Постойте-ка… Это что, мелочная месть со стороны замшелого правителя? Обиделся, что Эндер (далеко не единственный, между прочим, в Гратцвиге следователь!) решил позаботиться о пострадавшей жене, а не о трупе? Ну это же просто абсурдно!

А Данна, змея, и рада стараться, тут же воспользовалась ситуацией.

— Я не отдам тебе Эдвину, — холодно произнёс Делагарди, глядя хищнице прямо в глаза. — Тем более после похищения.

— После похищения, которое ты, мой милый, не смог предотвратить. — Левенштерн бесстрашно шагнула к палачу. Полицейские за спиной придавали ей смелости, а королевская писулька в руке — наглости. — Здесь всё написано, Эндер. Почему его величество решил позаботиться о бедной девочке и отдать её мне.

Он всё-таки забрал у неё бумажку. Вырвал из загребущих рук, заставив вздрогнуть, и пробежался по чёртовому приказу взглядом. Думала, скомкает и порвёт, но каким-то чудом сдержался. Приблизившись, я забрала у него листок и тоже прочитала.

Всё с вами ясно… Из слов короля (а может, и королевы) выходило, что Делагарди не должен заботиться о чужом ребёнке — это отвлекает его от важного дела: ведения расследований. Я же, родная тётя, в глазах их величеств была особой, не вызывающей доверия. Эгоистичной и ветреной драконицей, которую едва ли заботило благополучие ребёнка.

— Что за чушь?!

Каюсь, не сдержалась. Выкрикнула, швырнув эту ересь Левенштерн под ноги.

— Раннвей! — ахнула та. — Опомнись… Ты говоришь о воле нашего правителя!

— Который явно выжил из ума, — уже даже не пытаясь сдерживаться, продолжила я.

Будь харгов старик здесь, высказала бы всё, что думаю о нём и его никчёмных распоряжениях!

— Раннвей! — выпучила змея свои глаза. — Прекрати!

— Обязательно. Как от тебя здесь и следа не останется! Сразу прекращу и успокоюсь.

Я окончательно выпала из образа леди и, кажется, уже не Эндер, а я готова была превратиться в дракона. Плюнуть бы в неё. Если не огнём, так просто. Схватить за нарядную причёску и вышвырнуть из дома, как вчера Делагарди велел вышвырнуть записку и веник от Родингера.

Словно прочитав мои мысли, полицейские встали по обе стороны от Левенштерн, и Данна тут же важно расправила плечи.

Убила бы стерву…

— Эдвине нужно время, чтобы собраться. К тому же она должна сначала окрепнуть после вчерашнего, — проговорил Эндер.

Ему, в отличие от меня, удалось совладать с собой и начать рассуждать здраво. Выиграть время — вот что сейчас важно. Выпроводить эту пиранью и мчать к королю договариваться. Если потребуется, извинимся, расшаркаемся и сделаем всё, чтобы умаслить старика-тирана.

— У меня дома её будет ждать сиделка, а вещи пусть соберут служанки и отправят следом, — и тут не растерялась Левенштерн. — Не Эдвина же будет их собирать.

В аккуратно подведённых глазах драконицы мелькнул охотничий азарт и предвкушение скорой победы.

— Она не уедет отсюда, пока ей не станет лучше, — как для слабоумных повторил Делагарди и, судя по хищно заострившимся чертам лица, самообладание снова готово было с ним попрощаться.

— Не заставляй меня возвращаться с нарядом полицейских и журналистами, — пригрозила Левенштерн. — Зачем нам скандал, когда можно решить всё мирно. С нами Эдвине будет лучше. С девочками ей не придётся скучать. А я, — меня удостоили пренебрежительным взглядом, — стану ей достойной наставницей. У меня, в отличие от Раннвей, безукоризненная репутация.

— Наставницей? — голос Эдвины, соскользнувший по ступеням в холл, прозвучал тихо, но мы всё равно услышали. — Дядя… о чём она?

Обернувшись, я увидела бледного, напуганного ребёнка, судорожно вцепившегося в перила лестницы и смотрящего на Делагарди с таким видом, словно весь её мир вдруг разлетелся осколками.

— Эдвина, всё хорошо. Возвращайся к себе, — сказал Эндер.

— Да, милая, поднимись к себе, возьми только самое необходимое, — поддакнула Левенштерн.

Вот ведь су…

Существо или, скорее, сущность.

— Зачем? — становясь белее мела, переспросила девочка.

— Данна, прекрати! — обернулся к ней ультор.

И тут решил подать голос один из констеблей:

— Ваша светлость, при всём уважении…

— Не лезьте!

— Его величество приказал взять вас под стражу, если попробуете воспротивиться его приказу.

Ещё одна, прости Господи, су… щность.

— Не надо под стражу! — испуганно воскликнула Эдвина и тут же выпалила: — Я сейчас!

Она исчезла в коридоре, и после её ухода в холле снова воцарилась тишина. Наверное, пролети рядом муха, и её жужжание прозвучало бы громче выстрела. Но уж точно не громче скрежета моих зубов, которыми я уже мечтала вонзиться в гадину наподобие вампира!

— Ты ведь понимаешь, что я это так не оставлю, — процедил Делагарди, с ненавистью глядя на Данну. — Уже к вечеру Эдвина вернётся домой.

Левенштерн криво усмехнулась:

— Не будь столь самонадеян, Эндер. Король был настроен серьёзно. Наконец-то и он понял, что от вас с Раннвей ни-ка-ко-го толку.

— И как вы только с этим живёте, — проговорил Бальдер, стоявший в уголочке с двумя другими служанками.

— С чем? — мрачно покосилась на него негодяйка.

— С таким количеством яда. Любой другой на вашем месте уже давно бы умер от интоксикации.

Теперь уже она заскрежетала зубами, а я, при всех своих разногласиях с дворецким, испытала к нему искреннюю благодарность.

— Да как ты… — начала было «тётя».

Но осеклась, когда сверху раздался наигранно бодрый голос:

— Я готова!

Эдвина не взяла с собой ничего, кроме короткого пальто и перчаток, которые натягивала, пока спускалась.

— Чудесно, милая! — просияла Левенштерн. Ринулась было к девочке, но мы с Делагарди, не сговариваясь, преградили ей дорогу.

— Мы хотим попрощаться, — сказал он, прожигая стерву взглядом.

— А я разве мешаю? — напыжилась та.

Дракон сделал к ней шаг, отчего ухмылка слетела с её лица. После чего холодно взглянул на полицейских:

— Вы же не думаете, что я не справлюсь с вами двумя и этой… леди. — Последнее слово прозвучало как самый отборный мат. Щёки Данны запылали от возмущения. — Ждите на улице, пока я не поговорю с племянницей. И ты, Данна, тоже. Ты так или иначе там окажешься. Выбирай: сама или с моей помощью.

Поморщившись, она выцедила:

— Хам! — и уже отвернувшись, направляясь к выходу, бросила Эдвине: — Не задерживайся, милая. Девочки ждут не дождутся твоего приезда.

Когда за Левенштерн и её группой поддержки закрылась дверь, Эдвина, больше не сдерживаясь, бросилась к Эндеру. По щекам девочки катились слёзы, и у меня самой уже вовсю глаза щипало. Шагнув к ним, коснулась плеча ребёнка, ощутила её дрожь, бежавшую по коже.

— Я заберу тебя. Обещаю, — крепко обнимая воспитанницу, прошептал Делагарди. — Сейчас же поеду к королю и всё решу. А потом сразу за тобой.

— Я знаю… — Эдвина шмыгнула носом и снова уткнулась лицом в плечо дракона.

Было видно, что ему невыносимо тяжело от неё отстраниться, отпустить, отдать Данне. Но сила тут не поможет. Эту троицу он, конечно, легко вышвырнет за ворота. Но что потом? Не пройдёт и часа, как Левенштерн вернётся с отрядом, и нам всё равно придётся отдать племянницу.

— Пока что тебе это не понадобится. — Отстранившись, дракон взял Эдвину за руку, мягко коснулся кончиками пальцев эмблемы гимназии, красовавшейся на тонкой цепочке браслета, и та как будто потускнела, поблекла. Сразу стало ясно, что из браслета исчезли чары, что сдерживали силу юного дарования.

Признаться, я от такого фокуса немного прибалдела, уже не говоря об Эдвине, которая лишь прерывисто выдохнула.

Дракон снова её обнял, сказал тихо, но решительно:

— Если почувствуешь опасность, используй сразу. Даже если угроза окажется ложной — действуй. Не сомневайся. И не сдерживайся.

От себя я бы с удовольствием добавила, что если Эдвина предложит выйти Данне из окна, скажем, третьего этажа, никто из нас не расстроится и ругать не станет. К счастью, вовремя сдержалась. А то мало ли…

— А что скажут в гимназии? — шмыгнув носом, поинтересовалась девочка.

— В гимназии не узнают. Я ведь пообещал, что ты вернёшься домой раньше, чем начнутся занятия.

В голосе Эндера было столько твёрдости, что не поверить его словам было просто невозможно. Да и не хотелось ему не верить. Сейчас его уверенность была нашим единственным успокоением.

Кивнув, Эдвина отстранилась. Бросила взгляд на Бальдера со служанками, обернулась ко мне, улыбнулась слабо:

— Ну, я пойду…

Не знаю, что на меня нашло, но вместо того чтобы кивнуть и тоже улыбнуться, я порывисто прижала девочку к себе, прошептала ей на ухо:

— Верь Эндеру. И… мне. Мы не отдадим тебя Данне. Тем более что у нас с тобой на носу испытания. Мы ещё им покажем!

Она снова улыбнулась, на этот раз светлее, ярче, а потом на миг сжала мои пальцы. И тут же поспешила к выходу. Выскользнула за дверь, к змее, оставив нас одних на поле боя. Увы, эту битву мы проиграли.

Но войну обязательно выиграем.