— Действительно, — соглашаюсь я, но Андрей не слышит в моем голосе горечь. — Значит, ты уезжаешь в Штаты, а я тебя здесь жду, пока ты строишь карьеру?

У меня в голове не укладывается подобный расклад. И сколько это все будет длиться? А долго ли вообще продлится?

— Откуда этот тон? — Андрей поворачивается ко мне. — Ты же понимаешь, будь у меня такая возможность, ты бы поехала со мной…

— Ох и это «бы», — качаю я головой. — Увы, история не знает сослагательного наклонения. Я не думала, что мне придется ставить тебя перед выбором…

— Ника, хватит! — повышает голос. — Хочешь сказать: или ты, или Лос-Анджелес?

Уже не только я, уже есть мы. Только язык не поворачивается сказать. Наш разговор перерастает в скандал. И Андрей, как мне кажется, готов поставить точку в наших отношениях.

— Это не я сказала, а ты сам. Так что бы ты выбрал, Андрей?

Я уже заранее знаю ответ. Я снова говорю об этом «если бы», мы вроде гипотетически рассуждаем, но именно эти рассуждения сейчас меняют нашу жизнь.

— Ник, ну серьезно, хватит, — морщится, и я даже улыбаюсь, мне нравится, когда он так делает. — Ты прекрасно понимаешь, что я бы выбрал стажировку в Лос-Анджелесе. Сама бы поступила так же.

Сейчас я не узнаю Андрея. Между нами будто пропасть пролегла. В принципе, она и пролегла, размером с Атлантический океан. И я чувствую, он подводит разговор к тому, что нам нужно расстаться. Хотя сразу намекал, что я должна ждать, но понял: такой расклад меня не устраивает.

— За меня решать не надо! А если бы я сейчас сказала, что беременна? — спрашиваю, но Андрей только снова морщится. — Ты бы все равно уехал, — понимаю я.

— Послушай, Ника, опять ты говоришь не о том. Если бы, — выделяет эти треклятые слова. — Медицина шагнула далеко, на маленьком сроке можно все решить без последствий. Но сейчас нам надо решить, как мы будем дальше поступать.

У меня все холодеет внутри. Он же говорит об аборте? Едва сдерживаю порыв, чтобы не прижать руку к животу в защитном жесте. Этого мне достаточно. Нет больше никаких «нас». Есть Андрей и Лос-Анджелес.

— А что мы можем сделать? — усмехаюсь я. — Общаться по Скайпу?

Он для меня сказал главное. Он расставил приоритеты. И меня среди них нет. Точнее, я где-то в конце списка. Уже мы…

— Это вариант, один из вариантов, — Андрей говорит вполне серьезно. — Но если тебя это не устраивает…

— Меня это не устраивает.

— Значит, все получается правильно. Наши отношения уже не прошли проверку расстоянием, — Андрей делает для себя какие-то выводы. — Ника, неужели ты хочешь вот так жить? — обводит рукой нашу съемную квартиру. — Горбатиться за копейки, жить от зарплаты до зарплаты, потом ипотека, памперсы и дача? Мы можем больше.

Да, именно о таком мы и мечтали. Амбиции, новые горизонты. Но когда я увидела две полоски на тесте, все изменилось. А Андрей заговорил об аборте. Да, мы не планировали детей, мы говорили о работе, о переезде. Но ведь все можно совместить.

— Дети этому не помеха, — тихо отзываюсь.

— Да какие к черту дети? Не хочу я детей, понимаешь? Не хочу быть привязанным к дому. Надо развиваться, а не деградировать, — Андрей переходит почти на крик. — Не ожидал от тебя, Ника.

Затем хлопок двери, мои слезы, боль до черных пятен перед глазами… Кое-как я вызываю скорую, и милая девушка-диспетчер держит меня в сознании, пока в квартире не появляются люди.

Прихожу в себя я в больнице, и сразу же слезы наворачиваются на глаза… от осознания того, что между нами все закончилось.

Глава 3

Я за те секунды, пока они с генеральным идут к местам во главе стола, переживаю заново все то, что и шесть лет назад. Все, что произошло тогда, обрушивается на меня и погребает под собой.

Зачем ты вернулся?

Почему именно сюда?

Неужели я мало пережила? Неужели какой-то урок не усвоила?

Андрей становится рядом со мной, слишком близко, хотя мы настолько далеки уже друг от друга. Он не садится, как и Никитин, только левой рукой упирается в стол. И я смотрю на эту руку, понимая, что не забыла ни одну выпирающую венку, помню эти узоры, даже шрам на мизинце ещё заметен.

— Уважаемые коллеги! — обращается к нам генеральный, и я вздрагиваю, чувствуя жжение в макушке.

Смотрит… Зачем ты смотришь, Андрей? Промелькнула на секунду мысль: может, не узнает? Тогда ему надо было заработать амнезию. Глупо рассчитывать на такой подарок судьбы.

Уже узнал, я в этом уверена.

— Позвольте представить вам нашего нового креативного директора, — продолжает Никитин, — Соколовского Андрея Витальевича.

Я снова прикрываю на секунду глаза. Много лет назад я запретила себе произносить его имя, поэтому сейчас оно бьёт по барабанным перепонкам, поднимает волну протеста внутри.

Мне надо совладать со своими эмоциями. Все в прошлом, я теперь другая Ника, а не та наивная девчонка, которая верила, что ради нас он останется. Но мне есть за что и поблагодарить Андрея. Если бы он тогда так не поступил, то не сидела бы я сейчас здесь, не стала бы арт-директором этого агентства.

— Всем здравствуйте! — практически у меня над ухом произносит Андрей.

Так, имя пережила и голос переживу. Но всего одна фраза — и мне хочется выскочить отсюда, заткнуть уши или лучше вообще оглохнуть.

Следует нестройный хор голосов, отвечающих на приветствие, а я ловлю взгляд напротив. Волков одними глазами спрашивает, какого черта со мной происходит. Я лишь едва заметно показываю ему большой палец, чтобы дать понять, что все в порядке.

Хотя ни черта не в порядке!

Как, вот как мне работать бок о бок с человеком, который сломал меня и оставил подыхать под лавиной вопросов без ответов, где я захлебывалась слезами и собственными эмоциями, пока ничего из этого совсем не осталось. Наверное, лимит есть у всех, чтобы окончательно не сойти с ума.

— Думаю, со всеми вы ещё успеете познакомиться, — Никитин, кажется, решил, что его миссия выполнена, и собирается идти по своим делам. — Вот только представлю вам наших арт-директоров, они познакомят вас со всеми проектами, которые сейчас в разработке. Волков Константин Степанович, — Костик на этих словах салютует новому креативному. — Протасевич Павел Иванович, — Пашка делает движение рукой, словно приветствует. — И Алексеева Вероника Савельевна.

Мне надо поднять глаза. Хоть на секунду поднять и приветливо кивнуть. Вскидываю голову, но смотрю на Никитина, который тоже вопросительно на меня смотрит.

Выгляжу я сейчас наверняка не лучшим образом. А чувствую себя ещё хуже, но выдавливаю из себя вежливую улыбку. Надо приклеить ее на свое лицо, чтобы никто ничего не понял.

Хотя Андрей, скорее всего, уже догадался, что видеть его я не могу. Лучше пусть меня на дыбе подвесят, на Голгофу отправят, чем смотреть на до боли знакомые черты лица, в серо-зеленые глаза, где мне нравилось искать свое отражение.

— Жду вас, Константин Степанович, — снова голос Андрея будто режет меня, только надо терпеть, хотя хочется орать от боли, — через полчаса в кабинете. Вам хватит времени подготовиться?

— Конечно, — бодро рапортует неунывающий Волков.

— А потом и всех остальных арт-директоров, — эта фраза звучит для меня как смертный приговор.

Как мне сейчас сосредоточиться? Как остаться с ним наедине в кабинете?

— Если на этом все, — произносит генеральный, — то всем креативного и продуктивного рабочего дня.

Я вскакиваю, кажется, первая, все ещё не глядя на Андрея. Едва не сбиваю с ног поднявшегося с соседнего стула старшего дизайнера, даже забываю извиниться и несусь к выходу из конференц-зала.

Лучше бы, конечно, из этого здания, из этого города. Но этим я перечеркну все, к чему так долго шла. Только все равно не факт, что я здесь долго задержусь.

Нужно ли Андрею, теперь такому успешному, рядом напоминание о прошлом?

Хотя кто знает, как он жил все эти годы, сколько у него ещё таких напоминаний, как я?

Нет, не хочу об этом думать. Мне все равно, что у него случилось за эти шесть лет. Это меня не касается! Он бросил меня, когда я нуждалась в нем больше всего. Наверное, подумал над моими словами и понял, что я права. Любви на расстоянии у нас не получится. Поэтому и перечеркнул все одним махом. Действительно, зачем пытаться, мучиться, если прекрасно понимаешь, к чему все идёт. Лучше сразу.

Закрываю дверь туалета и, прислонившись к ней спиной, делаю глубокий вдох. Поднимаю правую руку — трясется. Смотрю на себя в зеркало — бледная.

А ведь это я ещё не была у него в кабинете. Пара минут, чтобы совладать со стрессом. Андрей так не отреагировал, он был спокоен.

То есть только мне до сих пор не все равно?

Нет, нет и нет! Это просто от неожиданности. Встреча с Андреем лишь напомнила мне о том, что я переживала тогда, но я с этим справлюсь. Если смогла тогда, то что такое сейчас?

— Ты сильная, Ника, — говорю своему отражению и иду в отдел.

— Пошел сдаваться, — нагоняет меня Волков, уже спешащий в кабинет нового начальника. — Пожелай мне удачи.

— Удачи, — отзываюсь я и пишу сообщение Пашке.

«Ты следующий?»

«Могу и я. Или как новый скажет».