На следующий день Хасан снова прошел сквозь Врата лет и разыскал Хасана аль-Хуббаля.

— Почему ты дал мне такой совет? — спросил юноша. — Разве тебя искалечила взбесившаяся лошадь, когда ты проходил улицей Черных Собак?

— Нет, — был ответ, — потому что я последовал совету более позднего Хасана. Не забывай: ты и я — одно, и все, что случилось с тобой, когда-то выпало и мне.

И старший Хасан стал давать юноше другие указания, а тот неукоснительно их исполнял. Он перестал брать яйца в ближайшей лавке и счастливо избежал тяжкой болезни, поразившей других покупателей, когда к торговцу случайно попала подпорченная партия. В другой раз Хасан приобрел дополнительный запас пеньки и продолжал работать, когда прочие канатчики остались без материала из-за задержавшегося в пути каравана. Советы аль-Хуббаля помогли ему избежать и многих других неприятностей, однако юноша часто спрашивал себя, почему более поздний Хасан не открывает ему всей картины. На ком он женится? Как он разбогатеет и когда это наконец произойдет?

Как-то раз, выгодно продав на базаре большую партию готовых канатов, юный Хасан возвращался домой с довольно тяжелым кошельком на поясе, что случалось с ним весьма редко. На одной из городских улиц на него как бы случайно налетел какой-то мальчишка, и почти сразу Хасан почувствовал, что кошелек с его пояса исчез. Обернувшись с гневным воплем, он приготовился схватить воришку, но мальчуган бросился в толпу, да так проворно, что Хасан успел заметить только порванный рукав его рубашки. В следующий миг он затерялся среди людей и исчез.

На мгновение Хасан остолбенел. Он никак не мог понять, почему Хасан аль-Хуббаль не предупредил его об этом случае, однако в конце концов гнев победил удивление, и он отправился на поиски маленького мерзавца. С полчаса он рыскал по близлежащим улицам и площадям, разглядывая рукава у всех мальчишек, встречавшихся ему по дороге, и наконец случайно заметил воришку, который притаился под повозкой с фруктами. Схватив его за шиворот, Хасан крикнул собравшимся вокруг людям, что он поймал вора и просит кого-нибудь поскорее позвать стражу. Мальчишка, испугавшись тюрьмы, сразу же бросил украденный кошелек и заплакал. Хасан долго смотрел на него, но потом ему стало жаль мальчугана, да и гнев его успел остыть. Выпустив вора, он подобрал кошелек с деньгами и быстро зашагал прочь.

Когда в следующий раз юноша оказался в доме старшего Хасана, он спросил:

— Почему ты не предупредил меня о воре?

— А разве ты не получил от этого случая никакого удовлетворения? — в свою очередь, спросил Хасан аль-Хуббаль.

Хасан уже собирался сказать «нет», но неожиданно задумался.

— Пожалуй, получил, — признался он.

В самом деле, когда юноша преследовал вора, он не знал, чем кончится погоня, и ощутил такие волнение и кипение в крови, каких не испытывал уже давно. Когда же пойманный мальчишка расплакался, Хасан невольно вспомнил, что пророк Мухаммед учил своих последователей быть милосердными. Поддавшись душевному порыву, он отпустил вора и сразу почувствовал себя почти праведником.

— Стоило ли лишать тебя этих мгновений? — спросил Хасан аль-Хуббаль, внимательно наблюдавший за юношей.

Хасан, который только сейчас начал постигать ценность традиций, многие из которых казались ему прежде бессмысленными, понял, что молчание часто бывает драгоценнее слов.

— Нет, — сказал он твердо. — Я рад, что ты меня не предупредил. И старший Хасан увидел, что юноша его понял.

— А теперь я расскажу тебе нечто по-настоящему важное, — сказал ему тогда Хасан аль-Хуббаль. — Когда ты вернешься домой, тебе нужно будет нанять лошадь и отправиться к месту, которое я укажу. В предгорьях холмов к западу от города ты должен отыскать небольшую рощу, а в ней — дерево, в которое ударила молния. У подножия дерева найди самый большой камень, какой сможешь перевернуть, и копай под ним.

— Что я там увижу? — спросил Хасан.

— Узнаешь, когда найдешь, — был ответ.

С тем Хасан и вернулся в Каир. На следующий день он отправился к холмам, как ему было указано, и бродил в роще, покуда не наткнулся на расщепленное молнией дерево. Землю под ним сплошь усеивали большие камни, и Хасан перевернул сначала один, потом другой. Только когда он копал под третьим, его лопата неожиданно обо что-то ударилась. Торопясь, Хасан сгреб в сторону землю и увидел бронзовый сундук, битком набитый сокровищами. Ничего подобного Хасан никогда в жизни не видел. Навьючив сундук на коня, он повез его назад в город.

Когда юноша в очередной раз встретился с Хасаном аль-Хуббалем, он спросил:

— Как ты узнал, где зарыт клад?

— Как и ты, я узнал это от самого себя, — сказал старший Хасан. — Объяснить, откуда мы узнали, где именно спрятано золото, я не в силах. Очевидно, такова была воля Аллаха, а разве не она лежит в основе всего?

— Клянусь, — торжественно пообещал юный Хасан, — что разумно распоряжусь богатством, которым благословил меня Аллах.

— А я, в свою очередь, намерен и дальше следовать этой клятве, — молвил Хасан аль-Хуббаль. — С тобой мы больше не встретимся. Отныне ты будешь жить своим умом, и да поможет тебе Всевышний.

Так Хасан вернулся домой в последний раз. Теперь, когда у него было много золота, он мог покупать больше пеньки и нанимать рабочих, которым платил по справедливости, а готовые канаты и веревки всегда продавал с прибылью. Несколько лет спустя Хасан женился на красивой и умной женщине, которая посоветовала ему поместить капитал в торговлю. Так он и поступил и вскоре стал богатым и известным купцом Хасаном аль-Хуббалем. До конца своих дней он жил честно и праведно, щедро подавая нищим и жертвуя деньги мечетям и медресе, и был счастлив, пока не забрала его смерть, разрушающая союзы и кладущая конец делам земным.

* * *

— Это поистине удивительная история, — сказал я Вашарату, когда тот закончил. — И великий соблазн для каждого, кто еще не решил, стоит ли ему воспользоваться Вратами лет, — добавил я с легким упреком, ибо подобные выдумки всегда были в большом ходу у рыночных торговцев, расхваливающих свой товар.

— Ты мудр, мой господин, — с поклоном ответил Башарат. — Но напрасно подозреваешь меня во лжи. Аллах кого хочет — вознаграждает, кого хочет — наказывает, и никакие Врата не в силах изменить того, что предначертано человеку свыше.

Я кивнул, ибо в те минуты мне казалось, что я понял его слова.

— Ты имеешь в виду, — сказал я, — что если с помощью твоих Врат какой-то человек сумеет избежать бед, которые пережил его более поздний двойник, то на него могут обрушиться другие несчастья?

— Прости меня, мой господин, если я плохо выразил свою мысль, — возразил Башарат. — Но тот, кто пользуется Вратами, вовсе не выбирает свою судьбу, которая может оказаться такой, а может — и несколько иной. Нет, Врата лет — это нечто вроде потайного хода, по которому ты можешь попасть во дворец скорее, чем если бы шел через главные ворота. Дворец останется неизменным вне зависимости от того, каким путем — длинным или коротким — ты туда добрался.

Признаюсь, эти слова удивили меня.

— Значит, будущее предопределено? — спросил я. — И оно так же неизменно, как и прошлое?

— Говорят, искупление и покаяние — единственное, что способно перечеркнуть прошлое.

— Я тоже слышал об этом, однако не имел возможности убедиться в истинности сего высказывания.

— Весьма прискорбно, мой господин. Как бы там ни было, я могу сказать только одно: будущее не меняется, что бы мы ни предпринимали.

Я ненадолго задумался.

— Ты хочешь сказать, мудрец, — проговорил я, — что если кто-то узнает о своей кончине, то никак не сможет ее избежать?

Башарат утвердительно кивнул.

Все это повергло меня в недоумение, и я некоторое время молчал. Потом я подумал, не может ли подобная предопределенность служить чем-то вроде двадцатилетней гарантии безопасности.

— Предположим, — сказал я, — с помощью твоих Врат человек узнал, что двадцать лет спустя он будет жив и здоров. Означает ли это, что в продолжение указанного срока никто и ничто не сможет ему повредить? Может ли такой человек быть уверен, что с ним ничего не случится, даже если он будет участвовать в самых страшных битвах или подвергать свою жизнь иным опасностям?

— Я не задумывался об этом, — ответил Башарат. — Но вполне вероятно, что человек, который намерен поступить столь безрассудно, при первом же посещении будущего узнает о своей давней кончине.

— Ага, — воскликнул я, — значит, встретить себя самого в будущем могут только самые благоразумные?

— Позволь мне, господин мой, поведать тебе историю еще об одном человеке, воспользовавшемся Вратами лет, и тогда ты решишь, был он благоразумен или нет, — сказал мне на это Башарат.

И если Твоему Величеству будет угодно, я расскажу о том, что узнал от сего ученого мужа.

Повесть о ткаче, который обокрал самого себя

Жил в Каире молодой ткач по имени Аджиб. Был он небогат, но ему очень хотелось узнать, каково это — жить в роскоши и довольстве. Услышав историю Хасана-канатчика, он без колебаний прошел сквозь Врата лет, чтобы разыскать в будущем самого себя, ибо юноша был уверен, что через двадцать лет он станет таким же богатым и щедрым, как Хасан аль-Хуббаль.