Она нерешительно кивнула.
— Значит поехали. Потом разберемся, мужик, не до тебя сейчас, — отмахнулся он от Голубых.
— Подожди, — Ольга отпихнула Аверина и подошла к Антону.
— Извини. Мне действительно нужно уехать, я тебе потом перезвоню.
— Это кто такой, Оля? Что вообще происходит? — Антон то непонимающе смотрел на нее, то переводил тяжелый взгляд на Аверина. — Если он тебя вынуждает, я…
— Это мой пациент, — нашлась она и поспешила добавить: — Бывший.
Больше ничего сказать не успела, ее потянули к выходу. Аверин по пути сунул официанту купюру, бросив через плечо, чтобы тот отминусовал сумму со счета за девушку, и впихнул Ольгу в свой внедорожник, подогнанный к самому входу в ресторан.
— Как ты меня нашел? — возмущенно спросила она, даже не пытаясь сопротивляться, и тут же догадалась сама. — Точно! Геолокация! Я так ее и не отключила, балда.
— У меня свой геолокатор есть, собственный, — ответил Костя, закрывая дверцу машины, — настроенный исключительно на тебя. Так что спрятаться от меня не получится.
— Антон прав! — возмущенно сказала она, расправляя юбку. — Нас с ним точно сглазили. Пора идти порчу снимать.
— Пусть твой хахаль снимать идет. Яйцами хорошо выкатывать, — посоветовал Аверин, усаживаясь за руль — помогает. Пристегнись, Оля.
— А ты откуда знаешь? Сам пользовался, или услуги оказываешь? — спросила язвительно.
— Да нет. Я в основном отбиваю. Но некоторым могу выкатать, — без тени улыбки ответил Аверин, и Ольга поняла, что он очень зол. И еще почувствовала, что причина не она и даже не Антон.
— Куда мы едем? — спросила, когда молчание в салоне стало густым и тягостным.
— Ко мне, — тон Аверина был таким, что Оля проглотила уже сорвавшееся было с языка возмущение.
Два слова. Всего два слова, сказанных так, что пробирает до косточек. Вот только смысл их сейчас был совсем другой. Оля ничего не сказала и уставилась на дорогу.
Глава 9
Некоторое время ехали молча.
— У тебя по генетике что было? — спросил Аверин, и Оля поняла, что он немного успокоился.
— У меня красный диплом.
— Тогда возьми на заднем сиденье папку.
Ольга перегнулась и потянула тонкую кожаную папку. Мягкая кожа, наверное, тоже дорогая. Открыла — внутри лист бумаги с печатями. Когда поняла, что это бланк заключения ДНК-анализа, вдруг испугалась. Быстро закрыла папку и, зажмурившись, откинулась на спинку сиденья.
Аверин чихать хотел на чьи-то чувства, и если ему понадобится поставить ее перед фактом, то он это сделает. Так в этом кроется причина его скрытой ярости?
— Ты умеешь читать силой мысли? — послышалось с водительского места язвительное, и она открыла глаза.
— Здесь темно, — ответила сдержанно, — слишком мелкий текст.
— Дать фонарик? У меня есть налобный. Вон там посмотри в бардачке.
Оля не удостоила его ответом и поднесла лист поближе к глазам.
— Можно вслух, — разрешил Аверин, — только с выражением.
— Умник нашелся, — буркнула и принялась читать: — «Основываясь на результатах, полученных при анализе исследованных локусов, биологическое отцовство предполагаемого отца Аверина Константина Марковича в отношении ребенка Виноградовой Анны Константиновны исключается… Близкое патрилинейное родство донора образца с маркировкой «Аверин К.М.» и донора образца с маркировкой «Виноградова А.К.», в рамках проведенного исследования не исключается… Вероятность того, что полученный результат не является следствием случайного совпадения индивидуализирующих признаков неродственных лиц, составляет 99,9 %».
— И что это означает, знаешь? — спросил Аверин Олю, которая недоверчиво вглядывалась в прыгающие строчки.
— Тест может ошибаться, — сипло проговорила, судорожно сглатывая подступивший к горлу ком. — Вы с ней просто одно лицо.
— А разве я говорил, что мы с ней чужие люди? — выгнул он бровь, и она вспыхнула.
— Значит ты испортил мне свидание только для того, чтобы показать какие-то сомнительные результаты теста?
— Почему сомнительные?
— Откуда я знаю, где ты его делал? С твоими способностями ты в состоянии нарисовать любое заключение.
— Главное бюро судмедэкпертизы министерства охраны здоровья для тебя не авторитет?
Ольга внимательно вчиталась в название медучреждения на печатях. В самом деле, министерство…
— А что касается твоего свидания, — теперь уже Аверин с трудом сдерживал раздражение, — чтобы я никаких Голубых возле тебя больше не видел. Можешь сама ему сказать, можешь доверить это мне.
— Тебе-то что? — буркнула она, возвращая папку на место. — Я с тобой на свидания не хожу, значит могу ходить, с кем захочу.
— Вот именно, — в тон ей сказал Аверин, — раз со мной не ходишь, то с другими тем более не пойдешь. Или придется мне им всем порчу их же яйцами выкатывать.
Оля отвернулась, чтобы не рассмеяться. Ну что за невозможный человек! И тут же спохватилась:
— Надо геолокацию отключить! Правильно мне твоя бывшая посоветовала.
— Какая еще бывшая? — поморщился Костя.
— Лия.
— Лия? Лидия, ты хотела сказать?
— Я вообще ничего не хотела, Аверин, не хватало мне еще, чтобы твои бабы ко мне на смотрины ходили. Кстати, они объединились в группу в соцсети, знаешь, как назвали? «Оставь надежду, всяк сюда входящий»
— Вот сучки, — теперь пришла очередь Аверина прятать улыбку.
— А знаешь, мне не смешно, — смешного и правда было мало. — Давай-ка разворачивай свой танк и вези меня обратно. Результат теста я увидела, и если ты думаешь, что я умираю от счастья, то…
На губы легла крепкая сухая ладонь, машина рванула вперед, и Оля с ужасом увидела, как стрелка спидометра переползает отметку в сто пятьдесят километров в час.
— Я бы нашел твоим губам другое применение, но нас ждут, — сказал Аверин, прищурившись. — Так что держись крепче, милая.
Он вернул руку на руль, и на весь салон грянул «Дым над водой». Отец тоже любил «Deep Purple»…
Скорость Костя сбавил только на самих подступах к городу.
— Я больше никогда не сяду в твою машину, Аверин, — просипела Ольга, пытаясь унять дрожь в коленках, когда автомобиль въехал в знакомые ворота и остановился у ступенек. Голос сел еще на отметке в сто семьдесят километров в час.
Во дворе стояли несколько машин, такие же огромные, как аверинская. Значит, у него гости? И он привез ее сюда не просто так? Стало тоскливо, будто это вовсе не она полдороги представляла, как вызовет такси и гордо удалится на глазах растерянного Аверина.
Костя ничего не ответил, глянул с усмешкой и первым вышел из машины. Пока она возилась с ремнем безопасности — руки тоже тряслись, — распахнул дверь и легко поднял ее с сиденья.
— Будешь знать, как говорить мне под руку всякую ерунду, — сказал уже без улыбки.
Донес до входа и осторожно поставил на ноги. Оля поспешно поправила одежду, а он уже услужливо открывал перед ней дверь.
Из холла навстречу им ступили трое одинаково огромных парней в костюмах. Аверин кивнул парням и прошел к лестнице, держа Олю за руку.
— У тебя появилась охрана? — спросила, едва за ним поспевая.
— Это не моя, это бизнесмена нашего, — ответил Костя, и она снова почувствовала, как напряглись его мышцы. И не выдержала.
Остановилась, развернула к себе, взяла его лицо в ладони и вгляделась в черные глаза. Сейчас они были похожи на два бездонных колодца.
— Костя, — прошептала, — что случилось? Я тебя таким никогда не видела.
Он замер, прикрыв веки, и Оля совсем не к месту залюбовалась густыми черными ресницами. Аверин повернул голову, потерся щекой о ее руку, прижался губами, а затем, с видимым усилием взял ее за запястья и опустил обе руки вниз.
— Сейчас сама все узнаешь. Пойдем, — снова взял за руку и провел в хорошо знакомую гостиную.
Посреди гостиной в таком же хорошо знакомом кресле сидела Юля Виноградова, перед ней на корточках сидел Клим и смотрел на маленькую девочку, спрятавшую личико на груди у матери. Юлия исподлобья глянула на вошедших, Аверин сильнее сжал руку, и Оля сдавленно охнула.
— Ну, привет, — сказал он хрипло, и это его «Привет» прозвучало совсем неприветливо.
Юля демонстративно отвернулась, Клим сдержанно осадил родственника.
— Не ори, они и так обе перепуганные. Ты лучше вот на это чудо глянь, — он погладил девочку по голове и сказал непривычно ласково:
— Не бойся, манюня, смотри, кто пришел.
Костя подошел к Климу, присел рядом на корточки. Анечка отлипла от матери и повернула к нему испуганную мордашку.
— Туши свет, — пораженно произнес Аверин. Мужчины переглянулись.
— Скажи? — по-мальчишески ухмыльнулся Клим.
— А я ей не верил, — все так же пораженно сказал Костя и зачем-то обернулся к застывшей как изваяние Оле. Затем осторожно приобнял девочку за плечико. — Привет, зайчонок. Тебя Анюта зовут? Давай знакомиться, я твой дядя. Дядя Костя.
— Оля! — воскликнула малышка, вывернулась из-под ладони Аверина и бросилась к Ольге.
Та схватила ее на руки и молча прижала к себе. Ребенок выглядел неважно — сбившиеся пряди, измятое платьице. Ее матушка, к слову, выглядела не лучше. Они что, под забором ночевали?
Огляделась по сторонам и села во второе кресло, усадив Анютку на колени. Та обхватила ладошками ее шею и громко засопела.
Костя с Климом следили за ними с интересом, а когда Юлия повернула голову, Ольга чуть не ахнула. Еще один такой знакомый сверлящий взгляд. Как же она сразу не догадалась?
— Здравствуйте, — буркнула Юлия. Оля беспомощно кивнула в ответ.
— Смотри-ка, голос прорезался, — насмешливо сказал Костя. — А со мной поздороваться не желаешь?
— Она просто тут самая нормальная из вас, — не глядя на него, ответила Виноградова.
— Та-а-ак, — Костя плюхнулся рядом с Юлией в кресло и вытянул ноги. Кресло было достаточно широким, они с Авериным свободно там помещались, когда… Ольга спрятала лицо, наклонившись к девочке, чтобы никто не заметил, как она покраснела. — Ну что, сеструха, давай знакомиться.
— Я не твоя сестра, — враждебно ответила та и отодвинулась как можно дальше к краю кресла.
— Неужели! — выгнул брови Аверин. — А зачем тогда меня искала?
— Дура, потому что, — огрызнулась Юлия.
— Это я и без тебя знаю, — Костя удобнее уселся в кресле и предупредил: — Юлька, не зли меня.
— Что вы ко мне пристали оба? — вскинулась та. — Не собиралась я с вами знакомиться.
— А придется, — отозвался Клим уже далеко неласково, — раз уж ты Аверина.
— Я не Аверина, — сквозь зубы процедила девушка. — Я этого козла знать не желаю.
Костя и Клим снова переглянулись.
— Папаша Марк у нас с тобой, конечно, не подарок, но он не единственный твой родственник, — уже гораздо спокойнее проговорил Костя.
Конец ознакомительного фрагмента