Единственное, чего не хватало, — так это лучезарной улыбки, коей Касьен встречал меня в Валь-де-Манне каждое утро. Лицо его хранило отпечаток беспокойства, совершенно ему не свойственного.

Пресветлая Витала! Еще одного потрясения я уж точно не переживу.

— Что-нибудь случилось? — оставив приветствия, спросила тихо и на всякий случай оперлась на инкрустированный столик, так кстати подвернувшийся под руку.

Де Лален галантно поклонился, стащив с головы шляпу, и только после этого проговорил:

— Наверное, это мне следует интересоваться, все ли у вас в порядке, дорогая Александрин. Я ждал, что Моран явится в Валь-де-Манн. Мы собирались вместе отправиться в семейную усыпальницу… — Молодой человек осекся и, стушевавшись, отвел взгляд.

— Усыпальницу? Зачем?

— Два дня назад исполнился год со дня гибели вашей кузины, — печально возвестил де Лален. — Моран не мог забыть, не мог не приехать. Вот я и забеспокоился. Мчал в Навенну как сумасшедший, подгоняемый плохим предчувствием. Я привык доверять своему чутью, знаете ли. А оно вот уже который день твердит, что мой брат в беде. Александрин! — Мужчина шагнул ближе, словно испугался, что столик — шаткая опора и я вот-вот упаду в обморок. — Вы так побледнели. Скажите, что произошло?

Серен, Серен, Серен! Даже с того света кузина ухитряется отравлять мне жизнь.

Интересно, может, Моран потому и написал на зеркале ее имя? Наверное, хотел, чтобы я вместо него заглянула в семейный склеп, проведала его любимую маркизу.

Я разозлилась:

— Хотите знать, что произошло? Что ж, сейчас расскажу. Но сначала поведаю о том, что должно было произойти по плану стража и почему ваш брат сделал меня своей женой. Пойдемте! — Схватив ошарашенного родственничка за руку, потащила его в кабинет маркиза.

Глава 3

Касьен слушал меня, не перебивая. Нервно ерзал в кресле и затравленно косился на дверь. Наверное, надеялся сбежать от нелицеприятной правды. Правды о человеке, которого боготворил.

Мне было сложно оставаться на месте. Смотреть в глаза мага, в которых отражались все его эмоции: начиная от неверия и заканчивая всепоглощающим смятением. Расхаживая по комнате, в которой так любил уединяться мой муж, я рассеянно замечала то припыленные стеллажи, полные книг, надежно защищенных от постороннего посягательства охранными чарами. То шторы насыщенного охрового цвета с ламбрекенами, отороченными золотой бахромой. Порой взгляд останавливался на столе с гнутыми резными ножками, на котором мы со стражем еще совсем недавно предавались радостям любви. От одной только мысли щеки залил румянец, и я поспешила отправить непрошеные воспоминания в самые потаенные уголки памяти.

— Этого не может быть! — Не сразу у шевалье прорезался голос.

— Вы мне не верите? — Прервав свое хождение по комнате, обернулась к нему.

— Нет, просто… Мы ведь говорим об одном и том же человеке? — с глупым видом спросил щеголь.

— Об одном! — воскликнула, раздраженная недоверием Касьена. — Вашего родственника интересовало исключительно мое тело, в которое он планировал переселить душу Серен. Наверное, Единая наказала его с помощью герцогини, и, по-хорошему, мне следовало прекратить поиски…

— Но тем не менее вы надеетесь его спасти, — исподлобья глянул на меня молодой человек.

— Чтобы передать в руки королевского правосудия.

— И только?

Запнулась лишь на долю секунды, после чего решительно выпалила:

— И только!

Некоторое время де Лален молчал. Теребил свою жиденькую бородку и все смотрел куда-то вдаль, сквозь меня, о чем-то напряженно размышляя.

Наконец, приняв решение, твердо сказал:

— На встречу с герцогиней мы отправимся вместе.

От сердца сразу отлегло. Я очень боялась, что Касьен мне не поверит или начнет отговаривать, решив, что это бестолковая затея. Увы, кроме оной, никаких других идей в запасе не было.

— Но, по правде говоря, я уже заранее готов не поверить ни единому слову этой мегеры. Опаль всегда была очень скользкой. Хитрой и лживой.

— Может, решила пойти на попятную, испугавшись вызова на поединок? — с сомнением предположила я.

Шевалье неопределенно пожал плечами.

— Поговорить с ней, конечно, стоит. Но сразу после этого мы отправимся на встречу с тем, кто уж наверняка знает, где держат Морана. Главное, чтобы тень захотела с нами откровенничать.

Тень? Я нахмурилась.

— Касьен, о ком это вы? Кто, кроме Опаль, может знать, где сейчас находится страж?

— Сегодня ночью я проведу вас в самое древнее святилище Вальхейма, мадам. В саму Альнею! — торжественно провозгласил шевалье и загадочно улыбнулся. — Вы познакомитесь с местом, полным небывалого могущества, пленниками которого являются демонические сущности всех стражей нашего королевства. Встретитесь с темной ипостасью вашего мужа.

Еще более темной, чем та, с которой уже успела познакомиться и прожила в браке несколько никчемных месяцев? Не уверена, что жажду нового знакомства.

Вздрогнув, отвернулась от де Лалена.

Стоя возле окна, наслаждаясь ласковым прикосновением рассветных лучей к лицу, чародейка что-то довольно мурлыкала себе под нос. Серен уже почти нравился новый облик: тонкие черты лица и такая трогательно-хрупкая ладная фигурка.

Говорят, блондинки нынче в моде при дворе…

Хотя для де Грамона, прошлым вечером явившегося по приглашению герцогини во дворец д’Альбре, встреча с возлюбленной в теле Опаль стала настоящим сюрпризом. И далеко не самым приятным. На лице стража отразились шок и разочарование, и первые мгновения он стоял, не способный пошевелиться, не решаясь заключить любимую в объятия.

— Только не говори, что тоже успел плениться смазливой мордашкой моей кузины, — погасив вспышку ревности, наигранно-безразличным тоном проговорила Серен. Мягко покачивая бедрами, приблизилась к стражу.

— Просто я не ожидал увидеть тебя в этом теле. Опаль была той еще негодяйкой, — ошарашенно пробормотал Адриен.

— Ее уже нет, — равнодушно передернула плечиками кокетка и обольстительно улыбнулась. — Зато есть я. Разве тебе не хочется меня поцеловать? — Легким мановением руки герцогиня распустила ленты своего воздушного наряда, под которым пряталось ее новое нагое тело.

Взяв руку стража, встала к нему вплотную, накрыла ладонью любовника свою округлую маленькую грудь и прошептала томно:

— Я по тебе скучала, милый. По безумным ночам, которые мы провели вместе, упиваясь друг другом до самого рассвета.

Де Грамон растерянно оглянулся на двери, что вели в покои ее светлости, и чуть хрипловатым голосом проговорил:

— А как же твой… хм, муж?

— Боишься этого кретина? — беззаботно рассмеялась Серен. — Я бы еще поняла твой страх перед Мораном. Но не перед д’Альбре.

— Что с ним? — спросил страж, имея в виду давнего приятеля, дружбу с которым без сожаления променял на любовь к его жене.

— Спрятан в надежном месте. До поры до времени. Пока его высокопреосвященство не решит, что с ним делать.

— Ты играешь с огнем, Серен. — В глазах де Грамона промелькнула тревога за жизнь той единственной, любовь к которой пленила его разум и сердце.

— Так интересней. А иначе зачем жить? — Герцогиня прижалась к магу теснее, нашла губами его губы, ощущая, как под ее руками напрягается сильное мужское тело и их обоих охватывает возбуждение…

…На следующее утро страж кардинально поменял свое мнение. Теперь он находил интригующим сочетание ангельской внешности и огненной страстности в своей любовнице. Внешне холодная хрупкая блондинка с повадками хищницы, обладавшая какой-то демонической обольстительностью.

Не обнаружив рядом с собой спящей возлюбленной, Адриен приподнялся на локтях и поискал ее взглядом. Улыбнулся, увидев Серен, стоящую к нему спиной. Скользнул взглядом по ее нагому телу, обласканному розовыми лучами рассвета. По окутавшему плечи шелку волос, осиной талии, упругим ягодицам, чувствуя, как желание просыпается в нем, и все мысли только о том, как он будет ласкать губами маленькие розовые соски, врываться в жаждущее его лоно, собирая с губ красавицы стоны удовольствия.

Не желая откладывать то, чем можно было заняться уже сейчас, страж бесшумно поднялся и приблизился к герцогине. Обнял ее сзади, коснулся поцелуем острого плечика, наслаждаясь запахом нежной, точно лепестки роз, кожи и теперь отчетливо понимая, почему Моран в свое время польстился на эту оболочку.

Им всегда нравились одни и те же женщины. Жаль, конечно, что Серен не досталось тело Цветочка — так Адриен мысленно называл Ксандру, — которым он уже не раз обладал в своих дерзких фантазиях. Но это, как оказалось, стало удачной альтернативой.

— О чем думаешь?

— О своей силе, — промурлыкала герцогиня.

— Нужна помощь?

Серен подбросила в воздух золотую монетку, окутанную едва различимым мерцанием чар, и, ловко поймав ее, приложила к губам, словно целовала на счастье.

— Это лишнее. Скоро кузина сама добровольно отречется от дара, передав его мне. Ну, почти добровольно, — обернувшись, закончила шепотом, и со всей только ей свойственной страстью ответила на поцелуй стража.

Вчера, получив письмо от ее величества, я ломала голову над тем, как отказаться от должности фрейлины, при этом не задев чувств правительницы. Сегодня же, идя по зеркальной галерее Анфальма к покоям Франсуазы Алайетт Илланской, инфанты Иллании — королевства, граничащего с Вальхеймом на севере, понимала, что мне придется согласиться на ее предложение.