Глава первая

Пять месяцев спустя.

Университетская кофейня напоминала плохую поп-песню: мучительно повторяющуюся и неестественно оптимистичную. Молоко бурлило, имена выкрикивались, а бариста лучились позитивом, словно это входило в их обязанности (что, несомненно, было неправдой). Дани опаздывала на работу, и грохот кофейных зерен служил фоновой музыкой для ее фантазий о том, как бы укокошить всех вокруг.

Надо сказать, в последнее время она довольно часто подумывала об убийстве. Возможно, ей следует поговорить с кем-нибудь по этому поводу — а может, это естественный побочный эффект от жизни на планете Земля.

— Господи, — пробормотала Сорча, размешивая полкило сахара в своем латте. — Люди всегда так шумят?

— Сейчас март. Конец семестра уже близок. Они, — Дани позволила своему взгляду скользнуть по чрезмерно самоуверенным студентам, заполняющим зал, — полны надежд.

— Кто-то должен излечить их. Это проявление неуважения к утру понедельника.

Прежде чем Дани смогла всецело согласиться, бариста поставил на стойку два стакана навынос.

— Зеленый чай и черный кофе для Даники?

— Спасибо. — Дани схватила напитки и кинулась к выходу.

— Черный кофе, — пробормотала Сорча, когда они пробирались сквозь массу тел. — Это для твоего роскошного дружка из службы безопасности, не так ли?

— У него есть имя.

— И я хотела бы простонать его.

Дани чуть не подавилась смехом:

— Сорча, ты лесбиянка.

— Приятно, что ты заметила. Вообще-то, Дэн, это просто обычная шуточка под кофеек. Девочки такие девочки! К слову, ты сама признаешься во всяких грязных вещах, которые ты хотела бы проделать со своим так называемым другом Зафиром.

Дани нахмурилась, услышав это имя — в основном потому, что если бы она этого не сделала, то могла бы улыбнуться, а это Сорча, разумеется, неправильно истолковала бы:

— У меня нет грязных мыслей насчет Зафира. Он славный.

— Славный? — Сорча выплюнула это слово будто ругательство. — Заф? Зафир Ансари? Этот огромный сварливый долбак, который наводит ужас на половину вашего здания?

Дани отхлебнула зеленого чая.

— Он милый, стоит только узнать его поближе.

— Милый? — еще немного и от ее крика начнут лопаться стекла.

Возможно, она была права: «милый», вероятно, было некоторым преувеличением. Но Заф был добрым, а Дани всегда питала слабость к добрым мужчинам: они были невероятной редкостью.

К сожалению, Заф избегал смотреть на грудь Дани с такой титанической старательностью, которая предполагала либо незаинтересованность, либо избыток рыцарства — а Дани терпеть не могла рыцарства в мужчинах. Это часто приводило их к принятию опрометчивых решений, как то: пригласить ее поужинать перед сексом или застрять в ее кровати и болтать после секса.

— Заф, каким бы чудесным он ни был, — не вариант. Я жду знака, — напомнила она Сорче. — Поэтому буду просто предаваться сексуальным фантазиям о его бороде, пока мой идеальный трах-приятель не материализуется.

Сорча на мгновение задумалась над этим, прежде чем пожать плечами.

— Резонно. К слову, об аппетитных, но недоступных штучках: хочешь пообедать со мной позже в той пиццерии с горячей официанткой-натуралкой?

— Не могу. Работаю.

— Вечно ты, мать твою…

Прежде чем Сорча смогла закончить это несомненно справедливое утверждение, на их пути, как крот из-под земли, возник мужчина. Дани моргнула и резко остановилась:

— Ой. Простите.

Мужчина, казалось, не слышал. Он был высоким, светловолосым и обладал мягкой красивой улыбкой, которая говорила о том, что ее хозяин никогда не встречал преграды, которую не мог бы преодолеть, используя тактику бульдозера. И тут же доказал это на деле.

— Доброе утро, — промурлыкал он, его глаза остановились на груди Дани как ракеты, наведенные на цель. — Не хотел вас беспокоить…

— Но это вас явно не остановило… — вздохнула Сорча.

Высокий, Светловолосый и Безмозглый мужественно игнорировал ее.

— …но, когда я вижу женщину с красной помадой до девяти утра, — он подмигнул, — что ж… Я просто должен вознаградить ее.

Дани уставилась на него.

— Вознаградить меня? Как же? Я, видите ли, принимаю только книгами или едой.

Вспышка раздражения на лице незнакомца наводила на мысль, что ответ Даники не вписывался в его блестящий сценарий. Но он достаточно быстро пришел в себя.

— Еда подразумевается. — Блондин улыбнулся. — И точно будет, если ты позволишь мне пригласить тебя на ужин.

Дани печально покачала головой и повернулась к Сорче.

— Как думаешь, это хоть раз сработало? Наверное, ведь в противном случае они вряд ли продолжали бы так делать?

Сорче удалось напитать один вздох целым ведром отвращения, чему Дани всегда завидовала.

— Может быть. Или, может, они просто недостаточно умны, чтобы установить связь между своим вмешательством в беседу двух женщин, и тем, что ни одна из них никогда добровольно к ним не прикоснется.

Мужчина вздрогнул, хмурая гримаса исказила безупречный лоб.

— Подожди, — рявкнул он, — ты говоришь обо мне?

— Совершенно очевидно, что так оно и есть, — мягко подтвердила Дани.

Блондин некоторое время брызгал слюной от возмущения, прежде чем выпалил: «Жирная гребаная шлюха» — и умчался прочь.

— О боже, — вздохнула Дани. — Он думает, что я жирная шлюха. Ранил меня в самое сердечко.

Сорча закатила глаза.

* * *

Голос в ухе Зафира Ансари прошептал:

— О чем ты думаешь?

— О том, как сильно я тебя хочу.

— Тогда возьми м…

Заф поставил аудиокнигу на паузу, и звук из единственного наушника прервался. Иногда можно было послушать книжку на работе. Но этот отрывок явно не подходил для такого.

Он отсоединил наушники, обмотал вокруг телефона и засунул его в карман. Все это время Заф внимательно следил за входом в здание «Эхо» и сразу нахмурился, увидев, как худой словно тростинка паренек, одетый во что-то похожее на пижаму под толстовкой, попытался проскользнуть мимо, не предъявив удостоверение личности, как все остальные.

— Эй, ты. — Как и большинство реплик Зафа, эти слова прозвучали будто камнепад в горах. — Ну-ка иди сюда.

Парень остановился и поднял руки, в которых в данный момент были телефон и… рогалик.

— Я не могу дотянуться до своего удостоверения личности, — сказал он извиняющимся тоном и направился дальше, как будто это было в порядке гребаных вещей.

— Ну-ка. Иди. Сюда, — повторил Заф.

Затем он встал, что, как правило, заставляло людей прислушиваться к его словам, поскольку Зафир был бывшим фланговым игроком в регби.

У паренька глаза полезли на лоб, он сглотнул и приблизился, как нашкодивший щенок.

— А теперь, — терпеливо продолжал Заф, — положи свое барахло на стол.

И телефон, и рогалик обреченно шлепнулись на столешницу.

— Вы только гляньте! Эти руки свободны. — По-прежнему одним глазом поглядывая на вход, где утренний поток людей спал до слабой струйки, Заф приказал: — Удостоверение личности.

Пыхтя и отдуваясь, парень проверил тысячу карманов, прежде чем предъявить студенческое удостоверение личности, в котором говорилось, что он, возможно, находится здесь все же не для того, чтобы стащить труп или украсть взрывоопасный газ.

— Я опоздаю, — пробормотал парнишка, передавая охраннику документ.

— Не моя проблема. — Заф взял карточку и приложил ее к автоматическому устройству проверки на своем столе. — Знаешь, что я мог бы сделать? Я мог бы заставить всех вас выстроиться в очередь и проверять каждого по электронной системе. Но я ведь хороший парень. — Не совсем так, но и полным козлом Зафир тоже не был. — Поэтому вместо этого я использую свои глазные яблоки. Это упрощает жизнь и мне, и тебе. Но только если ты предъявляешь мне удостоверение. В противном случае ничего не получится, у меня ведь нет рентгеновского зрения. Позволь мне кое-что тебе показать. — Проверив карточку, Заф поднял ее за синий шнурок с логотипом университета. — Ты знаешь, для чего это? Чтобы ты мог носить ее прямо на шее. Тогда тебе не придется выбирать между тем, съесть ли рогалик или вывести меня из себя. Договорились?

— Я не могу надеть его себе на шею, — пролепетал паренек. — Я буду выглядеть как придурок.

— Ты идешь в лабораторию в пижаме «Время приключений», приятель. Ты уже выглядишь как придурок, и через пять минут твой профессор скажет тебе об этом.

— Я — что? — Он посмотрел вниз. — О, нет! Вот дерьмо.

— Наклонись. — Заф накинул шнурок на голову растрепанного паренька. — А теперь вали отсюда.

Бросив на охранника несколько свирепых взглядов и еле слышно пробормотав пару комментариев, парень отвалил.

Справа от Зафа раздались замедленные саркастические аплодисменты, которых ему хватило, чтобы понять: в здание вошла его племянница.

Он повернулся к ней — обычное плохое настроение испарилось:

— Пушистик! Что ты здесь делаешь?

Она предупреждающе распахнула подведенные глаза, многозначительно мотнув головой в сторону компании девушек позади нее.

Заф прочистил горло и сдержал улыбку.

— Прости. Я хотел сказать Фатима. — Он слегка помахал девочкам. — Привет, друзья Фатимы.