— В этом году всё будет иначе! — вырвалось у меня. Я поспешно поправил шапочку. — То есть да. У нас открыто, сэр. Герберт Лиммон, смотритель бюро находок, к вашим услугам.

— Гм, — буркнул толстяк. — Тут и смотреть-то не на что.

Я растерялся и не знал, что ответить, а потому молча рассматривал гостя. Толстяк не просто краснолиц — у него багровая физиономия, а тёмно-серый костюм едва не лопается на животе, и кажется, жилетные пуговицы вот-вот треснут. И это актёр, который приехал к нам в городок давать представление в Ночь всех кошмаров? Куда больше он смахивает на банкира, который явился закрыть театр и вышвырнуть всех вон за неуплату.

— Стараюсь как могу, — наконец ответил я. — Могу встать, если хотите.

— Встань, — коротко ответил толстяк. — Меня отправили за тобой. Я…

Но не успел он договорить, как рядом возник мистер Моллюск.

— Прошу прощения, сэр, мальчик вам чем-то не угодил? — спросил он.

— Пока нет, — ответил толстяк.

— Точно? — старикашка Моллюск явно огорчился. — Это не всегда очевидно.

— Да, похоже на то, — толстяк недобро сощурился на меня, будто его худшие подозрения подтвердились. Потом повернулся: — А вы кто?

— Мистер Моллюск, управляющий отелем.

— А-а, ясно, — пропыхтел толстяк и сделался слегка любезнее. — Я мистер Труппс, театральный импресарио. Приятно познакомиться, мистер Моллюск!

— Приятно познакомиться, мистер Труппс, — откликнулся управляющий.

Они пожали друг другу руки, а у меня в душе зашевелилось нехорошее предчувствие: эти двое что-то затевают. И точно: они впились в меня глазами — с подозрением и отвращением.

— Гм, — я подумал, пора уже что-то сказать. Потом обратился к мистеру Труппсу: — Сэр, вы говорили, за мной посылали?

— Именно, — ответил тот. — Хотя лично я бы к тебе не обращался. Следуй за мной на шестой этаж, Герберт Лиммон, в личные апартаменты леди Кракен. Настал час собеседования. Все ждут.

— Собеседования? — От волнения шапочка снова съехала мне на глаза. — Но… какого? Зачем?

— Тревожиться не о чем, — сказал мистер Труппс. — Уверен, ты основательно подготовился. Идём.

— А что, мальчик… — лицо мистера Моллюска выразило отчаянную надежду. — Что, он во что-то влип?

— Это, — мистер Труппс окинул меня высокомерным взглядом, — мы как раз и узнаем.

И он торопливо зашагал к лифту — огромному старинному лифту отеля «Гранд Наутилус», явно рассчитывая, что я последую за ним.

Что мне оставалось делать?

Я поплёлся за импресарио, провожаемый довольным взглядом мистера Моллюска.

ДЫМ И ЗЕРКАЛА

В лифт я вошёл как в тумане. И вышел из него тоже как в тумане. Что происходит? Какое такое собеседование? Я ничего не натворил!

Или натворил?

По крайней мере, сказал я себе, на собеседовании будет леди Кракен. У неё, может, шарики за ролики и зашли, и, может, от неё ещё искры летят, когда она гневается, но меня хозяйка в обиду не даст.

Или даст?

Ах, тысяча каракатиц!

Шагая за своим таинственным спутником по коридору, выкрашенному в кораллово-розовый и аквамариновый, к апартаментам «Жюль Берн», где жила леди Кракен, я вдруг собрался с духом и заговорил с мистером Труппсом.

— Я не готовился к собеседованию, — сказал я. — И понятия не имею, в чём дело.

— Так-таки и не имеешь? — Мистер Труппс остановился и поглядел на меня. — Правда? Но ведь ты — Герберт Лиммон, смотритель бюро находок отеля «Гранд Наутилус»?

— Ну да, но…

— Мальчик, которого ещё младенцем выбросило на берег моря в ящике с лимонами? Жертва кораблекрушения, которая не помнит ничего из своего прошлого?

Я вытаращил глаза и кивнул.

— Тогда всё верно. Ты и есть претендент, — ответил мистер Труппс.

— Претендент? Но я ни на что не претендую!

— Может, и нет. — Мистер Труппе нетерпеливо фыркнул, будто я упомянул какую-то ерундовую мелочь. — Но тебя ищут уже много лет. Весь последний месяц моя хозяйка переписывалась с твоей хозяйкой, и теперь мы наконец получили возможность расспросить тебя лично. Поэтому будь любезен, отвечай подробно, иначе наше путешествие окажется напрасным.

Он повернулся и зашагал дальше.

Я припустил рысцой, чтобы нагнать его.

— А кто ваша хозяйка?

— Это ты скоро сам узнаешь, — ответил мистер Труппс, которому явно поднадоели мои вопросы. — Вот что, мальчик, поправь шапочку и прекрати суетиться.

С этими словами он потянул шнур звонка у высоких дверей в апартаменты леди Кракен. Где-то в глубине покоев раздалось «6ом-м!». Через секунду на табличке у двери загорелась лампочка и подсветила сделанную причудливым шрифтом надпись:

Входите

Двери распахнулись в полумрак.

Мистер Труппс втолкнул меня внутрь.

* * *

Первое, что я увидел, был большой круглый стол, который у леди Кракен неизменно стоит точно посреди гостиной. Обычно он покрыт слоем пыли, как и все вещи хозяйки, но сегодня его застелили узорчатой скатертью, а на ней были расставлены чашки, красивый чайник и блюдо с нетронутыми золотистыми булочками — теми самыми, которые печёт наш шеф-повар. Как я ни волновался, в животе снова забурчало от голода.

— Вот и вы, мистер Лиммон, — проскрипел старческий голос, и леди Кракен, хозяйка отеля «Гранд Наутилус», на своём древнем инвалидном кресле въехала в круг света от лампы. — Итак, что вы имеете сказать?

— Э-э… — Я приоткрыл рот и быстро закрыл его и только потом нашёл ответ: — С днём рождения, леди Кракен!

— Хороший мальчик. — Престарелая дама склонила голову набок. — Полагаю, ты отведал праздничный завтрак и тебе всё понравилось? И булочки, и пирог? Мне ведь сегодня стукнуло сто с лишним! — На её морщинистом лице появилась улыбка.

Здорово она похожа на старую черепаху.

У меня чуть не вырвалось: «Какой завтрак?», но в лице хозяйки было нечто такое, чего я раньше никогда не видел. И в её голосе тоже. Объяснить не могу, но я вдруг понял: всё изменилось.

— Подойди поближе, Герби, — продолжала она. — Перестань теребить пуговицы. Тут кое-кто хочет с тобой побеседовать.

Я шагнул вперёд и повернулся.

За столом напротив леди Кракен, в кресле с высокой спинкой, сидела моя черноволосая незнакомка. Она так и не сняла пальто — тоже цвета воронова крыла с синеватым отливом, как и её волосы, оно всё мерцало и искрилось стеклярусной вышивкой, аж глазам больно было. Гордым бледным лицом она напоминала сказочную королеву, и на нём сверкали тёмные глаза. Незнакомка встала, не спуская с меня пристального взгляда.

— Вот этот мальчик, Лиммон, — кивнул на меня мистер Труппс, словно кто-то сомневался, что я — это я. — Калиостра, вы хотите, чтобы его допросил я?

— Нет, — ответила дама. — Подождите меня внизу и заберите с собой Глума и Тоско. Я здесь и сама управлюсь.

Я встревоженно оглядел сумрачную гостиную. Мне было всё сильнее не по себе. Почему задёрнуты шторы? Потом я заметил, что те двое, которые стояли с багажом у стойки, сидят рядом в тёмном углу — всё так же в одинаковых тесных чёрных костюмах, лица неестественно, до ужаса белые, глаза застывшие.

— Очень хорошо, Калиостра, — ответил мистер Труппе и снова метнул на меня взгляд, который я не понял. Потом сделал знак тем двоим и удалился вместе с ними.

Калиостра…

Я мысленно повторил это необычное имя по слогам. Нет, я никогда раньше его не слышал. Значит, в конце концов, всё это какая-то ошибка. Надо заранее извиниться, пожалуй.

Я попятился.

— Простите меня! Я не нарочно. Я больше никогда не буду. И наведу порядок, и принесу свои извинения, если нужно, — как скажете. И вообще это не я. Меня там даже рядом не было!

Я наткнулся задом на пустой стул и плюхнулся на него, выбив из сиденья облако пыли.

— Успокойся, милый мой мальчик! — прожурчала Калиостра. — Ты ни в чём не виноват. — И она ослепительно улыбнулась. Я не ошибся, улыбка у неё потрясающая. — Возможно, всё это слишком неожиданно. — Она повернулась к леди Кракен: — Может, мне стоило подождать денёк-другой, прежде чем знакомиться с мальчиком? Но я и так уже ждала слишком долго.

— Возможно, — леди Кракен пожала плечами, и спинка её плетёного кресла заскрипела, как дом с привидениями. — Но лично я с такими болванами предпочитаю сразу переходить прямо к делу.

Калиостра кивнула. Расправила пальто и стряхнула с его безупречной поверхности невидимые крошки. Когда я нервничаю и хочу произвести хорошее впечатление, то поступаю точно так же. Тут-то я рассмотрел её повнимательнее — и чёткие черты лица, и точёный нос, и высокие скулы. Властное лицо — она явно привыкла повелевать другими. Удивительно, какая ей разница, что думает взъерошенный и помятый смотритель бюро находок?

— Герби… Можно называть тебя Герби? — спросила она.

Я кивнул, придерживая шапочку.

— Меня зовут Калиостра, — представилась она. — Но это не моё настоящее имя, а сценический псевдоним. Возможно, ты его слышал.

Не слышал — и постарался сделать вежливое лицо, но получилось только часто-часто заморгать.

— Неважно. — Казалось, Калиостру это вовсе не занимало. — Под этим псевдонимом меня знают в Лондоне, Париже, Нью-Йорке — везде, где я выступаю. И должна заметить, моё скромное магическое представление пользуется успехом, даже если моя известность и не добралась до подвала в отеле «Гранд Наутилус».