Ей и до двадцати лет не суждено дожить, как она смеет мечтать о чем-то?

Фэн Чживэй медленно свернула за угол на дорожку, в конце которой была стена, усыпанная цветами. Она даже не осознавала, что из-за этой преграды за ней спокойно наблюдает пара глаз, которая заметила ее пустое, беспомощное выражение лица.

Стена была увита лозами плюща. Внезапный порыв ветра пошевелил листья, но не выдал человека, который стоял возле арки у стены.

Чуть позже…

— Нин Чэн.

— Здесь.

— Скажи… — Мужчина поправил воротник своей белоснежной шубы — мягкий светлый мех частично прикрыл его лицо, на котором застыло опасное выражение. В его кристальных глазах появилась холодная улыбка. — Должен ли я убить ее? Эта девчонка разрушила мои планы, и я чувствую… что она представляет опасность.

— Господин. — У человека в сером, что стоял слева, было совершенно заурядное лицо. Он с должной серьезностью посмотрел вслед исчезающей фигуре девушки, а затем принялся поочередно загибать пальцы, ведя счет. Через мгновение он с уважением в голосе заключил: — Семь с половиной минут.

Эти «семь с половиной минут» означали время, за которое он мог убить девушку и избавиться от ее тела вместе со всеми следами.

Человек в белых мехах постучал себя по подбородку и слабо улыбнулся, глядя на своего слугу:

— Твоя скорость снизилась.

— Эта девушка какая-то другая, — осторожно заметил Нин Чэн. — Она вызывает у меня странное чувство, будто я ее уже знаю — смесь коварства, хитрости, холода и бесчеловечности. — Он наклонил голову, задумавшись. — Она похожа на…

Господин поднял брови, и в его улыбающихся глазах как раз мелькнуло коварство, хитрость, холод и… бесчеловечность.

И, как и ожидалось, человек в сером тут же ответил, радостно хлопнув в ладоши:

— Похожа на господина!

Слегка кашлянув в ладонь, мужчина посмотрел на своего радостного подчиненного с легкой улыбкой.

— В самом деле?

Лицо Нин Чэна сияло так, будто он прозрел. На вопрос господина он энергично закивал:

— Да!

Рядом, обливаясь холодным потом, стоял еще один человек в сером. Он схватил ходячую катастрофу — Нин Чэна — и сразу же потащил прочь.

Мужчина с интересом наблюдал, как двое его верных подчиненных обратились в бегство. После этого он снова взглянул на дорожку, за поворотом которой исчезла Фэн Чживэй. Он вспомнил потрясающую внешность девушки, и его глаза заблестели. Через некоторое время мужчина от души рассмеялся:

— Похожа на меня?

Телохранитель помог господину надеть чернильно-черную накидку из перьев и с вышивкой летящего дракона. Мужчина в накидке бросил последний веселый взгляд на двор и с улыбкой направился прочь, сложив руки за спиной.

— Раз уж так, то я пока понаблюдаю. — Его смех не был громким, но он стряхнул листья с деревьев вокруг. — Я хочу посмотреть, сможет ли она, как я, выжить в этой мрачной и полной опасностей столице, где постоянно дует ветер и льет дождь, где облака переменчивы, а волны коварны [Обр. «очень изменчивая ситуация»]. Я хочу посмотреть, сможет ли она, — он сделал паузу, и на поверхность вырвалось его холодное убийственное выражение лица; прямо над мужчиной, на самой высокой ветке, рассыпался белый цветок сливы и пустил по ветру свои лепестки, — пережить следующие три месяца.

Глава 4

Во всем виновата маньтоу [Белая пампушка, приготовленная на пару, обычно без начинки.]

В самом дальнем северо-западном конце поместья Цю находился небольшой двор с полуоткрытой калиткой. У этого двора не было названия, и раньше он был частью помещений для прислуги, но затем двор передали сестре Цю Шанци. Хорошо это или плохо, но она все же была частью семьи, поэтому вокруг двора построили невысокую стену, чтобы отгородить его от прислуги. Это единственное, что Цю Шанци получила в итоге. Все остальное ничем не отличало женщину от служанки.

В этом дворе ее поселила госпожа Цю, которая изначально думала, что гордая и высокомерная золовка обязательно устроит сцену и выразит недовольство. К удивлению госпожи, Цю Минъин, которая в молодости сбежала с мужчиной из дома и вернулась с сыном и дочерью как госпожа Фэн, очень сильно изменилась. Она со спокойствием приняла все, что подготовила для нее невестка.

Цю Шанци уже навлекла на семью позор и, когда ей больше некуда было пойти, вернулась, моля о помощи. Не в ее положении было жаловаться.

Зайдя во двор, Фэн Чживэй сразу же подошла к обеденному столу. Она проснулась очень рано, убила человека и упала в пруд, поэтому была так голодна, что живот прилипал к ребрам.

На столе стояла тарелка тонкой рисовой лапши с капустой в бульоне и две маньтоу. Все уже давно остыло, да и к тому же лапша размякла, а маньтоу стали твердыми, как кирпичи. В прошлом старшая дочь семьи Цю, теперь госпожа Фэн, сидела у сломанной ножки низкого обеденного стола. Женщина держала маленький нож, пытаясь соскоблить уродливые черные пятна со столешницы.

Когда Фэн Чживэй вошла, госпожа Фэн осторожно взяла остывшую маньтоу и позвала девушку.

— Вэй-эр [Эр — уменьшительно-ласкательный суффикс, обычно в обращении родителей к детям.], покушай.

Фэн Чживэй нахмурилась, садясь за стол:

— Здесь очевидно живут три человека, почему они прислали всего две маньтоу?

— Управляющий Чжао сказал, что завтра поместье Цю посетит Его Величество, поэтому кухня занята. Это все, что у них есть. — Госпожа Фэн даже не прикоснулась к маньтоу, а вместо этого зачерпнула и медленно выпила немного бульона.

Фэн Чживэй молча смотрела на госпожу Фэн, вгрызаясь в остывшую пампушку. Ее глаза, видимые из-за маньтоу, сияли нежным очарованием и благородством.

Госпожа Фэн беспомощно посмотрела на нее в ответ и честно сказала:

— Я слышала, что принцесса Шао Нин тоже приедет.

— О, — ответила Фэн Чживэй, отводя взгляд и снова откусывая от холодной маньтоу. Если приедет Шао Нин, то, значит, все сыновья ее дяди сейчас пребывают в волнении. Все поместье наверняка ходило ходуном, пытаясь придумать, как ей польстить, а кухня готовила всевозможные лакомства для привередливой принцессы. Поэтому у них не было другого выбора, кроме как доедать вчерашние остатки.

Все как всегда. Такие вещи становятся обычным делом, когда привыкнешь.

Мать и дочь неторопливо ели и переговаривались.

— Зачем Его Величество покидает дворец?

— Холода пару дней назад погубили много людей в городе. Столичный ямэнь [Ямэнь — присутственное место, сродни магистрату. Представляло собой резиденцию и канцелярию чиновника и его помощников.] пытается помочь народу, раздавая бесплатную еду. Его Величество, вероятно, приедет проверить, как обстоят дела.

— Проверка, должно быть, просто предлог. Разве настоящая причина не в том, что Его Величество хочет посмотреть, хорошо ли принц Чу управляет столичным ямэнем? — Чживэй пришлось приложить некоторые усилия, чтобы содрать верхний слой с маньтоу. — На наследника подали жалобу из-за его неподобающего поведения, когда он принял тех красавиц из Западной Лян. Император забрал у него печать наследного принца, из-за чего ситуация при дворе снова погрузилась в хаос. Принц Чу состоит во фракции наследника, разумеется, кто-нибудь воспользуется этой возможностью, чтобы бросить камень в колодец [Обр. «добить лежачего».].

— Чживэй, — госпожа Фэн отложила палочки для еды, — я много раз говорила тебе, что это не наше женское дело рассуждать о политике.

— Очень странно слышать эти слова от тебя. — Фэн Чживэй опустила маньтоу ото рта и с улыбкой посмотрела на мать. — Если бы другие услышали твои слова, то подумали бы, что наша госпожа Фэн — нежная и добродетельная женщина, которую не волнует политика и которая занята только воспитанием своих детей.

— А разве это не так? — уточнила госпожа Фэн, не обращая внимания на насмешку в голосе дочери. Мать осторожно захватила палочками рисовую лапшу и нахмурилась, думая о том, как в этом мире много одновременно схожих и разнящихся вещей, подобных небу и земле.

Вот, например, эта рисовая лапша так похожа на блюдо под названием «Акулий плавник Цуйгай». Когда-то госпожа Фэн часто его ела. Это был невероятно дорогой крошечный акулий плавник, который заворачивали в лист лотоса с большим фиолетовым морским ушком и первоклассной юньнаньской ветчиной. Все это тушилось на медленном огне в курином бульоне. Когда блюдо начинало кипеть, лотосовый запах заполнял всю комнату…

Или как Чживэй и принцесса Шао Нин — их внешность была одинаково прекрасна, но статусы и образ жизни отличались, как облака и грязь…

Ах, впрочем, стоит выкинуть эти мысли из головы, к чему размышлять о подобном? Ведь все предопределено судьбой.

Госпожа Фэн сосредоточилась на еде и усердно жевала, не поднимая головы. Фэн Чживэй долго смотрела на мать из-под опущенных век и наконец медленно произнесла:

— Верно, это так. Госпожа Фэн всегда такой и была, но что насчет дочери генерала, похожей на тигрицу?

Прирожденного лидера, которая в 10 лет последовала за своим отцом на поле битвы. Той, что впервые убила в двенадцать, а чуть позже — в четырнадцать — приняла военный приказ встретить смерть и переломить ход битвы, поведя в бой тридцать тысяч солдат. Той женщины, что вышла к врагу без брони и убивала до тех пор, пока головами не заполнилось все пространство вокруг, а кровь не окрасила песок в красный? Слава об этой битве долетела до Небес, подарив женщине народную любовь и имя — Огненный феникс…