— Безусловно. Это очень смешно! А ведь сколько правды заложено в этих словах, — Крис посмотрел мне в глаза. — Я ведь тебя нашел!
Я внезапно заинтересовалась донышком бокала, да так, что принялась очень внимательно разглядывать его. Чтобы лучше было видно, вылила остатки шампанского в ванну.
Ведь у нас с Крисом обыкновенная интрижка. Интрижка для секса и веселого времяпрепровождения. Я определенно не тот человек, который нужен Крису. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Ему было всего двадцать девять, а мне уже сорок один. Он жил в западном Лос-Анджелесе, в то время как я жила в куда менее модном месте почти на сто километров восточнее. Крис был молод, холост и хорош собой. Я же… ну, я была уже в возрасте, да к тому же, будем говорить честно, еще не до конца оправилась после развода. Второго по счету. Да, я — определенно не тот человек, который ему нужен.
Моя правая нога находилась в его руке, и он нежно массировал мою стопу, а после начал водить пальцем по ноге вверх-вниз, и я немного расслабилась. Все дело в сексе, и только. Ему нужно только это. И ничего страшного! Можно выдыхать — так это еще меньше похоже на серьезные отношения, а в чем я по-настоящему хороша, так это в сексе. Ну, еще в математике — я легко определила общий знаменатель в обоих моих разводах. Дело в том, что браки окружающих меня в детстве людей не были счастливыми и все до единого развалились еще до моего совершеннолетия, поэтому мои неудачи не должны были стать для меня неожиданностью. Но они стали. Я была успешна во многих сферах жизни, но счастливый брак явно в них не входил.
Поэтому шесть месяцев назад, когда я ушла от второго мужа и переехала в арендованный таунхаус, я поклялась начать новую жизнь, которую в шутку прозвала Алфавитной.
...Я решила, что, как и персонажу Стива Мартина в фильме «Придурок», все, что мне было нужно, — это В, Си D: книги, кофе и собаки. [В — books (книги), С — coffee (кофе), D — dogs (собаки).] И больше ничего.
В — это книги. Под них я определила шкафы во всю стену в гостиной и во второй спальне, но книг оказалось так много, что они стояли стопками по всему дому. И теперь никто не говорил мне, что эти «пылесборники» занимают слишком много места.
С — это кофе. Я пила его литрами, и теперь никто не жаловался, что кофейная гуща попала в белую плиточную затирку и ее теперь не отмыть.
D — это собаки. До этого у меня было два бигля — Ришелье и Рокси. Я заверила юриста, у которого арендовала дом, что обязательно куплю новый ковер вместо уродливого зеленого, поскольку мои собаки были уже в возрасте и не всегда контролировали себя в плане естественных надобностей. На самом деле я, конечно, имела в виду исключительно свою неряшливость. Помимо всего прочего, собаки хороши еще и тем, что на них можно свалить кое-какие собственные недостатки, а они и слова поперек не скажут.
Приятель из колледжа убедил меня, что без горячительных напитков мне не выжить (для подобных советов и нужны приятели из колледжа, не так ли?). Поэтому в свою Алфавитную жизнь я добавила еще и А [А — alcohol (алкоголь).] — для алкогольных напитков.
То есть для вина. И мартини. И коктейля «Маргарита» — без нее никак.
Итого — А, В, С и D. Я распределила свою новую Алфавитную жизнь, упаковала вещи и переехала, так что скрежет, который вы слышите, — не просто работа двигателя фургончика, несущего меня вперед; это хрипловатый смех судьбы надо мной.
В новом доме с собаками я провела семь недель — достаточно, чтобы установить время прогулок, приема пищи и распределить, кому какая часть дивана и кровати принадлежит.
К концу апреля у тринадцатилетнего на тот момент Ришелье случилось несколько приступов. В конце концов, рыдая и проклиная все на свете, я приняла решение его усыпить, зная, что так в первую очередь будет лучше для него.
В августе ветеринар сообщил мне, что у Рокси хроническая сердечная недостаточность. Так я лишилась своей второй собаки — вернулась домой и обнаружила ее на полу в гостиной перед книжным шкафом. Я тряслась в рыданиях, когда моя подруга Стейси везла меня к ветеринару. Тело Рокси лежало у меня на коленях. На обратном пути я свернулась калачиком на заднем сиденье ее машины и ревела еще сильнее.
В тот день по возвращении домой меня встретили лишь тишина и этот отвратительный зеленый ковер. Шел пятый месяц моей Алфавитной жизни, когда я лишилась одной из ее компонентов. Да, мне хотелось побыть одной, но это было уже слишком. Собаки всегда являлись неотъемлемой частью моей жизни. С ними меня связывали крепкие доверительные отношения, которые, в отличие от остальных, не разрушались. И вот я лишилась их тоже.
Последующие несколько недель тишина в доме сводила меня с ума. Я думала о том, чтобы снова завести собаку, но меня преследовали мысли о проклятии всех собачников — вы можете завести собаку, получать от нее безусловную любовь и безграничную радость, но только продлится это тринадцать или пятнадцать лет — как повезет. А после ваше сердце будет разбито вдребезги. Я решила, что не хочу переживать это снова.
И сбежала в Ирландию.
Однако поездка подошла к концу, и вот она я: сижу голая в ванне с молодым красавцем, потягиваю шампанское. Собаку я так и не завела. Означает ли это, что я разобралась в своей жизни? Или наоборот — запуталась еще сильнее?
— Эй, — Крис аккуратно коснулся моей ноги. — Задремала?
— Типа того, — я отставила свой бокал с шампанским и изобразила улыбку. — Предлагаю оставить истории про Ирландию на утро. Сейчас у нас есть дела поинтереснее.
— Мне нравится ход твоих мыслей, — Крис подался вперед и обнял меня.
Прежде чем вылезти из ванной, я задула свечи.
Когда Крис проснулся, я выпила уже три чашки кофе и была готова к разговору. Про Ирландию, конечно. Я рассказала ему о пабах и караоке, о старинных замках и моем кузене, который затащил нас в частный клуб в Лимерике, хотя, как потом выяснилось, даже не являлся его членом; о зеленых скалах и захватывающих пейзажах, узких дорогах и кольцевых площадях (которые я в шутку называла «каруселями»); о том, что я оказалась чуть ли не на полметра выше большинства моих родственников. Крис слушал, смеялся от души и задавал вопросы.
— Мы посетили могилы наших прабабушек и прадедушек. Правда, после пришлось зайти на мессу, но это того стоило.
— Ну да, нельзя же провести десять дней в Ирландии и не побывать на мессе.
Мы с Крисом оба воспитывались в католических семьях, ходили в католические школы и оба имели ирландские корни (хотя у Криса в роду были еще и немцы). Воспитание в католической вере связывает людей, особенно если они прошли еще и через католическую школу.
— Из церкви выбежали монашки и начали бить тебя по костяшкам пальцев? Или тебя шарахнуло молнией?
— Ни то ни другое, как ни странно! По поводу мессы: мне не хотелось ее посещать, потому что я приехала всего на десять дней.
— А там уже разрешены разводы? На территории Ирландии ты по-прежнему считаешься замужней дамой?
Мы сидели на кровати — я в ночной рубашке, Крис голый.
— Тогда я считалась бы грешницей.
— Очень сексуальной грешницей! Мне бы понравилось.
Мы посмеялись, потом Крис сказал:
— В твоем плане хорошо все, кроме того, что ты выбрала для побега католическую страну. Тебе задавали вопросы про развод, пока ты там была? Приходилось объяснять?
— Нет. Я просто не говорила на эту тему, — я изо всех сил старалась звучать беззаботно. На самом деле в Ирландии мне постоянно казалось, что у меня на лбу написана огромная буква «Р», то есть «РАЗВЕДЕНКА», особенно если учесть, что ни одного разведенного человека я там не встретила.
— Наверное, они решили, что я старая дева… Если спрашивали про семью, то Джей обычно рассказывал про свою жену и детей, а я просто стояла рядом и молчала.
— Ну и правильно… Значит, про мужа вопросов не было? И про детей тоже?
— Ну, Шеймус прошелся по этой теме под конец. Во время последнего завтрака у Клэр на кухне, когда мы все прощались. Он обнял меня и сказал на ухо: «Не понимаю, с хрена ль какой-нить чел не закинул на тебя свою руку и не сказал, что ты теперь его».
— Да, стиль своего кузена Шеймуса бесподобен!
— Я постоянно смеялась рядом с ним!
— Ты сказала ему, что многие пытались закинуть на тебя свою руку, но потерпели поражение?
...Чем бы я это объяснила? Если я сама едва понимаю, что происходит в моей жизни, и то не без труда и помощи психолога.
Я выбрала своего первого мужа, не имея ни малейшего представления о нормальных отношениях. Тогда я знала лишь одно: традиционный брак (жена сидит дома, муж работает на нескольких работах, детишки бесятся и сходят с ума) не удался ни у кого из моих знакомых и ничем не привлекал меня. Такая схема мне не подходила, и поэтому в мужья я выбрала необычного парня хорватского происхождения. Он был очень умным (говорил на трех языках, да и познакомились мы в юридической школе), привлекательным (этакий Уиллем Дефо на стероидах; до этого я еще дойду) и бесконечно обаятельным. Однако при этом мой избранник ухитрялся быть самовлюбленным бабником и вдобавок принимал наркотики. Он-то думал, что я засяду дома и нарожаю ему кучу светловолосых голубоглазых ребятишек, в то время как сам он… ну, понятно.
