Как это часто бывало, Малышев в его присутствии почувствовал неуверенность, которую попытался компенсировать широкой улыбкой.
— Рад знакомству, Владан Стефанович, — приветствовал он Марича, пожал его руку и повернулся ко мне.
— Полина, — представилась я.
Мою руку он тоже пожал, но очень осторожно, точно боялся, что она отвалится.
— Вашему шефу повезло. Такая красавица в помощницах.
«Мог бы обойтись без этих глупостей», — подумала я, а вслух сказала:
— Я еще кофе умею заваривать.
Малышев хихикнул, толком не зная, как отнестись к моим словам, а Владан мне подмигнул. Мы наконец устроились в креслах, Малышев сцепил руки замком, вытянув их на столе, и заговорил, глядя куда-то вбок.
— Значит, Екатерина Юрьевна обратилась к вам, — с воодушевлением заговорил он. — Вы знакомы? Я имею в виду, вы были знакомы раньше?
— Нет, — ответил Марич. Его страсть к односложным ответам очень часто создавала у собеседника трудности в разговоре. Вот и сейчас Евгений Сергеевич замолчал и, казалось, мучительно придумывал, о чем бы еще спросить.
— Тогда ее выбор — неожиданность для меня.
— Почему?
— Ну… после ее звонка я, признаться, навел о вас справки, что вполне естественно. Вы ведь не станете с этим спорить?
— Я вообще спорить не люблю. К тому же вы правы, следует знать, кому ты собираешься платить деньги.
— Вот о деньгах я и хотел поговорить, — вроде бы обрадовался Евгений Сергеевич. — Когда у Екатерины Юрьевны возникла идея обратиться к частному детективу, я пообещал оплатить услуги. Но я был уверен, в общем, я не рассчитывал, что гонорар будет так высок. Поймите меня правильно…
— Я понимаю, — кивнул Владан.
А я, не удержавшись, вздохнула. Сейчас он поднимется и уйдет. И возразить мне будет нечего. Но Владан, к моему удивлению, уходить не спешил. Вытянул длинные ноги, устраиваясь с удобством, и спросил:
— Как давно вы знали Ольгу Васину?
— Ольгу? — переспросил Малышев. — Дайте подумать… Года два. Да. Два года. Честно говоря, я уже не помню, кто нас познакомил. Кажется, Ефимов… хотя нет… Это я подтянул Ефимова. Хороший мужик, деньгами не разбрасывается, но на стоящее дело не скупится.
— А Фонд — дело стоящее?
— Ну… кто-то ведь должен этим заниматься. Сейчас черт знает что творится… наркотики даже в школах продают. У меня двое детей, и я боюсь за них, как любой нормальный отец. Ну, и в меру сил я охотно помогал Фонду.
— А помимо Фонда вы с Ольгой встречались?
Малышев откинулся на спинку кресла, пожал плечами.
— Пару раз я приглашал ее на обед. Ольга мне нравилась, она очень хороший человек. Все, кто ее знал, это подтвердят. Ну, и мне хотелось сделать ей приятное. Я имею в виду… необязательно всегда говорить о проблемах. Хотя во время наших встреч мы все равно о них говорили, — усмехнулся он и тут же посерьезнел. — Ее гибель — огромная потеря, как в личном смысле, так и в общественном. Брат Ольги и Екатерина Юрьевна пытаются продолжать ее дело, но… боюсь, их организаторские способности невелики. К тому же Олег — инвалид и сам нуждается в помощи. А Катя — отличный исполнитель, и только…
— То есть вы считаете, Фонд недолго протянет?
— Надеюсь, что я ошибаюсь, однако…
— Возможно, этого убийца и добивался? — не дал ему договорить Владан. Малышев вновь пожал плечами.
— Мне трудно судить. Но такая вероятность существует. У следователя, правда, своя версия. Гибель Ольги — случайность. Какие-то типы влезли в дом… впрочем, Екатерина Юрьевна наверняка вам все рассказала.
— А вы с версией следствия не согласны?
— Почему же… На самом деле я просто не знаю, что думать. Я хорошо относился к Ольге, ее гибель потрясла меня… Поэтому, когда Екатерина Юрьевна предложила обратиться к частному детективу, я согласился. Прошло несколько месяцев, убийца не найден, возможно, она права и дело это действительно спустили на тормозах…
— Довольно странно, вы не находите? — сказал Владан.
— Вы имеете в виду ее обращение к президенту? Учитывая, сколько людей к нему обращается, сомнительно, что он всех помнит. А ее настойчивость многим была не по душе. Я уж молчу о полиции. Мне кажется, у их начальства при упоминании Ольгиного имени начинался нервный тик…
— Иными словами, ее смерть вызвала у них вздох облегчения?
— Я этого не говорил, — выставил ладонь вперед Малышев. — У меня нет повода кого-то в чем-то обвинять. Если следователи остановились на версии ограбления, значит, для этого наверняка имелся серьезный повод. Поначалу все решили — это заказное убийство. Следователи были у меня, разговаривали с другими спонсорами, допросили всех сотрудников Фонда. По-видимому, зацепок не было. В общем, я не знаю, что и думать, если честно. Разумеется, профессиональная деятельность Ольги тут же приходит на ум, но и ограбление… У района, где она жила, на редкость дурная слава. Не понимаю, почему она оттуда не уехала, — горестно покачал он головой.
— Что ж, — кивнул Владан, — спасибо, что уделили нам время.
— Прошу прощения, что, так сказать, напрасно вас побеспокоили… — начал Малышев, приподнимаясь, но тут же плюхнулся назад в кресло, потому что Владан произнес:
— Не напрасно. Гонорар будет чисто символическим. Я уверен, вы его потянете.
Марич взял со стола лист бумаги, карандаш, написал несколько цифр и подтолкнул листок в сторону Малышева. Лист скользнул по столу и замер прямо возле его ладони. Взглянув на цифру, Евгений Сергеевич кивнул, после чего в замешательстве уставился на Владана.
— Почему вы приняли такое решение, я могу узнать? — спросил он.
— Скажем так: мне небезразлично, что происходит в этом городе. По крайней мере, Екатерине Юрьевне удалось меня в этом убедить. Я пришлю вам договор и номер счета, — поднимаясь, заявил Владан.
Малышев в легком обалдении проводил нас до дверей. Надо полагать, я выглядела ничуть не лучше, если не хуже, — поступок Марича меня прямо-таки потряс, оттого, как только мы оказались на улице, я полезла с вопросами.
— Почему ты согласился?
— А не надо было?
— Я-то думала, мы приехали сюда, чтобы заставить Малышева раскошелиться.
— Деньги — прежде всего, — кивнул Владан.
— Ага. И, не получив их, ты с радостью должен был сбежать.
— Думаешь?
— Ты всячески отлыниваешь от работы. И никогда не работаешь даром.
— Кое-какие деньги нам все же причитаются.
— Уверена, ты бы без них обошелся.
— Курочка по зернышку… — философски заявил он.
— Марич, объясни, что происходит.
— Ты же слышала, — распахивая передо мной дверь машины, сказал он.
— Насчет гражданского долга? Издеваешься?
— В душе я патриот.
— Но запросто выставил бы Екатерину за дверь.
— Полина, ты зануда. Не соглашаюсь — ворчишь, согласился — вопросами задолбаешь. Ты хочешь найти убийцу этой самой Ольги?
— Хочу, — растерянно кивнула я.
— Ну так давай поищем.
Машина тронулась, мне, как выяснилось, на месте тоже не сиделось.
— Может, мне это снится? — сказала я.
— Проверим? — Владан притормозил и стал меня целовать. — Ну как?
— Смотря что ты имеешь в виду, — хихикнула я. — Если поцелуй, то мне понравилось, требую продолжения. А вероятность того, что мне все это просто снится, заметно увеличилась.
— Ты точно зануда, — кивнул Марич, вновь трогаясь с места.
— Так почему ты вдруг изменил решение? Скажи по-хорошему, я же все равно не отстану, — взмолилась я.
— Хочу сделать приятное любимой девушке. Она у меня с придурью, нет бы отдых на Мальдивах пожелать, нет, ей подавай расследование. Да еще на редкость мутного дела.
— Почему мутного? — насторожилась я.
— Потому. Концы с концами не сходятся.
— Что не сходится?
— Все. Терпеть не могу, когда мне морочат голову.
— Ты считаешь, Малышеву есть что скрывать? — озарило меня. — Он был согласен на детектива, но когда выяснил, кто будет этот детектив…
— Необязательно. Мог просто денег пожалеть. Но ты права: к парню есть вопросы. Сомневаюсь, что их с убитой связывали лишь деловые отношения.
— Я тоже заметила, что он напрягся, когда ты спросил о личных встречах… Думаешь, они были любовниками?
— Может, и были. Одно ясно уже сейчас: в этой истории не все так просто.
«Может, зря мы лезем во все это?» — с опозданием подумала я, вдруг почувствовав беспокойство.
— А сейчас, если не возражаешь, поехали обедать.
Я не возражала, но тут выяснилось, что наши планы все же различались.
— Давай заедем в супермаркет, хочу приготовить одно блюдо…
— Приглашаю тебя в ресторан, — сказал Владан, не оценив мой порыв.
— А что нам мешает пообедать дома? — вздохнула я, впрочем, понятие «дом» тоже нуждалось в уточнении. Где он, этот самый дом? В квартире Владана, в моей квартире? И есть ли он вообще? Наш дом, я имею в виду.
— Женщина у плиты — пережиток темных времен, — засмеялся Владан.
— Глупости. Мои кулинарные способности, возможно, оставляют желать лучшего, но я стараюсь. И мне приятно готовить для тебя.
— Ты — гений кулинарии, — продолжил веселиться он. — Если хочешь, поедем домой. Я просто намеревался облегчить тебе жизнь.
Настояв на своем, особой радости я не испытала. Даже наоборот. Подумала, может, в самом деле лучше было бы отправиться в ресторан? Вдруг ему моя стряпня не нравится?