Турсун Султанов

Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть

Раздел I

Династия Чингизидов и практика престолонаследия

Глава 1

Начало династии Чингизидов

В один из дней одна тысяча сто пятьдесят пятого года в урочище Делиун-Балдах, на правом берегу реки Онона, в юрте супружеской четы Есугей-бахадура из монгольского племени кият-борджигин и Оэлун-фуджин (хатун) из рода олкунут (ветвь племени кунграт) родился мальчик, сжимая в ладони правой руки сгусток запекшейся крови, похожей на кусок ссохшейся печени. Молодые родители нарекли своего младенца-первенца Темучином. У Оэлун-хатун и Есугей-бахадура родилось еще три сына — Хасар, Хачиун, Темуге-Отчигин (Отчигин) — и одна дочь по имени Темулун. От другой жены у Есугей-бахадура родились сыновья по имени Бектер и Бельгутай.

Когда Темучину исполнилось лет девять-десять, его молодой отец скончался, отравленный своими врагами, буир-норскими татарами. Большинство родичей и подчиненных Есугей-бахадура предательски отвернулось от его семьи, и Темучин, его мать Оэлун и братья вынуждены были жить охотой и рыбной ловлей. В обстановке постоянных измен, насилия и убийств Темучин проникся жестокостью даже к близким людям. Однажды из-за детской пустячной ссоры он вместе со своим младшим братом Хасаром в упор пронзил стрелами своего сводного брата Бектера. Когда они, бросив бездыханное и окровавленное тело Бектера на холме, вернулись домой, их мудрая мать Оэлун сразу все поняла и так порицала своих сыновей: «Душегубцы, — гневно закричала она. — Недаром этот вот яростно из утробы моей появился на свет, сжимая в руке своей комок запекшейся крови» (Сокровенное сказание, с. 90).

Именно ему, запачканному кровью «душегубу» Темучину, было суждено прославить не только свою семью, свой род, но и весь монгольский народ.

Река времени течет стремительно. Пронеслась, промчалась вереница лет, унося в безвозвратную даль отрочество и юность, и вот возмужалый Темучин уже предводитель кочевников и водит многотысячную рать по степям Центральной Азии, нанося одно поражение за другим своим врагам. За военные доблести и выдающийся ум монгольские роды и племена дважды, около 1189 г. и в 1206 г., провозглашали Темучина ханом и дали ему титул «Чингиз-хан», совершенно вытеснивший его личное имя.

Значение титула «Чингиз-хан» до сих пор точно не установлено. По мнению ряда востоковедов, титул чингиз является палатализованной формой тюрко-монгольского слова тенгиз — море, океан; и композит «чингиз-хан», соответственно, означает «хан-океан», т. е. «Владыка вселенной», «Всемирный хан»1.

Чингиз-хан отличался не только личной отвагой и острым умом, но также сильным характером и исключительной целеустремленностью: достигнув поставленной цели, он всегда стремился к другой, более высокой. Став в 1206 г. ханом объединенной Монголии, свои военные таланты он использовал против внешних врагов. Судьба и тут благоволила ему во всем. Оканчивая каждую войну доблестно и удачно, к 1224 г. Чингиз-хан распространил свою власть от Северного Китая до Средней Азии включительно.

Чингиз-хан умер в августе 1227 г., но экспансия монголов не прекратилась. Дела полководческого гения Чингиз-хана, создавшего Еке Монгол улус («Великое Монгольское государство» — так стало называться государство Чингиз-хана с 1211 г.), успешно продолжили его наследники. В результате завоевательных войн и череды военных побед Чингизидов (мужских потомков основателя монгольской династии Чингиз-хана) к 1260 г. образовалась самая обширная и могущественная империя из всех мировых империй, простиравшаяся от Желтого моря — на востоке до Дуная и Евфрата — на западе. Естественно, что Монгольская империя, объединившая под своей властью множество племен и народов, стран и государств Дальнего Востока, Передней Азии и Восточной Европы, не могла просуществовать долго. Уже к концу шестидесятых годов XIII в. Монгольская империя распалась на четыре улуса-государства, каждое из которых возглавляли ханы — потомки Чингиз-хана. Но прежде чем перейдем к изложению истории этих четырех улусов-государств и судьбы монголов в покоренных ими странах, слово о женах Чингиз-хана и о «золотом роде», представители которого входили в правящую династию.

Рашид ад-Дин, автор знаменитого «Сборника летописей», где представлена официальная версия истории Монгольской империи, утверждает, что Чингиз-хан имел до пятисот жен и наложниц. Но только пять из них были главными женами: 1) Борте из племени кунграт; 2) Кулан из племени меркит; 3) Есукат из племени татар; 4) Гунджу, дочь Алтан-хана, государя Хитая; 5) Есулун, сестра упомянутой выше Есукат, также из племени татар. Из их числа только одна, а именно Борте, «была самой почтенной и старшей» (Рашид ад-Дин. Т. 1. Кн. 2. С. 68–71).

В мусульманских источниках, составленных в XIII–XIV вв., жены Чингиз-хана и Чингизидов носят почетные женские титулы хатун («ханша», «госпожа») и бики (или биге), главные жены — хатун-и бузург («старшая госпожа»), а старшая жена — хатун-и бузургтар (ин) («Великая госпожа»). В сочинениях более поздних мусульманских авторов, писавших о чингизидских улусах, к царице и принцессам крови наряду с титулами хатун и биге прилагаются также слова ханум и султан.

В донесении Бенедикта Поляка, участника францисканской миссии 1245 г., отражены сведения о браках рядовых кочевников и монгольской знати: «Они имеют столько жен, сколько могут содержать. В целом же они их всех покупают, поэтому они [жены] являются словно их собственностью, кроме знатных. И они берут себе в жены безразлично [кого], исключая мать, дочь и сестру от той же матери. После смерти отца берут в жены мачеху и вдову брата [берет в жены] младший брат или [другой] родственник» (НТ, § 49). По словам Марко Поло, всякий монгол «берет столько жен, сколько пожелает, хотя бы сотню, коли сможет их содержать. Приданное отдается матери жены, а жена мужу ничего не приносит. Первую жену они, знайте, почитают за старшую и самую милую» (Марко Поло, с. 88). Действительно, многоженство было обычным явлением у монголов; в частности, у Чингизидов общее число жен достигало нескольких десятков, из них в среднем от двух до восьми жен были главными и лишь одна из главных жен была старшей. При определении ранга жен фактор времени брака, конечно, играл преимущественную роль, но часто, как показывают исторические примеры, старшинство давалось жене по ее знатности или потому что муж «ее крайне любил» (Рашид ад-Дин. Т. 3. С. 18, 65; Муизз ал-ансаб, л. 17б и др.).

Заключение Чингиз-ханом большого количества браков не может считаться, по справедливому замечанию Е. И. Кычанова, признаком сексуальной мощи. В большинстве своем эти браки носили чисто политический характер, укрепляя связи Чингиз-хана с различными монгольскими родоплеменными группами и элитой покоренных стран2. Среди тюрко-монгольских племен было несколько родов, которые имели преимущественное право поставлять девушек для рода Чингиз-хана. Одним из таких брачных партнеров рода Чингиз-хана с давних времен было племя кунграт. Согласно монгольской эпической хронике 1240 г., у кунгратов была даже своя песня:

Мы, унгиратское племя,
С давних времен знамениты
Красою и статностью дев…

Сокровенное сказание, с. 133.

Когда Темучин стал всемонгольским ханом, традиция, по которой его род обменивался невестами с кунгратами, была официально узаконена. Был издан императорский указ Чингиз-хана, где, согласно «Юань ши», говорилось: «Когда в роде хун-цзи-ла (кунгират) рождаются девочки, они из поколения в поколение становятся императрицами; когда рождаются мальчики, они из поколения в поколение женятся на принцессах. Пусть непрерывно из поколения в поколение объявляют этот жалуемый указ в первую луну четырех времен каждого года» (цит. по: Мэн‑да бэй‑лу, с. 152, прим. 212).

Как показывает обзор генеалогической истории, кунграты сохранили за собой роль брачных партнеров мужских потомков Чингиз-хана на всем протяжении существования династии Чингизидов, и девушки этого племени были главными женами большинства монгольских ханов и принцев крови. Востоковед Ю. А. Зуев предлагает именовать кунгратов хатунским племенем в составе династийной коалиции монголов. С этим предложением следует согласиться.

Для обозначения наложниц Чингизидов и других знатных лиц монгольских улусов в мусульманских источниках обычно употребляется слово кумма (мн. ч. куммайан) и очень редко слово суррий (мн. ч. суррийат). Наложницами были обычно девицы-красавицы двух категорий: собственно монгольские девушки и юные пленницы из покоренных монголами народностей. Так, согласно предписанию Чингиз-хана, которое соблюдалось и его наследниками, по всей Монголии в начале каждого года (а иногда каждые два или три года) по племенам производили набор наиболее красивых девушек для самого государя и для принцев крови. После каждой победы в походах военачальники, выбрав луноликих девушек, захваченных в полон, приводили их к государю. Девушки, которых государь не пожелал оставить для себя, раздаривались его женам (хатунам) или раздавались его родственникам и придворным (Джувайни, изд., Т. 1. С. 24; Рашид-ад Дин. Т. 3. С. 209–210)3.