Вышли на свежий воздух.

— Здесь все русские? — нервно закурил Каламбет.

— Нет, — покачала головой капитан Цветкова. — Большинство поляки, чехи и евреи. В сорок первом было три тысячи советских военнопленных, осталось пятьдесят восемь. Ну что? Идём дальше?

— Идём.

В бараках было то же самое. Похожие на мумии люди на нарах, ставящие им капельницы сёстры, кормящие и поящие санитары.

— Эти будут жить — уверено сказала Цветкова. — А теперь покажу главное.

Направились во вторую часть лагеря, отделенную от первой колючей проволокой, тоже с открытыми настежь воротами. Зашли в обширное, похожее на склад помещение.

— Основное производство в лагере — каменоломни в двух километрах. Здесь вспомогательное, — сказала женщина. — Вот в этом отсеке, — подвела к крайнему отсеку с многочисленными тюками, — волосы заключённых. Шли для изготовления матрацев на подводные лодки. Тут (перешли к соседнему, со штабелем ящиков) мыло из жира заключённых. А вон в том, — показала пальцем, — мешки с пеплом для удобрения полей.

— Н-не может быть, — побледнели офицеры. — Что же это такое?!

— Обыкновенный фашизм. В завершение покажу их фабрику смерти. Это тоже надо видеть.

Словно сомнамбулы, прошли за Цветковой к зданию, что сначала посчитали котельной. Ошиблись. То был крематорий, где сжигали людей. Внутри имелись три футерованные [Футеровка — облицовка из огнеупорных материалов.] печи с железными лотками, белесый пепел, остатки костей и черепов.

У Лосева с Каламбетом зашевелились волосы под фуражками. Назад шли молча, до боли сжав зубы и кулаки.

— Спасибо, Ольга Петровна, теперь будем знать, — простились за руку с Цветковой.

— Главное, чтобы не повторилось, — жестко сказала она. — Никогда.

Вернувшись назад, Лосев вызвал к себе помощника по тылу.

— Тут на складе я видел сотню складных кроватей и матрасы.

— Есть такие, — ответил старший лейтенант.

— А что имеется из трофейных продуктов?

— Много всего. Фрицы, убегая, бросили.

— Загрузишь два грузовика кроватями и продовольствием, отвезёшь в концентрационный лагерь. Сдашь капитану Цветковой. Куда ехать, мой водитель покажет.

— Разрешите выполнять?

— Давай…

…Закатив «цундап» в бокс, Лосев притворил створку и пошагал в штаб.

Сонный дежурный, встав, изобразил строевую стойку, комбат в ответ махнул рукой и поднялся на второй этаж. Вошёл внутрь своей комнаты, повесил на вешалку фуражку. Расстегнув, снял портупею с кобурой и гимнастёрку, определил на вешалке рядом с фуражкой и, усевшись на стул, стащил сапоги. Через минуту с кровати раздался храп.

Проснулся в семь, бодрым и отдохнувшим. За окнами на плацу шла зарядка. Умывшись, побрился опасной бритвой, сполоснул лицо «Шипром» и вместе с другими офицерами сходил на завтрак. Далее начались политзанятия, после них вернулся к себе и занялся служебной документацией. С окончанием войны её стало много больше.

Когда дело подходило к концу, в дверь постучали.

— Да, — поднял голову от бумаг.

— Товарищ майор! — возник на пороге помощник дежурного. — На проводе начштаба дивизии.

Быстро спустились вниз, лейтенант из-за перегородки подал трубку.

— Здравия желаю, товарищ полковник! — приложил к уху.

— И тебе не хворать, — донеслось издалека.

— Слушай приказ. В квадрате 4715 обнаружена остаточная группа немцев. К тебе выехал Артюхов из разведотдела с более детальной информацией. Выдвинуться в квадрат и уничтожить. Об исполнении доложить. Удачи.

— Слушаюсь, — вернул лейтенанту трубку.

— Боевая тревога!

На улице тоскливо завыла сирена. Из казарм, получив оружие, вываливал и строился на плацу личный состав.

Глава 2

Последний бой

Несмотря на капитуляцию Германии отдельные группировки нацистских войск не спешили складывать оружие. Особо тревожное положение сложилось в западной части Латвии — Курляндии. Здесь закрепились остатки немецкой группы армии «Север», зажатые двумя советскими фронтами.

В окруженной группировке имелось около тридцати дивизий неполного состава, общей численностью от ста пятидесяти до двухсот сорока тысяч солдат и офицеров немецкой армии. Группа «Курляндия» продолжала сопротивляться вплоть до середины мая 1945 года. Всего в плен сдалось до двухсот тысяч человек, включая четырнадцать тысяч латышских добровольцев. 22 мая был уничтожен крупный отряд эсэсовцев, численностью более трехсот человек. Под развернутыми знаменами 6-го армейского корпуса СС во главе со своим командиром Вальтером Крюгером он пытался вырваться из окружения. Был уничтожен. С советской стороны погибли двадцать пять красноармейцев, сам Крюгер застрелился.

Сразу после общей капитуляции, фашисты высадили морской десант на датский остров Борнхольм. Немецкий гарнизон выставил ультиматум о сдаче только американцам.

Бои продолжались два дня. В плен захватили одиннадцать тысяч нацистов.

12 мая ожесточенный бой разгорелся возле чехословацкой деревни Сливница. Отходившую на запад группировку СС блокировали и разбили. Тысячу эсэсовцев уничтожили, ещё семь тысяч попали в плен.

14-15 мая в Словении произошла «Полянская битва». Целая армия в количестве тридцати тысяч фашистов и хорватских усташей пытались уйти в Италию к союзникам. На их пути встали югославские партизаны и советские офицеры, прорывавшиеся были разгромлены. Длительные бои шли на нидерландском острове Тексел. Здесь ещё в апреле 45-го подняли восстание советские военнопленные. Им обещали помощь союзники, но позже забыли. Не было связи, и остров оказался отрезанным от материка. Там никто не знал, что война закончилась, и только когда один местный житель сбежал с острова и вызвал канадских военных, боевые действия завершились, немцы сдались.

(Военно-историческая справка)

Через полчаса с территории городка, гудя моторами, выехала колонна «Студебекеров». В кузовах покачивались бойцы, впереди пылил «джип». Рядом с водителем сидел Лосев, позади Артюхов и Каламбет.

Разведчик подполковник Артюхов был родом из Одессы и, как говорится, свой человек. Иногда он наезжал в батальон, где подобрав группу добровольцев, ходил за линию фронта. А ещё был веселым и компанейским человеком. После удачных поисков [Поиск — в данном случае разведывательная операция.] Лосев не раз пил с ним водку.

По информации Артюхова, остаточная группа немцев в количестве до роты проявилась в искомом квадрате. Прошлой ночью, выйдя к дороге, атаковала несколько грузовиков с продовольствием, расстреляв водителей и охрану.

— Не иначе жрать нечего, — констатировал разведчик. — Вот и напали.

Колонна быстро продвигалась к юго-востоку, благо дорожная сеть это позволяла.

— Нам бы такие дороги, — обернулся Лосев к Артюхову с Каламбетом.

— Это да, — согласились оба. — В России подобных мало.

— Что-то не вижу твоего замполита, — наклонился вперед подполковник. — Никак ранен или погиб?

— Уехал поступать в военно-политическую академию, — снова обернулся Лосев.

— Да, растёт, — покрутил головой разведчик.

— Шустрый малый.

— Куда шустрей, — хмыкнул заместитель. — Хотите о нём историю?

— Давай.

— Значит так. Было это год назад, под Кутно. Нас тогда отвели на пополнение. Помнишь, комбат?

Лосев молча кивнул.

— Так вот, — продолжил капитан. — Разместили в какой-то деревне, замполит определился на постой к молодой дебелой польке. Ну и ребята решили пошутить.

Ночью подобрались к окнам, заглянули — он в кровати дерет хозяйку. Один саданул прикладом в стекло, а второй дико заорал: «Немцы!»

Замполит в подштанниках заскакал к двери, а оттуда в лес. Утром едва нашли.

— Га-га-га! — грянул в кабине дружный смех. Громче всех ржал представитель штаба.

— И чем всё закончилось? — утёр слезы разведчик.

— Не стали разочаровывать, — пожал плечами Каламбет. — Он до сих пор в неведении.

Колонна между тем двигалась всё дальше. По сторонам тянулись живописные ландшафты: зеленые поля перемежались лесами, голубели реки и озера, у горизонта в бледной дымке проступали горы.

Спустя полтора часа, миновав небольшой городок со средневековым замком на скале, прибыли месту назначения. Это был уходящий к югу лесной массив, возле которого у дороги темнели три сожженных полуторки. Лосев приказал остановиться. «Джип», сбавив ход, подвернул к первой, сползшей в кювет машине. Скрипнули тормоза, «джип» встал. За ним — вся колонна. Комбат и остальные вышли из кабины, Лосев достал из планшета карту, развернул на капоте.

— Значит так, — упер палец в координатную сетку. — Лес тянется вдоль дороги на несколько километров. С флангов поля, в тылу река, — чиркнул ногтем. — Окружим и прочешем, — обернулся к заместителю: — Ротных ко мне!.

Через короткое время те стояли у «джипа», Лосев поставил боевую задачу.

— Начало через десять минут, — взглянул на наручные часы. — Выполнять!

Офицеры, козырнув, побежали к грузовикам, хлопнули дверцы кабин. Затем три грузовика тронулись вперёд, задние развернулись к началу леса. Остальные остались на месте.

— К машинам! — донеслась оттуда команда.

Открылись задние борта, на траву спрыгивали бойцы, строились за кюветом в две шеренги. Затем всех рассредоточили на расстоянии нескольких метров друг от друга. По истечении контрольного времени последовала команда «Вперёд!». Держа оружие наизготовку, цепь двинулась по оставленному немцами следу и исчезла среди деревьев.