— Да, — подтвердила Нарцисс. — Что вы знаете о проблеме Вики?
— Я читал её дневник.
— Вика вела дневник?
— Она не рассказывала?
— Нет. — Возникла пауза — подали кофе, а когда домработница покинула гостиную, Нарцисс закончила: — Видимо, не сочла нужным.
— Вы сказали, что Виктория искала вас, что вы имели в виду?
— Вика искала специалиста в области смерти, — ответила Нарцисс, глядя Феликсу в глаза.
Вербин выдержал короткую паузу, но только потому, что женщина её очевидно ждала, после чего спросил:
— Мы ведь говорим о страхе смерти?
— Разумеется.
— У Виктории был страх смерти?
— Следующий вопрос.
— У Виктории наблюдались суицидальные наклонности?
— Проблемы доставляли ей сильные страдания.
— Которые могли привести к суициду?
— Из-за которых Вика могла иначе посмотреть на смерть. На то, что смерть может ей дать.
— Кроме самой смерти?
Вновь возникла пауза, которую Нарцисс хотела сделать многозначительной.
— Вы не услышали, что я сказала: видения мучили Вику.
— Поэтому она обратилась к вам.
— Не нужно меня бить, — попросила женщина. — Я пыталась.
И Феликс не стал ей отвечать. Не потому, что ему нечего было сказать — просто не захотел.
— Я не видела явных признаков склонности к суициду, — продолжила Изольда после паузы. — Но не удивлюсь, если выяснится, что Вика покончила с собой. Я объяснила почему.
— Понимаю… — Вербин допил кофе, сваренный в турке, и сваренный очень хорошо, и достал из кармана записную книжку. — Когда Виктория приходила в последний раз?
— Девятого февраля.
— Какой она вам показалась?
— Обычной.
— Как давно Виктория к вам обратилась?
— Незадолго до Нового года.
— Как часто вы встречались?
— Два раза в неделю, понедельник и четверг.
— Вы так хорошо всё помните?
— Перед вашим визитом я просмотрела связанные с Викой материалы.
— Вы хороший профессионал.
— Я вам об этом говорила. — Нарцисс вновь потянулась за сигаретой. — Почему вы предполагаете убийство?
— Я ещё не предполагаю, проводится доследственная проверка.
— Вы совершенно не умеете лгать.
— Многие с вами не согласятся.
— Радуйтесь, что мы не женаты.
Вновь язычок пламени над чёрной зажигалкой. Очень яркий в полумраке. Даже ярче ярко-красных губ. Но быстро исчезнувший.
— Почему Виктория стала искать экстрасенса?
— Ведьму, — тихо поправила Феликса женщина. И вновь щёлкнула зажигалкой, глядя на полицейского через язычок пламени.
— Почему Виктория стала искать ведьму? Почему не пошла к другому врачу? Она так сильно в них разочаровалась?
— Вика пришла ко мне, пребывая в полной уверенности, что на неё наслали проклятие. И поверьте, я не имею к владевшей ею убеждённости никакого отношения: Вика сама поверила в проклятие, поскольку врачи в течение долгого времени не могли ей помочь.
— Виктория кого-то подозревала?
— Не исполнителя… у Вики были основания подозревать, что некоторые… её знакомые могли нанять кого-то… с этой целью.
Нарцисс поняла, что Вербин прохладно относится и к магии, и к тем, кто ею занимается, и тщательно подбирала слова.
— Имена назовёте?
— Я…
— Мы говорим без протокола, — напомнил Феликс.
— Кстати, почему?
— Потому что идёт доследственная проверка, Изольда, я собираю факты, на основании которых следователь будет принимать решение о возбуждении дела.
— То есть у нас дружеская беседа?
— В чём-то.
— В чём-то… — медленно повторила Нарцисс. — А вы забавный.
— В какой-то момент это ощущение может исчезнуть.
— Не сомневаюсь. — Ещё одна пауза. — Я знаю имя только со слов Вики.
— Если вы не лжёте, и Виктория действительно назвала вам имя человека, которого подозревала… скажем так: подозревала в том, что он хочет причинить ей вред любым способом, даже… гм… подобным… то это и есть один из тех фактов, которые меня интересуют. Подтверждённый вашими свидетельскими показаниями. И возможно, аудиозаписями.
— Я записываю только тех клиентов, которые дают разрешение.
— Виктория дала?
— Да.
— Значит, у вас есть подтверждение её слов, Изольда. Назовите имя.
— Вы скоро сами его узнаете, — поколебавшись, ответила Нарцисс. — И снова придёте ко мне.
— К чему такая загадочность?
— В следующий раз у вас будет больше вопросов, чем возникнет сейчас. То есть вы всё равно придёте. — Женщина улыбнулась. — К тому же я хочу посмотреть, сумеете ли вы решить эту элементарную загадку.
Вербин вспомнил назначенное с идеальной точностью время встречи и улыбнулся:
— Это ваши колдовские штучки?
— Вам ещё многое предстоит узнать, — мягко пообещала Нарцисс.
— Скажите, Изольда, вы рассказали Виктории, что помимо всего прочего являетесь дипломированным психиатром?
— Да.
— И как она к этому отнеслась?
— Вика всё поняла правильно.
— Вы проверили её на… — Нарцисс решила, что Вербин сбился, но ошиблась: Феликс не сбился, а просто смотрел ей в глаза, чуть улыбаясь, и держал паузу. Выказывая своё отношение. — На порчу?
— На проклятие, — спокойно поправила Феликса ведьма. — Конечно, проверила, но следов проклятия не нашла. Хотя, повторюсь, у Вики были все основания предполагать его наличие.
— Но имя недоброжелателя вы мне не назовёте.
— Неужели вам неинтересно самому его узнать?
— А если я скажу, что неинтересно?
— Вы солжёте, Феликс, потому что вам до сих пор интересно то, чем вы занимаетесь.
Отнекиваться Вербин не стал. Он умел «читать» людей и спокойно относился к тому, что кто-то мог «прочесть» его. А Нарцисс, очевидно, умела.
— Вы сказали, что являетесь специалистом по смерти.
— Совершенно верно.
— Что вы имели в виду?
— Только то, что сказала, Феликс, не более.
— Помогаете своим пациентам справиться со страхом смерти?
— Люди занимаются этим на протяжении всей истории. — Нарцисс помолчала. — Не хотите оспорить?
— Нет.
— Спасибо.
— Это аксиома.
— Да, это аксиома, — согласилась Нарцисс. — И аксиома жёсткая, поскольку далеко не все из нас, подобно буддистам, верят, что умереть — это примерно то же, что переодеться и вернуться к гостям.
— Вполне возможно, что буддистам тоже страшно перед смертью.
— Почему им должно быть страшно?
— Думаете, все хотят сюда вернуться?
Некоторое время Нарцисс обдумывала слова Вербина, после чего покачала головой:
— Ваши слова некорректны.
— Как и ваш пример.
— Я всего лишь предположила. И говорила об истинно верующих.
— А я всего лишь предположил, что неизвестность способна напугать даже истинно верующих.
— Они считают, что им всё известно.
— Даже стоя на краю?
И вновь — пауза. Ведьма не ожидала такого развития разговора и сейчас решала, продолжать ли двигаться в этом русле или сменить тему.
— Вы рассматриваете смерть, как нечто непознанное?
— Чьи мемуары посоветуете?
— Какие мемуары? — не поняла Нарцисс.
— Того, кто вернулся и абсолютно точно знает, что нас ждёт на той стороне.
— Вы доверяете мемуарам?
— Нет, — рассмеялся Феликс. — Но абсолютно точно знаю, что неизвестность страшит.
— Хорошо, — после паузы, произнесла Нарцисс. — Я соглашусь с тем, что боятся все.
— Да, — кивнул Вербин.
— И вы боитесь?
— Я стараюсь не думать о смерти.
— Вы лжёте, — грустно сказала женщина. — В последнее время вы часто о ней думаете.
— В последнее время реже, — вздохнув, уточнил Феликс. — И не о своей смерти.
— А о том, что она несправедлива?
Она действительно была хороша в своём деле. На удивление хороша. Возможно, выбери Нарцисс не «семейный бизнес», а науку — стала бы звездой современной психиатрии, но Изольда отправилась по другому пути и, судя по всему, на нём у неё отлично получалось.
— Смерть всегда несправедлива, — очень тихо отозвался Вербин. — Это вторая аксиома.
— Что вам пришлось сделать?
— Принять.
— Было трудно?
— Невероятно.
— Как вы справились?
— Мне помогли.
— Вам повезло.
— Наверное.
Феликс вспомнил себя, стоящим в священных водах Байкала. В разных водах с Криденс. Совсем рядом, но безумно далеко. Надолго далеко. Вспомнил, а через мгновение понял, что бессознательно повторяет жест Изольды — скользит по подлокотнику кресла ладонью. Немного нервно. Сам того не замечая.
— Сочувствую.
Голос прозвучал очень-очень мягко.
— Спасибо.
Помолчали.
— Ещё кофе? — спросила женщина.
— Кофе надоел, — ответил Вербин.
— Тогда заварим чай?
— Мы?
— Маша уже ушла.
Вербин посмотрел на часы и удивился, что с тех пор, как он вошёл в квартиру ведьмы, прошло почти два часа.
— Вы не торопитесь?
— Нет.
— Тогда давайте пройдём на кухню?
Феликс думал, что за пределами гостиной увидит «кулисы», обыкновенное убранство обыкновенной квартиры, но ошибся — стиль был выдержан везде. Во всяком случае везде, где побывал Вербин: в гостиной, коридоре, ванной комнате и кухне, царствовали два цвета — чёрный и белый, словно Нарцисс отказывала своему миру в яркости.
— Сначала я попросила дизайнера оформить в таком стиле только гостиную, но потом поняла, что мне нравится, — рассказала женщина, наполняя чайник. — Меня не утомляет сочетание чёрного и белого, а других цветов хватает на улице. Или в одежде.