— Чем проще, тем лучше, — он не видит в этом ничего особенного, судя по интонации.
Интересно, если я назову его Мишаней или Мишуткой, он тоже скажет за простоту?
— Софья Антоновна, а блинчики там есть? — дёргает меня за рукав Машка.
— Тетя Аня сделает все, что ты захочешь, — обещаю я.
Анькин кейтеринг, совмещённый с мини-кафе, ещё закрыт. Но не для меня, конечно. Нажимаю на звонок, и через пару секунд мне открывает сама хозяйка.
— Здравствуйте! — Анька прямо пылает гостеприимством. — Привет, малышка.
— Я — Маша, — гордо произносит девочка, протягивая Ане руку, но при этом вторая в моей ладони, что, конечно, не ускользает от взгляда подруги.
— А я — Анна, — представляется она сначала Машке, а потом пожимает руку Михаилу.
— Маша просила блинчики, — говорю я, чтобы наконец все перестали рассматривать друг друга.
Анька будто специально не сводит взгляда с Михаила. Славе, что ли, позвонить? А нечего смотреть на левых мужиков!
— Идём готовить, — Анюта протягивает руку Машке. — А Соня и твой папа пока кофе выпьют. Ты знаешь, где и что, — кивает она мне и уводит малышку в подсобное помещение, где находится кухня.
— Хорошее вложение, необычно, — замечает Михаил. — Кейтеринг с небольшим кафе. А ты бы чем хотела заняться, Софья?
А Софья застывает около кофемашины от такого вопроса. У меня нет мужа, который поможет, нет родителей, которые дадут стартовый капитал. И сейчас я впервые задумываюсь: неужели я хочу бухгалтером всю жизнь проработать?
Глава 11
Только вот с Михаилом не хочу говорить о личном. Да, он заставил меня задуматься, амбиции у меня есть, как и у любого человека, который не особо хочет плыть по течению. И, возможно, скоро я тоже что-нибудь придумаю.
Ставлю на столик две чашки кофе, сажусь напротив Михаила.
— Вы же понимаете, что каждое утро ко мне приезжать тоже не вариант? — спрашиваю, потому что такие сюрпризы меня не устраивают от слова совсем.
— Я бы каждое утро и не смог, — усмехается он. — Работа все же, — разводит руками.
— Работа, — повторяю я, кивнув. — А сегодня у вас выходной?
На самом деле мне нет дела до его графика, но поддержать же разговор надо. И, судя по костюмчику с иголочки, я ошибаюсь.
— У меня не бывает выходных, — отвечает Михаил, сделав глоток. — Хороший кофе.
Аньке пусть об этом скажет. И вообще не надо с таким лицом делать замечания, будто он ждал, что здесь его напоят крысиным ядом. Или мне уже кажется? Как будто я специально сама хочу прицепиться хоть к чему-то.
— Вы нашли няню для Машки? — перевожу тему, чтобы не ляпнуть что лишнее.
Не хотелось бы день начинать с перепалки. А так вроде нейтральный разговор. Хотя на нем мы тоже можем сцепиться, если Михаил начнет опять меня покупать.
— Были две претендентки, — кивает он. — Не сошлись характерами. Может, вы передумаете?
— Я не передумаю, — качаю головой. — Но могу побыть с ней, пока вы не найдете няню.
Я это вслух сказала? Я серьезно это предложила? Только же думала, что девочке не стоит ко мне привязываться, а сейчас… Зря, Сонька, зря. Михаил тоже удивлен. Вскидывает брови, смотрит с прищуром.
— И стоило тогда так долго ломаться? — портит он все своим вопросом.
Я ему, можно сказать, помочь хочу, почти одолжение делаю, а он… Козел! Высокомерный хам и козел!
— Я вам помощь предлагаю, а вы…
Все же день начался не с кофе. Вот как так? Не хотела же спорить, ругаться. Да вообще негатива не хотелось этим утром, я даже осознанно его избегала, и тут возьмите, Софья Антоновна. Михаил словно специально выводит меня из себя.
— А я просто констатирую факт, — ни капли раскаяния на его самодовольной роже не вижу.
— Блинчики! — радуется Машка, вынося нам первую порцию.
За ней идёт Анька с двумя пиалами. Подруга будто чувствует, что между мной и Михаилом повисло напряжение.
— Вы пробуйте, пробуйте, — Анюта хочет разрядить обстановку, хотя при ней и Машке мы молчим, только сверлим друг друга глазами. — Если хорошо не позавтракать, то весь день насмарку.
— Спасибо, — говорит Михаил и так обаятельно улыбается, посмотрев на Аньку, что прям зубы от сладости сводит.
Я беру тоненький блинчик, складываю, макаю в сметану и, отвернувшись к окну, начинаю жевать. Машка рассказывает отцу, как они жарили блинчики на большой-большой кухне и огромной плите. Анька возвращается к любимому занятию, снова скрываясь и даже забыв о своей миротворческой миссии, ну, или возложив ее на Машу.
— Софья сказала, что побудет с тобой, — слышу я и поворачиваюсь.
Все, пути назад нет. Михаил это сказал дочери, и у нее загорелись глаза. Машка с восторгом смотрит на меня, будто не может поверить, что это правда. Даже не уточнил, поэтому бросаю на Михаила убийственный взгляд, поймав его невинный. Обманчиво невинный, конечно. Мол, а что такого? Ага, сама же предложила, так что нечего сейчас идти на попятную.
— Софья Антоновна, а что мы будем делать? — Маша ёрзает на стуле и тихонько похлопывает в ладоши.
Ну все… Не отступишь уже. Только вот чем развлекать ребенка, я вообще не имею понятия.
— А чем ты обычно занимаешься? — спрашиваю, стараясь не смотреть на расточающее самодовольство лицо Михаила.
Машка задумывается, а потом начинает загибать пальчики, перечисляя. Читать, считать, играть. В принципе, обычный день ребенка. Наверное… А вот для меня это все будет в новинку.
— Я вам позвоню, — поднимается Михаил, который даже не даёт мне никаких инструкций.
Я тоже встаю, чтобы проводить его, и на автомате глажу малышку по голове. На что я подписалась? Мне надо работу искать, а не чужих детей нянчить.
Открыв дверь, выхожу вместе с Михаилом на улицу и обнимаю себя за плечи. Весеннее утро ещё холодное, а я даже не набросила куртку — она осталась на спинке стула.
— Так не будет каждый день, — предупреждаю я. — И сегодня я поговорю с Машей, объясню ей все. Только один день.
— Один день иногда меняет все, — почти философски замечает Михаил. — Не мерзните, Софья, идите внутрь.
— Надеюсь, мы поняли друг друга. Это все только ради Маши, — с нажимом повторяю я.
— Я вам позвоню, — снова говорит с улыбкой этот сноб и идёт к машине.
Я возвращаюсь, смотрю, как Машка уплетает блинчики, и иду к Ане. Она как раз выливает на сковородку последнюю партию теста, рядом на тарелке ещё стопка блинов. Я скручиваю верхний и жую, глядя куда-то в стену и думая о своем.
— А он симпатичный, — как бы невзначай говорит подруга.
— Он высокомерный сноб, который считает, что все и всех можно купить, — тут же начинаю закипать. — И не думаю, что Слава будет рад твоей оценке.
— Ой, Сонька, — смеётся Аня. — Слава прекрасно знает, что я не слепая и каждый день смотрю на других мужчин. Но верна-то я только одному. А ты тему не переводи. Между вами искры так и летают.
— Ага, — даже не спорю, — искры неприязни. Он меня жутко раздражает.
— Посмотрим, что ты скажешь, когда однажды утром проснешься в его постели, — продолжает издеваться надо мной подруга, говоря таким тоном, будто это что-то неизбежное.
— Ну, знаешь ли… — повышаю голос, а потом понимаю, что нас может услышать ребенок. — Такого точно не произойдет. Мне вообще кажется, что у него аллергия на женщин.
— А у тебя на мужчин, — пожимает Анька плечами. — Но все меняется.
— Пойду развлекать ребенка, — отмахиваюсь я, передёргивая плечами.
Я с этим… мужчиной в одной постели? Да не будет такого никогда. А Анькины фантазии слишком далеко зашли. Искры, может, и летают, но вот совсем не те, о которых подумала подруга.
— Софья Антоновна, — Машка отвлекает меня от мыслей о ее отце. — А давай сегодня будем тете Ане здесь помогать?
Идея вполне неплохая. Тем более с Анькой мы точно справимся с ребенком, а то одной мне немного страшно. Но сама же предложила, так что придется справляться.