Попала в голову. Снова. Вот уже во второй раз за этот вечер я отключилась не по своей воле. Почувствовала только, как падаю, но меня подхватывают чьи-то сильные руки. Не Чеда, не Аллана, и уж точно не Экей.

Приходила в себя постепенно, но, слава богам, в своей комнате. Если быть точнее, в гостиной. С трудом разлепила глаза, на очередную вспышку головной боли даже внимания не обратила. А когда увидела, кто сидит у меня в ногах, подскочила так резко, что к горлу подступила тошнота.

— Магистр Ринт?

— Решил, что тебе ни к чему попасть в лазарет в первый же день, — глухо ответил он.

— Мы на “ты”? — ухмыльнулась я.

— После того, что ты мне пообещала… — губы Редли тронула загадочная улыбка, в глазах заиграли смешинки.

— Что я вам пообещала? — прошептала я, обливаясь холодным потом. — Я была без сознания, и не могу знать, что несла в бреду. Что я говорила, магистр Ринт?

— Спи, — Редли поднялся с дивана. — И спасибо, что пытались мне помочь, но в следующий раз постарайтесь не вляпываться в такие неприятности.

— У нас будут неприятности?

— Можешь не сомневаться. Ракель Кой никогда не мечтала о короткой мальчишеской стрижке.

— Твою ж бабку, — застонала я, падая на подушку. Дурацкий светлячок, дурацкий Аллан!

Редли было все равно на мои страдания. Он убедился, что я не помру, и вышел в коридор. За окном занимался рассвет. До пробуждения оставалось несколько часов, и я поползла в спальню, где на одной из кроватей уже мирно дрыхла Экей. Одетая, обутая, растрепанная. Постельное белье лежало на тумбе, подруга не удосужилась заправить ни свою, ни мою постель. Ну и я решила, что одну ночь посплю уж на голом дереве, ничего со мной не случится.

Утро наступило внезапно. Мне казалось, что я только-только закрыла глаза, как под потолком раздался будильный вой. Совушка недовольно ухнула, спряталась под кровать и вылезать не спешила.

— Если мне еще раз кто-то предложит пойти на этот ваш студенческий праздник… — Экей хрипела, осушив уже второй графин ледяной воды. Искупавшись в прохладной воде, она не почувствовала себя лучше и теперь “лечила” сухость во рту.

— Никто тебе и не предлагал, — буркнул не менее помятый Чед. — Как и мне, в общем-то. Мы сами решили пойти.

— В таверну, Чед! — хныкал Аллан. — В та-вер-ну! А не… где мы вообще были? Адель, что ты помнишь?

— Все, — обреченным голосом ответила я, сжимаясь в комочек. Через полчаса завтрак, а сразу после — продолжение знакомства с куратором. И если мои соседи по комнате не могли вспомнить, что случилось после второго бокала вишневой настойки, то я помнила все. Кроме одного: что я пообещала магистру Ринту?

— А где записывающая сфера?.. — задумчиво спросила Экей.

Парни пожали плечами, а я с ужасом поняла, что тоже многого не помню.

ГЛАВА 5

На завтрак брели в угрюмом молчании. По коридорам никто не носился, ниоткуда не слышался хохот, как обычно, да и в целом академия будто вымерла. Редкие студенты, будто молчаливые тени, скользили к столовой, держась за стены. На лице каждого из них отчетливо читались приключения вчерашней ночи.

Громкоголосая женщина на раздаче заставляла нас жмуриться от приступа головной боли. Ее звонкий, словно колокол, голос, оповестил, что сырников нет. Ни мне, ни кому-либо из студентов, они этим утром вообще не были нужны. Всем хотелось морса и жирного бульона.

— Я больше никогда не стану употреблять ничего, крепче чая, — тяжело вздохнул Чед, когда мы заняли столик у окна, из которого открывался чудесный вид на заснеженные горы.

— Я и не употребляла, — буркнула Экей. — Но мне еще хуже, чем вам.

— Из чего твоя мама варит успокаивающий отвар? — спросил Аллан.

— Из трав, конечно же. Она лекарь, а не алхимик.

— На воде?

Экей поморщилась, пожав плечами:

— В этом я не уверена.

— Хватит вам уже страдать, — не выдержала я. У меня единственной из всей нашей компании было нормальное самочувствие, не считая сильнейшего беспокойства из-за пропажи сферы. — Мы потеряли записывающий артефакт, который сперли в архиве. Что за это грозит?

— Не отчисление, — помотал головой Чед. — Из этой академии отчислить могут только за проигрыш на турнире. Даже в случае, если завалил экзамен, просто оставят учиться еще на год.

— Турнир!.. — простонала я, закрывая лицо ладонями. — На кой черт я на него подписалась?

— Мы не знаем, — хором ответили соседи.

Вот и я не знала. Нет, то есть, вчера адреналин в моей крови позволял мне думать, что я всемогущая, а вот сегодня… Но, поживем — увидим.

— Будем решать проблемы по мере их поступления, — кивнула я самой себе. — Для начала нужно запихнуть в себя хоть что-то из еды, потом познакомиться с Редли Ринтом и идти к ректору, признаваться в краже и утере артефакта.

— Тюрьма, — задумчиво произнес Чед.

— Что? — не поняла я.

— Я вспомнил, какое следует наказание за использование запрещенных артефактов. Это без учета его кражи, конечно же. Тюрьма. Королевская, не волнуйся, в ней условия чуть лучше, чем в городской. Хотя бы не бьют и кормят трижды в день.

— Ты-то откуда про условия в тюрьмах знаешь? — испуганно зашептала Экей.

— Мой папа — глава королевской канцелярии. Он формирует законы и отслеживает их нарушения. Не знаю, как все там происходит, но помню, как за ужином он рассказывал об использовании запрещенного артефакта. Говорил, что изучал дело одного из поверенных лорда Брейдоса. Так вот, он, тот поверенный, использовал артефакт для бьющей сети. Ну, знаете, это такой забор, за который нельзя выйти, иначе испепелишься? Не знаете? Читайте больше, пресветлые боги!

— Короче! — оборвали мы его.

Чед растрепал челку вздыхая:

— Короче, поверенного заключили под стражу на двадцать лет. Десять из них он проведет в королевской тюрьме, а оставшиеся десять, если не умрет раньше, на рудниках.

— Я не хочу на рудники-и-и, — глаза Экей наполнились слезами. Девушка шмыгнула носом и отодвинула от себя тарелку с кашей. — Меня мама убьет!

— Чисто технически, — Чед отправил в рот булку, — твоя мама тебя не достанет, чтобы убить. На рудники могут приехать только заключенные и стража.

— Не успокоил! — взвинтилась Экей.

Я медленно жевала сухофрукт, вперив взгляд в одну точку на окне. Мне опасаться особенно нечего, у меня свои козыри в рукавах, но вот за ребят стало страшно. Не могу же я все время шантажировать профессора Бомонта? Или могу? Нет, наверное, нет. В конце концов, ему надоест и он сам сдастся властям, и тогда мне даже за учебу платить будет нечем. Сейчас-то ректор мое обучение оплатил, а если его посадят, то ждет меня работа подавальщицей и вечно пьяный муж в дешевой комнате таверны.

— Я ему во всем признаюсь, — сказала я, выплевывая сушеное яблоко. — Ректору. Скажу, что потеряла артефакт, что вас со мной не было, и вообще…

— В тюрьме не так хорошо, как я сказал, — неуверенно произнес Чед. — Ты что это придумала? У нас еще даже занятия не начались, а ты уже из академии собралась уйти?

— Да никуда я не уйду. Просто признаюсь в том, что и правда сделала.

— Вообще-то, я вот что думаю, — Аллан постучал кончиком пальца по нижней губе. — Эта сфера лежала в архиве уже очень долго. Сколько лет назад их запретили? Вот то-то же. Какова вероятность, что пропажу хватятся?

— Архивы просматривают каждые пять лет, — ответил Чед. — Откуда мы знаем, когда была последняя проверка?

— Ладно, подождем, — согласилась я.

Встреча с Редли Ринтом проходила в его кабинете. То, что у куратора был свой личный кабинет рядом с ректоратом, мы узнали от уборщицы. Двинулись в центральный сектор гуськом — я шла первая, как самая бесстрашная, по словам ребят.

Редли ждал нас, лениво перебирая бумаги в ящике стола. Без слов, жестом попросил занять места напротив и еще несколько минут рылся в документах. Мы все это время молча сидели, переглядываясь друг с другом.

— Экспериментальная группа, — произнес куратор, наконец обратив на нас внимание. И снова ненадолго замолчал. — Для чего вы пришли в академию?

— Получить шанс на хорошую работу, — сказал Чед смутившись.

— Я знаю твоего отца, — кивнул Редли. — Тебе действительно необходимо попасть “в люди”, чтобы не позорить его.

— Вы меня… оскорбляете?

— Ни в коем случае. Но, будь уверен, если захочу оскорбить — мне никто не помешает. Экей, — мужчина переключился на мою подругу. — По какой причине ты в академии? И, кстати, я так и не знаю, какая у тебя сила. Ты проходила проверку на магстарлете?

— Проходила, — глухо отозвалась Экей. — В академию я пришла, чтобы поступить на факультет мертвых, а попала… куда попало.

— Так ты бездарный некромант?

— Я не бездарный! Почему вообще человека с магией называют бездарным, а тех, кто родился без крохи силы, не называют никак? Это они бездарные, они, а не я! Без-дар-ны-е! А я очень даже дарованая… дарная… одаренная, вот!

— Экей хотела сказать, — прервала я ее. — Что не чувствует себя ограниченной в своих возможностях. Да, они не такие, как у других студентов, но тоже магические. Разве нет?

Редли окинул меня невидящим взглядом и кивнул Аллану: