Особенность ездовых лисиц заключалась в использовании магии для создания ледяных троп, по которым они скользили, развивая невероятную скорость. При передвижении окружающий мир сливался в расплывчатое пятно с переливами красок днем и туманной серостью ночью. В зависимости от настроения, часы в дороге я предпочитала тратить на отдых или чтение. Сейчас же меня не покидали мысли о закрытом деле, отчего на душе сделалось совсем скверно. Убийство демона далось даже легче, чем я ожидала, но вот вскрывшиеся обстоятельства…

Дюжина ни в чем не повинных малышей, которые прошли через руки садиста. Самые первые наверняка остались сиротами — магия низших, хоть и слабая, была не менее убийственной, чем у высших. Все, кто находился в тесном контакте с одержимым, заражались тьмой, которая заставляла терять интерес к жизни. Если близкие не приглашали вовремя Изгоняющего, зараженные совершали самоубийство. Такая смерть являлась еще одним источником питания для тонкоматериальных сущностей и позволяла закрепиться в носителе.

Об этом знали все, и правила предписывали изолировать одержимого, но какая мать сможет бросить ребенка, даже если в нем живет демон? Она будет носить малышу еду, разговаривать с ним, пытаться докричаться до пойманной в ловушку души, пока темные пятна отметин не начнут расползаться по телу, подавляя волю и желания. К сожалению, лекарства и защиты от заражения не было, только полное уничтожение сущности, породившей заразу. Но успевали мы не всегда…

Вздохнув, я извлекла из кармана письмо, полученное из дома. Первые две страницы, исписанные угловатым подчерком младшей сестры, рассказывали о делах поместья, которое находилось на юге империи. Моя семья происходила из древнего, но обедневшего рода. Со временем предки отдалились от Двора, отдавая предпочтение красотам родного края и Звездного моря. Почему Звездного? Потому что в ночное время бирюзовая вода становилась чернильно-черной, порой сливаясь с небом на горизонте. Тогда на поверхность всплывали салипфиты — мелкие членистоногие, светящиеся, подобно светлячкам. Зрелище было невероятным, особенно с высоты маяка, одиноко возвышавшегося на утесе.

Будучи маленькими детьми, мы с братом часто сбегали туда, прячась от нянек. Взбирались по крутой лестнице на самый верх и устраивались на широкой деревянной галерее, часами просиживая в тишине, нарушаемой лишь рокотом разбивающихся о скалу волн. Как же давно это было… Кажется, минула целая вечность, для меня обернувшаяся обучением, чередой заданий и поездками по всей империи, а для брата — прогулкой в чертоги Светлого.

Вздрогнув от нахлынувших воспоминаний, я стерла с желтой бумаги две крупные капли, размазав чернила, и продолжила читать. Аделина со свойственной ей непосредственностью рассказывала о значимых и не очень событиях, с удовольствием делилась сплетнями и домыслами прислуги. Под конец она выражала надежду на скорую встречу и напоминала, что у кого-то через пару месяцев день рождения. Я помнила об этом и уже приготовила подарок, который наверняка придется по вкусу юной леди, коей моя сестренка становилась. Мне очень хотелось отвезти подарок лично, вживую посмотреть на мелкую и обнять, но обстоятельства не позволяли. Дорога в родовое поместье была для меня закрыта, а на генеалогическом древе красовалась выжженная дыра.

Почувствовав мою боль, Снежинка замедлилась, а затем и вовсе сошла с ледяной тропы, поворачивая ко мне обеспокоенную морду с красивыми темно-синими глазами. Прижав уши, она жалобно залаяла, а затем и вовсе легла на землю.

— Малышка, все хорошо, — ласково произнесла я, присев рядом с лисицей. — Чего ты испугалась?

Посмотрев на меня, ездовая неожиданно закрыла лапами морду и затихла, словно прячась. Так она делала только в двух случаях — когда шкодила и ей было стыдно, либо когда она боялась… меня. Не скрою, основания для этого имелись. Пару раз я настолько выходила из себя, что не могла контролировать силу и, вместо того чтобы аккуратно собирать крупицы чужих эмоций, оплетала создания коконом, пополняя свой резерв прямо из ауры. Не до конца, но существенное физическое и магическое истощение было обеспечено.

— Снежинка, со мной все хорошо, правда. Я себя контролирую, малыш. — Приоткрыв один глаз, лисица посмотрела на меня и… снова закрылась.

Ну и в чем дело? Вроде я не злюсь, только если самую малость. Поблизости нет ни единого живого существа — лишь хвойный лес и пробирающая до костей слякоть. Так в чем же дело?

Стон… Тихий, почти на грани слышимости, но стон. Звенящая тишина, которую не мог разогнать даже гуляющий в кронах ветер, и снова стон.

— Так это ты не меня испугалась, — протянула я, глядя на пушистую хулиганку. — Опять не можешь пройти мимо нуждающихся, да? Мне твоей прошлой находки хватило за глаза! Снежинка, я с кем разговариваю?

Но лиса упорно прятала от меня свою бесстыжую морду, вынуждая сжалиться. И так всегда…

— Ладно, веди уж, несчастье белое.

Подскочив на месте, ездовая довольно завиляла хвостом, а затем потрусила вперед, осторожно пробираясь сквозь заросший лес. Ругнувшись нехорошими словами и помянув демонов, я отправилась следом, одновременно сплетая в руках силовые нити. Ну, мало ли, кого она решила пожалеть в этот раз? Мне уже доводилось сталкиваться и с разбойниками, которых подбили свои же, и с различной нечистью, благо что маленькой. Однажды мы нашли ребенка одичавшего оборотня, которого блудная мать кинула посреди леса, — мокрого и в крови. В общем, сколько бы я ни ругала Снежинку, но каждый раз послушно шла следом, с затаенным любопытством ожидая встречи с новой находкой. И она не заставила себя ждать.

Это был… ну, наверное, человек. Хотя обилие крови и мусора мешало определить наверняка. На груди красовались рваные раны от внушительных когтей, располосовавших не только кожаные доспехи, но и тело. Неподалеку возвышалась приличная куча пепла. Подозрительно оглядевшись, я раскинула поисковую сеть на несколько десятков метров и только после этого присела рядом с раненым. Если бы не слышала тихих стонов, то решила бы, что он уже покойник.

Зрелище представлялось печальное, но, чтобы не расстраивать сидящую неподалеку Снежинку, решила все-таки попробовать вылечить найденыша. Для начала влила ему в рот зелье, чтобы обезболить и замедлить разрушение энергетического поля. Затем срезала с пострадавшего амуницию и рубашку и принялась промывать раны. Истратив почти половину флакона ранозаживляющего эликсира, я тяжело вздохнула — за такое расточительство мне обязательно влетит. Я прислушалась к дыханию пострадавшего и с удивлением отметила, что оно стало глубже и размереннее. Много раненых я повидала по долгу службы, но такого живучего встретила впервые.

— Ну и чего ты встала? — покосившись на Снежинку, хмуро пробормотала я. — Тащи хворост — будем оборудовать стоянку.

Радостно виляя хвостом, ездовая вывернулась и, дернув за шнурок на правом боку, избавилась от седла и вещей. Принюхиваясь, она обежала по кругу поляну и нырнула в лес. Устало покачав головой, я сняла с седла амулет и повесила его на ветке дальнего дерева, создавая водонепроницаемый купол в радиусе десятка шагов. Место под костер я определила и подготовила быстро, бросив рядом походное одеяло. И только после этого вновь переключилась на пострадавшего. Обтерев его остатками рубашки, таким образом избавляя от крови и грязи, с помощью артефакта перетащила полудохлое тело под купол. Валявшийся неподалеку от места сражения плащ оказался еще пригоден для использования, им я и укрыла мужчину.

Снежинка вернулась некоторое время спустя, волоча в зубах несколько солидных палок. Бросив их к моим ногам, она снова ускакала в неизвестном направлении, махнув на прощание белым хвостом. И так несколько раз, пока не набралось достаточное количество хвороста. Поблагодарив помощницу, я вручила ей котелок и послала за водой, а сама развела костер и приготовила сбор для восстанавливающего отвара.

— Моя же ты умница! — забирая котелок из острых зубов, я кивнула в сторону леса: — Иди поохоться.

Дернувшись, лисица на мгновение замерла и виновато посмотрела на закутанное тело.

— Иди-иди, я за ним присмотрю.

Ездовая переступила с лапы на лапу и вновь застыла, теперь напряженно.

— Снежинка, да что мне сделает этот полутруп? Разве что испортит одеяло, так не со зла ведь. Беги, не переживай.

Радостно вильнув хвостом, лисица аккуратно ткнулась головой мне в грудь, чуть не свалив с ног, а затем скрылась в лесу. Проводив ее насмешливым взглядом, я подвесила котел над огнем и опустилась рядом, отогревая озябшие пальцы. Воздух под куполом постепенно прогревался, позволяя снять куртку. Отложив ее в сторону, я привстала, чтобы помешать закипающий сбор, да так и замерла, почувствовав на своей шее шершавую ладонь.

— Не дергайся, — хрипло произнес мужской голос прямо над ухом. — Я не собираюсь делать тебе больно, тем более что ты помогла.

— Тогда как это понимать? — скептически спросила я.

Произошедшее не укладывалось в голове: как этот полутруп, всего пару минут назад бывший чуть теплым телом, неожиданно встал?! Да еще умудрился подкрасться ко мне… Сложившаяся ситуация сильно разозлила, но пока я не пыталась вырваться.