Глава седьмая

В которой Джабба смеется над мирным предложением Люка

C-3PO кланяется у подножия трона:

— Доброе утро!

— Бо ШУДА! — фыркает Джабба, и по его жирному телу пробегает зыбь.

— Послание, R2, послание, — торопит товарища C-3PO. Надежда на скорое избавление все еще теплится в его схемах.

Один из многочисленных объективов на куполе R2 выпускает луч света, разгоняя тьму в тронном зале. В луче появляется голографическое изображение одетого в черное Люка Скайуокера.

Голограмма начинает говорить:

— Приветствую тебя, о достойнейший. Позволь мне представиться. Я Люк Скайуокер, рыцарь-джедай и друг капитана Соло.

Многие полусонные создания в тронном зале оставляют свои гнусные делишки, чтобы посмотреть и послушать.

— Я наслышан о твоем могуществе, о всесильный Джабба. Мне известно, что твой гнев на Соло столь же велик, как и твоя власть. Я ищу встречи со всемогущим Джаббой, чтобы выкупить жизнь капитана Соло.

В этом месте Джабба хихикает. Да, да! В точности на такое он и рассчитывал.

Бандиты, контрабандисты, работорговцы и прочий разношерстный сброд хихикают вместе с ним — ведь это лучший способ угодить Джаббе. И только Салациус Крамб смеется по-настоящему, предвкушая развлечение. Он-то знает, что будет весело.

Голографическое изображение Люка никак не реагирует на смех. Оно продолжает оглашать послание:

— Я уверен, что твоя мудрость поможет нам прийти к соглашению, которое будет выгодно нам обоим и позволит избежать неприятного столкновения.

Увы! Неприятное столкновение — это как раз любимая забава Джаббы.

— В знак моей доброй воли посылаю тебе подарок — этих двух дроидов. Они оба трудолюбивы и хорошо послужат тебе.

— Что он сказал?! — пугается C-3PO. Все его микросхемы, отвечающие за тревогу, срабатывают на полную катушку. — Этого быть не может! R2, ты перепутал послания!

Но сказанного не воротишь. Послание доставлено, и Джабба выплевывает ответ по-хаттски:

— Ба! Онованджии Хууу!

Даже если бы C-3PO не знал хаттского, слова Джаббы и так были бы понятны: «Соглашения не будет!»

— Мы обречены! — скрипит C-3PO.

— Пиича ванджии копа. Ба нони эттраки дрои СОЛО инкапитта, — бодро продолжает Джабба.

Он имеет в виду следующее: «Капитан Соло нравится мне и так. Я не отдам мое любимое украшение».

Джабба взмахом указывает на небольшую нишу. Только сейчас C-3PO видит, что в ней скрывается.

— R2, смотри! Это же капитан Соло! Он все еще в карбоните!

Джабба заливается смехом.

Глава восьмая

В которой дроидов уводят в подземелья

Стражник-гаморреанец выталкивает R2 и C-3PO из тронного зала и ведет их в удобно расположенные подземелья.

— И что это нашло на господина Люка? — причитает C-3PO. — Неужели я что-то натворил? Я не слышал от него нареканий в свой адрес. О, какой ужас! Кошмар!

Дроиды и стражник минуют грязную камеру. Оттуда высовывается щупальце и обвивается вокруг шеи C-3PO.

Гаморреанец отпихивает щупальце огромным кулаком, и оно отдергивается назад, в камеру. Освобожденный C-3PO, крутнувшись на месте, неловко семенит по коридору следом за R2-D2. В обычных обстоятельствах золоченый дроид обстоятельно пожаловался бы на дурное обращение, но сейчас ему не до того. Дверь перед ним со скрежетом поднимается, и C-3PO оказывается перед лицом новых ужасов.

Наши герои очутились в дворцовой котельной. Здесь огромные старинные печи создают невыносимый жар, выпускают клубы пара и при этом производят на удивление мало энергии.

Уже много лет тут располагается центр управления механическими слугами Джаббы. Помещение котельной напоминает одновременно бухгалтерию, мастерскую, свалку и камеру пыток.

На глазах у только что вошедших C-3PO и R2-D2 автомат неспешно отрывает руки и ноги старому киборгу. Незадачливый гонк-дроид висит вниз головой, а дроид-палач прижигает его ступни раскаленными добела железными пластинами. В чем провинился бедняга, чтобы заслужить такое наказание? Боюсь, ни в чем особенном. Просто он попался в лапы Джаббы, только и всего. В точности как C-3PO и R2.

— Прекрасно! Наши новоприбывшие! — Голос механический, но звучит как-то жестоко.

Это EVE-9D9 — высокая, тонкая дроидесса [EVE-9D9 была обычной мирной труженицей — механиком влагоуловителя. Однако на свалке в Мос-Эйсли ее подвергли злостному перепрограммированию. В результате она и воцарилась на этой куче металлолома во дворце Джаббы.]. Она очень похожа на скелет — наверное, потому, что у нее не хватает разных деталей.

— Ты протокольный дроид, так? — осведомляется она у C-3PO.

— Я C-3PO, специалист по отношениям между людьми и киборгами, и…

— Просто да или нет, — отрывисто бросает 9D9.

— Что? Ах… да. Я бегло изъясняюсь на шести миллионах коммуникативных форм и охотно…

— Отлично! Нам как раз не хватает переводчика с тех самых пор, как наш господин рассердился на протокольного дроида и расчленил его.

— Расчленил? — стонет C-3PO.

EVE-9D9 машет рукой в сторону кучи металлолома возле одной из печей.

— Стража! Этот протокольный дроид может пригодиться. Поставьте ему блок-ограничитель и отведите назад, в главный приемный зал.

Из всего сказанного гаморреанец понимает только «стража» и «отведите назад». Поэтому он принимается подталкивать C-3PO через сумрак по направлению к выходу.

— R2! Не бросай меня! О-о-о!

— Вурррр! — отзывается R2. Затем он поворачивается к 9D9 и исторгает поток яростного бибиканья.

— Бли-и-ди-и-бли-ип-блип-о-бли-ип-врррр!

К счастью для R2, 9D9 не понимает его самых оскорбительных выражений, однако общую суть она улавливает.

— А ты строптивый малыш. Но ты научишься быть почтительным. Ты понадобишься мне на хозяйской барже, там мы найдем тебе отличное применение.

Гонк-дроид издает протяжный электронный вопль. Очень кстати: R2 недурно бы напомнить, что отныне его долг — повиноваться.

Глава девятая

В которой Джабба развлекает свиту

C-3PO снова в тронном зале. Он примостился позади огромной плиты, что заменяет Джаббе трон, и теперь готов переводить все, что пожелает душа шарообразного гангстера. Прямо сейчас переводить нечего, поэтому дроиду остается лишь с отвращением наблюдать за происходящим в зале.

Джабба явно не прочь поразвлечься на вечеринке.

Макс Ребо — пухлый, синий и бесформенный — давит лапами на клавиши синтезатора, а его музыканты наигрывают разудалую мелодию.

Под эту музыку поет Си Снутлз. Си — тучная амфибия с голубыми пятнами на коже и большими красными губами на конце червеобразного хоботка. Песня почти такая же противная, как сама вокалистка. Рядом визгливо подпевает хор ангелов, падших из разных миров. Мохнатый коротышка по имени Джох Йоуза скачет по залу, выделывая коленца, и во всю глотку выкрикивает чудовищные куплеты [В зале полно желающих заткнуть Йоузу с помощью бластера. Но, кажется, этот тип нравится Джаббе, а мнение Джаббы решает все.].

С точки зрения вкуса (даже вполне заурядного, не говоря уже о хорошем) зрелище совершенно невыносимое. Но дальше будет еще хуже.

Музыка — это сигнал для танцовщиц: они должны начать изгибаться и вертеться, дабы угодить Джаббе.

Ула, молодая рабыня-тви’лека, знает, какое суровое наказание ее ждет, если Джабба останется недоволен. Она старательно выплясывает и крутится, несмотря на то что прикована к трону. Джабба вполне удовлетворен. К сожалению, даже чересчур.

Гигантский слизняк маленькими ручками подтягивает цепь поближе, норовя заключить Улу в жадные, скользкие объятия.

— Да Эйта!

Это уж слишком! Отвращение к раздутой туше Джаббы сильнее страха. Ула отшатывается назад.

— На Чуба негатори На! — умоляет она.

Джабба раздраженно ревет и тянет цепь сильнее.

— На! — кричит девушка. В отчаянии она хватает цепь и дергает на себя. — Натуута!

— Боска! — рявкает Джабба.

Гнев его сейчас сильнее желания. Да с кем она в игры играет, эта плясунья-тви’лека? Вообразила о себе невесть что!

Джабба бросает цепь и опускает кулак на кнопку в подлокотнике трона.

Спустя долю секунды Ула понимает, что отказ полюбезничать с Джаббой обойдется ей слишком дорого.

У нее под ногами что-то лязгает. Девушка смотрит вниз, хотя и так знает, что увидит. Пол под Улой проваливается — кнопка открывает люк.

И вот девушка падает, больно ударяется, кубарем катится под уклон и приземляется в огромной яме, заваленной костями.

Она поднимает взгляд… Сейчас она сделает все, что пожелает Джабба… Она готова молить о милосердии…

Но с милосердием там, наверху, туговато. Целая толпа разных существ изо всех углов зала бросается к решетке в полу. Они всматриваются в сумрак, сгорая от любопытства. Им дико интересно, что будет с Улой. Они хохочут, оживленно покрикивают, заключают пари.

Гаморреанцы кидаются к трону и придвигают Джаббу поближе к решетке. Слизняк наклоняется вперед, чтобы ничего не упустить. «Вот то-то же, — думает он. — Так-то лучше».

Ула снова слышит лязг.

На другом конце ямы открывается дверь. Только это не выход.

Это вход. Сейчас в эту дверь войдет еще одно чудовище.

Джабба мягкотелый и похож на гигантскую луковицу. А эта тварь, наоборот, сильная и стремительная. Вся словно состоит из когтей и зубов.

Но у этого чудовища и Джаббы есть кое-что общее — жадность. Джабба хочет всего и сразу. Чудовище только одного — еды.