Глава 7. Идея

Эвелин Морель

Не знаю, сколько часов или минут мне удалось поспать, но с кровати меня буквально скинуло от сильной вибрации и воя сирены.

Непонимающе поморгав, я сориентировалась, а потом, придерживаясь руками за стены, направилась в рубку.

Как и ожидалось, капитан этого корабля уже сидел в своём кресле, ловко управляя мониторами, рычагами и тумблерами.

— У нас проблемы? — с беспокойством спросила я.

— Ничего нерешаемого. Просто внезапный магнитный шторм. Сядьте в кресло второго пилота и пристегнитесь. У меня нет времени на светские беседы. Все вопросы сможете задать позже, — короткими рубленными фразами ответил мне пилот.

Мне было непривычно, что кто-то командует мной в подобном тоне, а, с другой стороны, я понимала, что мужчине сейчас не до реверансов. Похоже, случилось нечто действительно непредвиденное и опасное, раз Фил Хартвуд оказался за штурвалом с голым торсом и в одних трусах-боксёрах.

Послушно усевшись в знакомое кресло, я попыталась разобраться с креплением ремней, но в итоге просто накинула и держалась за них руками.

И иллюминаторе особых изменений пейзажа я не видела. Кроме тряски и предупреждающего воя сирены магнитная буря внешне никак не проявлялась. Особой тревоги я не испытывала, полностью доверяя свою жизнь пилоту.

Кстати, о нём. Развернувшись в кресле, я стала наблюдать за практически голым мужчиной. Это был новый для меня опыт. Не могу сказать, что раньше мне было неинтересно познакомиться ближе с мужской анатомией, но возможности были ограничены.

Достигнув определённого возраста, я как-то полюбопытствовала об интимных отношениях на соответствующих сайтах, а после доступ к подобной информации мне ограничили. Жутко смущаясь, папа сказал, что мне рано на такое смотреть, а позже я и сама больше не пыталась, испытывая неловкость от мысли о том, что мои запросы просматривает служба безопасности. Моим спасением стали лишь любовные романы. Там я могла хотя бы прочесть о волнующей меня теме. Против книг отец ничего не имел.

В общем, сейчас я бессовестно пользовалась возможностью полюбоваться тем, как канаты мышц двигаются под смуглой кожей на сильной спине Фила Хартвуда. В кабине приятно пахло мужским парфюмом, за толстым бронированным стеклом нас окружала только холодная пустота космоса, создавая иллюзию уединения и какой-то интимности. К своему смущению, я ощутила, как низ живота стал наливаться сладкой тяжестью возбуждения.

Нагло глазея на пилота, я чувствовала себя пошлой извращенкой, но всё равно не могла найти сил ни отвернуться, ни перестать фантазировать о том, какой наощупь окажется гладкая мужская кожа или о том, что скрыто под тёмной тканью боксёров.

Наверное, именно в этот момент я впервые поняла то, что являюсь фактически взрослой женщиной и моё тело имеет собственные потребности и желания. Конкретно сейчас я хотела не какого-нибудь выдуманного героя, а Фила Хартвуда.

Осознание этого факта сначала напугало, а потом я подумала: а почему бы и нет? У меня есть только две эти недели свободы от бдительных глаз секьюрити или постоянного наблюдения. Данный мужчина мне приятен и кажется достаточно взрослым и умелым, чтобы мой первый раз не превратился в кошмар. Даже если мне не понравится, то я приобрету хоть какой-то опыт. Все мои приятельницы давно уже не девственницы, и, когда они обсуждали свои любовные похождения, я всегда испытывала только неловкость и печаль, а теперь у меня появится собственное сексуальное приключение.

Как будто прочитав мои мысли, Фил Хартвуд резко оглянулся на меня.

— Как ваше самочувствие, Эвелин? Вы раскраснелись, — заметил пилот.

— Всё хорошо, Фил, — ответила я, млея от того, как звучит моё имя, произнесённое этим бархатным баритоном.

От мысли, что было бы, если мужчина догадался бы о причине моего румянца, я покраснела ещё сильнее.

— Мы прошли опасный участок. Пойдёмте, я всё-таки проверю вас медицинским сканером. У вас могло подскочить давление из-за перегрузок и стресса. Это опасно в космосе, — настоял мужчина.

— Не сто́ит. Я в норме, — честно сказала я.

— И всё же лучше в этом лишний раз убедиться, — настоял пилот.

— Ладно, — согласилась я, поднимаясь с кресла.

Командир тоже встал, опять пропуская меня вперёд. Своей наготы Фил Хартвуд как будто не замечал. Впрочем, этому мужчине совершенно нечего было скрывать или стыдиться. Он был сильным и атлетически сложённым мужчиной. Заметно, что пилот немало времени уделяет тренировкам своего тела.

— Пройдите на камбуз, а я пока надену штаны и захвачу аптечку. Сигнал тревоги застал меня врасплох, — всё-таки вспомнил об одежде капитан, но это было к лучшему.

Стратегию соблазнения Фила Хартвуда мне следовало ещё продумать. Хотя, если честно, то соблазнительница из меня никакая. В наличии лишь информация, почерпнутая из книг и болтовни с подругами.

Присев на стул, я суетливо поправила волосы и смятую после сна толстовку и стала ждать. Мужчина появился быстро. Теперь он был одет в свободные спортивные штаны и облегающую торс футболку. В руках у пилота был компактный медицинский прибор.

— Хм… Ваша кофта слишком толстая, — озадаченно произнёс Фил, глядя на пищавший аппарат.

— Я могу её снять. На мне ещё есть майка, — неуверенно отозвалась я.

Тонкая бельевая маечка на мне и правда была, но в иных обстоятельствах и перед другим мужчиной я не спешила бы показывать этот полупрозрачный, отороченный чёрным кружевом топ. К этому наряду он совсем не подходил, но ведь вчера утром я надевала его под классический строгий костюм, а переодевалась уже в машине дяди Алекса. Только решение соблазнить пилота заставило меня пойти на риск.

С фигурой у меня всё было в порядке: высокая полная грудь, чистая светлая кожа, подтянутый живот, но всё же, раздеваться перед Филом Хартвудом было волнительно. Я нерешительно стянула толстовку и положила её на стол, расправляя плечи.

Я не знаю, как на мой смелый жест должны были отреагировать книжные герои, а мужчина, стоявший напротив, просто молча смотрел на меня, почти осязаемо скользя взглядом по моему телу.

— Хорошо. Не двигайтесь пару минут, — тихо сказал Фил Хартвуд, но его красивый голос приобрёл интригующую хрипотцу.

Мне хотелось увидеть и другие признаки того, что я нравлюсь мужчине, но он, как назло, встал за моей спиной.

Через несколько секунд прибор громко пиликнул, выдавая результат.

— Всё хорошо? — спросила я, оглядываясь назад.

— Давление в норме. Спокойной ночи, мисс Морель, — сказал пилот и поспешил сбежать из кухни раньше, чем я успела ему ответить.

Глава 8. Ночной дожор

Фил Хартвуд

Ледяной душ лился на голову, заставляя тело крупно дрожать от холода, но не приносил облегчения.

Откуда взялся на мою голову Олсен со своим странным заказом? Лучше бы я взялся за транспортировку урановых стержней к дальним колониям, чем терпеть эту пытку. Эвелин Морель на моём судне каких-то пять часов, а я уже схожу с ума, подобно прыщавому юнцу, впервые увидевшему женскую грудь.

Кстати, с формами у моей пассажирки было всё более, чем прекрасно. Эти полные молочно-белые полушария с розовыми напряжёнными сосками, трогательно просвечивавшимися через прозрачную ткань того безобразия, что Эвелин назвала майкой, теперь будут сниться мне в самых порочных и запретных снах, вместе с алыми влажными губами, которые девушка часто облизывала, думая о чём-то своём.

— Чтоб тебя! — неизвестно на кого выругался я, стукнув мокрым кулаком по металлической стенке очистителя.

Как всё не вовремя! Из-за судебных тяжб о разводе в последние полгода о сексе пришлось забыть. Таков был совет адвоката, нанятого мной в попытке ограничить непомерные запросы бывшей супруги на моё имущество. Впрочем, наши супружеские отношения с Мирой разладились гораздо раньше, чем она нашла себе нового спонсора для бесконечных улучшений внешности. Так что я уже очень давно не уделял внимания потребностям своего тела, и оно решило мне отомстить в самый неподходящий момент.

Запрет на отношения с этой девчонкой только усугублял ситуацию. Сейчас Раян Морель и все его вышибалы, которые наверняка сломают мне все рёбра, если я прикоснусь к его дочери, находились за сотни миль космической пустоты, а Эвелин — в соседней каюте.

Через какое-то время холод сделал своё дело — я немного успокоился, но теперь уснуть не получалось. В голову лезли совершенно неуместные и дурные мысли о словах самой девушки. Если Морель настолько ограничил общение дочери с друзьями, то были ли у Эвелин какие-нибудь романтические отношения? Идея о том, что девушка скорее всего невинна в равной степени интриговала и пугала. Впрочем, пугала сильнее.

Устав ворочаться в постели, я решил приготовить что-нибудь съестного. Не факт, что фраза «я умею готовить» из уст моей пассажирки подразумевали, что её кулинарные шедевры окажутся на самом деле съедобными. Помнится, Мира тоже считала, что готовит прекрасно, но от её еды тошнило даже тараканов.

Натянув на себя одежду, я направился на камбуз и с удивлением обнаружил, что место у плиты уже занято.