Эта горничная, наверное, оставалась единственной, кто еще верил в мамины приступы и отчаянно ее защищал. Мне это даже нравилось. В нашем мире сложно найти по-настоящему преданных людей.

— Меган Стейша Геррос, ты сведешь меня в могилу, — простонала матушка, делая первый глоток и скорчив гримасу.

Капли явно были невкусные. Я никогда не пробовала, потому что в истерику не впадала и проблемы предпочитала решать на трезвый ум.

— Ты преувеличиваешь, — отозвалась я, теребя браслет-змейку, что украшал мое левое запястье, трижды обвивая его, так что хвост оказался вверху, а крохотная голова с глазами-изумрудами касалась кисти.

Не простая змейка. Самый настоящий боевой артефакт, за который я выложила двадцать золотых. Баснословная сумма, но я не жалела. Эта змейка меня часто выручала.

— Вот скажи, зачем я отправила тебя в Королевскую академию и позволила учиться на боевом факультете?

— Явно не для того, чтобы я стала боевиком с дипломом, — хмыкнула в ответ

— Какой боевик?! Какой диплом?! — с грохотом поставив полупустой стакан на стол, рявкнула она, забыв, что еще пару минут назад едва не умирала от сердечного приступа. — На боевом факультете учатся студенты! Мужчины! Наследники благородных домов! Что требовалось от тебя? Очаровать одного из них, выйти замуж и порадовать больную мать! А что сделала ты? Едва не покалечила бедного мальчика.

— Бедный мальчик, как ты выразилась, вел себя как хверсов [Хверс — нечисть, умеющая прекрасно маскироваться, фактически хамелеон. Сливается с окружающей обстановкой, нападает, выскакивая из укрытия. Ядовита.] рымс!

Я удостоилась еще одного недовольного взгляда от Эммы. Горничная забрала поднос и, громко топая, удалилась, прикрыв за собой дверь.

— Меган Стейша Геррос! Не смей выражаться при матери! — ахнула матушка. Но за сердце хвататься не стала. — Где твои манеры?

— Упаковала в чемодан, — улыбнулась в ответ.

— Прекрати. Сам наследник герцога Фенрона обратил на тебя внимание, практически сделал тебе предложение. А ты, вместо того чтобы воспользоваться ситуацией, едва не убила его.

— Не хочу тебя расстраивать, но то предложение, которое мне сделал Берти, было далеко от приличий и совсем не имело отношения к брачному союзу.

— Глупости, — отмахнулась она, подкладывая под спину очередную подушку. — При должном умении, правильной тактике и используя женские чары, можно добиться желаемого. Ведь самое главное ты получила — ПРЕДЛОЖЕНИЕ!

Последнее слово было произнесено с такой интонацией, будто Берти одарил меня невероятными сокровищами.

— То есть я должна была стать его любовницей, всячески ублажать, заглядывать в рот и пытаться стать следующей герцогиней Фенрон? — уточнила я.

— Меган! Я не узнаю тебя. Ты ведешь себя, как… как дворовая девка. И вообще… Что на тебе надето? — рассмотрев мой наряд, скривилась матушка.

— Платье.

— Оно же… неприлично красное.

— Нет неприличного и приличного красного, мама. Оно просто красное.

Но она меня словно не слышала.

— Вульгарный цвет. И этот вырез! Порядочная девушка не должна ходить в таком.

— Любая девушка в наше время может носить то, что хочет, — равнодушно произнесла я. — Раньше тебя не смущало мое платье и этот вырез. Мало того, ты одобряла мою манеру одеваться.

— Раньше ты должна была привлечь с помощью него Альберта Фенрона! А теперь все пропало. Так что немедленно переоденься.

— Не могу, у меня через два часа портал.

— Какой портал? — поинтересовалась матушка, приподнимаясь, и подозрительно на меня взглянула. В серебристо-серых глазах промелькнуло хищное выражение. — Ты куда собралась?

— В академию Драка.

— Драконья академия? — переспросила она. — Ты что, собралась к Разлому?

— Именно. Документы на перевод подписаны, чемодан собран, портал оплачен, — спокойно ответила я.

— То есть мое мнение ты услышать не хочешь? — медленно поднимаясь, поинтересовалась леди Геррос.

Маска наивной болезненной дурочки спала с лица, открывая истинный облик тиранши, которая держит все в своих руках. До этого самого момента она была уверена, что держит и меня. А я ради всеобщего спокойствия позволяла ей так думать.

— Нет, — улыбнулась я, совершенно не испугавшись тяжелого взгляда.

Я больше не та наивная семнадцатилетняя дурочка, слепо верящая матери и делающая то, что она хочет.

— Меган Геррос, я запрещаю тебе это делать.

Пусть сказанное не было подкреплено магией, но тон и взгляд такие, что я невольно выпрямилась еще сильнее, чувствуя, как на плечи будто опускается тяжеленный груз.

Мама обожала такие фокусы. И раньше я старалась ей не перечить. По крайней мере в открытую.

Отправив меня в Королевскую академию на боевой факультет, она была уверена: я занята тем, что хожу в легкомысленных платьях, строю всем глазки, флиртую и отчаянно пытаюсь найти себе достойного супруга. Матушка даже мои успехи в учебе воспринимала как подготовку к тому, чтобы стать женой наследника герцога. Красивая, умная и образованная невеста с хорошей родословной — это именно то, что все ищут.

— Мне очень жаль, но свое решение я не поменяю.

Леди Геррос встала передо мной во весь рост.

Теперь пришлось задирать голову, чтобы смотреть ей в глаза. Весьма неудобная позиция. Наверное, стоило встать, но…

Я не собиралась воевать с матерью. Это глупо и совершенно бессмысленно. Я лишь сообщала ей о своих планах. И все. Никакой борьбы.

Правда, она думала иначе.

— Хватит. Этот фарс затянулся, Меган, — ледяным тоном произнесла мама, продолжая возвышаться надо мной. — Ты сейчас же напишешь Альберту Фенрону и попросишь о новой встрече. Если надо, будешь умолять. А еще ты извинишься. Искренне, Меган, извинишься.

Мой ответ был коротким и весьма лаконичным:

— Нет.

— Ты уверена в том, что делаешь? — прищурившись, спросила леди Геррос.

— Более чем.

— И готова отвечать за свои поступки?

— Да, — произнесла я.

Из-за неудобного положения начало ломить шею. Но я терпела, сейчас самое главное — не уступать. Если я покажу хоть каплю слабости, мать меня раздавит.

— И сможешь прожить без денег, которые до этого ежемесячно поступали на твой счет?

Ага, пошли угрозы лишить меня содержания. Как предсказуемо.

— Легко. У меня есть накопления. На другом счету, который ты заблокировать не сможешь. Кроме того, через два месяца, сразу после получения диплома, я могу вступить в наследство.

В ее стальных глазах промелькнуло что-то хищное, по-настоящему драконье. Хотя я точно знала, что среди наших предков ни одного дракона не было. Мать точно не стала бы это скрывать и всем бы хвасталась.

— Подготовилась к побегу.

— Ну какой побег, матушка? — улыбнулась я, прямо смотря ей в глаза. — Я же не скрываюсь, а прямо тебе говорю, куда еду. Учиться. Как хотел папа. Я, как верная дочь, просто делюсь своими планами на жизнь. Мне очень жаль, что они не совпадают с твоими. Но это моя жизнь, и я буду делать так, как считаю нужным.

— Пять лет назад ты говорила так же, дорогая, — ядовито улыбнулась леди Геррос, вновь присаживаясь на диванчик. Наклонившись вперед, она взяла с низкого столика бокал с вином красивого золотистого цвета и, прежде чем сделать глоток, пропела: — И мы обе знаем, чем это все закончилось, Меган.

У нее все-таки получилось достать меня и ударить по больному.

Хотела я этого или нет, но дыхание сбилось, выдавая волнение, и удержать лицо удалось лишь чудом.

— Я помню, — сухо отозвалась я, чувствуя, как застарелые рубцы на сердце пришли в движение, вызывая тупую боль, о которой все никак не получалось забыть.

Мне казалось, что все забылось, что все прошло. Но нет. Воспоминания о том сумасшедшем лете и моей глупости до сих пор вызывали неприятные ощущения.

— Мало помнить, надо делать выводы и не совершать подобных ошибок, — заметила леди Геррос.

— Ты сама сказала, что прошло пять лет. Многое изменилось, и я больше не та наивная дурочка. И тебе это известно. Выводы я сделала.

Матушка смотрела на меня несколько долгих секунд, а потом произнесла:

— Значит, извиняться перед герцогом и его сыном не станешь?

— Нет.

— И все равно отправишься к Разлому?

— Да.

Мы снова застыли друг напротив друга. Глаза в глаза. Никто из нас не собирался сдавать позиции и тем более уступать. Особенно я.

Я уже приготовилась к длительному спору, но неожиданно мать отступила.

— Что ж, хорошо, — сделав еще один глоток золотистого вина, произнесла она. — Надеюсь, ты понимаешь, что своими поступками рушишь собственную жизнь и будущее, которое могло бы у тебя быть.

— Понимаю.

Еще как понимаю.

Пять лет назад я и так все разрушила, позволив чувствам взять верх над разумом.

— Тогда сделаем так. Небольшое соглашение.

— Какое соглашение? — тут же насторожилась я.

С леди Геррос опасно было заключать любые договоры. Уж слишком часто она выходила победительницей. Словно знала что-то недоступное мне.

— Если вдруг у тебя что-то не получится с этим твоим дипломом, то ты возвращаешься домой и делаешь то, что я скажу.

Я замерла, смотря то на нее, то на ладонь, которую она мне протягивала через столик. Мысленно перебирала все варианты, пыталась найти возможные ошибки и трудности, просчитать все возможности.

И ничего не находила.