— А ты перебралась жить к отцу.

— Именно. — Мира вздохнула, а на её лице тут же расцвела шальная весёлая улыбка. — Здесь меня уже почти никто не контролировал. И началась настоящая жизнь.

Маша же её веселья не разделяла. Ей было совершенно непонятно, чему можно радоваться в этой ситуации. Родителям Мирославы, по сути, оказалось наплевать на дочь, а она будто только этого и ждала. Понятное дело, что не последнюю роль здесь сыграла чрезмерная опека матери, которая связывала юную Миру по рукам и ногам. И не удивительно, что когда эти оковы пали, девушка сразу же поспешила наверстать упущенное время. Вот только ни к чему хорошему это не привело.

На сей ноте их разговор сам собой сошёл на «нет». Мира погрузилась в сладкие воспоминания о собственной разгульной юности, а Маша в очередной раз попыталась представить, какой стала бы её жизнь, будь у неё родители. Звука приближающихся шагов никто из них не расслышал, поэтому появление в их компании нового действующего лица стало для обеих девушек сюрпризом.

— Приветствую двух самых очаровательных красавиц Черноморского побережья, — весело поздоровался Лёва, усаживаясь на свободный шезлонг. — Поражаюсь, как вам до сих пор не надоело целыми днями заниматься одним и тем же. Как вас ещё не тошнит от этого бассейна?

— Отстань, — отмахнулась от него Мира, легко соскользнула с матраса и поплыла к небольшой металлической лесенке.

Лёва помог ей вылезти из воды и, окинув сестру оценивающим взглядом, не удержался от очередной колкости:

— Боюсь, если ты продолжишь и дальше коротать дни таким образом, то жители солнечной Африки при встрече начнут принимать тебя за свою.

— Хочешь сказать, что я чёрная? — девушка внимательно посмотрела на собственные загорелые ноги и снова повернулась к брату. — Загар как загар. Не темнее некоторых, — бросила она, имея в виду самого Лёву.

— Для пепельной блондинки с таким цветом кожи ты выглядишь несколько… экстравагантно, — добавил он с улыбкой.

Мира осмотрела его придирчивым взглядом и покачала головой.

— Лёвушка, солнце моё, если ты вдруг запамятовал, то я напомню, — елейным голоском отозвалась его сестра. — Ты тоже блондин и мы с тобой очень похожи, да и кожа у тебя сейчас не светлее.

Лёва фыркнул и, демонстративно отвернувшись от Мирославы, посмотрел на улыбающуюся Машу. Его взгляд пробежался по её полуобнажённой фигуре, прикрытой лишь чёрным купальником, а на лице появилась широкая улыбка.

— Мария, прекрасно выглядите, — проговорил он, с удовольствием отмечая, как под его взглядом загорелись её глубокие серые глаза. — Вам очень идёт загар.

— А мне, значит, нет? — возмутилась Мира, сверля гневным взглядом затылок парня.

— Мирочка, солнышко, — ответил он ей в той же манере, что не так давно использовала она сама. — Ты всегда прекрасна. Ты лучик света в темноте моего жалкого существования. Ты лучшая сестра в мире… — пел дифирамбы Лёва, старательно усыпляя бдительность сестры. А когда она самодовольно улыбнулась, добавил: — Принеси, пожалуйста, водички. Только холодненькой и без газа.

И как бы Мирославе ни хотелось послать Лёву с его просьбой куда подальше, но она нашла в себе силы промолчать. А всё дело в том, что вовремя сообразила — сейчас ему хочется вовсе не пить, а попросту остаться с Машей наедине. Именно поэтому Мира нашла в себе силы доблестно прикусить собственный язык и молча удалиться.

Когда её ленивые шаркающие шаги стихли, Лёва поднялся со своего лежака и медленно прошёл вдоль бассейна.

— Машенька, а что ты ответишь, если я всё же наберусь смелости и приглашу тебя сегодня вечером на прогулку? — как бы между прочим поинтересовался он, искоса наблюдая за реакцией девушки.

— Мне кажется, что если ты вдруг спросишь, то я буду вынуждена спешно придумать подходящий повод для отказа, потому что не горю желанием проводить вечер в твоей компании, — сказала она, быстро подхватив его игру.

— Это ещё почему? — уточнил Лёва и выглядел при этом искренне удивлённым и даже немного обиженным. Хотя Маша прекрасно видела, что это всё напускное. — Я настолько тебе не нравлюсь?

— Я предпочитаю кареглазых брюнетов, — ответила она, игриво пожав плечами. — А синеглазые блондины всегда ассоциировались у меня с ветреностью и развратом.

— Даже так? — рассмеялся Лёва, усаживаясь на шезлонг прямо напротив Маши. — Это интересно. А если я перекрашусь и надену линзы?

— Всё равно нет. — Улыбка девушки стала теплее.

— Но почему? — он снова изобразил удивление, несмотря на то, что его глаза светились весельем. — Ты разбиваешь мне сердце!

— Боюсь, что это не по силам никому из ныне живущих.

— Я очень на это надеюсь, — со смешком бросил Лёва. — Сердце — очень хрупкий орган. И с моей стороны было бы крайне неразумно позволить кому-то причинить ему вред. Но ты не думай, я хороший примерный мальчик.

Маша закатила глаза и медленно покачала головой.

— Только не надо пудрить мне мозги. За свою жизнь я повидала достаточное количество хороших мальчиков и, поверь, ты ни капли на них не похож.

— О нет, ты меня разоблачила! — он попытался сделать вид, что чрезвычайно расстроен. — Но я отомщу тебе, о, прекрасная дева. Не ты одна здесь умеешь видеть суть вещей и раскрывать обманы.

— А это уже интересно. И в чём же я тебя обманула? — Маша чуть склонила голову набок и посмотрела своему собеседнику прямо в глаза.

Лёва улыбнулся, и эта его улыбка показалась девушке по-настоящему опасной. Она будто бы притягивала и не давала отвести взгляд. Пространство между этими двумя всё больше накалялось, и они оба это прекрасно чувствовали.

— Я ведь нравлюсь тебе, — сказал Лёва совсем другим тоном, в котором не осталось ни капли фальшивой игры. — Я заставляю твоё сердце биться чаще, — добавил он, чуть понизив голос.

— С чего ты взял? — спокойно поинтересовалась Маша, ничем не показав, что его слова попали в цель. Что-что, а держать свои эмоции за маской холодной строгости она умела прекрасно.

— Чувствую, — ответил он уверено. — Я всегда безошибочно определяю, когда девушка ко мне неравнодушна. Можешь считать это моей сверхспособностью.

— А ты у нас никак герой комиксов — Супер-ловелас? — выпалила девушка, едва сдерживая смех.

— Я бы назвал это не так грубо, — парировал Лёва. — Мне больше по душе «знаток тонкостей женской души».

— О-о! — протянула Маша. — Ты уж прости, но что-то мне подсказывает, что женская душа — это последнее, что тебя интересует в общении с противоположным полом.

— Мне кажется, что ты относишься ко мне предвзято, — с самым серьёзным видом, парировал парень. — А ведь я не давал повода так о себе думать.

— Лёв.

Маша усмехнулась, вот только её собеседник не обратил на это никакого внимания. Куда больше его заинтересовало то, с какой горячей нежностью она произнесла его имя. От Лёвы не укрылось и то, как при этом едва заметно дрогнул её голос, и немного сбилось дыхание. Но сама Маша сделала вид, что ничего не произошло и, одарив его очередным ироничным взглядом, продолжила:

— Мы с Мирой уже четвёртый день проводим вместе у бассейна. И ты всерьёз думаешь, что она ничего мне про тебя не рассказывала? Да почти в каждой её истории фигурирует твоя персона, причём всегда с новой девушкой.

— Чёрт, — незлобно бросил парень, не переставая улыбаться. — Не верь, это всё враньё и провокация! На самом деле я чист, как младенец.

— В таком случае тебе совершенно не стоит продолжать беседу с такой порочной девушкой, как я.

Вот после этой фразы глаза Лёвы вспыхнули как два озарённых солнцем горных озера, а улыбка на губах растянулась до максимума. Что не укрылось от внимательного взгляда Марии. Поэтому она и поспешила побыстрее обломать его слишком яркие фантазии.

— Нет, нет, дорогой мой, даже не думай об этом! — она выставила ладони перед собой, будто защищаясь от возможного нападения этого «ангелочка» с запятнанной репутацией. — Я не стану тебя совращать!

— Но почему? — вскликнул он, едва сдерживая смех. — Быть может, я хранил свою невинность только для тебя!

— Что-то с трудом мне в это верится.

Лёва ничего не ответил. Он продолжал сидеть напротив и внимательно смотреть в глаза девушке, она же отвечала ему тем же, явно не собираясь отворачиваться. Вот только простая игра в гляделки давно перестала быть для них забавой. Один взгляд давно утонул в другом, одна душа погрузилась в мир второй. Окружающее пространство будто бы потухло, и теперь мир для этих двоих оказался ограничен лишь странным коридором из их сцепленных взглядов. Но не это было самым поразительным. Куда больше скептика-Лёву впечатлил тот факт, что ему нравилось происходящее. Он чувствовал, будто попал домой… туда, где всё было для него родным и любимым. Где царил мир и покой, а сердце билось тихо и размерено. Его окутало волной нежного тепла, и он не сомневался, что Маша ощущает то же самое.

И всё-таки она отвернулась первой. Для девушки, большая часть жизни которой прошла в стенах детского дома, такие чувства стали совершенной неожиданностью. Это оказалось сродни удару под дых, когда из лёгких исчезает воздух, но ты отчего-то боишься сделать новый вдох. Маша банально испугалась нахлынувших эмоций. Вот только вместе со страхом пришло странное желание почувствовать всё это ещё раз.