Глава 3

Мастер перевязки

Лера припарковала грузовичок очень аккуратно — я даже удивился: когда она этому научилась? Конечно, давал дочке азы вождения, сколько мог. Но чтобы парковаться, специально уделять этому время — такого точно не было. А ты гляди-ка — заехала задом, даже борта не поцарапала. Открыла заднюю дверь и подала руку.

— Ты там как, пап?

— Отлично, — соврал я.

Снова мысленно себя обругал — ведь каялся перед призраком жены, что все, завязываю с ложью, даже во спасение. А сам продолжаю — мало того, что чуть ребенка не подставил под зубы демона, так еще в банальных вещах обманываю.

— На самом деле не очень. — Я показал плечо — военный камуфляж пропитался кровью. Как только опустил кисть вниз, кровь закапала на бетонный пол гаража.

— Быстрее, надо тебя перевязать. И — зашить, — сказала Лера.

— Ты сможешь?

Лера смущенно улыбнулась:

— Я попробую.

Попытался приобнять дочь здоровой рукой:

— Ты прости меня, я правда не…

Но она отстранилась:

— Не время, пап, не сейчас…

— Хорошо, — кивнул я. — Ты права. Ты всегда права.

Лера подставила плечо, и мы вместе пошли к выходу. Автоматическая дверь гаража закрылась позади нас.

— А теперь помнишь, что надо быстро все сделать? — спросила Лера.

Кивнул — будет сложно, но я справлюсь.

Мы остановились у огромного, переливающегося красным светом шара — тот закрывал вход в одноэтажный кирпичный дом с зеленой крышей. Наш новый дом. Аномалия «разрыв» служила идеальным прикрытием — кто бы ни захотел к нам попасть, он не сунулся бы с этой стороны. А все окна и задний выход мы обшили железом, чтобы и ночью никто не проник внутрь.

«Разрыв» — аномалия достаточно фееричная в своем действии. Стоит кому-нибудь попасть в шар, как человека или мутанта раскручивало и подбрасывало вверх, на высоту около пяти метров, где очень зрелищно разрывало на части. Кровь, кишки — все проливалось сверху дождем, из-за чего мне приходилось раз в несколько месяцев мыть крышу. Хотя мутанты, которые проникали в Темногорск, уже усвоили, что к нам соваться не стоило — опасно. И тем не менее оставались люди куда опаснее здешних тварей, всегда какие-нибудь подлянки на уме. Даже у тех, кого считал друзьями.

— Ну что, готова? — спросил я.

— Это я должна у тебя спросить. — Лера даже не улыбнулась — все еще обижалась.

— Я в порядке.

— У нас всего три секунды.

— Да знаю, давай, бросай. Хочу уже лечь отдохнуть.

Дочка потянулась к наплечной сумке и достала еще одну мышь из коробки. Проблема в том, что «разрыв» действовал только на органическую ткань, то есть нельзя кинуть в нее, скажем, болт, чтобы аномалия схлопнулась на три секунды — ей мясо подавай!

Мы специально с Лерой отлавливали мышей и крыс в подвале, чтобы потом использовать для входа в дом. Чаще, конечно, возвращались через запасной выход, но он очень неудобный — лаз, в котором можно протиснуться только на корточках, выходил к колодцу. Наш путь спасения на всякий случай; надеюсь, никогда не пригодится.

— Бросаю, — предупредила Лера и кинула мышь в аномалию.

Напрягся, чтобы бежать.

Еда попала в красный шар — и исчезла, будто растворилась в нем. Но я-то знал, что это — обман зрения. Мышь снова появилась, ее закружило, словно на карусели — и подбросило вверх.

Резкий писк.

Хр-рак!

Грызуна разорвало так, что даже ошметков не осталось. Просто кровавый фонтанчик.

Но не время думать об этом — мы рванули ко входу. Есть ровно три секунды до того, как аномалия вернется на место.

На стражу дома.

Проскочив половину расстояния, я вдруг почувствовал, что нога за что-то зацепилась. Обернулся и увидел, что ботинок застрял в проволоке.

Лера дернула меня за собой. Застонал, поворачивая ногу.

— Папа, быстрее! — прошептала она.

— Я стараюсь!

Еле сдержал крик, провернув ступню, — и мы буквально упали на крыльцо.

За нашими спинами — ш-ша! — вернулась на место аномалия.

— Почти нормально добрались, — улыбнулся я.

Лера покачала головой и начала открывать дверь.

* * *

Хорошая девочка — уложила меня на диван, быстро принесла перекись водорода и йод, разрезала рукав и обработала рану.

— Надо зашивать, — вынесла она вердикт.

— Вот прям так сразу? — пошутил я.

Лера уже тащила огромную сапожную иглу и толстые нитки.

— Я бы тебе дала что-нибудь в зубы, но мне надо, чтобы ты рассказал.

— Что рассказал? — попытался приподняться я, но плечо пронзило болью.

— Из-за чего я чуть не погибла.

— Я не… — начал я, но тут Лера вонзила иглу. Ух, еклмн!

— Говори, а то пришью этот лоскут прямо к ребрам, — сказала дочка.

— Э-э! — Поглядел на нее — лицо слишком уж серьезное. — А по ушам?

— Да пошутила я, — улыбнулась она, но не слишком-то добродушно.

— Я так и понял, — хмыкнул я. — Но вообще да, ты права. Я должен быть честен, я обещал твоей маме. Обещал Ане, что больше не буду тебе врать — и опять…

— Опять соврал.

— Не то чтобы соврал…

— Насчет Круела?

— Ага, демона.

— Он не демон, пап. Хоть он и производит впечатление сверхъестественной сущности, это всего лишь мутант. Так радиация на него подействовала, раньше он был обычным человеком — ты же знаешь.

— Военные, — простонал я. Это все их эксперименты в центре Зоны, это они привели к тому, что на свет родилась тварь, которая не похожа ни на одно известное науке живое существо.

— Ну и? Зачем тебе его кровь?

— А если не отвечу, что, проткнешь мне глаз?

Казалось, что я здорово пошутил. Но Лера смотрела очень уж сурово, да еще и в руках поблескивала игла — я аж сглотнул.

— Хорошо-хорошо, я же обещал правду, так что слушай. Да, мне нужна кровь де… ну, этой твари. Из-за того, что монстр остался в единственном экземпляре, его кровь очень ценна. Ее можно продать.

— Па-а-ап! — растянула Лера.

— Ну, хорошо-хорошо, не только поэтому. Просто у этой крови… у нее есть одно ценное свойство.

— Какое свойство?

Можно ли доверить Лере правду, вдруг она откажется помогать? Вдруг вообще отвернется от меня?

— Мы можем вернуть маму, малыш, правда, можем.

Лера открыла рот, потом закрыла. Медленно села на край дивана.

— Это невозможно, она же…

— Она умерла, да, я знаю, но послушай. Кровь этой твари… она может оживлять. Она может…

— А вдруг это будет уже не мама?

Вопрос застал врасплох — ответа на него у меня не было.

* * *

Объяснить ребенку, как можно оживить мать, не самое просто занятие, поэтому под конец разговора — и перевязки, конечно, тоже — я обессилел. Веки слипались, жутко хотелось спать.

Но Лера была непреклонна:

— Пап, пообещай мне! — попросила она.

— Что, дорогая?

Дочка убрала иголку и нитки в коробку, поставила ее на стол.

— Что ты никогда не станешь пытаться это сделать.

— Но почему? Почему, родная? Я так по ней скучаю…

— Я знаю. — Лера обняла меня, прижалась всем телом. — И ты знаешь, я тебя прощаю за то, что ты сделал. Там, на кладбище.

— Я виноват, правда. Виноват. Я не хотел.

— Правда в том, что ты хотел. Ты знал, что делаешь. Но я тебя прощаю — ты просто скучаешь по маме.

— Очень! Она мне снится, каждую ночь снится. Она меня зовет…

— Пап-а! Почему ты об этом не говорил?

— Я не мог, да и у нас…

— Что у нас?

— Работа, раскисать нельзя.

— Работа, работа… Мы же здесь, в Темногорске, не за этим остались, так ведь, папа?

— Я не…

— Не ври мне!

— Не за этим, — ответил я. — Да, я все это время искал способы. Способы вернуть маму. И Круел — последний шанс. Эта тварь осталась одна, я ее выследил и убил, а потом эти… они забрали то, за чем я охотился последние три года. Просто увели из-под носа!

— Может, это судьба? — Лера погладила меня по голове, как маленького. — Может, она намекает, что не стоит ввязываться? Не стоит играть в бога?

— Лерка, где ты таких фразочек нахваталась? — удивился я.

Лера показала на шкаф — библиотеку, которую я собирал последние три года. Около четырех сотен книг, притащенных из брошенных квартир. По вечерам мы только и делали, что читали: сначала я ей вслух, а потом дочка начала сама — даже «Властелина колец» Толкиена и «Смертные машины» Рива.

— Научил на свою голову, — вздохнул я.

— Научил, — подтвердила Лера.

— Но я не могу тебе пообещать.

— То есть ты не оступишься? Ты продолжишь искать способы? — уточнила дочка.

Кивнул. А что еще оставалось?!

— Хорошо, тогда давай договоримся, что ты не будешь это делать без меня. Только со мной. Чтобы я могла за тобой приглядывать.

— Ты за мной? — ухмыльнулся я.

— Именно так. — Лера кивнула на мое плечо. — Я теперь многое умею, как ты видишь, поэтому я должна быть рядом. Ты не всесильный, как тебе кажется. Ты не…

— Знаю, не супергерой.

— Так ты обещаешь, пап?

Кивнул — и снова соврал.

* * *

На следующее утро мы вошли в бар «Одноглазый Джо» вдвоем.

Пахло алкоголем так, что Лера сразу поморщилась.

За барной стойкой расположился хозяин, тот самый Джо. Глаз он потерял во время ходки к сердцу Зоны — набрел на бандюков, которые покалечили его дробью. С тех пор осел в Темногорске и завел бизнес — единственный бар на ближайшие пятнадцать километров.