— А пошли-ка в ту комнату, — предложил он. — Ну, где больные лежат. В палату.

Мне было так легко, что я был согласен идти куда угодно и вспорхнул с дивана вслед за ним.

В реанимационном зале мой странный знакомый, или, как он сам себя называл, напарник, оживился. Хотя куда уж больше?

— Прикинь, — негромко, но возбужденно говорил он мне, — я в юности любил фильмы ужасов смотреть. Знаешь, там, ожившие мертвецы, зомби… А теперь я стою посреди реанимации! Это еще круче! Тебе страшно тут не бывает?

— Бывает, — усмехнулся я, но не стал уточнять от чего.

— Я так и думал, — закивал он. — А ты в курсе, что душа весит двадцать один грамм? Давай взвесим больного до смерти и после? Только весы нужны точные…

— Я вам сейчас тут так взвешу! — предупредила нас медсестра. Она меняла капельницу у пациента и услышала слова Арсения. — Больных не трогать! Только что всем постельное белье перестелили.

— Я просто показываю молодому доктору, как подключать монитор, — пояснил я, но она уже выходила из палаты.

До нас донеслись ее слова: «Свалились на мою голову…»

— Смотри. — Я показал любителю мистики на провода, тянущиеся от одного из пациентов к монитору. — Видишь, почти все наши больные «мониторируются». Вот идет кардиограмма, вот уровень сатурации, это измерение давления, это…

— То есть если сердце стучит нормально, то эта штуковина вот так пикает? — перебил он меня.

— Типа того, — кивнул я.

— А если остановилось, то?..

— Включается аларм, то есть сигнал тревоги. Я бы показал, но медсестра будет ругаться. — Я заметил, что она как раз вернулась в палату.

— Ты можешь остановить сердце? — восхищенно воскликнул Строганов. — Это круто. А потом снова запустить? Прямо как двигатель в машине, да?

— Нет. Я просто отсоединю электрод от пациента, сигнал прервется, и монитор воспримет это как остановку сердца. — Я улыбнулся наивности этого мудреца.

— А-а, — немного разочарованно протянул он. — Давай попробуем?

— Лучше не стоит, — заверил я частного сыщика и скосил глаза на медсестру. Она сидела за столом и заполняла журнал.

— Почему? — спросил он и мгновенно схватил провод и отцепил его от больного. По экрану монитора поползла изолиния.

— А почему он не сигналит? — удивился естествоиспытатель.

— Черт! — Я вырвал у Строганова провод и быстро прикрепил обратно к пациенту. Ритм на экране восстановился. — Он не сразу реагирует, должно пройти несколько секунд, и тогда он заорет.

— Вау! — искренне обрадовался Арсений. — А если я к себе его приделаю?

— Ну, если у тебя есть сердце и оно сокращается, то пойдет нормальная ЭКГ, — раздраженно пояснил я. — Это же элементарно!

— А если к соседу? — И он указал на лежащего рядом пациента, который, кстати, не был подключен к монитору.

— То же самое. Монитору все равно, к кому ты его подключаешь. Главное, чтобы сердце работало в правильном ритме и с нормальной частотой, и…

— А почему не ко всем подключены мониторы? — перебил меня напарник.

Я вздохнул.

— Потому что ломаются. А новых не дают.

— То есть ты подключил того мужика к монитору, и?..

— И монитор должен был сигнализировать, если бы что-то пошло не так. Но у Яблочкова остановилось сердце, а аларм не сработал, потому что оказалось, что монитор подсоединен к другому пациенту, понимаешь? Медсестра заметила, что больной не дышит и посинел, снова подключила монитор к нему и стала реанимировать, но сколько времени было упущено, никто не знает…

— Я понял, — негромко сказал Строганов. — А медсестра всегда сидит за этим столом? — И он кивнул в ее сторону.

— Да. Их две на ночном дежурстве. Попеременно одна работает в зале, другая идет отдыхать. Если есть возможность, конечно, — добавил я. — А если что-то происходит, то ее вызывают из сестринской.

— А где находится доктор?

— Везде, — улыбнулся я. — В зависимости от ситуации.

— В тот день… — начал было Строганов, но я его перебил:

— В тот день, как назло, медсестра вырубилась. Ну, заснула. Сказала, что проспала не больше пятнадцати минут, но именно в это время с Яблочковым что-то случилось. Когда медсестра проснулась, он уже не дышал. Человеческий фактор. — Я развел руками.

— Заснула прямо за столом? — уточнил Арсений.

Дежурившая медсестра, одарив нас угрюмым взглядом, пошла санировать больного. Загудел аспиратор, запищал монитор, сигнализируя о том, что аппарат ИВЛ отсоединен от пациента. Да и сам аппарат стал трезвонить на всю палату. Медсестра нажала на кнопку временного выключения звука, и стало тише. Арсений с интересом наблюдал за ее манипуляциями. Затем, пока она мыла руки, подошел к столу, полистал открытый журнал учета расходных материалов и потрогал бутылку минеральной воды, из которой пила медсестра.

— А где холодильник? — вдруг поинтересовался он.

— В коридоре. — Я кивком указал направление. На конкурсе самых нестандартных вопросов этот парень явно займет первое место.

Строганов быстро вышел и бросился к холодильнику. Открыв его, он внимательно изучил содержимое. Затем извлек что-то из пакета и съел.

— Вода у нее холодная, я и решил посмотреть, — невразумительно объяснил он свои действия и направился в ординаторскую.

Я, еще раз оглядев пациентов, последовал за ним.

— А в тот вечер медсестра пила минералку? — спросил частный детектив, едва я вошел.

— Анжела кока-колу пила, — вспомнилось мне. — Она часто ее пьет.

— А она не говорила, что вкус был какой-то странный? — поинтересовался частный сыщик.

— Нет. Кстати, я сам ее пил утром, уже после дежурства, обыкновенный вкус. — Я устало сел на диван.

— Ты выпил колы и… — Арсений выжидательно посмотрел на меня.

— Да, меня тоже утром вырубило, но это часто после суток дежурства бывает.

Строганов передразнил меня, причем довольно гнусным тоном:

— «Это часто после суток бывает»! Вы оба пили колу — и вас обоих вырубило! Потрясающее совпадение! — И, не давая мне возразить, продолжил: — Кто из посторонних заходил вечером в реанимацию?

— А с чего ты взял, что были посторонние? Не было… — Я развел руками, но тут нервный сыщик аж замахнулся на меня, и я отпрянул.

— Должны были быть! — прикрикнул он. — Доктор, соберись! Ты ведь уже вспомнил, как подключил монитор к мужику…

— Не к мужику, а к пациенту! — буркнул я. — К тому же доктору.

— Что, мужик не может быть пациентом? А доктор — мужиком? — съязвил Арсений. — Это же элементарно! Убийца, как и я, замаскировался под доктора… или медсестру… или санитарку! Он пришел и подсыпал снотворное в колу… Вспоминай давай!

Я ошарашенно попытался представить замаскированного под доктора убийцу, но перед глазами возникал только Арсений Строганов в образе интерна-невролога. Я усмехнулся видению и отрицательно покачал головой.

— Так, не хочешь, значит… — нахмурился сыщик. — Ладно, пойдем другой дорогой… Вы торчите в той комнате, где лежат больные, все двадцать четыре часа и ни на минуту не выходите, да?

— Нет, конечно, — возразил я. — Возим больных в операционную, на исследования… Или, бывает, в отделения вызывают, если там кто-нибудь помирать начинает… Слушай, — вдруг припомнил я, — на том дежурстве нас вечером вызывали в соседнее отделение, у них там пациент был с остановкой дыхания, зубной протез гортань обтурировал…

— Отлично! — перебил меня Арсений, радостно потирая руки. — И вы все вместе свалили из реанимации? Надолго?

— Санитарка оставалась. А мы ушли минут на десять-пятнадцать, — уточнил я.

— За пятнадцать минут многое можно успеть! — многозначительно произнес Строганов, глаза его блестели. — А когда вы вернулись, кто из посторонних выходил из реанимации?

— Да никто не выходил! Ну, просто в реанимации нас ждали медсестра из отделения гинекологии и доктор из «приемника», — не чувствуя подвоха, ответил я.

— И ты, конечно, хорошо знаешь этих сотрудников? — не скрывая сарказма, спросил Арсений.

Я пожал плечами.

— Медсестру я только мельком видел, с ней Анжела или Паша разговаривали. Они мне потом сказали, что она приходила за магнезией. У них в отделении кончилась, такое бывает иногда, — объяснил я.

— Ты ее, разумеется, не разглядел. — Арсений извлек из кармана мятую маску и надел на лицо.

— Не помню. — Я покачал головой. — Да, она вроде в маске была…

— А доктора ты, конечно, хорошо знаешь, — с улыбочкой предположил он.

— Нет, не знаю, — ответил я с раздражением, поскольку сыщик оказывался прав. — Доктор сказал, что он новенький. Занес нам анализы, но оказалось, что они для кардиореанимации. Перепутал. И вообще, в больнице тысячи сотрудников, я что, должен их всех знать?

Строганов в ответ театрально продекламировал:

— «Сейчас я маску надену, не удивляйся мой друг, когда будет маска страшна!» — Затем сорвал с себя маску и заговорил обычным голосом: — Так вот! Ставлю сотню, что твой новенький врач был в маске! И ты его не запомнил. В плане внешности.

— Ну и что? — хмуро ответил я, уже понимая, к чему он клонит.

— А то! — Строганов не мигая уставился на меня. — Вспоминай, не было ли в этом докторе чего-то странного? Ты же раскусил меня, что я типа не похож на врача, так напряги память вместе с интеллектом и в этом случае!