— Потрясающе! — восторженно сказал Кацураги.

Фумио сухо рассмеялся. Мне его смех показался издевательским.

— В каждом уголке этого дома множество подобных ловушек. Неожиданные повороты, потайные ходы, подвижные потолки, огромный лифт, перемещающийся между комнатами… Кажется, весь дом построен только для того, чтобы запутать посетителей.

— Это правда впечатляет. Должно быть, дом стоил целое состояние?

— Да уж, денег в него было вложено куда больше, чем нужно, — ехидно заметил Фумио.

Юдзан Такарада — очень популярный писатель. Я слышал, что он использовал кучу заработанных денег вкупе с внушительной суммой, доставшейся ему в наследство, чтобы построить этот дом.

— И что же там находится? — спросил я.

— Мы разве не собирались умыться? — спросил мой друг.

— Кацураги, как можно терпеть, если вокруг все так интересно? Мы в доме моего любимого писателя… Невозможно удержаться!

Кацураги пренебрежительно посмотрел на меня и продолжил:

— Глупо сейчас думать об этом. Нашей жизни угрожает смертельная опасность.

* * *

Внутри оказалось тесное помещение чуть больше семи квадратных метров. Единственным источником света была старая лампочка, оказавшаяся довольно тусклой.

Больше половины пространства занимали два больших механизма — лебедки, обмотанные старыми ржавыми тросами. Они тускло поблескивали при свете лампы, но я не смог их как следует рассмотреть. Размеры этих лебедок, несомненно, являвшихся частью большего механизма, впечатляли.

— Что это за огромная машина?

— За стеной помещение с подвесным потолком. Большой зал для приема гостей со сводчатым потолком, способным опускаться и подниматься между этажами. Эти лебедки являются частью механизма, который удерживает потолок.

Необходимость удерживать тяжелую конструкцию подвесного потолка объясняла размеры механизма перед нами.

— Кажется, на третьем этаже над нами сейчас комната Цубасы, — добавил Фумио. — Дело в том, что потолок уже какое-то время опущен и зал пустует — там нет ни мебели, ни техники. Комната выглядит неуютно, так что мы встречаем гостей в другом месте. К тому же для того, чтобы поднять потолок, нужно наладить механизм.

Хитрый механизм наверняка был очень дорогим.

— Я как-то хотел показать друзьям зал с подвесным потолком, но беда в том, что дверь туда открывается только внутрь.

— Получается, ее не открыть, пока потолок опущен? — спросил Кацураги, и Фумио кивнул.

— Верно. Уж не знаю, ошибка ли это или особенность конструкции.

* * *

— Похоже, дом действительно устроен необычно, — сказал Кацураги, закончив умывать лицо.

— Ага. Даже не могу себе представить, — добавил я.

Немного поразмыслив над словами Фумио, Кацураги предположил:

— Если внутри дома есть тайные ходы, то, возможно, есть хотя бы один, ведущий за пределы горы.

— За пределы… то есть к подножию? — Я не мог сдержать удивления.

— Даже не знаю. Не уверен, что возможно прокопать настолько длинный ход. — Фумио нахмурился.

— По пути сюда мы видели люк с гербом семьи Такарада. Недалеко от автобусной остановки.

— Герб? — Фумио покрутил головой, словно слышал об этом впервые.

— Да, скрытая среди травы и кустов квадратная металлическая дверь, похожая на люк, с гербом на ней. В отверстие под ней уходила глубокая лестница. Если там под землей действительно подземный ход, ведущий к дому…

Только теперь я понял, почему Кацураги заговорил о потайных ходах.

— …то мы сможем спастись от пожара! — закончил я. Кацураги довольно кивнул.

— Есть ли кто-то, кто знает обо всех особенностях этого дома?

Фумио раздраженно покачал головой.

— Дед принимал непосредственное участие в проектировании дома, но он не в себе и вряд ли вспомнит такое. Но… скрытые ходы? Кажется, на чертежах дома были подобные комментарии. — Голос Фумио звучал взволнованно.

— И где находятся чертежи?

— Хм… я попробую поискать. Пожалуйста, подождите пока в гостиной.

И Фумио поднялся на третий этаж. Когда он скрылся из виду, я шепотом спросил Кацураги:

— Что будем делать?

— Только не говори, что пойдешь за ним! — возмутился он.

— В человеческой природе хотеть сделать то, что настрого запретили делать. Кроме того, раз комнаты членов семьи находятся на третьем этаже, значит, Юдзан тоже будет там. Мы же пришли, чтобы встретиться с ним, помнишь?

— Но ведь если мы нарушим запрет, то нас выгонят! — Кацураги дрожал от волнения.

— Не переживай. Я пойду один, а ты пока останься здесь.

— Эй! Эй, Тадокоро-кун! — Голос Кацураги постепенно затих, когда я поднялся вверх по лестнице.

На стенах коридора третьего этажа я заметил указатели: «Игровая комната», «Домашний театр», «Комната Юдзана» и другие. Слева от лестницы находилась комната Фумио. В конце коридора слева, судя по всему, была еще одна жилая комната. Дверь в нее была приоткрыта. Воздух, казалось, пах старыми книгами — это укрепило мою уверенность в том, что комната принадлежала Юдзану Такараде. Войдя в комнату, я оказался в рабочем кабинете, из которого был отдельный вход в его спальню.

— Дедушка, у нас гости. День сегодня насыщенный! — послышался голос Фумио. Его ласковый тон вызвал у меня улыбку. Сердце замерло от предвкушения. Пусть я не смогу поговорить с ним, но, по крайней мере, наконец увижу…

— Что?.. — неожиданно вырвалось у меня от увиденного. Я закрыл рот рукой, но было уже поздно.

Стоявший у кровати Фумио, резко обернувшись, строго посмотрел на меня и спросил:

— Ты? Зачем?

— Простите, пожалуйста! Я хотел взглянуть хоть одним глазком…

— А! — смягчился Фумио. — Ты же поклонник моего дедушки… Что ж, я был недостаточно осторожен. Надо было закрыть за собой дверь.

— Значит… господин Юдзан…

— Как видишь. Он такой с прошлого года. Совсем не разговаривает.

Юдзан Такарада неподвижно лежал в кровати, тяжело дыша.

Последнюю известную фотографию успешного автора напечатали в его книге около семи лет назад. На ней седовласый мужчина в очках с круглой оправой живо улыбался. Его пухлые щеки и крупные руки говорили о силе и уверенности. Человек на той фотографии не был похож на старого, беспомощного и сильно исхудавшего мужчину, лежавшего передо мной.

Осознание того очевидного факта, что все мы стареем, на мгновение выбило меня из колеи.

— Он прикован к постели. Раз в неделю приходит врач, чтобы осмотреть его, а в остальное время наша семья делает всё возможное… Дедушка всегда говорил, что планирует умереть дома, в своей постели. Отец хочет исполнить его последнее желание, поэтому взял длительный отпуск по уходу за ним. Сестра приехала только на время летних каникул. Я здесь потому, что у меня выдалось свободное время, но на следующей неделе возвращаюсь на работу. — Фумио едва заметно улыбнулся. — Прежде чем пойдем за чертежами, я закончу, ты позволишь?

Ошеломленный, я кивнул.

Фумио взял с прикроватного столика аппарат для измерения артериального давления.

— Я слежу за показателями, пока не приехал врач.

Правая рука Юдзана безвольно лежала поверх одеяла. На среднем пальце виднелась большая мозоль от регулярного использования ручки. Я слышал, что он всегда писал все свои рукописи от руки. Теперь эти руки больше не могли записывать гениальные истории… От этой мысли меня охватила грусть.

Фумио самоотверженно ухаживал за дедушкой.

— Фумио-сан, вы читали романы своего дедушки? — не сдержавшись, спросил я. Мне показалось, что его веки вздрогнули.

— Не очень много. Конечно, я читал несколько, но они мне не то чтобы нравились. С годами дедушка все больше отдалялся от реальности. Например, знаешь, как он назвал этот дом?

— Нет.

— Но ты слышал его фразу «Для детективов наступила эпоха заката»?

Я кивнул, и Фумио рассмеялся.

— Да ты и вправду фанат!.. Он назвал его «Домом закатного солнца». Совсем как в той фразе… Ненавижу это название.

Я задумался. «Дом закатного солнца»… Даже я счел это слишком поэтичным для автора детективов.

Фумио снова посмотрел на меня:

— Я не скажу отцу, что ты был здесь. Мы не хотели, чтобы кто-то видел дедушку таким, но теперь ничего не поделаешь… Идем, вернемся к поискам. Поможешь?

Из-за улыбки на лице Фумио я не мог понять, злится ли он на меня из-за моего вторжения, но был благодарен за его заботу.

Мы принялись осматривать кабинет в поисках чертежей. Меня ошеломило количество книжных полок, расположенных вдоль всех четырех стен. Я узнал некоторые из стоявших на них произведений. Здесь были даже первые издания романов Эдогавы Рампо [Эдогава Рампо (наст. Хираи Таро, 1894–1965) — японский писатель и критик, считающийся основателем современного японского детективного жанра.] и Сэйси Ёкомидзо [Сэйси Ёкомидзо (наст. Масаси Ёкомидзо, 1902–1981) — японский писатель, один из самых популярных в Японии авторов детективов.]. Должно быть, Юдзан не просто перечитывал их, а занимался глубоким исследованием.

На одной из полок стояли в ряд папки с документами. Я заметил слово «Сакакибара» [«Убийства детей в Кобе» произошли в Суме, пров. Кобе, Япония, 16 марта и 27 мая 1997 года. Две жертвы, Аяка Ямасита, 10 лет, и Джун Хасэ, 11 лет, были убиты 14-летним мальчиком, оставившим записки под псевдонимом Сэйто Сакакибара.], написанное на одной из них. Вероятно, в ней хранилась информация об убийствах детей, журнальные вырезки и газетные статьи того времени. Юдзан написал множество романов, описывавших психологию серийных убийц. Реальные преступления были для него важным источником вдохновения.

Из-за разложенных на столе записей и черновиков создавалось впечатление, что в кабинете по-прежнему активно работают. Календари и заметки, наклеенные на стену, его только усиливали.