Глава 13. Неловкость

Эвелин Морель

В рубке, как всегда, было тихо. Приборная панель мерцала огнями, а за панорамным бронированным стеклом раскинулся бескрайний космос. В кресле пилота спиной ко мне сидел мужчина, лишивший меня покоя с самой первой встречи. Я крадучись шла по проходу, испытывая странную тягу быть ближе к Филу Хартвуду, но капитан всё равно услышал мои шаги и резко развернул кресло, встречая меня лицом к лицу.

Он снова был одет в одни только трусы-боксёры, мало что скрывавшие от моего жадного взора.

— Я знал, что ты придёшь. Готова играть во взрослые игры, девочка? — нагло ухмыляясь, произнёс пилот, переместив одну из своих широких ладоней на внушительную выпуклость, скрытую тканью трусов.

Это его «девочка», произнесённое низким бархатным тоном, запустило рой мурашек по моей коже, а низ живота налился приятной тяжестью. Смелости ответить вслух не было, поэтому я только кивнула, сгорая от стыда и сладкого предвкушения.

Сейчас страхи и сомнения как будто стёрлись, оставляя мою жажду. Почему я так реагировала именно на этого хмурого и не самого привлекательного мужчину, оставалось для меня загадкой, но я замерла перед ним, как глупая мышь перед удавом, не в силах отвести взгляд от того, как большие пальцы нырнули под резинку боксёров, медленно опуская серую ткань вниз.

— Ты знаешь мои условия, Эва. На колени, — прозвучал хриплый приказ.

Острая смесь стыда и предвкушения стала гуще, горячей патокой растекаясь внутри. Как заворожённая я опустилась вниз, принимая унизительную позу. Почему я вообще это делаю? Почему подобно собачонке ползу ближе к креслу, не отводя взгляда от того, как Фил, приподняв бёдра, стаскивает с себя треклятые трусы? Ответов на эти вопросы у меня не было. В голове нет вообще ни одной здравой мысли.

— Открой рот и поработай своим язычком как следует, девочка, — приказал мужчина, красноречиво поглаживая ладонью налитый кровью эрегированный член.

Уровень смущения зашкаливал, кровь шумела в ушах, но и возбуждение от этих пошлых слов становилось только сильнее.

Я не знала, что делать, но тело действовало само, оставляя мне роль стороннего наблюдателя.

Мои пальцы едва смыкались вокруг мужской плоти, а потом к пальцам присоединились губы. Никаких негативных эмоций от происходящего я не испытывала наоборот — тихие стоны Фила, тяжёлая рука в моих волосах и пошлые причмокивания возбуждали меня, заставляли двигаться всё быстрее.

— Хватит, — неожиданно произносит Хартвуд и не больно потянул меня за волосы, отстраняя от себя. — Становись туда. Спиной ко мне, — отдал следующее распоряжение командир, кивая в сторону кресла второго пилота.

Я покорно исполнила приказ, становясь коленками на сиденье и обнимая высокую спинку.

— Умница. А теперь ножки пошире, Эвелин, — строго произносит Фил, и я снова подчиняюсь, сгорая от предвкушения и едва уловимого страха.

Упругий толчок и я заполнена до предела. Боли не было, только странная жажда. Мне мало этих неторопливых сильных движений. Хочется ещё больше, сильнее, жёстче. Я начала двигаться сама, за что получила звонкий хлопок по попе.

— Терпение, девочка. Этой скачкой управляю я, — говорит Хартвуд, а потом…

Я проснулась, тяжело дыша и испытывая почти болезненное желание.

Сон. Всего лишь очередной пошлый сон, в котором я схожу с ума от командира этого корабля, отдаваясь ему, как течная сучка.

Скользнула рукой в трусы. Чтобы достигнуть разрядки хватило всего пары движений пальцами, но оргазм не принёс облегчения. Мне этого было мало. Внизу живота всё стягивало от пустых спазмов.

Откинув одеяло, я пошла в очистительную кабину и включила прохладный душ, надеясь, что он остудит моё разгорячённое тело, вода и мочалка лишь сильнее дразнила кожу возбуждённых сосков.

— Это невыносимо, — пробормотала я, смывая с себя ароматную пену.

Со дня моего рождения прошло больше двух суток. Всё это время я избегала встречаться с капитаном корабля. Хватало того, что он приходил ко мне в эротических снах.

Нет, меня не напугали угрозы Фила Хартвуда, но мне было очень стыдно, что я в открытую навязывалась мужчине.

Таймер на кибере показывал, что настало раннее утро. Это хорошо. Значит, я успею приготовить завтрак и сбежать к себе раньше, чем Фил выйдет из своей каюты.

Натянув на себя джинсы и футболку, я направилась на кабуз, но место у плиты было уже занято.

— Доброе утро, Эвелин, — произнёс Хартвуд, оглядываясь на меня через плечо.

— Доброе. Я, наверное, позже зайду, — пробормотала я, намереваясь снова сбежать.

— Присаживайся за стол и прекращай прятаться. Я тебе ничем не угрожаю. Извини меня за те слова. Это было грубо, но я хотел, чтобы ты поняла меня и перестала сочинять романтические бредни, — строго сказал пилот, заставляя меня покраснеть до оттенка помидора.

Боже, как стыдно-то! Не признаваться же, что теперь вместо романтических бредней я теперь смотрю пошлые сны с участием этого мужчины. Кстати, едва остывшее после купания возбуждение начало разгораться снова от одного присутствия Фила Хартвуда и этого его греховно-прекрасного баритона.

— Это я должна извиняться, — промямлила я.

— Брось. Я всё понимаю. Со стороны твоего отца было жестоко ограничивать твоё общение со сверстниками. Через семь часов мы прибудем на станцию Бельта. Там мы простоим достаточно долго, пока будет проходить дозаправка Кометы. Вообще-то тебе не рекомендовано покидать корабль, но мы можем прогуляться по рыночному кварталу. Там довольно интересно. Только оденься скромнее. Ни к чему привлекать внимание, — к моему огромному облегчению, перевёл тему Фил.

Конец ознакомительного фрагмента