Я стал символом страха, и толпа, сгрудившаяся вокруг, впивалась глазами в каждый мой удар, как в киношный хоррор.

На арене моя жестокость становилась искусством, и я был ее непреклонным художником. Я убивал не из необходимости, а из чистого удовольствия, наслаждаясь каждым мгновением, когда мой кулак разгонял воздух, направляясь к лицу моего противника.

Трупы валялись на песке, словно свергнутые в прах демоны, и я стоял в их центре, как кровавый тореадор, поедающий славу и страх своих жертв. Мой путь на арене был мостом через бездну, и я вглядывался в этот мрак, не зная, где кончится этот лабиринт.

На арене я был бессмертным, непобедимым, где кровь становилась краской на моем пути к власти. Толпа завывала, а я чувствовал, что становлюсь чем-то большим, чем просто человек.

На этой чертовой арене я стал не только бойцом, я стал богом. Женщины сходили по мне с ума, их взгляды были как огонь, поглощающий меня целиком. Они кидались ко мне словно сучки, готовые к спариванию. Снимали с себя майки, кофты, трусы, трясли сиськами, лизали пол, по которому я прошел, готовые валяться в моих ногах.

Глава 8

Моя жестокость на арене создавала вокруг меня культ, в котором я был верховным божеством. Женщины становились передо мной на колени, словно перед алтарем, и в их глазах горел огонь преданности и страха. Я стал тем, кто вызывает восторг и ужас, и это было моей сладкой победой.

"Марат, ты мой бог," шептали они, прикасаясь к моим рукам, словно жаждущие касания святыни. Я наслаждался этим поклонением. Они были моими служительницами, погруженными в бездну вожделения и выполняли все мои желания.

Они отдавались мне с дикой алчностью, становясь частью этой черной церкви, в которой я был святым и дьяволом одновременно. Их тела горели в огне моего влияния, и я купался в этом безумном пламени трахая их пачками во все дыры, упиваясь своей властью и возможностями.

Они называли меня богом, и я, как внутри своего собственного безумия, принимал это. Они были готовы пойти в ад ради еще одного взгляда на меня. Я стал для них олицетворением тьмы, и они жаждали этой тьмы, как проклятия и благословения.

Этот культивированный фанатизм был моим оружием, и я не отвергал его.

Ступени власти не имели предела, и я решил взойти на следующий уровень. Моя жажда контроля росла, как пламя в аду, и я понял, что могу использовать свою безжалостную энергию не только на арене, но и в коридорах власти.

Олигархия стала моим следующим вызовом, и я вступил в этот мир, как коварный волк, готовый схватить свою долю. Мафия была лишь начальным этапом, шагом на пути к созданию своей собственной империи.

— Валид, приготовься к переменам, — сказал я своему верному помощнику, Валиду, когда мы сидели в моем офисе, окруженные стеклянными стенами, словно защитой от внешнего мира, который видим мы, но он не видит нас.

Валид поднял брови, глядя на меня с любопытством.

— Что ты задумал, Марат?

— Это время для перемен, — ответил я, сжимая в руке кубок с дорогим коньяком. — Мы войдем в мир олигархии, где правят деньги и огромное влияние. Мне стало тесно здесь, пора развернуться и заставить нас уважать, а не только бояться.

Валид кивнул, выпивая из своего бокала.

— И как мы это сделаем?

— Сначала нужны финансовые рычаги. Я хочу контролировать финансовые потоки, как я контролирую бойцов на арене, — сказал я, утопая в своих амбициях. — Начнем с торговли, энергетики, и конечно же, недвижимости.

Валид улыбнулся, ощущая азарт.

— Этот бизнес опасен, но с тобой я готов к чему угодно. Если помнишь я твоя спина.

— И мы выебем этот мир пока он не выебал нас!

— Ты мой правая рука, Валид. Вместе мы создадим империю, перед которой будут кланяться даже самые могущественные, — сказал я, вставая из-за стола.

В тени своего альянса я стал создавать свои паутины, запутывая в них не только своих врагов, но и тех, кто мог быть мне полезен. Олигархия — это был для меня новый арендный бой, и я был готов взять ее под свой контроль, создавая свой собственный опасный бизнес.

Глава 9

В толпе мерцающих теней я увидел ее — девушку с волосами цвета пшеницы и глазами, в которых мерцала невинность, неискушенность. Мне всегда нравились такие куколки. Блондинки, длинноногие, с голубыми глазами. Моя слабость. А эта не только в моем вкусе она ослепительна, она так красива, что у меня дико колотится сердце. Давно так не накрывало. Хочу ее трахнуть. Сегодня ночью. А если я чего-то хочу я всегда получаю. Пока что наблюдаю, потягивая виски, курю сигару. Меня заводит в ней буквально все. Когда я последний раз трахался? Дня три назад. Не помню с кем. С какой-то богатенькой шалавой поклонницей сама сняла трусы и отсосала мне прямо за ареной в туалете. На охоту я не выходил давно…

Ее фигура изогнута под ритмами музыки, двигается красиво, гибкая, стройная. Представил, как она будет извиваться подо мной и яйца поджались. Это был вызов, который я не смог удержаться и не принять. Давно не брал такой азарт. Валид обещал мне привести в клуб новую сучку и сдержал свое слово. Привел. Уверен, что это она, потому что ни одна другая здесь в подметки ей не годится.

Мое внимание приковано к девчонке, я впиваюсь в эту соблазнительную фигурку горящим взглядом. Моя похоть вбивается в меня словно стальные когти, и моя страсть к ней взлетает, как дьявольский огонь. Ее красота завораживает и заставляет кровь кипеть в венах. Бляяядь, давно так не колбасило. Словно не трахался месяцами, последний раз так вставал в подростковом возрасте, когда моей любовницей была сорокалетняя блондинистая мажорка Элина.

Мои глаза прошлись по женскому телу, словно я уже мог прикоснуться к каждому изгибу. Я представил, как ее кожа будет дрожать под моими пальцами, как она будет поддаваться моей власти, стонать впуская мой член и стиснул челюсти.

В этот момент я решил — она будет моей. Никаких отсрочек, никаких игр. Просто моя. И я не собираюсь ждать ее согласия. Мой мир, мои правила. Хочу отыметь ее прямо сегодня.

— Эй ты, видишь вон ту блондинистую девку, — позвал я официанта, не отрывая глаз от девчонки. Моя уверенность в себе была как неумолимая сила, всегда давящая всех вокруг. — пригласи ее за мой стол. Без той курицы, что с ней рядом скачет. Одна пусть приходит.

Сунул ему за шиворот сто баксов. За такие чаевые он должен с нее сам трусы снять. Затягиваюсь сигарой и наблюдаю как он идет к ней, как что-то говорит и…

Она взглянула в мою сторону, я увидел в ее глазах смесь страха и любопытства. Я знал, что ее сердце начало биться быстрее, взгляд вспыхнул и она его сразу отвела в сторону. Отрицательно качает головой и длинные распущенные волосы колышутся и распадаются по плечам.

Отказалась?! Ничего так даже интереснее. Люблю когда они якобы недоступны. Легко раздвигающие ноги давно осточертели. Только я не люблю чтобы мне отказывали. Не привык. Так что девке придется соглашаться. Я собираюсь увезти ее в гостиницу и драть там до самого утра во все дырки, а они у нее сладкие я уверен.

«Приведите ее ко мне,» — прошипел я своим людям, и они как тени, моментально принялись за выполнение моего приказа. Ее сопротивление было бесполезным. В конце концов, в моем мире нет места для сомнений или отказов.

Она — моя трофейная добыча, и я не собираюсь останавливаться, пока не сделаю ее своей. Молодец Валид. Прям угодил, прям под мой вкус.

Девчонка думала, что может ускользнуть от меня, но я не собирался допустить, чтобы она свалила. В этом ночном клубе я был королем, и она этой ночью будет покорно брать мой член в свой пухлый, пошлый ротик — даже если я должен сделать это вначале насильно.

— Ты, дорогая, не знаешь своего места, — прошипел я, когда она попыталась противиться моим пацанам.

Сучка отказывалась подойти, будто это ей что-то даст. Но я знал, что ей не уйти от меня.

Парни схватили ее, словно дичь, несмотря на ее отчаянные попытки сопротивления. Никто не пришел ей на помощь. Это мой клуб, кто-то вякнет и останется без языка в лучшем случае. Так что вся это дергающаяся толпа кто под алкоголем, кто под наркотой погружена в свой транс.

Я усмехнулся, видя, как она борется. Меня это начало заводить. Кажется девка не знает кто я такой. Значит познакомимся.

Парни притащили ее наверх и втолкнули в мою комнату, автоматически закрылись двери и толстые шторы закрыли стеклянные стены. Вип комната превратилась в полностью закрытое помещение, освещенное мерцающими неяркими лампочками синевато-красных оттенков. В этом свечении девчонка казалась еще красивее. Особенно ее распущенные длинные волосы — мой фетиш. Сейчас редко увидишь такое богатство.

— Что вам нужно? — спросила она испуганно и от звука ее голоса мой член дернулся в штанах. Этим голосом она будет выкрикивать мое имя и стонать.

— Тебя. Я захотел тебя. Тебя для этого сюда привели.

— Вы меня с кем-то спутали. Я… пришла с подружкой.

— Мне похуй с кем ты пришла. Станцуй для меня.

— Что?

— Я сказал станцуй для меня.

— Вы… вы в своем уме? Отпустите меня. Я не собираюсь танцевать для вас, вы мне незнакомы, вы мне не нравитесь и я …я хочу уйти. Я замужем!