В закрытом помещении перед выходом на стартовую площадку уже собрался весь экипаж.

Сотрудники космопорта перепроверяли не только состав экипажа. Производили последние манипуляции, в основном проверяли, как на каждом надет скафандр. Уточняли, как самочувствие. Давали последние рекомендации и монотонно рассказывали правила поведения на борту.

Я была не единственной женщиной. Помимо меня была ещё одна представительница слабого пола.

— Ребята! Это Агата Громова! — излишне радостно представила меня всем молодая женщина и широко улыбнулась.

Помню в списках значилась некая Ш. Стоун. Ксенобиолог.

Я вздохнула и кивнула.

— Да, это я. Громова.

Ко мне по очереди подошли все члены экипажа. Кого-то я знала, кого-то впервые вижу. Списки имён видела. Но заранее и лично познакомиться не было времени.

Женщина подошла ко мне. Она была темноволосая, кучерявая, смуглая, с чуть раскосыми глазами, высокими скулами и полными губами. Красотка, что тут скажешь. Она тоже зажала подмышкой шлем, держала рюкзак на плече и перчатки на карабине на бедре.

— Вы уже легенда, Агата. На МКС ставки делаются, сколько вы продержитесь, — «обрадовала» меня она. — Кстати, я Шарлотта Стоун. Можно просто Шар.

Протянула мне руку и я пожала тонкую, но сильную ладонь.

Потом я пробормотала:

— И какие ставки лидируют?

Она хмыкнула, наблюдая мою невозмутимость.

— Можно на «ты»? — спросила Шар и, не дождавшись моего ответа, заговорила: — Твоя биография крутая, Агага. Моё мнение такое, я считаю, что предыдущие ассистенты Загорского просто придурки. Знаешь, такие великовозрастные капризные детишки, которые нацепили папины и мамины туфли, шмотки, и пошли во взрослый мир. Но на первом же препятствии грохнулись, разбив коленки и носы. Вот они как дети и бросились обратно к мамкам и папкам с воплями: Загорский плохо-о-о-ой дядя-а-а-а! Вот и ходят теперь, дают интервью, выставляя Севера тираном, а себя жертвами.

Это уже было больше похоже на правду. Мне начинает нравится Шарлотта Стоун.

— То есть, Север Загорский не злой и страшный дядька? — усмехнулась я.

— О-о-о! — протянула она и сделала страшные глаза. — Он хоть и не страшный, но жутко злой. А ты бы не стала злой, если бы тебя всё время окружали одни идиоты?

Я тихо рассмеялась. Идиоты — страшное зло в сложных профессиях, где требуется выдержка, острый и расчётливый ум.

— Можно резюмировать, что господин Загорский ещё терпелив и тактичен. Я бы давно перешла от психологического и эмоционального прессинга к убийствам.

— Класс, — широко улыбнулась Шар. — Думаю, ты станешь его любимицей. Ах, да, ты же спросила, что там со ставками. В лидерах ставка, что ты продержишься три месяца. Второе место, ты продержишься полгода. На третьем месте, что ты уложишь Загорского на лопатки, и он завершит свои исследования и наконец, покинет МКС.

Тоже что ли сделать ставку? Повысить, так сказать, себе мотивацию?

— Где эти ставки делаются? — поинтересовалась у Шар.

— Наши чат специально открыли для этого дела. Анонимный. А что, хочешь поскандалить? — подвигала она бровями.

— Что ты, ни в коем случае. Хочу тоже сделать ставку.

— Ооо…

— Ага.

— Ну, дела…

И в этот момент объявили посадку на шаттл.

Глава 4

* * *

— АГАТА —

Вселенная. Космос.

Во время тренировок нам постоянно твердили, что космос — опасное место. Независимо от того, где ты находишься — в шаттле, на космическом корабле или на космической станции, материя вселенной знает тысячу и один способ как тебя убить. Проявишь глупость, лень, невежество, невнимательность, ребячество и ты можешь стать трупом.

Хотя если верить статистике шанс погибнуть в космосе практически равен нулю. Правда, есть одно «но». Реальная опасность всегда исходит от людей. Вот кто главный ключ к вселенскому злу.

Замкнутое пространство с людьми — это вам не просто так. Вот, где кроется реальная опасность.

Хоть и есть у каждого человека на станции своя изолированная комната, ты всё равно не сможешь сбежать куда-то дальше неё. Не прыгнешь по первой своей прихоти и со психу в открытый космос, чтобы сбросить напряжение и гнев.

А сколько Загорский находится на МКС? Да почти два года.

Мне кажется, нормальный человек давно бы уже поехал кукухой. Но Север явно ненормальный. Типичный шизоид с манией величия и маниакальным желанием достичь поставленной цели.

Интересно, что же там за исследования он проводит?

Знаю, что меня заставят подписать миллион бумажек, где я соглашусь не разглашать никакие данные из того, что узнаю, увижу, услышу. Иначе секир-башка. Но я и не из болтливых.

Главное, чтобы Север Демидович нашёл минутку времени просмотреть моё исследование и дал бы своё резюме, а самое главное — дал бы подсказку и поделился своими знаниями. А я знаю, что он знает. Точно знает.

Интересно, получится ли у меня найти к нему подход с первого раза или придётся изучать слабые места Загорского?

Но выбора уже нет. Мы сейчас полетим на станцию. Прибудем туда и не сбежать с МКС по первой прихоти.

Меня ждёт много работы.

И много проблем. Чувствую это пятой точкой.

Наконец, мой первый полёт в космос начинался…

* * *

Пятнадцатиминутная готовность.

Пятиминутная готовность.

— Всем внимание! Пять минут до старта!

— Есть пять минут до старта!

…

— Проверка герметичности завершена.

— Есть проверка герметичности завершена.

…

— Проверка всех систем. Все системы в норме.

— Есть все системы в норме.

…

Минутная готовность.

— Ключ на старт!

— Есть ключ на старт!

…

— Протяжка [Протяжка — команда на включение самописцев.] один!

— Есть протяжка один!

…

— Ключ на дренаж! [Дренаж — перекрытие сброса дренажа компонентов топлива. Шаттл перестаёт парить. Закрывается клапан сброса паров жидкого кислорода.]

— Есть ключ на дренаж!

…

— Продувка! [Продувка — магистрали продуваются, чтобы не взорвались двигатели из-за нарушения соотношения компонентов топлива (Прим. Автора)]

— Есть продувка!

…

— Десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Ноль. Пуск!

— Понял вас, запускаю подачу топлива в двигатели! Предварительная, промежуточная, главная…

…

— Старт!

— Поехали!

— Есть подъём!

В этот момент началась сильная вибрация и тряска. Это шаттл оторвался от Земли и начался его разгон.

В этот момент я начала чувствовать, как мой вес возрастает с каждой секундой. Я начала испытывать усиленное давление на грудную клетку. Оно затрудняло моё дыхание. Чтобы вдохнуть мне приходилось прикладывать достаточно существенные усилия.

Сердце билось со скоростью полёта шаттла.

Страшно?

Да просто пипец.

Ещё и Шар решила брызнуть масла в огонь:

— Агата, а ты в курсе, что подъём шаттла, корабля, любой ракеты с людьми — это самый опасный момент в их жизни? Чёрт знает, что может произойти…

— Ну ты и злюка, — зафыркали на неё мужчины.

— Шарлотта, а ты в курсе, что излишне болтливые люди имеют реальный шанс остаться без зубов и языка, — произнесла совершенно спокойным тоном.

Мужчины в голос заржали. Шар скривилась и показала всем язык.

Хоть небольшая разрядка в опасный момент.

Внешне я была спокойна, а внутри обмирала от страха. Хотя вот много раз была на подобных тренировках. Но одно дело тренировка.

Совсем другое, когда ты знаешь, что сидишь на топливе тринитрамиде, который при любых самых малюсеньких утечках может взорваться к чёртовой матери.

Но нас всегда заверяют, что всё безопасно. Всё предусмотрено.

А как можно быть уверенным в стопроцентной безопасности, когда существуют миллион и сто одна внештатная ситуация, которые могут возникнуть? И всё, хана. Бобик сдох.

«Не хочу пока сдыхать. Я ещё молода…» — подумала с грустью.

Так, спокойствие. Только спокойствие. Ещё ни одна ракета, ни один корабль, ни один челнок не сломался, не взорвался во время запуска и полёта.

«А что если это будет первый случай? Всё когда-нибудь происходит впервые…» — садистки пропел внутренний голос.

— Вашу ж… — выдохнула со злостью, когда нас тряхнуло так сильно, что я реально чуть язык не откусила, но прикусила.

Судя по рассерженному взгляду Шарлотты, она тоже. Сбылось моё пожелание, ха-ха. Мстя Агаты во всей красе.

— Можно снимать перчатки и шлемы, — разрешил капитан.

Мы вышли на орбиту и вернулась связь.

Капитан сообщил в ЦУП:

— Земля! Земля! Всё прошло гладко, мы герметичны, перчатки сняли, гермошлемы открыли, топливо в норме, штанга выдвинута, готовы к стыковке с МКС.

— Уже? — удивилась я.

— А то, — хмыкнула Шар. — Шаттл долетает до МКС за считанные минуты.

— Вот это да. Я думала нам ещё трястись и трястись… — пробормотала озадачено. — На тренировках не рассказывали, что челноки долетают так быстро.

— Специально не говорят, — рассмеялась она. — Чтобы новичок прочувствовал всю прелесть своего первого полёта. А так будет знать, что тут всего ничего лететь и набояться не сможет. А вот ты набоялась от души и в другой раз уже будешь лететь и зевать.

— Да уж… — фыркнула я.

— Стыковку разрешаем.

— Приступаем к стыковке.

Что ж… Ну, здравствуй, звёздный вакуумный простор!

* * *

Как выглядит МКС?

Это огромная шестиугольная платформа с выпуклостями, если сказать проще МКС напоминает огромную снежинку.

Наш шаттл произвёл стыковку с одной из граней этой космической «снежинки», включил искусственную гравитацию и мы смогли совершенно спокойно подняться со своих мест и пройти на выход. Точнее, на вход. Или как правильно? Да не важно.