За тысячу ли погони сколько человек погибло? Сколько мужчин отдали свои жизни, защищая этот маленький сверток? Теперь их осталось лишь несколько человек. А-Янь, лао [Досл. «старый, старина» — приставка, означающая близкие отношения с говорящим.] Ши, Сань Ху, сяо Лю — самые элитные воины Кровавой пагоды. Их верность бесспорна. Каждого из них он считал братом, которому мог доверить свою жизнь из за которого был готов умереть.

Так кто же их предал?

Он не мог сомневаться. Он не смел сомневаться. Эти мысли несли только разрушение и бесконечную тьму. Если предательство случилось, то тогда вся верность и самопожертвование, что в них воспитывались, были фальшивыми и ничего не стоили. Разве он мог это принять?

Глубоко вздохнув, мужчина отступил назад — сейчас не время выяснять, кто предатель. Куда важнее исполнить свою клятву.

Когда глава шагнул, несколько стариков в пепельных халатах сделали шаг вперед одновременно с ним. Движения казались обычными, но мужчина внимательно следил за ними.

Расстояние между главой и врагами осталось таким же, как и было прежде. Это открытие заставило его сердце сжаться. Не было никаких сомнений в том, что все эти мужчины — мастера боевых искусств с отличными навыками и силой. А в своем нынешнем состоянии невозможно было скрыться даже от одного из них, не говоря уже о нескольких.

Шум дождя утих. Осталось лишь тяжелое дыхание людей. Старик в сером халате поднял руку и указал на сверток в руках мужчины.

Мужчина в ответ прищурил глаза и спокойным голосом заявил:

— Хочешь его? Тогда отдай свою жизнь взамен.

Мальчик, что стоял рядом, рассмеялся и слегка махнул рукой. Раздался глухой звук: к ногам мужчины что-то кинули — тусклый ночной свет освещал неясную красноватую фигуру, с которой что-то капало. Сначала было трудно что-либо разглядеть, поэтому глава просто уставился на это непонятное нечто, лежащее перед ним. И лишь после осознания увиденного его руки крепко сжались, а ногти впились в ладони.

Перед мужчиной лежало тело Сань Ху, вернее… то, что от него осталось. Если бы не низкий рост и жетон Кровавой пагоды, который висел на оставшейся половине талии, даже умная маленькая дочь Сань Ху не смогла бы узнать в этом трупе своего отца.

Никто не двинулся и не проронил ни слова, поэтому лес утонул в мертвой тишине, а в воздухе повисло тяжелое напряжение.

Затем один человек произнес с нарочитой небрежностью:

— Такая великая династия, но от нее остались только вы, члены Кровавой пагоды. Только вы все еще готовы сражаться за нее. — Тон ребенка был мягким и досадливым. — Должен заметить, вы действительно… по-идиотски преданные. Посмотри, что с ним стало. — Он указал на труп на земле. Несмотря на юный возраст, мальчика не удивлял и не пугал вид окровавленного тела. Такое спокойствие и равнодушие заставляло кровь стыть в жилах.

— Если ты будешь упорствовать, с тобой случится то же самое.

Мужчина медленно перевел взгляд на мальчика и неожиданно улыбнулся:

— По крайней мере, у династии Чэн все еще есть мы — дураки, готовые сражаться за нее до последней капли крови. — Он усмехнулся. — Интересно, сколько людей будет готово на это ради вас, когда ваша императорская династия рухнет в будущем?

— Жаль, что ты не увидишь этого дня. — Ребенок не рассердился, а лишь слегка улыбнулся, изменив свой тон. — Но разве ты не хочешь, чтобы твои потомки засвидетельствовали его?

Несколько мышц на лице мужчины дрогнули.

— В вашем клане с таким трудом рождаются дети… — с безразличием в голосе сказал мальчик и снова посмотрел на воина. — Вашему поколению улыбнулась удача — родились ты и твой брат. Но на этом везение, кажется, закончилось. Твой брат рано женился, но у него родился только один мальчик, да и тот… — Он хмыкнул, не закончив фразу.

Лицо мужчины стало бледным, сильные руки слегка задрожали. Он уставился на маленького мальчика, не скрывая своего потрясения.

Все, что касалось Кровавой пагоды, держалось в строжайшем секрете. А информация про ее главу и членов его семьи была практически никому не известна в этом мире, а этот мальчишка знал все!

Ребенок сделал вид, будто не заметил ужас, застывший на лице мужчины, и спокойно продолжил:

— Я знаю, что ты не боишься смерти, и ни золото с серебром, ни жемчуг с нефритом не смогут купить верность главы Кровавой пагоды. Но я также верю, что тридцать седьмой глава клана, где этот титул передавался из поколения в поколение, не стал бы так глупо прерывать свой род.

Эта фраза, так легко произнесенная мальчиком, ударила по мужчине, как гигантский молот, — в полной растерянности он отступил еще на шаг. В этом мире не было героев, которые боялись смерти, но было так много великих людей, пойманных в ловушку ответственности. Если род главы прервется на нем сегодня, то он уже не сможет спокойно смотреть в глаза своим предками в загробном мире.

Ребенок посмотрел на мужчину. Уголки его рта изогнулись в довольной улыбке:

— Я не убью тебя, я даже не буду ни о чем тебя спрашивать, если ты сейчас положишь этот сверток на землю и тотчас же уйдешь. И тогда дитя твоей семьи сможет спать спокойно.

Сложив ладони перед собой, он громко произнес детским, но стальным голосом:

— Клянусь святой родословной Нин: пусть у того, кто нарушит клятву, не будет наследника!

Все собравшиеся в лесу на мгновение изменились в лице. Люди клана Нин свергли династию Чэн. Но на самом деле они являлись дальними родственниками императорской семьи и много сотен лет назад правили собственной страной, которая впоследствии стала вассалом Великой Чэн, а после и вовсе была поглощена империей. Мальчишка дал клятву на родословной бесчисленных поколений; родословной, которая даже осмелилась назвать себя «святой» [В названии империи Тяньшэн «шэн» букв, означает «святой» а «тянь» — небеса.].

Выражение лица мужчины не изменилось, но из-за клятвы мальчика в его глазах мелькнуло сомнение.

— Отдай… — Ребенок наблюдал за главой и медленно протянул вперед руки, застыв в ожидающей позе. В темных красках дремучего леса его запястья казались тонкими, ладони были подобны нефриту, а голос мягко стелился, оплетая и окутывая беспокойный разум мужчины. — Ты — все, что осталось от Кровавой пагоды… Никто под Небесами никогда не узнает, что ты сделал, и никто из находящихся здесь людей не проговорится… — Его глубокий голос обладал невероятной притягательностью. — Тебе нужно лишь опустить сверток на землю, и после этого никто и никогда не посмеет причинить вред твоему клану…

Мужчина молчал, как будто погрузившись в размышления. В его глазах отражалась печаль, и казалось, что он смотрел в ночное небо в поисках знакомых лиц.

Все ждали затаив дыхание: отступит он или нет. Ждали, пока глава собственными руками прервет род прошлой династии. Ждали, пока погаснет последняя искра империи Великая Чэн. В этот момент тяжелая тишина, казалось, сковала тела и даже мысли.

Молчание затянулось.

Наконец мужчина поднял голову, посмотрел на мальчишку и улыбнулся светлой и ясной улыбкой, которая в темноте леса казалась неуловимой, как утренний туман. Мальчик прищурил глаза, и в них мелькнула холодная тень.

Глава уже поднял руку со свертком, и его ладонь покраснела от ци. Глаза мальчика сузились еще сильнее, но сам он оставался неподвижным. Мужчина не опустил свою ношу, вместо этого он повернул ладонь к шелковой парче, из которой был сделан сверток Его горестный смех разнесся по роще, заставляя листья шуршать.

— Страна разрушена, так что же будет с кланом? Раз уж на то пошло, пусть все будет уничтожено одним махом!

Ребенок нахмурился и бросился вперед. Когда он сорвался с места, все окружающие люди тоже устремились следом, как тигры на добычу. Темно-серые тени сомкнулись, словно сети, окружив человека со всех сторон в попытке остановить его удар.

Но эти люди были недостаточно быстры. Они не успели подбежать к мужчине до того момента, как его ладонь загорелась красным и ударила о шелк.

— У-у!.. — раздался тихий всхлип, но тут же оборвался. Он был таким слабым, что потух во тьме, как пламя свечи.

Все люди в роще побледнели.

Взгляд мальчика, обращенный к мужчине, похолодел. Мальчишка был еще мал, но уже походил на молодого дракона, что парит в небесах и серьезно взирает на тигра, бегающего по полям внизу.

Когда глаза ребенка скользнули по безмолвному и неподвижному шелковому свертку, в них все еще виднелось сомнение.

Мужчина подбросил сверток и с гневным смешком произнес:

— Раз он умер вместе с династией, то неважно, где будет похоронен!

Сверток полетел вперед. Все, задрав головы, смотрели, как он в парче с вышивкой из извивающихся драконов и танцующих фениксов сделал золотую дугу в воздухе и стремительно приблизился к обрыву за густым лесом.

Мальчик в удивлении приподнял брови и поспешно отдал приказ:

— Поймайте его!

Несколько мастеров в серых одеждах тут же прыгнули вверх, но глава внезапно бросился мимо них. Ладонь мужчины сверкнула холодным белым светом, после чего он ударил ею мальчика по голове.

Все присутствующие воскликнули в страхе. Они развернулись и, более не обращая внимания на расшитый сверток, бросились к ребенку. Мужчина снова приблизился к мальчику и неожиданно рассмеялся:

— Кровавая пагода и царствующая династия должны жить и умереть вместе. Одна другую не переживет!