Ульяна Романова
Я тебе объявляю развод, майор
Глава 1
Ярослав
Резко проснулся от того, что в лицо мне прилетело что-то мягкое… Приоткрыв один глаз, стащил с лица кружевную тряпицу мерзкого розового цвета.
Рассветное солнце слепило глаза, вынуждая меня прикрыть лицо рукой. Когда я заметил стоящую напротив рыжую бестию, улыбка сама по себе расплылась по лицу.
Ее волосы были растрепаны, а глаза, которые она недобро сузила, горели очень нехорошим огнем. Казалось, даже веснушки на носу гневно поблескивали в солнечных лучах.
Моя жена уперла руки в бока и чуть склонила голову вбок.
— Доброе утро, — хрипло произнес я, легко сел и протянул руку, чтобы уложить ее на постель, туда, где она и должна была находиться ранним утром.
Но Стефания сделала шаг назад, приподняла бровь и брезгливо указала пальцем на розовую тряпку, лежащую на соседней подушке:
— Это что?
Протерев глаза, я повернул голову. Взял двумя пальцами кружево и удивленно обернулся к жене:
— Кажется, лифчик.
— Я вижу, что лифчик! — топнула она ножкой. — Чей?
— Твой? — предположил я. — Потому что точно не мой.
— Шведов, я нашла ЭТО у тебя в кармане! А я в жизни не надела бы что-то подобное! — Стеша брезгливо сморщила нос.
Устало потер лицо, пытаясь вспомнить события прошедших суток. Сборы, тренировка, потом задержание. Как и в какой момент туда мог вклиниться предмет женского гардероба, я не знал. Но Стефания явно уже придумала самый худший вариант развития событий и… Ну пиндец!
— Стеша, сядь, и мы поговорим! — попытался успокоить ее.
— Выбирай, Шведов! Нас разлучит смерть или ЗАГС? — зло прошипела моя рыжая беда.
— Стеша…
— Что Стеша? — завелась Рыжик. — Я ухожу, Яр! Мы разводимся!
Она фыркнула и резко развернулась, хлестанув меня своими волосами по лицу.
Я схватил ее за локоть и развернул обратно к себе:
— Стефания, не дури! Я тебе не изменял! Какой, к чертям, развод? Никакого развода не будет!
— Да? А это тогда чье? И почему оно оказалось в кармане твоих джинсов? Только не говори, что тебе подкинули! Сначала ты приходишь весь пропахший женскими духами, потом вот это! Да отцепись ты от меня! — гневно воскликнула Стефания, пока я тщетно пытался понять, о каких женских духах она говорила.
И откуда, черт возьми, взялось в моем кармане белье неизвестного происхождения?!
— Нечего сказать? — ядовито поинтересовалась моя рыжая бестия, выдернув наконец локоть из захвата. — Так и думала! Я уезжаю жить к папе!
— Ты — моя жена. И живешь со мной!
— Будущая бывшая жена! Я потратила на тебя лучшие месяцы своей жизни, а ты…
Моя жена всегда отличалась вспыльчивостью и некоторой поспешностью суждений, да!
Стефания схватила спортивную сумку, нервно сдула прядь волос с лица и принялась кидать в нее вещи, не утруждая себя тем, чтобы сложить их в аккуратную стопочку.
— Развода не будет, — произнес я строгим голосом.
— Значит, нас разлучит смерть! — согласно кивнула она.
— Стеша, положи вещи на место, мы все обсудим! — зарычал я, делая шаг вперед.
— Стой, где стоишь, Шведов! — предупредила она, подняла руку, в которой была зажата ее футболка с зайцем, наподобие щита и топнула ногой от избытка чувств.
— Ты не выйдешь из этого дома, пока мы все не выясним, Шведова! — ядовито ответил ей.
— Скоро снова стану Демидовой!
Она замахнулась и кинула в меня свою футболку. Но даже с расстояния не больше метра попала в совершенно другое место. «Снаряд» пролетел мимо, не задев даже кончиком.
Стеша закусила губу и осмотрелась в поисках новых метательных предметов, а я, воспользовавшись ее заминкой, сделал два шага вперед и подошел вплотную к маленькой фурии.
Запрокинув голову, она воинственно уставилась мне в лицо. Немного подумала, кивнула своим мыслям и, быстро застегнув спортивную сумку, попыталась отодвинуть меня со своего пути.
Я обхватил ладонями ее плечи и легонько встряхнул. Бодрое пробуждение она мне обеспечила, но как доказать собственной жене, что я не верблюд?!
— Убери руки, Ярослав! — рассерженной кошкой прошипела Стеша.
Оттолкнула меня, схватила треклятую сумку и, обойдя по дуге, быстро засеменила к выходу. Ушки на мохнатых тапочках-собачках смешно качались в такт ее шагам, но мне было не до веселья.
Естественно, пошел вслед за женой, уже зная, что пытаться сейчас убедить ее в чем-то — дохлый номер. Но и просто так дать ей уйти я тоже не мог!
Хмуро соображал, кто мог так тупо пошутить. У шутника явно было девять жизней в запасе, но одной я его точно лишу, когда найду!
Тем временем моя рыжая катастрофа дотопала-таки до прихожей.
— Стеша! — грозно рыкнул я. — Ты не получишь развод, потому что я тебе не изменял! И не собираюсь разводиться!
Стефания гордо задрала вверх подбородок:
— Да? Докажи!
— Докажу. Разбирай сумку и вернись в комнату!
— Нет!
Она сморщила нос, со злостью сдувая огненно-рыжую прядь волос с лица. Быстро отперла замок, вылетела в подъезд, забыв сменить тапки на нормальную обувь, и так грохнула входной дверью, что из соседней квартиры высунула нос любопытная соседка — девица лет двадцати. Заметив меня, грозно стоящего у распахнутой двери, окинула томным взглядом. И только тогда я сообразил, что стою в одних боксерах…
Зло стукнув кулаком по дверной раме, заперся, смачно выругался и отправился искать мобильный, точно зная, что Стефании нужно дать время немного выпустить пар.
Пары часов, думаю, ей хватит!
Глава 2
Выскочив на улицу, я чуть ли не бегом домчалась до своей машины, села за руль и заблокировала изнутри все двери. Тут же завела мотор, изо всех сил стараясь не расплакаться!
Сумка полетела на пассажирское сиденье, и я устало потерла лицо ладонями. В груди жгло, а руки тряслись. Смахнув непрошеную слезу, глубоко вздохнула и тронулась с места.
Не изменял он, как же! Не верю!
За пару дней до этого Ярослав пришел домой, насквозь пахнущий чужими женскими духами, от которых у меня аж глаза заслезились. Потом ему ночью кто-то позвонил на мобильный, а когда я взяла трубку — вызов тут же сбросили! А теперь белье в кармане! Розовое!
Сама не заметила, как доехала до родительского дома. Затормозила у подъезда, припарковала машину и глянула в зеркало. Вытерла слезы, стараясь привести себя в порядок и только в этот момент заметила, что не сменила домашнюю обувь на уличную. На моих ногах красовались тапки в виде собачек, которые мы с Яром купили неделю назад…
Тяжело вздохнув, приложила ледяные ладони к щекам, а потом решительно покинула салон автомобиля. В лицо ударил порыв ветра, разметав волосы, и я закусила губу, рассматривая родной двор.
Наша огромная квартира находилась в элитном районе в доме с огороженной территорией. Отец купил сразу две обычные квартиры и объединил их, когда пятеро его отпрысков не смогли поделить территорию. Каждый требовал своего личного пространства.
Гордо продефилировала по двору, старательно делая вид, что тапки-собачки и пижама с кроликом Роджером — это последний писк моды. Вошла в подъезд и поднялась на лифте на пятый этаж. Подошла к родным дверям и вежливо постучала. Буквально через пару секунд дверь в родные пенаты распахнулась настежь, и на пороге меня встретил улыбающийся во все тридцать два зуба Марк.
— Фаня! — завопил он, и в коридор выглянула точная копия Марка — Мирон.
— Ты в гости? — уточнил второй из ларца.
— Я насовсем!
Отпихнув Марка с порога, прошла в дом.
— Как насовсем? — не понял Мирон. — Совсем насовсем?
— Совсем. Я развожусь! — сообщила братьям, задрав нос.
Марк с Мироном переглянулись, а я страдальчески скривилась.
Сегодня была суббота, а по субботам вся наша большая семья, состоящая из четырех моих старших братьев, меня, мамы с папой и бабушки, собиралась в родительском доме. Это стало своего рода традицией после того, как все дети выросли и разъехались.
— Все слышали? — крикнул Мирон на всю квартиру. — Фаня разводится!
Коридор стал быстро заполняться моими братьями. Арсений, на правах старшего, был, как всегда, сосредоточен и хмур. Всеволод, как обычно, растрепан и задумчив.
Четыре высоченных брюнета смотрели на меня с укором. Я единственная в семье была рыжей, с россыпью ярких веснушек на лице и крохотным ростом. Копия моей любимой бабули.
— Что встали? Да, развожусь! — уперев руки в бока и драчливо выставив вперед ногу в тапочке, сообщила я.
— Нет! — дружно гаркнули братцы.
— Фаня, мы только успели выдохнуть! Папа перестал, наконец, пить успокоительные… Возвращайся к мужу, — попросил Сева, нервно взлохмачивая волосы.
— Точно! Мы сейчас быстренько съездим к твоему Шведову, набьем ему морду и вернем тебя обратно, — невероятно обрадовался поддержке брата Мирон.
— Вы уже пытались набить ему морду, когда он только начал за мной ухаживать, — напомнила я, — и что вышло? Оба себе ночью путь не фонариками, а синяками подсвечивали!
— А мы вчетвером поедем. Фаня, ну какой развод? Яр тебя любит, ценит, терпит, даже не бьет, хотя надо бы… — убеждающе заговорил Сева, но на последней фразе споткнулся и замолчал, наткнувшись на мой горящий взгляд.
