Это успокоило и убедило подругу. То же самое я планировала сказать и преподавателям, если меня будут допрашивать. В комнату Позортар я не входила, даже двери её не касалась, Иноры таких проклятий не знают и не ведают, а сама я просто мимо проходила и рядом постояла. В то, что простолюдинка-полукровка моего возраста может знать нечто подобное, никто всё равно не поверит. Это как урдиновая заколка. Никто всерьёз не может предполагать, что она настоящая.

На балу я повеселилась от души. Скользила по паркету в руках умелых кавалеров, пила лёгкий пунш, знакомилась с одногруппниками и даже дважды дала согласие на танец Зиталю, хоть он и не вызывал особой симпатии. Но в тот вечер я готова была обнимать весь мир, счастье выплёскивалось из меня наружу, и я щедро делилась радостным настроением с любым оказавшимся рядом.

Вернувшись в блок, мы с девочками увидели распахнутую дверь в опустевшую комнату Позортар.

Горрия взвизгнула от счастья и принялась кружиться на месте. Трайдора неуверенно улыбнулась. Я же зашла внутрь и проверила — ни единого платочка или клочка бумаги не осталось. Гваркиза уехала навсегда. Она ещё не в курсе, что о её позоре вскоре будет знать не только академия, но и вся страна. Уж об этом я позабочусь.

Всё было сказочно прекрасно ровно до тех пор, пока я не подошла к своей защищённой арканом двери. Нетронутые чары охотно впустили меня внутрь, я толкнула деревянную створку и замерла на пороге. В распахнутое настежь окно задувал ветер, трепал разрезанные и уничтоженные книги, одежду и те немногие вещи, что у меня были.

Гваркиза оставила прощальный подарок.

Из переписки Аливетты Цилаф и Ярцвега Зортера

Ярц, сегодня гваркиза Позойтар стала центром оглушительного скандала. Прямо на балу в честь окончания года её платье осыпалось прахом, и она предстала перед сотнями студентов абсолютно обнажённой. Косвенно замешаны в этом браться Тхоррот, но главный виновник — загадочный проклятийник со старших курсов. С таким отвратительным характером неудивительно, что у неё имелся недоброжелатель.

А дело было так. Предположительно несколько пятидневок назад какой-то мощнейший маг наложил на её вещи проклятие Ветхости. По словам декана, действует оно очень плавно, постепенно разрушая и приводя в негодность всё, чего коснётся. А если попытаться снять это проклятие любым из известных арканов, результат будет только один — вещь осыплется прахом мгновенно.

Тхоррот — намеренно или по случайности — применил в присутствии Позойтар отменяющие проклятия чары второго класса, и её великолепное белое бальное платье кружевной пеной осело у ног. Зал грохнул от смеха. Тхоррот утверждает, что действовал из лучших побуждений, учуял слабенькое проклятие и попытался его снять. Возможно, он не лжёт, ведь платье действительно было проклято неизвестным чародеем, затаившим злобу на скандальную гваркизу. А возможно, это хитрая интрига, и на самом деле гвароны Тхоррот обладают знаниями о проклятиях шестого класса, кто знает?

В любом случае вся академия обсуждает сомнительные плоские прелести гваркизы, и уже наградили её кличкой «Позортар».

Очень надеюсь, что этот материал попадёт в газеты.

Попутного ветра!

Вета

Вета, можешь быть уверена, это прогремит в завтрашнем выпуске «Новостей Аллорана». Ты меня изрядно повеселила, и я впечатлён твоими успехами, но хотелось бы, чтобы ты разведала тайну, которую можно было бы использовать не как газетную сплетню, а как аргумент в зашедших в тупик переговорах.

Ты снишься мне каждую ночь, моя прекрасная Вета, и я не могу дождаться, когда снова увижу твои ясные глаза цвета утреннего неба.

Ярц

25-й день 16-го месяца 6973-го года

Капитула шестнадцатая, дождливая

За моей спиной отчаянно вскрикнула Горрия. Громко и протяжно простонала Трайда:

— О-о-ох!

Я обернулась. Магессы смотрели в комнату шатенки. Горрия развернулась ко мне и шокированно спросила:

— Это что?!

— Прощальный подарок от гваркизы, видимо, — убитым голосом ответила я Горрии, наблюдая в её комнате ту же картину, что и в моей. — Не заходи. Нам нужно позвать декана или ректора, чтобы написать жалобу. Пусть сначала посмотрят. Позойтар за это заплатит.

Спорить соседки не стали, Трайда трясущимися руками открыла свою комнату, но у неё всё было в порядке. Судя по разбитым окнам, залезли к нам с Горрией снаружи. А до комнаты артефактрисы, видимо, не доползли, ведь пришлось бы огибать угол здания.

К счастью, лестница на первый этаж в этот день не исчезала ночью, да и бал ещё не закончился, он продлится до рассвета. Мы шли сквозь ночной мрачный парк в соседний корпус, и иногда навстречу нам попадались прогуливающиеся парочки. В бальной зале звучала музыка, людей осталось не так много. Вот только ни декана общебытового факультета, ни ректора мы не нашли. Пришлось идти к первому попавшемуся преподавателю.

— Зайтан Гадуар, гваркиза Позойтар раскурочила наши комнаты и скрылась. Видимо, посчитала нас причастными к своему позору и решила так отомстить, хотя мы-то ничего не сделали! — схватила Горрия его за рукав.

Он не горел желанием возиться с очередными неприятностями, но был вынужден прислушаться.

— Я приглашу декана дознавательского факультета, чтобы он разобрался с произошедшим.

Зайтан Гадуар вызвал своего коллегу через почтовый портал, и вскоре перед нами появился дородный весёлый мужчина с небольшой округлой лысиной и большим столь же округлым животом.

— Ах, что вы говорите! — радостно сощурился он, выслушав нашу историю, и хлопнул обеими ладонями себя по месту, где с трудом застегнулся жилет. — Ну что ж, ведите, зорага́ррии [Зорага́ррия — красотка, с др. аберрийского]!

На второй взгляд наши с Горрией комнаты выглядели даже хуже, чем на первый. У неё шкаф дымился изнутри, а у меня по полу были разбросаны все вещи, которыми я владела: изрезанная ножом одежда, распотрошённые книги, разбитая вдребезги посуда для приготовления зелий, сломанные инструменты, облитая краской обувь… Всё, кроме платья, бабушкиной сумки и полуботинок, что были на мне, оказалось уничтожено в приступе ярости аристократки.

Дознаватель деловито прошёлся по комнатам, выглянул наружу, осмотрел разбитые окна, сплёл несколько незнакомых арканов и поцокал.

— Что ж, злоумышленница имела на вас ба-а-альшущий зуб! — кажется, декан получал истинное удовольствие от обследования места преступления. — Она вылезла через окно вот в этой комнате, — он указал на спальню Позойтар. — По карнизу добралась сначала до вашего окна…

— Зайта Алайя, — подсказала Горрия.

— Да. Вот тут она поцарапалась, есть образец крови, я его сейчас возьму в качестве доказательства. Дальше она плеснула кислоту в шкаф, но, вероятно, обожглась и бросила полупустой пузырёк на пол. Он закатился под кровать, — дознаватель задрал свисающее с края покрывало и указал на лежащую в лужице небольшую бутылочку. — После чего она по стене перелезла в соседнюю комнату, выбила второе окно и подрала вещи. Как дикая гайрона, ей-богу!

Его восторгу не было предела, он то и дело радостно похлопывал себя по большому животу.

— Если вы докажете, что это сделала гваркиза Позойтар, мы сможем получить компенсацию?

— Думаю, этот вопрос лучше решать с ректором, но он отсутствует до первого дня нового года. Вы всё равно разъедетесь по домам в опорретан, так что оставьте всё как есть и со спокойной душой празднуйте наступление ваших совершеннолетий, — довольно улыбнулся дознаватель и, кряхтя, заглянул под кровать и стол в моей комнате. — Ох и порезвились тут у вас! Хорошо хоть постели целые, есть где ночевать. Я сейчас же составлю рапорт о случившемся и отправлю его ректору и вашему декану. Разумеется, мы так этого не оставим, но пока что ничего другого сделать нельзя, — пожал он покатыми плечами и протёр вспотевшую лысину и лоб платочком. — Правда, с разбитым окном прохладно будет спать. Если желаете, я подряжу парочку своих студентов проводить вас до портальной станции в городе.

— Я желаю! — кивнула Горрия. — Мне теперь даже вещи ни к чему собирать. Так пойду, налегке, — с горькой досадой закончила она.

— Вы уже проверили, может, что-то пропало? — спросил декан дознавательского факультета.

— У меня всё самое ценное было с собой, — ответила я.

— А у меня из драгоценностей — только ожерелье, — указала пальцем на свою шею Горрия. — Так что ничего, наверное.

— А вас проводить? — обратился преподаватель ко мне.

— Мне не к кому ехать на опорретан, поэтому я останусь тут. Горрия, можно будет твоё одеяло взять на ночь?

— Конечно! Бери, что хочешь! — всполошилась шатенка. — Может, отправишься со мной, в гости к нам? Родители точно возражать не станут, учитывая, что произошло.

— Нет, спасибо. Я останусь.

— А я, пожалуй, пойду, — протянула Трайдора. — Только сумку захвачу.

— Можешь мне учебники одолжить на эти дни? — спросила я у рыжей. — Хоть позанимаюсь, пока вас нет.

— Да, без проблем. Вон они, на полке. Бери. Слушай, а ведь есть один аркан, который должен помочь. Мы его в работе со стеклом иногда используем, уж больно оно хрупкое.

Трайдора подошла к окну с разбитой створкой и осторожно подобрала с пола самые большие куски стекла. Кое-как вставила их в раму, а затем принялась вычерчивать странный аркан, состоящий из одних лишь прямых линий. Я такого раньше не видела и с интересом наблюдала за её действиями. Закончив плести чары, рыжая магесса наложила их прямо на плоскость стекла, и осколки начали плавиться и сползаться ближе друг к другу.