— Стойте! — закричала Ева, пытаясь загнать их обратно.

Маленькие лошадки с трудом удерживались на ногах: копыта скользили по ледяной корке на земле. Джиневра, мама Мерлина, выглянула из конюшни и заржала.

— Правильно, Джинни, отчитай их! — проворчала Ева, хватая Рози за недоуздок и разворачивая её к двери. — Ой, к нам идёт Энни!

Подруга и соседка Евы, Энни Брукс, услышала цокот копыт и прибежала проверить, в чём дело. Джиневра, Мерлин и Рози принадлежали её маме и только временно жили в «Лапе дружбы». Они ждали, когда Бруксы достроят новую конюшню.

— Что случилось? — спросила Энни.

— Ничего. Всё в порядке. Просто мы с Карлом решили сводить их в поле погулять, чтобы вам было меньше работы, — и Ева попыталась сделать вид, словно всё так и задумано, но Рози настолько сильно брыкалась, что со стороны это вряд ли выглядело убедительно.

— Тогда им нужны попоны, — заметила Энни и сразу сбегала за ними в сбруйный сарай. — Мама с папой сейчас в поле. Папа взял отпуск на работе, чтобы закончить с конюшней. Говорит, к Рождеству будет готова. Мама хочет это отпраздновать — наверное, на Новый год.

— Здорово! — ответила Ева.

Девочки набросили на Рози и Мерлина зимние попоны, а Карл надел на Джиневру недоуздок. Вскоре вся компания уже шагала к полю Бруксов.

— Эй, Джинни, посмотри! — воскликнул Карл, когда они увидели родителей Энни, которые трудились над конюшней. — Скоро переедешь в пятизвёздочный лошадиный отель!

Джейсон Брукс услышал его и поднял голову.

— Привет, ребята!

— У вас замечательно получается, — похвалила Ева, отпуская недоуздок Рози и подходя к новой конюшне. — Им очень понравится!

— А вы с Карлом наверняка рады, что больше не придётся стойла чистить, — пошутила Линда, протягивая Джейсону горсть гвоздей. Потом она отошла полюбоваться результатом и добавила: — Одной заботой меньше.

— Что вы, нам было совсем не сложно, — возразила Ева. — Мы будем очень по ним скучать.

— Можете чистить стойла хоть каждый день! — с ухмылкой ответил мистер Брукс. — И дедушке передайте: пусть забирает сколько угодно навоза для своего огорода!

Ева хихикнула.

— Хорошо!

Но задерживаться она не могла: её ждало столько дел! А ведь ещё надо проверить Лотти и нарядить ель к Рождеству.

— Ладно, нам пора, — сказала она Бруксам. — До встречи!

Глава третья

— Как дела у Лотти? — спросила Ева, когда они с Карлом зашли в приёмную.

— Ничего, но ещё рано делать прогнозы, — ответила Джен. — Ваша мама просила не публиковать кошкино фото на сайте.

Ева нахмурилась.

— Это плохо.

— Не забывай: Лотти пришлось нелегко, — напомнила Джен. — Мы можем только надеяться, что она выкарабкается.

— А вот и письмо от Джоэла! — крикнул Карл, оторвавшись от компьютера: он проверял почту центра спасения.

Раньше Джоэл работал у них помощником ветеринара, но потом уехал набираться опыта в Россию, на бычью ферму в холодной степи.

— Что он пишет? — спросила Ева.

— Желает счастливого Рождества и надеется, что мы хорошо проводим время. Обещает приехать на Новый год.

— Ой, как здорово! — радостно воскликнула Ева, наблюдая, как Джен достаёт из картонной коробки бледно-каштановую крольчишку с мягкими ушками.

— Замечательно, что Саша в порядке, — заметила Джен, кивая на маленького кролика. — Хотя хозяева от неё, увы, отказались!

Ева цокнула языком и подошла погладить малышку.

— А это кто? — спросила она, заглядывая в коробку: там сидел кролик с шёрсткой точно такого же цвета, как у Саши.

— Её сестрёнка, Руби. У неё кончики ушей темнее, видишь?

— Саша и Руби, — повторила Ева. — А на что жаловались хозяева?

— Сложно сказать. Якобы за ними тяжело ухаживать. Точнее, заботиться о кроликах обещали дети, но в итоге всё легло на родителей. Саша и Руби прожили у них полгода, а сейчас они собрались уехать на Рождество и обнаружили, что питомцев не с кем оставить. И отдали их нам.

— Понятно, — ответила Ева.

Девочка заметила, что Карл освободил компьютер, и быстро открыла файл с новыми поступлениями.

— Саша и Руби, — проговорила она, стуча по клавиатуре. — Две умилительные пушистые крохи, которые ни за что не хотят разлучаться. Вы готовы их обнимать, холить и лелеять?

К ним как раз зашла Хейди, только что вернувшаяся из отделения для собак, и Ева спросила:

— Ну как, хорошо звучит?

— Прекрасно, — заверила её мама. — Карл уже успел их сфотографировать. Они очень милые. Мы и оглянуться и не успеем, как в приёмной выстроится очередь желающих!

— Надеюсь! — согласилась Ева, прокручивая страницу сайта.

Кого там только не было! Бойкий Чарли — помесь колли с другой породой. Полноватый джек-рассел-терьер Макс (его хозяйка попала в больницу). Очаровательная чёрная кошка Баффи с бледно-серыми глазами. Рыжий кот Гром — он очень много гулял и приходил домой только ужинать. Список казался бесконечным. «Зато кроликов мало, — подумала Ева. — Больше шансов, что Сашу с Руби скоро заберут». Правда, ей не очень хотелось, чтобы это случилось до Рождества. Всё-таки поговорка «Собака — это на всю жизнь, а не только на Рождество» подходила и кроликам!

Вдруг дверь открылась и в приёмную вошёл Марк, сгибаясь под весом огромной ели.

— Дорогу! — выдохнул он.

Ева поспешила шире распахнуть дверь.

— Куда ставить? — спросил Марк у Хейди.

— У окна, рядом со стеллажом для журналов, — ответила Хейди, освобождая ему дорогу.

— Дети, ваш дедушка её специально для нас выбрал, выкопал и посадил в горшок, — объяснил Марк. — Это лучшая из тех, что остались. Он сказал, что мы, как всегда, поздно спохватились.

— Как здорово пахнет хвойными иголками! — восхитилась Ева.

Ей очень нравились хлопоты в дни перед Рождеством, когда все готовились к к празднику: доставали коробки с украшениями, разбирали гирлянды с огоньками, проверяя, какие ещё работают, разглаживали серебряные крылышки феи, которая увенчивала дерево…

— А мы скоро начнём украшать ель? — с нетерпением спросила она.

— Сегодня, но сначала ещё немного поработаем, — ответила Хейди.

В ту же секунду дверь снова открылась и Ева увидела золотистого ретривера. Вот и прибыла очередная пациентка: пожилой собаке следовало удалить несколько больных зубов.

— Здравствуйте, мистер Фрирс! Ведите Пенни сюда, пожалуйста.

— Дела, дела! — воскликнул папа Евы, выпрямляясь и потягивая спину. — Перед Рождеством всегда так. Люди внезапно перестают справляться со своими питомцами!

— Ага, в прошлом году тоже было тяжело, — пробормотала Ева и отошла в сторону, чтобы полюбоваться высоким, аккуратным деревом.

Девочка решила не отвлекаться на грустные мысли о брошенных животных и безответственных хозяевах, а сосредоточиться на приятном: на том, как она будет украшать ель и упаковывать подарки для мамы, папы и Карла.

— Обожаю Рождество, — со вздохом сказала она. — Оно просто волшебное! И ждать осталось всего четыре дня!

Глава четвёртая

— Через неделю всё закончится, — заявила Джен следующим утром, когда папа Евы высадил её у вокзала.

До Рождества оставалось три дня, и Джен собиралась к своей семье, в Ирландию.

Город был украшен огромными звёздами, ангелами и Санта-Клаусами. По улицам сновали запоздалые покупатели.

— И стоит ли оно того? — с улыбкой ответил Марк. — Мы слишком много тратим, едим, пьём… Гм!.. «Вздор! Чепуха!» [Знаменитое высказывание Скруджа — известного скупостью и неприязнью к Рождеству персонажа повести-сказки Чарльза Диккенса «Рождественская песнь в прозе: святочный рассказ с привидениями».] — добавил он.

— А ты прямо как Скрудж! — воскликнула Ева. — Небось когда был маленьким, сам обожал Рождество не меньше, чем я сейчас!

Конец ознакомительного фрагмента