Тиму показалось странным, почему этого не замечают остальные. Почему этот вихрь обаяния и скрытой страсти не затронул никого из присутствующих? Где же их глаза и чувства? Удивительно, что и ее спутники не следуют за ней как хорошо выдрессированные домашние собачки. Может быть, у них тоже что-то не в порядке с психикой и зрением?

Или это у него слишком специфическое восприятие? Тим сейчас ощущал себя человеком, внезапно высвеченным в абсолютной темноте лучом мощного прожектора. Полное ослепление и одновременно впечатление, будто стоишь на виду у всех совершенно голый и прозрачный настолько, что видно перемещение кусочков бараньего жаркого по пищеводу…

Впрочем, он несправедлив к окружающим. Несколько мужчин все же повернули головы в сторону незнакомки при ее появлении. Не говоря уже о женщинах, сразу же замечающих потенциальных соперниц.

Тим на некоторое время закрыл глаза, собираясь с мыслями и восстанавливая самообладание. Пару раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул, отрешаясь от окружающего и концентрируя внутренние ресурсы организма. Этому он научился еще во время учебы в Кембриджском университете, в тот недолгий период, когда увлекался восточной экзотикой, в том числе хатха-йогой. Потом появились более традиционные и перспективные увлечения вроде гребного спорта и девушек.

Правда, с греблей он тоже довольно быстро закончил, уже в начале третьего курса, после прохождения довольно сложных тестов и экзаменов в период нового триместра. Осознал, что придется выбирать между спортом и учебой. Совместить успехи и в том и в другом, к сожалению, явно не получалось. Спортивная карьеpa его не прельщала, профессиональные знания были важнее.

Хотя, конечно, окончательно спорт Тим не забросил, ограничившись престижным теннисом. Самый удобный вид спорта для дипломатов, как объяснил ему отец, когда впервые вложил в руки шестилетнего мальчика теннисную ракетку и мячик. Несмотря на загруженность по работе, удавалось выкраивать по два игровых дня в неделю, для поддержания спортивной формы и стройности фигуры… и развития полезных связей.

А вот девушки оказались самым стойким увлечением Тима. Правда, ни одной их них не удалось добраться до его сердца. Ничего глубоко эмоционального, ослепительно яркого, потрясающего воображение. Нормальные отношения между взрослыми людьми разного пола. Без надрыва и экзальтации, без серьезных обид и чрезмерных долгосрочных обязательств. Во всяком случае, при встречах и знакомствах с ними Тим никогда не испытывал большого накала эмоций. Тем более такого, как сегодня.

Даже странно, что с ним могло произойти нечто подобное. И непонятно, почему именно в этот вечер. Обычный рабочий день в конце недели. Таких были сотни в его жизни. Стандартная, давно отработанная и обкатанная процедура приема иностранной делегации. В данном случае немецкой.

Очень странно. Просто парадоксально. И это требует не только осмысливания, но и практических действий. Как минимум с «солнцеликой небожительницей» надо познакомиться, и как можно быстрее. Или хотя бы подойти поближе, чтобы еще раз убедиться в силе и длительности воздействия ее чар…

Решив, что проделанных упражнений достаточно для более сбалансированного восприятия окружающего мира, Тим осторожно открыл глаза. Ура! Он уже мог различать отдельные цветовые пятна и детали в этом калейдоскопе красок, анализировать увиденное и делать осмысленные заключения.

Незнакомка уже сидела за столиком, расположенным неподалеку от их возвышения, спиной к окну и боком к нему. Неплохо. В профиль она смотрелась не менее привлекательно, чем в фас. Можно будет спокойно ее рассмотреть, не привлекая внимания и не нарушая норм приличий. Интересно, кто она? И кто ее спутники? В каких они отношениях? Не хотелось бы думать о ней ничего плохого. Впрочем, женщина с такой внешностью и силой обаяния не может быть запачкана ничем предосудительным. Или обладает вечной индульгенцией на все мыслимые грехи.

По виду скорее всего соотечественница. Среднего роста, стройная, с высокой грудью и тонкой талией, изящно переходящей в округлые бедра. Выразительное, интеллигентное лицо в ореоле волнистых волос цвета темной бронзы, с огромными изумрудными глазами в обрамлении длинных изогнутых ресниц и тонких бровей. Прямой аккуратный носик и четко очерченные чувственные губы, слегка тронутые розовым перламутром помады. Отливающая золотом загорелая кожа в неглубоком вырезе декольте и на открытых до плеч руках, оттененная трикотажным платьем цвета алых маков. Длинные стройные ноги с приятно-округлыми коленями в замшевых темно-бордовых туфельках.

Тим даже каким-то сверхъестественным образом заметил отсутствие обручального кольца на положенном месте. Это тоже радовало, хотя еще ничего не значило. Правда, мозг почему-то заранее отказывался воспринимать любую мысль о возможной конкуренции. Несмотря на свой солнечный облик, она не то небесное светило, которое освещает жизнь всем подряд на этой земле. Это солнце для избранных.

И тут же всплыла другая мысль — чудовищно эгоистичная, но единственно правильная. Она должна принадлежать только ему. Любой ценой!

Тим хотел сразу же встать и подойти к ее столику, особо не задумываясь ни о возможных последствиях, ни о том, что ей скажет. Рассчитывал на экспромт и свою всегдашнюю удачливость в отношениях с женщинами. В прошлом это, как правило, срабатывало. Должно повезти и сейчас. А потом вдруг он понял, что все будет не так просто. Он даже не знал, с чего начать, чтобы не выглядеть в ее глазах самодовольным и тривиальным нахалом. К тому же она была не одна. Как сделать так, чтобы сразу не превратить ее в жертву публичного скандала?

Мысленно Тим прикинул свое вступительное обращение и с ужасом осознал, что на этот раз язык и мысли ему не подчиняются. И с творческим вдохновением не все в порядке. Как ни прислушивался, а музы за спиной слышно не было. Не шелестела крыльями у плеча. С ним начали происходить странные метаморфозы. В горле почему-то пересохло и начало першить. Ладони взмокли, а пальцы стали дрожать.

Тим незаметно вытер ладони о салфетку, расстеленную на коленях. Затем торопливо схватил бокал с французским бордо, которое обычно предпочитал на таких мероприятиях, и залпом отпил почти половину. Потом откашлялся и решил опробовать голос на соседке — высокой, моложавой и сухопарой немке, на сверхплоской талии которой никак не сказалось огромное количество британской пищи, поглощенной за этот вечер.

Тим задал дурацкий, первый пришедший в голову вопрос. И тут же пожалел об этом. Фраза получилась скомканной и не очень внятной. Зато молчавшую до этого соседку как будто прорвало после долгого воздержания. Она отложила в сторону вилку и принялась нудно и старательно отвечать. Да еще на каком-то северогерманском диалекте, который Тим понимал в лучшем случае на треть.

Так что оставалось только разглядывать исподтишка сидящую боком к нему сказочную красавицу, мысленно проигрывая возможные варианты вступления в контакт. От реальных до самых невероятных, романтических и смелых, в духе любовных испанских и итальянских романов прошлых веков. У Тима даже мелькнула мысль: а не подсесть ли для привлечения внимания к даме за пианино? Сыграть в четыре руки, как некогда в детстве вместе с мамой, и спеть на два голоса или в одиночку какую-нибудь томную или страстную серенаду, воспевающую неземную женскую красоту. Естественно заявив предварительно во всеуслышание, что посвящает этот музыкальный этюд прекрасной незнакомке с изумрудными глазами и бронзовыми локонами вот за тем столиком.

А потом подойти к ней, галантно представиться, этак в духе рыцарей Круглого стола, и возвестить о том, что, увидев ее, он был сражен наповал возвышенными чувствами, пронзен насквозь, испепелен дотла огненной молнией страсти. Затем протянуть ей ладони, заверив, что в них покоится его страдающее, рассеченное мечом любви сердце, которое только она способна исцелить. При этом грозно сверкать очами, озирая окружающих в готовности вызвать на поединок любого, кто посмеет усомниться в красоте прекрасной незнакомки или в благородстве его намерений…

Один раз они встретились глазами, но Тим тут же спрятал свой горящий взор в тарелку, погасив его в остатках бараньего жаркого с гарниром. Побоялся, что сразу выдаст свои эмоции и даже напугает прелестную девушку безумным взглядом мужчины, готового на все. Не хотелось бы быть принятым за маньяка или просто за неуравновешенную, эксцентричную и потенциально опасную личность. Со стародавних времен слишком много типов, смахивающих на Джека Потрошителя, бродят туманными вечерами по лондонским улицам…

Вечер близился к концу, и Тим все чаще в нетерпении поглядывал на часы, гадая, как поступить, если незнакомка вдруг решит покинуть ресторан. Его первоначальный азарт поостыл, и он мог уже более здраво оценивать ситуацию.

Судя по всему, спутников красавицы можно не брать в расчет. Они больше заняты собой и своими разговорами. Девушка явно скучала, лишь изредка принимая участие в беседе, и все чаще смотрела на часики, несомненно тяготясь своим затянувшимся присутствием в ресторане.

Скорее всего она оставила свой плащ или пальто в гардеробе, где висит и его верхняя одежда. Можно, конечно, выйти заранее и подождать ее у стойки. Затем помочь одеться. Ну а там, как говорится, слово за слово… Жаль, что он сегодня не на машине. Обычно его аристократичный темно-вишневый «ягуар», созданный английскими дизайнерами и автомобильной промышленностью для состоятельных джентльменов с безупречным вкусом, производил нужное впечатление на женщин. Правда, немного могут помешать немцы и протокольный этикет, но он не самый старший и не самый нужный в английской команде в данный момент. Так что его присутствие на этом мероприятии до самого конца не обязательно…

Ага. Кажется, незнакомка решила все же покинуть ресторан. Во всяком случае, начала прощаться с соседями по столу. И если английский джентльмен просто пожал ей руку, то низенький «толстобрюх» со средиземноморской внешностью как-то уж слишком надолго прилип к ней, старательно лобызая своими плотоядными губами нежные девичьи щеки. Да еще при этом положил на тонкую талию свои волосатые короткопалые руки. Очень неприятное зрелище. Просто омерзительное.

Так бы отсек эти наглые лапы своим рыцарским мечом. Если бы он, конечно, висел на поясе. Жаль, что современным дипломатам в отличие от дворян прошлых эпох не положено носить личное оружие. По крайней мере, на церемониально-протокольных мероприятиях. Впрочем, не обязательно действовать устарелым мечом или шпагой. Современный пистолет тоже подошел бы в такой ситуации. Или хотя бы автомат для игры в пин-поинт с ярким красителем. Всадил бы с удовольствием очередь по линии «нос-галстук-молния на брюках», заляпав несмываемой краской весь фасад толстяка, от лоснящейся физиономии до нижней оконечности выпуклого брюшка.

Но вот средиземноморский упырь наконец-то отлип от юного и сочного, не для него предназначенного тела. Элегантная красавица в элегантном красном платье забросила на плечо элегантную красную сумочку на длинном ремешке и элегантной походкой направилась к дверям. При этом на какое-то мгновение повернулась в его сторону.

Тиму даже показалось, что на ее лице мелькнула усмешка и он уловил едва заметный приглашающий кивок. Скорее всего, ему просто почудилось. Наверное, пересидел за столом, окутанный парами горячительных напитков, или слишком долго строил воздушные замки и коварные планы по вовлечению незнакомки в любовные сети. Но от необходимости срочных действий никакие ошибки в восприятии окружающего мира не освобождают.

Тим резко поднялся, бросил какую-то общую фразу с извинениями сидящим за столом, затем тоже направился к выходу, задержавшись всего на несколько секунд, чтобы оправдаться в своих действиях перед руководителем английской делегации. Но тот был в благодушном настроении и лишь вяло махнул рукой в знак согласия, занятый интимной беседой на ушко с миловидной соседкой.

Можно констатировать, что старт был удачный. Хорошее начало для хорошего дела.

2

Диана решила все же не ждать момента, когда, как говорится, в зале начнут гаснуть свечи и зрители толпой повалят к выходу. У нее должен быть сольный номер.

Она отставила тарелку с десертом из тропических фруктов, с которым лениво возилась уже почти десять минут. Потом отодвинула в сторону почти не тронутую чашку с капучино, промокнула губы салфеткой, аккуратно свернула ее и положила перед собой на стол. Затем слегка кашлянула, привлекая внимание соседей по столу, занятых в этот момент политыми шоколадом пудингами, демонстративно посмотрела на циферблат своих часов, пожала плечами и с максимальным раскаянием в голосе выдала давно заготовленную фразу:

— Надеюсь, джентльмены меня простят, если я немного испорчу им вечер. К сожалению, я не имею возможности больше находиться в вашем приятном обществе. Увы, неотложные семейные дела. Господин Мизоракис, буду рада вновь увидеть вас в Лондоне.

Грек торопливо вскочил, вытер губы салфеткой и с галантностью неандертальца произнес:

— Диана… Нет, я бы обратился к вам так — леди Диана. Вы вполне достойны титула. Мне действительно очень жаль, что вы нас покидаете. Единственным утешением служит понимание того, что не навсегда. Буду рад новой встрече с вами или в Лондоне, или дома, в Афинах. Если бы я не был женат, то предложил бы вам руку, сердце, виллу на острове и океанскую яхту на стоянке в Пирее.

— Спасибо, Димитрис, за комплимент и за приглашение. Буду иметь в виду, особенно яхту.

Мысленно она усмехнулась, оценив скромность грека, не упомянувшего о том, что женат уже в третий раз. Причем новая супруга была существенно моложе его старшего сына от первого брака. Диана с интересом прочла это в компьютерном файле перед приездом господина Мизоракиса в Лондон. В судостроительной компании, где она работала, полагали, что информация о клиентах никогда не бывает избыточной.

— Желаю удачного полета и мягкого приземления. До встречи.

Далее она терпеливо выдержала поцелуи и объятия темпераментного эллина, несколько выходящие за пределы дозволенного по нормам английского этикета. Затем пожала протянутую руку шефа, добавив пару фраз о предстоящей в понедельник проработке одного важного юридического документа. Потом сняла сумочку со спинки стула и уже шагнула вперед, как вдруг что-то словно толкнуло ее. Она повернулась в сторону незнакомца… и не удержалась. Кивком указала на выход, как бы предлагая присоединиться.

Диана тут же устыдилась своего порыва, но было поздно. Впрочем, движение вышло едва уловимым, и скорее всего он его не заметил. А, бог с ним. Что сделано, то сделано. Не стоит переживать из-за мелочей. И она решительно устремилась вперед.

Парень, работающий в гардеробе, протянул ей пальто, и тут же она услышала голос из-за спины. Бархатистый и очень сексуальный мужской баритон. Произнесший, правда, излишне высокопарно и церемонно следующие слова:

— Надеюсь, мисс Прекрасная незнакомка не сочтет предосудительным предложение помочь ей накинуть эту королевскую мантию на ее царственные плечи.

Даже не поворачиваясь, Диана догадалась, кому принадлежит голос. Почему-то именно таким она его себе и представляла. Вполне соответствующим внешности. И даже предполагала услышать нечто подобное, хотя и не в столь театрализованном стиле рыцарских романов. Она почувствовала, как неровно и нетерпеливо забилось ее сердце, но постаралась ничем не выдать своего волнения. Колени немного ослабли, но в целом довольно уверенно поддерживали ее тело в вертикальном положении.

Диана приняла предлагаемую игру. Она не спеша сняла сумочку с плеча и положила ее на стойку. Затем повернулась к незнакомцу, выразительно взглянув ему в глаза, и ответила на его предложение в соответствии со своей ролью. По счастью, голос ее не предал и прозвучал вполне достойно: достаточно равнодушно и слегка надменно. Как и подобает особе королевской крови. Во всяком случае, Диана вполне бы справилась с участием в дворцовых церемониях, если бы обитала по ту сторону ограды Букингемского дворца.

— Прошу вас, сэр рыцарь. Но мне бы хотелось, чтобы вы вначале представились.

— Именно это я и хотел сделать. Тимоти Хэйвен. Скромный слуга на службе вашего высочества.

— И где изволите служить, сэр Тимоти?

— В Форин Оффис.

— Не сомневаюсь, глядя на вас, что внешняя политика Британии находится в надежных руках.

— Благодарю, ваше высочество, за высокую оценку моих усилий. Вы позволите все же оказать вам столь почетную для меня услугу?

— Да, конечно. Вы заслужили эту честь.

Тогда Тим чуть ли не силой вырвал пальто из рук остолбенело застывшего гардеробщика, у которого живыми выглядели только глаза. Они непрерывно перебегали с одного лица на другое стоящих рядом особ. Парень явно вспоминал портреты членов королевской семьи, заученных со школьной скамьи, но никто из них не ассоциировался у него с присутствующими.

Однако уже после первых услышанных фраз предусмотрительный юноша принял гвардейскую стойку, щеголяя молодецкой выправкой.

А по мере развития диалога постарался сменить недоуменное выражение лица на максимально почтительное и восторженное.

Тим вывел его из столбняка, сунув пару монет и свой номерок ему в ладонь. Затем подтолкнул в сторону гардероба для продолжения выполнения служебных обязанностей. Воспользовавшись паузой, он вновь обратился к царственной незнакомке:

— Не сомневаюсь, что у вас столь же прекрасное имя, как и внешность.

— Меня зовут Диана. Диана Нивен. — Ответ прозвучал в обычной тональности, уже безо всякой игры.

— Очень приятно, Диана. Как видите, я не ошибся. Насчет королевского имени.

— Только не надо добавлять «леди Диана». Это уже сделали до вас. Только что, деловой клиент нашей компании из Греции.

— А, тот самый игривый толстяк за столом, который целовал вас на прощание. И не раз. — Тим попытался убрать неосознанную ревность из голоса, но у него не очень-то получилось.

Впрочем, собеседнице такая реакция, пожалуй, даже понравилась. Слегка улыбаясь, она немного поддразнивающим голосом сообщила:

— Ну, не такой уж он и толстый. Весьма приятный и обходительный человек. А что касается поцелуев, то в Греции так принято. Что поделаешь, приходится учитывать национальные обычаи при работе с клиентами. В Форин Оффисе разве не так? Вы тоже весьма мило беседовали со своей соседкой по столу. Немкой, если не ошибаюсь… — И тут же пожалела о сказанном. Надо же так выдать себя!

Неосторожная фраза вызвала самодовольную улыбочку на лице собеседника. Молодой человек с удовлетворением понял, что был замечен девушкой, и, стало быть, она к нему тоже не равнодушна. Уже даже ревнует. Но на его речи этот никак не отразилось.

Тим пожал плечами и, как бы извиняясь, но с легким оттенком иронии сказал:

— Увы, работа такая. Приходится общаться с представительницами других стран даже во время еды. Тяжелое бремя государственной службы.

— И часто это бремя сваливается на вас?

— Да нет, не очень. У нас проходила двухдневная британско-германская конференция поблизости, в Ланкастер-хаусе. Такой коричневый особнячок за кирпичной оградой, в начале Мэлл, с видом на Букингемский дворец. Сегодня был неофициальный обед для тех членов делегации, которые еще не уехали на родину. Выбрали именно этот ресторан, поскольку немцы остановились здесь же, в отеле «Рубенс»… В общем, мне очень повезло. Весьма счастливое стечение обстоятельств.