Тамара Пилипцева

Река жизни

С любовью к Человеку. Посвящается тем, кто подарил нам жизнь.

Часть I

Женщина — источник жизни

Человек создан для счастья.

М. Горький

Человек создан для страданий.

В. Хлебников

Глава первая

Летние ночи короткие. Не успели звезды разгореться, а уже гаснуть время. В безмолвии просыпается лес. Наступает предрассветная пора. Как мудро устроено природой: рассвет зарождается в тишине. Забрезжил свет на зеркальной речной глади. Еще немножко — и туман начнет клубиться над водой. Сонная березка сбрасывает дремоту: пора причесать шелковые косы, пока соседи ее лохматушки не увидали. Ближайшая родственница березки, ольха, уже успела расправить свои блестящие клейкие листочки и нарядиться в пушистые сережки. С осуждением посматривает на свою соседку-родственницу. Птицы на восток поглядывают: вот лучи солнца зажгут краешек небосвода — и пора им песни петь. Не торопитесь, успеете еще и спеть, и полетать. Летний день длинный…

Природа не проснулась, а крестьянин уже на ногах. В разгаре сенокосная пора. Заходили точила по косам, заскрипели телеги, мужики с бабами и детьми двинулись на луг. Пока роса не высохла, надобно побольше успеть скосить. Трава в это время мягкая, сочная. Василий с Анисьей в поток влились. Телега дребезжит, и руки молодой женщины по животу скользят — гладят, успокаивают. Просит подождать день-другой, с сенокосом еще не управились. Срок-то уже подошел. Василий на жену с опаской поглядывает: уж больно колдобин да ухабов на дороге много, как бы не растрясти первенца. Человек еще в этот мир не пришел, а о нем уже заботятся, оберегают.

По лугам расстилается белый пар, а на реке он — как белое разливное молоко. Кузнечик в зеленом концертном фраке, еще не потревоженный человеком, концерты дает на зависть своим сородичам-насекомым. Роса серебрится на траве. Лошадь невзначай задела куст, и у Василия вся одежда стала мокрой. Ничего, солнышко высушит. Поднимается оно, такое огромное и величественное, и приветствует крестьян, которые встали раньше его. И такое яркое и бодрое, как красная девка! И верхушки леса зажглись от его первых лучей.

Настроение человека меняется вместе с природой. Утро было спокойное и в душе Василия и Анисьи вызвало умиротворение. А вчера днем дул сильный ветер, листочки на деревьях трепетали. Ну а к вечеру вообще все пришло в движение. Но грозовые тучи, к счастью, мимо проплыли. Анисье в такую пору было тревожно. И ребенок вел себя неспокойно: так разбушевался, думала, что уже пора настала. Успокаивала его. Как только тревога из души матери ушла, и дитя успокоилось.

Крестьяне лучше других сословий понимают природу, потому что ближе к земле. Вся их жизнь связана с природой: землей, лесом, рекой. «Мать сыра земля всех кормит, всех поит, всех оденет, всех своим теплом согреет». Крестьяне живут среди природы и сами являются частью природы. Природа дает растения — и крестьянин их выращивает. И Анисья своим мудрым крестьянским умом понимала, что человек может делать ошибки, а природа-матушка всегда права и, в силу природной чуткости, одухотворяла природу. Без природы нет жизни. Женщина с благодарностью принимала все явления природы: мороз и зной, ливни и снегопады. Все, что окружало, для нее было живым. А у всего живого свой язык — и у порывов ветра, и у лучей солнца.

Из года в год ничего не меняется в жизни деревни. А времена года измеряются сезонными работами.

Спешились у своих делянок. Стали выгружать косы, грабли. Мужики, не теряя драгоценного времени, лошадей распрягли и приступили к косьбе. Бабы бидоны с водой, корзины с едой под телеги ставят: в зной там будет прохладнее. В бидонах — колодезная вода. Такая вода хорошо силы восстанавливает. Какой бы труд ни предстоял в поле, на лугу или току, обязательно воду с собой везли. Роса высохнет — бабы сено ворошить пойдут, скошенное вчера. В воздухе стоял запах травы. А пока, заметив в скошенном сене траву зверобоя, стали ее выбирать: заболеть может буренка, если она в корм попадет. Вот уж поистине удивительно: человека эта трава лечит от девяноста девяти болезней, а для животного плохо, скотину лихорадит.

По лугу разносился детский смех. Он напоминал звон хрустальных колокольчиков. И все ребятишкам интересно. Не пройдут мимо ни одного паучка, ни одной мошки, обязательно рассмотрят. Учатся понимать язык природы — им жить предстоит среди нее.

К полудню солнце засветило во всю мощь знойного лета. И в воздухе разлились запахи цветов. Запах медуницы в нос шибанул, как на пасеке. Душица источала приятный аромат, ее ярко-розовые цветы привлекали пчел, бабочек, шмелей. Небо — в невесомых легких облаках. Дождя не будет. Бабочки танцуют, шмели забасили.

В жаркие летние дни утомленные жарой люди, птицы, звери — все прячутся в тени, чтобы переждать зной. Утром белые и желтые кувшинки радовали глаз своей красотой, а к полудню спрятались под водой. В природе наступает «тихий час». Но сегодня крестьяне не собирались его соблюдать, сегодня большой праздник — день Ивана Купалы, поэтому мужики решили пораньше закончить, чтобы бани успеть истопить. А пока косьба в разгаре. Воздух от зноя звенит. Взмокшие рубахи прилипли к спинам косарей. Но вот Мирон Левченков вопросительно посмотрел на своего отца Лукьяна Емельяновича. Тот поднял глаза к небу, прикинул по тени время, не спеша вытер косу и пошел к повозке. Пораньше так пораньше. И потянулись мужики к жбанчикам с водой и квасом. Купальная ночь — самая короткая в году, и этой ночью мало кто будет спать.

Молодежь в предвкушении веселья перекликались друг с другом, шутили. Праздник решили начать часов в пять, а до этого на берег реки, к месту проведения гуляний, нужно успеть притащить березку, украсить ее цветами и пестрыми лоскутками.

Праздник начали с хоровода вокруг березки. И песни пели напевные, народные: «Береза моя, березонька, / Береза моя белая, / Береза кудрявая. / Стоишь ты, березонька, / Посередь долинушки…». Когда стемнело, разожгли костер и спалили чучело из соломы. Его Харитон Левченков и Василий Архипов заранее приготовили. Это чтобы всякая нечисть: ведьмы, оборотни, водяные, русалки, лешие, которые оживают в такую ночь, исчезли. Леший может так по лесу заплутать, что не скоро домой и дорогу найдешь. Водяной вообще может утопить, а с русалкой тоже шутки плохи: защекочет и на дно утащит. Вот, чтобы задобрить речных дев, девушки плели венки из полевых цветов и хороводы водили в них вокруг костра. Натанцевавшись, несли веночки за деревню, вверх по течению реки, и бросали в воду. А затем с криками и смехом шли по берегу. Если чей-то венок цеплялся за куст, его подбадривали, и кто-нибудь из ребят палкой выпроваживал его из «плена». И венок продолжал свое спокойное плавание.

Подле костра устроили целый пир с блинами, яйцами — кто что принес. А затем игры продолжились, загадывали загадки, дурачились, поддразнивали друг дружку.

В полночь самые смелые — Матвей Козодоев и Клавдия Трифонова — пошли искать цветущий папоротник. По народному поверью, его цветок способен сделать человека умным и богатым, а также открывает зарытые в земле клады. Праздник закончился только на рассвете. Матвей с Клавдией вернулись без клада, но объявили о своем решении пожениться осенью. Волшебная ночь пары сводит…

Вот в такую загадочную ночь народного праздника Ивана Купалы родилась в семье Никитиных девочка. Ночью начались у Анисьи схватки. Хорошо, что с сенокоса успели вернуться. Василий помчался за Марфой. Знахаркой была, умела и в таких делах помочь. Незаменимый человек в деревне, до врача в уезде не всегда и доберешься. А она знала толк в травах — какая от зубной боли, какая от ломоты в костях поможет. Сама их собирала. У каждой травки свой срок сбора. Вот Марфа и выдерживала эти сроки. Готовила настойки, отвары, мази, никому не отказывала. Травы сушила под навесом, чтобы свойства их не ухудшить.

Женщина рожает, и земля, на которой она живет, тоже родит. Значит, женщина — самое главное существо на земле? Выходит, что так. Она — источник жизни! Но женщина без мужчины не родит. Мужчина ее и обеспечит, и защитит. Значит, они оба важны, чтобы новая жизнь зародилась и никогда не прерывалась. Как и хлеб без земли. Земля — женщина. Хлеб — мужчина. Они тоже друг без друга не могут.

Боль накатывала волнами. Не хватало дыхания. Анисья застонала и почувствовала, что боль уходит. Когда ребенок закричал, Анисья обессиленным голосом спросила:

— Кто?

— Девочка, девочка, вон какая глазастенькая, — весело ответила Марфа. Одной рукой она держала ребенка, а другой легко шлепнула новорожденную по крохотной красной попке. Малышка закричала, а Марфа рассмеялась: «Певунья родилась».

Человек криком известил о своем появлении в этот мир. Дитя уже жило целых девять месяцев, но это были совсем другие месяцы — в утробе матери, связанные пуповиной. А теперь его отделили. Девочка совсем беззащитна перед этими людьми. И теперь от них, но прежде всего от матери и отца, будет зависеть, как она будет расти, развиваться, чем ее будут кормить. Анисья что-то говорит, а голос такой слабый, совсем не слышно, Марфа ниже наклонилась.