— «Виноградники Воса»? Не совсем. У нас нет ничего от этих бывших пыльных задниц.

Хэлли чуть не швырнула в менеджера кусок пармезана — и этот кусок определенно был достаточно большим, чтобы вызвать сотрясение мозга. Этот тип действительно только что сказал такое Джулиану? Вторичное смущение, которое она испытала из-за Лорны, теперь вспыхнуло из-за него, ее кожа покраснела, заставив пожалеть, что она не осталась этим утром в постели, после похмелья. Что касается Джулиана, его реакция оказалась совсем не такой, как она могла ожидать. Вместо того чтобы разозлиться из-за оскорбления, нанесенного его семейному бизнесу, он просто казался… озадаченным. Любопытным.

— Бывших пыльных задниц? — повторил он, нахмурив брови. — Почему ты называешь…

Менеджер прервал его щелчком пальца.

— Нет, погоди. Я понял, откуда тебя знаю. Ты был в том документальном фильме об инопланетянах! Как он назывался…

Джулиан уже разворачивался на каблуках, свободной рукой выводя Хэлли из магазина.

— Идем.

— Подождите! — выкрикнул расфуфыренный парень лет двадцати с небольшим. — Можно сделать селфи?

— Нет, — решительно отказал Джулиан.

— О каком документальном фильме об инопланетянах он говорит? — прошептала Хэлли, косясь на вздернутый подбородок Джулиана.

— Тихо, похитительница сыра.

— Справедливое обвинение, — пробормотала она, вытаскивая из импровизированного передника пармезан и откусывая кусочек.

Как только они вышли из магазина и быстрым шагом двинулись по тротуару, Джулиан задал вопрос, на который Хэлли действительно не хотела отвечать.

— Почему он так отозвался о винограднике? Это непопулярное мнение или так думают все?

Хэлли сглотнула.

— Если я отвечу, ты расскажешь о документальном фильме об инопланетянах?

От его вздоха даже дуб засох бы.

— Договорились.

Глава шестая

Они напоминали повзрослевших Гензеля и Грету. Только вместо хлебных крошек оставляли за собой крошки манчего [Манчего — испанский твердый сыр из пастеризованного овечьего молока.]. Почему-то Джулиана не удивил такой поворот событий. Конечно, он наткнулся на эту очаровательную сумасшедшую женщину, спровоцировавшую его устроить телефонный розыгрыш, когда она воровала из местного заведения сыр. Чем еще она могла заниматься?

Однако он никак не мог найти в себе силы разозлиться на нее. Да и кто смог бы расстраиваться, если она улыбалась? Только не он. Особенно когда две очень заметные эмоции затмевали все остальное.

Первая? Он был чертовски зол. Ему хотелось вернуться в «Откупоренный» и выбить менеджеру парочку зубов, что было на него не похоже во всех отношениях. Он не был жестоким человеком. Подростком попал в несколько переделок, но никогда раньше не испытывал такой горячей волны гнева, как тогда, когда увидел через окно, как кричат на Хэлли. Как можно кричать на эту… женщину-подсолнух? «Это меня не касается», — попытался сказать его разум. Но внутреннее чутье заставило его ворваться внутрь и встать между ней и любым видом негатива. Только не при мне.

Вторая? Подступающее чувство страха сильнее стиснуло его руку, сжимающую пакет с продуктами. Пыльные задницы. Эти слова перекатывались из одного уголка его мозга в другой, туда и обратно, такие непохожие на формулировки, которые он привык слышать при описании виноградников Воса.

Воплощение самой сути виноградарства. Легенда. Краеугольный камень отрасли.

Они остановились у мусорного бака, где Хэлли избавилась от остатков сыра, хотя продолжала упрямо держаться за пармезан.

— Прежде чем я тебе что-нибудь скажу, — начала она, расправляя плечи и делая глубокий вдох, который совсем не успокоил его нервы, — я хочу, чтобы ты знал, что лично я не разделяю негативных мнений о винограднике твоей семьи. В качестве примера, я только что напала на этот возмутительный винный ночной клуб, потому что он наступает на пятки моим любимым старым местам отдыха. Я ценю традиции и историю — эти слова я бы использовала для описания Восов. Это часть Святой Елены. Но, хм… ну, в последние годы, некоторые могли бы сказать…

Ужас усилился.

— Не щади меня, Хэлли. Скажи это.

Она коротко кивнула.

— Пожар стал ударом по многим традиционным винодельням. Они пытались восстановиться, но пришла пандемия и вырубила их. Сейчас наблюдается острая конкуренция со стороны покупателей этих виноделен. Они приходят, модернизируют свои операции, находят новые способы привлечь публику. И Вос… — Она облизнула губы. — Согласно тому, что я слышала, он все еще находится в режиме восстановления, в то время как все новые фирмы расширяются, привлекают знаменитостей и завоевывают социальные сети.

У него как тисками перехватило горло. Просьба матери посетить винный фестиваль в Напе ему показалась немного странной, но такого он не ожидал. Дела настолько плохи? Он до сих пор настолько нежеланен в семейном бизнесе, что она даже в отчаянной ситуации не просит его о помощи? Да, отец ясно дал понять, что не хочет, чтобы Джулиан занимался виноградником. Но мать? Возможно, она верит в него еще меньше, чем он предполагал. Мог ли он винить ее в этом, учитывая свое унизительное поведение после пожара?

— Мама ничего такого не упоминала, — выдавил он.

— Мне жаль. — Хэлли предложила ему пармезан и убрала его назад, когда он отказался, коротко покачав головой.

— Мне больше нравится козий сыр.

Она пристально посмотрела на него.

— Хорошо, сатана. — Она ткнула его локтем в ребра, чтобы дать ему понять, что шутит, и он едва удержался, чтобы не схватить ее за запястье, удерживая руку. Рядом. — Если тебе от этого станет легче, прошлым вечером я сильно напилась… выпила бутылку «Вос Совиньон Блан».

Она замолчала, ее лицо немного побледнело.

— Что не так? — обеспокоенно спросил он. Насколько сильно этот тощий менеджер расстроил ее? — Я возвращаюсь, — прорычал он, разворачиваясь обратно к магазину.

— Нет! — Она схватила его за локоть, останавливая. — Я… я в порядке.

Очевидно, это было неправдой.

— Слишком много пармезана?

— Нет, я просто… — Она, казалось, не могла смотреть ему в глаза. — Я только что вспомнила, что забыла вчера вечером оставить таксисту чаевые. А он был действительно хорош. Даже подождал меня, пока я делала остановку.

Почему она почти задыхалась от этой оплошности?

— Можно оставить чаевые постфактум.

— Да. — Она смотрела сквозь него остекленевшими глазами, ее румянец был таким ярким. — Да. Можно. Я так и сделаю.

— Твое похмелье имеет какое-то отношение к твоему решению съесть сыр?

— Нет. — Она заметно взбодрилась, но цвет лица возвращался медленно, голос звучал немного неестественно. — Может быть, немного. Но это не помогло делу, когда Твидовый Придурок вошел в «Закупоренный», как титулованный тролль, и удрал с двумя дюжинами бокалов для вина, заявив, что «Откупоренному» они нужнее.

— Вот как. — Его снова охватило раздражение. — Я очень рад, что не дал им сделать селфи.

— Кстати. — Пока они шли по тротуару, Хэлли безуспешно пыталась засунуть сырный брусочек в передний карман джинсов. Честно говоря, она была воплощенной неразберихой. И тем не менее он, кажется, не мог отвести от нее чертов взгляд. — Что за документальный фильм об инопланетянах?

— Ничего особенного, — быстро ответил Джулиан.

— Никаких «ничего особенного». — Она рассмеялась, и он с облегчением заметил, что она выглядит уже не такой бледной, как минуту назад. — Кроме того, Вос, ты обещал объяснить. Я требую удовлетворения.

У него дернулся уголок губ.

— Да, я в курсе. Просто не люблю об этом говорить.

— Ты только что поймал меня на совершении ограбления. Дай мне какую-нибудь компенсацию.

На миг он был очарован ее заискивающей улыбкой. С похмелья или нет, она все еще сияла, не так ли? Ее фирменный стиль рассеянной красоты. И, как и в первые два раза в обществе Хэлли, напряженность его расписания, казалось, отступила. И теперь оно попыталось с ревом вернуться в фокус, требуя, чтобы он перестроился. Часы на его запястье потяжелели, минуты летели так незаметно.

— Хорошо, я объясню. Но мне нужно писать…

Она моргнула, глядя на него, и он едва не наклонился, чтобы получше рассмотреть черные круги вокруг ее радужек. Это поэтому у ее глаз такой привлекательный цвет? Он ведь может потратить еще полчаса, верно?

Конец ознакомительного фрагмента