Неожиданно мне в голову пришла мысль.

— Но никто не упоминает о Тоби Томпсоне, — заметила я.

— Милый старина Тоби, — вспомнила леди Хардкасл. — Ну конечно. Отлично, Фло. Я вам не говорила, Герти, что он был первым, кого мы встретили на нашей первой прогулке после переезда сюда? Очаровательный мужчина. Почему его нет в моем списке? Он наверняка постоянный участник торгов.

— Конечно, милая, но не в последнее время. У него болеет сестра. И каждую свободную минуту он проводит с ней в Норт-Нибли. Хотя таких минут у него немного, как вы понимаете. Так что, когда ему нечего продавать, бедняга не может позволить себе роскошь быть на рынке.

— Как печально, — заметила леди Хардкасл. — Но почему миссис Кэрэдайн о нем ничего не сказала? Он ведь один из ее соседей, нет?

— Нет, милая. Мне надо будет показать вам все на карте, но его ферма находится с другой стороны от фермы Ноя Локка. Так что, строго говоря, он не ее сосед.

— Ага. Тогда это все объясняет.

— Так что вы думаете, милая? — поинтересовалась леди Фарли-Страуд. — Кто убийца?

— Какая вы смешная, Герти… Мы поговорили только с двумя людьми, полиция еще не нашла никаких улик, а полицейский хирург даже не подтвердил, что покойного отравили. Миссис Кэрэдайн сказала нам, что Спенсер был болен.

— Вы что, считаете, что я бегу впереди паровоза? — Казалось, леди Фарли-Страуд в ужасе.

— Чуть-чуть, дорогая, — дружески успокоила ее леди Хардкасл.

Раздался стук в дверь, и на пороге появился Дженкинс с кофе.

— Почему так долго? — возмутилась леди Фарли-Страуд. — Вы что, ездили за кофе в Бразилию? — Она хихикнула.

— Полагаю, что именно этот сорт кофе, миледи, выращен в Вест-Индии. — Дженкинс был человеком прямодушным, почти начисто лишенным чувства юмора.

— Да неужели? А вы когда-нибудь бывали в Вест-Индии, Эмили?

— Нет, дорогая. Но моя тетя ездила туда часто.

— На Ямайку? — уточнила леди Фарли-Страуд.

— Нет… на Антигуа, — ответила миледи. — Мой дядя был сахарозаводчиком.

— Повариха извиняется, миледи, — сказал Дженкинс, — но молоко сегодня привезли поздно, так что она еще не закончила с тортом. Спрашивает, не согласитесь ли вы на песочное печенье?

— Ну конечно, Дженкинс, — с энтузиазмом откликнулась леди Хардкасл. — Тем более что мы его уже пробовали. Поблагодарите ее от нашего имени.

— Да, Дженкинс, пожалуйста, — леди Фарли- Страуд кивнула.

— Что-нибудь еще, миледи? — спросил дворецкий.

— Нет, спасибо. Да, а вы не видели сэра Гектора?

— Думаю, он занят в кабинете, миледи. Вы хотите, чтобы я ему что-то передал?

— Нет, не будите его. Вы останетесь на обед, Эмили?

— Спасибо, дорогая, но — нет. Нам надо домой. У нас еще дела. Может быть, в другой раз?

— Это будет замечательно, — сказала леди Фарли-Страуд. — Тогда, Дженкинс, мы, как всегда, будем обедать вдвоем. Вам еще нужно авто, Эмили?

— Если не возражаете, милая. Это было бы прекрасно.

— Тогда предупредите, пожалуйста, Берта, Дженкинс, — распорядилась леди Фарли-Страуд.

— Благодарю вас, миледи. — Дворецкий поклонился и тихо исчез.

Вернувшись домой, я приготовила легкий ужин, который мы съели вместе, пока леди Хардкасл распространялась о ядах и отравлениях.

— Понимаешь, — говорила она, размахивая вилкой, — есть яды, действующие практически мгновенно, а есть такие, что только через несколько часов. Было бы гораздо проще, если б мы знали, каким именно отравили Кэрэдайна. Тогда мы смогли бы отмотать время назад и понять, когда ему дали яд. И в этом случае лучше представляли бы себе круг подозреваемых.

— А какие есть самые распространенные яды? — поинтересовалась я.

— Начнем с нашего старого друга мышьяка, — хозяйка похлопала по медицинскому справочнику, главному источнику ее знаний. — Изрядная доза может убить в течение получаса, и его несложно достать. Мы не знаем, как чувствовал себя перед смертью Кэрэдайн, так что не можем сравнить симптомы, но вероятность того, что кто-то мог подбросить ему мышьяк, пока он сидел в баре, существует.

— А разве где-то в отчете не указано, что все утро он выглядел осунувшимся, даже еще до того, как его увидела леди Фарли-Страуд? — спросила я.

— Правильно, но миссис Кэрэдайн сказала нам, что ее муж болел, так что это может ничего не значить. Если только она не кормила его мышьяком в течение какого-то времени. Человека можно отравить и небольшими дозами, если давать их ему постоянно.

— Значит, мышьяк мы исключить не можем.

— Нет. А еще, конечно, есть цианистый калий. Вот он действует очень быстро. Кто-то из проходящих мимо мог уронить совсем маленькую дозу в сидр… ну а потом…

— Леди Фарли-Страуд говорила, что он просто отключился.

— Правильно, правильно.

— А как насчет стрихнина? — задала я следующий вопрос.

— Замедленное действие, но приводит к конвульсиям. А Герти сказала, что у него был спазм, прежде чем он скончался.

— И его, наверное, тоже не так сложно достать, — предположила я.

— В этом все дело. Мне бы хотелось, чтобы полиция занялась этим направлением.

— Может быть, стоит утром связаться с инспектором Сандерлендом? — предложила я.

— Возможно, мы и свяжемся, — согласилась миледи. — Или обратимся к кому-то, кто хорошо в этом разбирается. Есть у меня в больнице один приятель, которого я знаю еще по Кембриджу. Уверена, что он сразу же все выяснит.

Какое-то время моя хозяйка задумчиво пережевывала еду.

— Эта форель просто превосходна, — сказала она наконец.

— Спасибо, миледи. Тут все дело в цианиде. Некоторые хозяйки используют миндальную стружку, но мне кажется, что капелька синильной кислоты [То же, что и цианистый калий.] придает блюду не с чем не сравнимую пикантность…

— Скрыться тебе все равно не удастся, милочка. Сандерленд вцепится в тебя, как пес.

— Не забывайте, что нас двое, миледи. Он уже устал от всех этих проявлений вашей гениальности.

— Если б я действительно была гениальна… — Леди Хардкасл рассмеялась. — В настоящий момент я чувствую себя полной идиоткой. Ни малейшего представления не имею, как нам все это решить.

— Но мы же только начали, миледи. Подождите, пока мы поговорим с другими фермерами, и вам станет гораздо легче.

— Думаю, ты права, — согласилась со мной хозяйка. — Когда, Берт сказал, он приедет завтра?

— Я велела ему быть в десять, миледи. Подумала, что мы сможем сделать кое-что по дому, а фермеры успеют вернуться домой после утренних занятий.

— Умница. А с кем с первым, с Окли или с Локком?

— Окли серьезно пролетел на аукционе, но мог ли он из-за этого убить человека? Локк выигрывал гораздо больше, если освобождал нашу прекрасную Одри от ее жизни с нелюбимым и сам женился на ней.

— Этим он оказывал услугу им обоим, — согласилась леди Хардкасл. — Подбросим монету?

— Если только она у вас есть, миледи. Я ведь бедная служанка, у которой нет своих денег.

Миледи опять рассмеялась, и этот смех изменил ее лицо, сделав его более солнечным и живым. Такой я давно ее не видела.

— Ты сегодня сама на себя не похожа, Фло. Что с тобой?

— Честно? Не знаю. Может быть, это облегчение от того, что вы поправляетесь…

— Прости, что заставила тебя поволноваться, дорогая. Человек иногда замыкается в себе самом и забывает, как это тяжело сказывается на окружающих. Мне надо написать Гарри и рассказать ему о том, как идут наши дела.

— Обязательно, миледи.

— Но как же мы выберем, к кому первому идти? — не унималась хозяйка. — Нам надо что-то совершенно случайное… — Она осмотрелась. — Знаю. Книга. Ты будешь пролистывать страницы, а я наугад засуну между ними палец. Если номер страницы будет оканчиваться на один или три, то сначала идем к Локку, если на пять или семь, то к Окли.

— А если на девять, миледи?

— Тогда Берт отвезет нас в Бристоль, где мы съедим роскошный ланч, а потом пройдемся по магазинам и посетим шоу в «Империи». И к черту это расследование убийства.

— Правда? Тогда я участвую.

Я сняла суперобложку с книги, чтобы она не мешала, и веером стала пролистывать страницы. Палец леди Хардкасл скользнул между ними, и я полностью открыла книгу, чтобы увидеть, что приготовила для нас Судьба.

— Страница двести пятьдесят семь, — разочарованно объявила я. — Похоже, что завтра с утра мы беседуем с Диком Окли.

— Похоже на то… Значит, гулять будем в другой день.

— Фу-у-у-у, — выдохнула я. — Все эти дурные убийства и глупые убийцы…

— Как ты права, милочка, как права… А теперь давай все уберем и обновим «доску расследований». А потом, думаю, надо будет немного помузицировать. Может быть, вспомним какие-нибудь неприличные песни, чтобы компенсировать пропуск шоу в «Империи».

— И я была девушкой юной… — запела я, убирая посуду со стола.