Одна из дверей резко распахнулась, и я, задумавшись, едва не врезалась в появившегося в проходе мужчину. Военный рядом со мной вытянулся в струнку, а я же не успела отвести взгляд — и теперь уже не могла его отвести, разглядывая. Мужчина был высок, темноволос, лет тридцати пяти, в определенной степени привлекательный и запоминающийся, если обратишь внимание на немного резкие черты лица. А поразила меня его одежда. Он не был в военной форме или белом халате ученого, не был он и одет в комбинезон — самую популярную одежду мегаполиса, даже никаких молний или магнитных замков я не разглядела. На нем было… я не сразу вспомнила название из уроков истории. Это называется пиджак. А под расстегнутым пиджаком что-то из более тонкой ткани — черной, очень гладкой на вид. И синие штаны из непонятной материи удерживались кожаным ремнем. Он буквально олицетворял собой изображение из какого-то старого учебника. Однако выглядел притом не смехотворно, а как-то… солидно, что ли.

Он рассматривал меня таким же внимательным взглядом карих глаз, как будто это я тут решила пощеголять в немыслимом наряде. Спросил серьезно:

— Новенькая?

Вместо меня ответил солдат:

— Так точно, сэр. Только поступила.

— Я-ясно, — протянул мужчина, чуть склонившись ко мне и рассматривая еще пристальнее. — У нас на пятом нехватка образцов на новый проект. Я уже предлагал начинать похищать людей из мегаполиса. Они и так бесконечно пропадают из-за разгула преступности, а тут хоть с пользой пропадать начнут.

Я вздрогнула и расширила глаза. Он улыбнулся одним уголком губ:

— Да пошутил я, новенькая. Зовут-то как?

— Ината… — выдавила я.

И военный снова отчеканил, перекрывая мой неуверенный ответ:

— Ината Нист, двадцать один год. Социальный ранг — восемь. Хронических заболеваний нет. Склонности к…

— Да хватит, хватит, сержант, — мужчина отмахнулся. — От такого напряжения нервная система скоро треснет, ты бы хоть иногда выдыхал.

И пошел мимо нас. Через секунду я не могла уже сдержать любопытства и шепотом обратилась к военному:

— Это кто?

Он скосил на меня взгляд, помедлил. А потом решился и ответил тоже шепотом:

— Директор пятого уровня, сэр Даррен Кинред.

— А почему он так странно одет?

Показалось, что военный хотел было улыбнуться, но вовремя опомнился и ответил сухо:

— Большой любитель раритетов, я полагаю.

— Серьезный человек? — мне хотелось расспрашивать дальше, раз он не злится и отвечает.

— А ты как думаешь, если он директор пятого уровня? — совсем уж по-человечески ответил сержант. — Иди уже, вон твоя комната. Номер запомни, чтобы потом не заблудиться.

— Спасибо, — мне на прощание захотелось это сказать. — Я бы, наверное, с ума сошла, если бы меня сразу встретил робот. Здесь много роботов?

Сержант не ответил и зашагал обратно, хотя на этот раз я была точно уверена, что улыбку он не сдержал.

Глава 2

Девушку из коридора звали Майей. Я узнала об этом, когда она постучала ко мне и позвала вместе сходить на обед. До тех пор я осматривала аскетичное жилище: маленькую комнату с круглым окном, узкой кроватью и тумбой, в которую мне нечего было положить. Никаких личных вещей при входе в систему брать нельзя, а уж особенно на секретные уровни. При оформлении у меня изъяли даже документы. Где же взять хотя бы зубную щетку? Как раз в процессе размышления над этим вопросом и заявилась та девушка, которую я видела в коридоре.

— Привет, я Майя! — она просто излучала доброжелательность, что сразу подняло мне настроение.

— Ината. Привет.

Она бросила стопку одежды на мою постель.

— Два комплекта формы, свою передашь мне — я уберу в камеры хранения. Ее возвращают, когда ты уходишь из ЦНИ. Идем вместе в столовую? Заодно тебе все расскажу. Сегодня у нашего директора выходной, а в его отсутствие я ввожу новичков в курс дела. Хотя это громко сказано, новички тут появляются не чаще раза в неделю. В общем, тебе повезло — получишь не сухой доклад о правах и обязанностях, а полную экскурсию, я буду только рада.

— С большим удовольствием. Спасибо… действительно, спасибо за радушный прием.

— За что? — она вскинула рыжие брови. — Нам здесь вместе работать! Будь приветливой со всеми — и обзаведешься хорошими друзьями или знакомыми. Или будь как некоторые — суровой затворницей, придумывающей себе, что попала в тюрьму и как здесь все невыносимо. И максимум через полгода сорвешься на волю, потому что сама загонишься от выдуманной камерной изоляции.

Я переодевалась в принесенную форму — такой же серый комбинезон, как у нее. И невольно отметила непривычную мягкость ткани внутри и гладкость снаружи — должно быть, для упрощения очистки. Такие сложные фактуры, если и продавались в мегаполисе, то стоили огромных денег. А тут обычные уборщики носят — стоит ли еще искать подтверждения, какие средства расходуются в системе? Попутно я успевала расспрашивать:

— Майя, а ты сама давно здесь?

— Чуть больше четырех лет. Жаль, что контракт подписывается всего на пять, я бы еще поработала. У меня в мегаполисе родители остались, по ним очень скучаю, хотя раньше казалось, что у нас с ними сплошные конфликты. Но теперь даже к тоске привыкла, а больше там никого и нет — все друзья здесь. Не захочется уходить… хотя, с другой стороны, заработки тоже пора тратить. В университет поступлю, потом устроюсь в корпорацию — хватит с меня тряпок и швабр. Вся жизнь впереди, а уж с деньгами это будет весьма неплохая жизнь!

Я покачала головой и заметила с улыбкой:

— Ты — самый оптимистичный разрушитель всех моих страхов, Майя. Это тебя надо в социальной рекламе показывать, отбоя бы от добровольцев не было.

Она улыбнулась, отчего сделалась еще миловиднее, и махнула рукой:

— Идем уже.

Я шла с ней по длинному коридору, и Майя времени даром не теряла, все объясняя на ходу и указывая пальцем в нужных направлениях:

— Столовая там. Спрашивай, если возникнут вопросы. У меня или других — на третьем уровне все довольно общительны, другие надолго не остаются. Средства гигиены или сменный комбинезон получаешь в складском отсеке, вон тот пролет. Кормят четыре раза в день, по времени. Но если опоздаешь из-за работы или еще чего, приходи и спрашивай поваров, обычно что-нибудь остается, голодной не оставят. В общем, режим довольно мягкий — для трудолюбивых и ответственных вообще никаких проблем. Откажешься работать или начнешь скандалить по пустякам — уволят, сотрут память о пребывании здесь, и гуляй себе. Даже знать не будешь, что ушла не по собственному заявлению.

— И много работы? — уточнила я с опаской, хотя до этого момента считала себя трудолюбивой и ответственной.

Девушка рассмеялась:

— Уж точно поменьше, чем тебе приходилось делать до сих пор. Даже не зная подробностей — говорю с уверенностью. Тут все новоприбывшие поначалу в непонимании находятся, говорят, знали бы раньше, сразу бы после школы сюда рванули, чем надрываться в мегаполисе. Сержант передал мне твое досье — ты работала официанткой. Скорее всего в столовую на раздачу тебя и пристроят, чтобы не переучивать. Но можно и в повара, и в уборщики, и в прачки — занятий хватает. Один выходной в неделю, с ног от усталости падать не будешь, поначалу даже нужно будет привыкать к расслабленности — ну, если ты действительно работала в кафе мегаполиса.

Я остановилась от удивления:

— И все? Ты просто какую-то сказку расписываешь, не может быть настолько идеально!

Майя развела руками:

— Все сначала удивляются.

— Тогда бы сюда пришел весь мегаполис на работу! Ты бы только знала, как уставал мой отец на заводе — и нам едва на еду хватало. Да и я сложа руки никогда не сидела…

— Ината, — Майя коснулась моего плеча, останавливая всплеск недоумения. — А никто из бывших сотрудников ЦНИ и не может этого всего рассказать. Первые два уровня не в счет, у них почти те же условия, что в мегаполисе. Но люди боятся уходить на годы в изоляцию, боятся, что здесь творятся какие-то ужасы, о которых потом просто заставляют забыть. И приходят сюда такие же, как ты: поначалу запуганные и ожидающие подвоха, иногда неделями не способные поверить, что никакого подвоха нет. Деньги большие, работы мало, и никто об этом не может рассказать после выхода.

— Действительно, — согласилась я. — Но ты даже не спрашиваешь о мегаполисе. Ведь ты четыре года не получала оттуда вестей.

— Не спрашиваю и не стану, — она поджала губы. — Потому что боюсь начать скучать. А зачем эти терзания? Кстати говоря, именно тоска по родным и друзьям заставляет многих уходить с третьего уровня, я других причин и придумать не могу. Пришли, — Майя махнула вперед, указывая на синюю арку.

Но меня голод не так беспокоил, как любопытство, потому я снова остановилась:

— Майя, а ты никогда не хотела перейти на более высокие уровни? Ведь зарплата там еще выше.

— Нет, рисковать не захотела, — она задумалась. — От добра добра не ищут, мне достаточно и тех денег, что заработаю, зато никаких приключений. Ну и самая главная причина — Ник. Я сейчас вас познакомлю. Он инженер системы отопления на третьем уровне, его вверх бы и не перевели, там нет мест по его профилю, а без него я уж никуда не сунусь.