Не нужно мне было ее волшебство. Я не хотел использовать в своих корыстных целях бедную сиротку, которая так и не научилась колдовать, потому что некому было ее научить. Но роман требовал от меня другого ответа.

— Ты голодна?

— Немного. Но я питаюсь солнечным светом, так что совсем скоро снова буду полна сил!

Батарейка лохматая! Мэй была, пожалуй, самой милой солнечной панелью, которую когда-либо выдумывали.

— А пить хочешь?

— Ну уж нет, мне хватило, — она поморщилась, возвращаясь мыслями к своему фиаско с рыболовной сетью. — Мы, волшебные лисы, редко пьем!

— А вот мне нужно утолить жажду. Тем более если мы направляемся в горы.

Я свернул к реке, наклонился над прозрачной водной гладью и принялся зачерпывать воду в ладошку. В нашем мире такой чистой воды в городах давно не найти… да и в деревнях, если честно, тоже. Возможно, остались нетронутые горные источники… вот только ядовитые осадки и к ним успели примешаться. А эта вымышленная реальность не знала технического прогресса, да и не узнает наверняка. Мир, насквозь пропитанный магией, пойдет по другому пути развития. Героям не нужно будет изобретать заводы, чтобы производить продукцию, не потребуется динамит, огнестрельное и ядерное оружие, чтобы воевать и добывать энергию. Единицы мощности средств передвижения будут измеряться не в лошадиных, а в каких-нибудь магических силах. Если цивилизация доживет до своего рассвета, благополучно минует Средневековье, гармонично балансируя между добром и злом, ее ждет золотой век, и причем не один. Продолжение первой части «Ветров Востока» Джерри С. С. Мортир никак не мог дописать вот уже третий год. Вместо этого он выпустил «Магический справочник животных и растений «Ветров Востока», комиксы по «Ветрам Востока» и даже подробные карты, никогда не догадаетесь… мира «Ветров Востока». Чего только не делал писатель, лишь бы не возвращаться к книге под номером два. После выпуска «Шорохов осени» — приквела, описывающего рассвет и становление древних людей данной книжной вселенной, прошло уже шесть лет. Сейчас я очень радовался, что подробно и внимательно изучал все издания и перечитывал не один раз, надеясь раскрыть секреты и тайные послания от автора, чтобы еще более ярко представить себе разворачивающиеся на страницах приключения.

Ближе к шести часам вечера я и наплечная лисица минули опушку леса и оказались в самой чаще. Если бы не «Магический справочник», даже не знаю, как бы я на вид отличил съедобные ягоды и грибы от несъедобных. Если честно, вся местная еда не выглядела как пригодная в пищу и почти вся была диковатых форм и окрасок. Самые несъедобные грибы или косящие под съедобные, на деле принадлежали к классу животных. Это означало, что при попытке их сорвать, грибы могли, жутко вереща, ускакать в лес, укусить за палец или выбросить в воздух ядовитый газ. Чтобы не напугать опасные грибы и не вызвать у них повода для агрессии, я сначала внимательно приглядывался к шляпке, изучал ножку и только потом клал добытый гриб в передник, пришитый к кафтану. Много еды туда не поместилось, и я уже начал жалеть, что корзинка оказалась раздавлена ее неловким владельцем. Еще пару часов я провел на корточках у полянки, пока Мэй гонялась за бабочками и с восторгом носилась, взметая в воздух охапки листьев. Вскоре к грибам добавились ягоды. Я трижды отсортировал все собранное, чтобы ненароком не проглотить экземпляры, вызывающие непреодолимую тягу ползти на пузе по земле, и ягоды, меняющие цветовосприятие.

— Нам пора, нужно найти укрытие до захода солнца! После заката в лесу очень холодно.

Джерри С. С. Мортир отвел своему протагонисту для ночлега заброшенное «гнездо» самого крупного в лесу дерева. У каждого леса был свой «король» — наиболее старый, самый высокий дуб с гигантскими раскидистыми ветвями. Со временем в стволе у «короля» образовывалось дупло-отверстие, в котором селился взрослый самец птицы-феникса, вскоре приводящий в гнездо самку. Их семья жила и росла вместе с деревом, впитывающим магию, счастливо и долго, пока кто-то из детей не решал найти другой дуб и завести свою семью. У этого леса своего феникса не было, а это означало, что поддерживать свою жизнь дереву стало намного труднее. Люди, жаждущие впитать магию животных, постоянно истребляли волшебных созданий. Результатом подобной охоты стало массовое вымирание магических существ, а зачастую и полное исчезновение отдельных видов. Пустое, бездушное дупло смотрело на меня укоряюще, словно я лично придушил его птицу.

— Ты же знаешь, что если убьешь меня, то не сможешь украсть мою магию? — поинтересовалась Мэй, ворочаясь у моей шеи. — Это так не работает. Хотя многие люди верят, что, забрав наши жизни, будут жить так же долго, как и фениксы, так же богато, как и крылатые львы, смогут оборачиваться в других людей и животных, как лисы-кицунэ… и всего-то нужно — убить нас!

— Мне очень жаль, что с магическими животными так поступают…

Закатный свет расчертил лес на светлые и темные сектора. Немного щурясь, я принялся карабкаться по покосившемуся стволу вверх. Даже моя фантазия рисовала исполина не таким мощным и необъятным. «Король» оказался больше секвойи, пах смолой и соленой карамелью. Я затих, сосредоточившись на подъеме, а вот Мэй как ни в чем не бывало продолжила говорить:

— Моих родителей убили какие-то воры, которые надеялись, что сумеют превратиться в местных богачей и занять их место. Папу вытащили за шкирку спящего. Он толком не успел ничего понять. Мама велела поглубже закопаться под землю, чтобы меня не нашли. Папа попытался превратиться во льва и разорвать охотника, но его чем-то оглушили, кажется. Мама не смогла спасти отца, хотя я слышала, как отчаянно она сражалась. Из-за парализующего ужаса и страха за папу она не смогла принять другой облик…

Я не представлял, как будет тяжело слушать этот монолог. Я едва не разжал руки и с трудом взгромоздился на ветку толщиной со ствол обычного дерева.

— Спасибо, что спас меня во второй раз… — утомленная событиями сегодняшнего дня, Мэй зафырчала, сползая мне на плечо.

Внутри дупла оказалось тепло: это королевский дуб продолжал нагревать гнездо в надежде, что сможет стать новым домом для огненного феникса. Лисица что-то забормотала во сне, и мне показалось, что дерево слегка выпрямилось, словно в него влили немного силы. Вымышленный мир действительно был на грани самоуничтожения, ведь прорастал именно из магии фантастических животных. Это как если бы люди в реальности прониклись омерзением к законам физики и стали строить на разных континентах машины, нейтрализующие гравитацию Земли. А потом вдруг искренне удивились, почему это их выбросило в открытый космос вместе со всеми океанами и сушей. К сожалению, сути вещей и устройства реальности герои «Ветров Востока» не понимали.

Утром я проснулся оттого, что пушистый хвост защекотал мне нос. Слегка разомлевший от жары и запутавшийся в лабиринтах сна Минжа, я лишь покачал головой. Теперь и сны у меня чужие — и все на тему чая… вот чайный куст оживает и нападает на меня, ощерившись зелеными листьями, потом чай заваривает меня наподобие пакетика, а после мой китайский папа наказывает меня за то, что я медленно собираю чай и позорю свою семью и профессию… Такими темпами скоро я сам поверю в то, что на самом деле я и есть чайный куст.

Несмотря на раннее пробуждение, я чувствовал себя полным сил. Теперь горы лежали в нескольких часах ходьбы, однако стоило отметить, что наступал довольно напряженный эпизод из книги. Лес вскоре закончился, бросив меня с Мэй у вьющейся серпантином тропинки. Тропинка, словно сумасшедшая, брала резкий крен вверх и металась между серых, грифельных, антрацитовых и снова серых скал. Лес больше не прикрывал от порывов отчаянного ветра, лупящего так, словно ему больше нечего было терять. Я поежился, чувствуя какой-то холод, спускающийся с вершин.

— А зачем нам идти в горы? — сказала за меня история моим голосом.

Никакое кольцо в жерло вулкана бросать не надо, в магической деревушке, занесенной снегом, уикенд я проводить не собираюсь… да и фавны никакие к себе в берлогу коварно не заманивают. Так что, спрашивается, что можно делать в горах человеку в здравом уме, не занимающемуся зимними видами спорта или строительством «Розы Хутор»?

— Нам нужно найти место, которое поможет мне пробудить мою магию! — пропела лисичка. — Я знаю, оно там!

Пробирающая до костей холодная стужа крепко сжала свой капкан. Мы двинулись вверх, и я начал идти достаточно бодро. Поначалу мороз лишь приятно покалывал щеки, выуживая из прошлого уютные воспоминания о зимних купаниях после теплых объятий бани. Я молчал, активно и радостно переставляя ноги. Головокружительные скаты гор будоражили воображение: казалось, за каждым поворотом тропы скрывается занесенный снегом величественный замок или неожиданный оазис лета, в центре которого раскинулось озеро с горячей, подогреваемой источниками, водой… Уже через два часа подъема я перестал любоваться пейзажем, через три — начал его проклинать, а к середине дня опустился до равнодушия. Что-то говорила Мэй, указывая дорогу, и с каждым возгласом уверенность из ее голоса выветривалась на морозе стремительно остывающей чашкой кофе.