом. Накрытый стол тоже был стеклянный. Стеклянные столы Сашка недолюбливал, они казались ему старомодными и непрактичными.

— Как у тебя мило! — оценил Гаврюшин обстановку. — Очень нежный, девичий интерьер.

— Спасибо, — скромно ответила Валентина. — Мы и живем тут две девочки: я и дочка.

Сашка внимательно наблюдал за своей дамой. Он понял, что Гаврюшина не привыкла водить к себе мужчин: она не знала, как себя держать, то и дело брала в руки какие-то предметы со стола, потом клала их назад.

— Предлагаю выпить, — взял инициативу в свои руки Солохин.

— Конечно, — согласилась Валентина. Она подала ему в руки бутылку. — Командуй!

Сашка при помощи штопора ловко вытащил пробку из бутылки и разлил красное вино по бокалам.

— Милая, предлагаю выпить за наше знакомство! Мне трудно представить, как бы я жил дальше, если бы не встретил тебя! («Побольше обожания в голосе!» — скомандовал Солохину его внутренний режиссер).

— За знакомство! — поддержала его Валентина.

Они пригубили вина.

Сашка придвинул свой стул ближе к Валентине, приобнял ее за плечи одной рукой и поцеловал в губы долгим, уверенным поцелуем. «Замечательно, — отметил он. — Она ответила на поцелуй…» Но Валентина оторвалась от его губ.

— Попробуй этот салат, — сказала она, подцепила вилкой грибок и протянула его Сашке. Он быстро принял скользкий грибок своими губами.

— А этот, с крабами… — Валентина повторила тот же трюк.

Сашка попробовал и этот, с крабами, а потом мягко забрал у Валентины вилку и положил на стол. Он обхватил женщину руками и жарко поцеловал в губы. Валентина напряглась, он это почувствовал. У Сашки не было цели овладеть ею любой ценой. Ему нужно было, чтобы она сама этого захотела, просто нестерпимо захотела. Он слегка отодвинулся от Валентины и предложил: