— Её зовут Кора?

— Это сокращение от Королевы. А полное имя — Её Королевское Величество. Потому что, сам понимаешь, она королева птиц.

— Вижу, — Рейни с опаской приблизился к огромной хищнице. — И действительно, королева птиц.

— И нечего на меня так коситься! Это отличное имя и вовсе не слишком длинное. Правда, Кора? — Кейт вытащила из ведра пакетик с мясом и предложила сапсану кусочек. Она настояла на том, чтобы Рейни погладил птицу по пернатой спине, и тот нехотя, осторожно подчинился и провёл пальцами по жёстким перьям. А потом Кейт вскинула руку и снова отправила птицу в полёт. — Мне её подарил Ванапруд на день рождения. Понадобилось всего-то месяц поныть и предпринять ещё десяток хитрых уловок. А теперь я её дрессирую. Она невероятно умная, — Кейт даже понизила голос, будто Кора, парившая высоко в небе, могла её подслушать. — На самом деле для хищной птицы это редкость. Конечно, ей я об этом никогда не скажу.

Рейни следил за полётом сапсана в небе над фермой. Как это было в духе Кейт — показать нечто настолько удивительное, а потом вести себя так. будто удивляться тут нечему!

— Я думал, чтобы держать сокола, нужна специальная лицензия, — выговорил он наконец. — И годы подготовки.

— Так и есть, — кивнула Кейт, стягивая перчатку и бросая её обратно в ведро. — Но я достаточно подготовилась, пока жила в цирке. Один из наших дрессировщиков занимался как раз соколами и взял меня в ученицы. Я у него столькому научилась! Но об этом я потом расскажу, если захочешь. — Она сменила тему, нетерпеливо махнув рукой: — Давай лучше про Гвоздика. Он давно тебе писал?

Рейни вытащил из кармана целую стопку бумаги.

— Последнее письмо пришло несколько дней назад. Это детальное изложение наших приключений — на будущее, как он выражается, для тех времён, когда наша миссия будет наконец рассекречена. Попросил меня дать тебе почитать, хочет узнать твоё мнение.

— Ты хочешь сказать, он описал всё, что с нами там случилось? Как в книге?

— Ну… что-то вроде этого, — Рейни расправил листы и подал их Кейт. Она тут же присела на сено и погрузилась в чтение. Письмо состояло из пяти больших листов, исписанных вдоль и поперёк мелким почерком, и только название было таким же крупным, как почерк самой Кейт. Оно гласило:

«Сокрушительное поражение, которое Тайное общество мистера Бенедикта нанесло ужасной машине по очистке мозга, именуемой Шептуном, а также её изобретателю Ледропте Кертайну, который в результате оказался утраченным во младенчестве братом-близнецом мистера Николаса Бенедикта, основателя и главы нашего Общества: записки непосредственного участника».

— Божечки! — выдохнула Кейт, одолев заголовок.

— Ты про название?

— Ага, — кивнула та и продолжила чтение:

«Вследствие того, что ты, внимательный читатель, скорее всего, не осведомлён о том, как провалился погибельный план мистера Кертайна стать правителем мира с помощью изобретённой им машины по имени Шептун, обладающей способностью влиять на человеческие мозги, это изложение событий призвано просветить тебя.

Повествование начинается со дня основания Тайного общества мистера Бенедикта. Пройдя серию отборочных тестов, следующие персоны: Джордж «Гвоздик» Вашингтон (автор данных заметок), Рей-нард Малдун (чьё полное имя на данный момент — Рейнард Малдун Перумаль, поскольку он был усыновлён дамой по фамилии Перумаль), Кейт Везеролл и Констанс Контрэр — были признаны достаточно квалифицированными для того, чтобы выступить в качестве тайных агентов мистера Бенедикта и в этом качестве поступить в Детский Единый Воспитательно-Развивающий Институт (далее — Институт или Д.Е.В.Р.И.). основанный мистером Кертайном. Оказавшись в вышеупомянутом Институте, агенты выведали множество весьма подозрительных вещей. Потом они смогли обезвредить Шептуна, хотя, к большому сожалению, сам мистер Кертайн и некоторые вернейшие его приспешники (именуемые Сотрудниками) смогли скрыться и избежать правосудия. Однако, простите, автор неожиданно перескочил к самому концу повествования. Вернёмся в начало. Позвольте мне в нужной последовательности представить вашему вниманию ход событий…»

«Ход событий» был представлен в той же совершенно нечитаемой манере, с постоянными отсылками к уже произошедшему, обсуждением сторонних вещей и перескакиванием с темы на тему. Похоже, Гвоздику нелегко давалась попытка изложения в сжатом виде всех их приключений. Целый параграф, например, был посвящен этимологии слова «ужасающий», другой абзац описывал чувство изолированности от мира, которое человек может испытывать на острове, в отличие от материка и даже полуострова (и снова немного этимологии). Далее длинный пассаж об истории жестоких наказаний в школах-пансионах. К концу второй страницы Кейт начала позёвывать. Наконец она попросту пролистала до последней страницы и прочла завершающее предложение: «На этом изложение событий можно считать законченным». Она подняла глаза на Рейни:

— Э-э… ты мне скажи, оно… оно всё такое?

— Боюсь, что да.

— Но как он умудрился самые интересные, самые опасные, самые удивительные события своей жизни описать настолько… гм…

— Настолько нудно? — предположил Рейни.

Кейт откинулась на сено и захихикала.

— Ох, как же я соскучилась по старине Гвоздику!

— Не прессуй его слишком сильно, ладно? Он потихоньку вылезает из раковины, но всё равно, ты же знаешь, насколько он ранимый…

— Да не собираюсь я его прессовать! Я собираюсь его крепко обнять и только потом немного подразнить, — ответила Кейт.

Рейни наморщил нос. Крепкие объятия в исполнении Кейт были так же опасны — а в случае хрупкого Гвоздика даже опаснее, — чем любые дразнилки.

— Ладно, хватит уже валяться без дела, — вскакивая, воскликнула Кейт, которая провалялась без дела что-то около трёх секунд. — Как тебе нравится моё новое ведро?

— Как раз собирался его похвалить. — сказал Рейни. — Вижу, ты его несколько модифицировала.

Кейт начала восторженно демонстрировать другу возможности своего нового ведра. Его крышка открывалась простым нажатием, зато закрывалась намертво, так что ничего не могло выпасть наружу. Более того — внутри ведра Кейт приспособила по его стенкам несколько мешочков, которые закрывались на кнопки, застёжки и молнии, так что все вещи в итоге находились в порядке, каждая на своём месте и не путались между собой. А вот моток верёвки по-прежнему лежал на дне, аккуратно свернувшись между мешочками.

— Очень впечатляет, — искренне сказал Рейни, изучая скрытый рычажок, который позволял немедленно откинуть крышку ведра.

Кейт просияла.

— Эту крышку разработал Ванапруд. Ещё он сказал, что, может быть, разгрузочный жилет мог бы показаться мне удобнее, чем ведро, но я ему объяснила, что неудобно всегда ходить в одном и том же жилете, чтобы иметь доступ ко всему, что может понадобиться…

— А кроме того, жилет нельзя наполнить водой и сбросить на преследователей, — добавил Рейни, вспомнив, как Кейт однажды таким образом спаслась от Джексона и Джиллсон, самых преданных Сотрудников мистера Кертайна.

— Именно! И Ванапруд со мной в итоге согласился, просто предложил немного улучшить конструкцию ведра. Смотри. — Она вскарабкалась на крышку ведра и вытянулась во весь рост. — Теперь для этого не обязательно вытаскивать оттуда всё имущество и переворачивать ведро дном вверх! Это экономит уйму времени!

Рейни было непросто представить себе Кейт, которая бы делала всё то же самое, что раньше, только ещё быстрее… Но усовершенствования были очевидны.

— А что новенького у тебя в ведре появилось за это время? — спросил он. — Ну, кроме кусочков мяса для сапсана и свистка.

Кейт с удовольствием продемонстрировала Рейни свои пожитки, один за другим вытаскивая предметы наружу. К счастью, объяснила она, Ванапруду удалось собрать большинство её вещей на склоне холма, куда они высыпались, — включая подзорную трубу, которая была замаскирована под калейдоскоп. К ней также вернулись её швейцарский нож, большой сильный магнит и сигнальный фонарь, а некоторые вещи, которые всё же оказались безвозвратно потерянными на территории Института, она заменила на новые. Например, рогатку и стеклянные шарики, моток лески, тюбик суперклея и маленький карманный фонарик. Вдобавок в ведре завелись маленькая кисточка толщиной с карандаш и бутылочка лимонного сока.

— Мне пришлось ждать, когда ты лично приедешь, чтобы тебе рассказать, — с плутовской усмешкой сказала Кейт. — Ты же знаешь трюк насчет надписей лимонным соком? С недавних пор я могу писать какие угодно секреты в своих письмах, и правительственные ищейки не могут их разглядеть! Всё, что нужно сделать, — это подержать лист бумаги над огнём, и тогда написанные соком слова проступят.

Рейни хмыкнул. Он довольно давно знал, как работает лимонный сок, но никогда не пытался проверить это на практике.

— А в последнем мешочке что? — спросил он, указывая на дно ведра.

— Да ничего особо интересного. — отозвалась Кейт неожиданно сумрачным тоном и вытащила из мешочка кольцо с ключами. Ключей было не меньше двух дюжин, и все они различались по цвету, размеру и форме. — Эти — от дома… Эти — от грузовика… Эти — от замка нашего амбара, эти — от курятника, эти — от загона, дальше — от всех наших ящиков и шкафов. Ванапруд верит в замки и засовы, любит, когда всё на своём месте. — Со вздохом она засунула коллекцию ключей обратно в мешочек.