3

— Ах вот как?

Ванесса пристально вгляделась в лицо Куртада. Если они задумали провести ее, у них ничего не получится! Она бросила на него настороженный взгляд.

— Боюсь, вам придется объяснить, что вы имеете в виду.

— С удовольствием. — Его лицо внезапно стало серьезным. — Вы хотите спасти ваш магазин от притязаний Латура. Я тоже имею на него зуб, так что у нас с вами общий противник. Нам есть смысл действовать сообща. — Несколько секунд он помолчал, глядя ей в глаза, и вдруг улыбнулся. — Даю слово, что под совместными действиями я подразумевал только деловое сотрудничество, и больше ничего.

Видимо, он сказал правду и глупо было бы подозревать что-то иное. Хотя Куртад сам провоцировал ее на подозрения. В его взгляде светился чувственный вызов, смущавший и против воли волновавший Ванессу.

Она постаралась придать своему лицу как можно более сухое и равнодушное выражение. Пусть этот Морис Куртад не воображает, что ее можно покорить такими вот старыми как мир уловками.

— Не уверена, что сразу соглашусь на ваше предложение, — ответила Ванесса. — Но теперь я, по крайней мере, начинаю кое-что понимать. Вы говорили, что хотите помочь мне, но на самом деле вы преследуете свои цели. Вы думаете, что сможете с моей помощью насолить Латуру.

— Вот именно. — Он выглядел довольным. — Но ведь вы не рассчитываете на безвозмездную помощь? Как это говорится?.. Ну, насчет бесплатного сыра и мышеловки?

Вполне резонно… Но это заявление лишь укрепило уверенность Ванессы. Теперь ей стало ясно, что Куртад предложил свою помощь совсем неспроста. Она даже чуть-чуть расслабилась.

— Хорошо. Верю вам. Но что получу я? Вы говорите, что у вас есть план, как мне помочь. Но почему я должна вам доверять?

— Вы считаете, что сможете победить Латура в одиночку?

— До сих пор я справлялась. — Куртад хотел было что-то возразить, но Ванесса опередила его: — А почему, собственно говоря, вы настаиваете на том, что Латур от меня не отвяжется? Может, вы внушаете это мне только для того, чтобы я испугалась и согласилась на ваше предложение. А вот мой адвокат считает, что мне уже нечего бояться.

— Значит, ваш адвокат — идиот, — решительно заявил Куртад. — Повторяю вам еще раз: Латур не из тех, кто отступает перед трудностями.

— Почему вы так уверенно об этом говорите? Он никак не проявлял себя вот уже две недели. Или вы знаете еще что-то о его планах?

— Я знаю Латура. — Зрачки Мориса превратились в две черные точки, когда он посмотрел на нее. — Думаю, теперь вы и сами должны понять, с кем имеете дело. Особенно после того пожара…

Когда он упомянул о пожаре, у Ванессы внутри все оборвалось от страха. Она робко посмотрела на Куртада.

— Откуда вы все знаете? Может, вы все-таки человек Латура?

Морис состроил раздраженную гримасу.

— Меня интересует Латур. И я поставил себе целью знать обо всем, что он только затевает. — Его лицо стало хмурым. — И с вами он еще не закончил. Может, он на пару недель и затаился, но, могу вам поклясться, что он просто выжидает и готовится к решительному броску.

— Раз вы так много знаете, может, скажете мне, каким он будет, этот бросок?

— Я не знаю, но советую вам готовиться к самому худшему. Как я уже говорил, теперь Латур разъярился по-настоящему.

Ванесса вдруг поняла, что от волнения покусывает нижнюю губу. Что значит — самое худшее? Вдруг это еще один пожар? Он окончательно разорит ее! Если все опять сгорит, ей придет конец.

Мысли ее путались. У нее нет выбора, и она должна поверить Куртаду. Кажется, дело идет к этому. Но сможет ли их партнерство стать полезным для нее?

— Если вы даже не знаете, что именно задумал Латур, то как же вы собираетесь мне помочь? — спросила она.

— Я считаю, что прежде, чем что-то предпринять, Латур еще раз попробует с вами полюбовно договориться. Вы, естественно, откажетесь… И, как только вы сделаете это, вы позвоните мне и все расскажете. Тогда вступлю в игру я и сделаю все, что смогу. Чудес я вам не обещаю, — его голос звучал очень серьезно, — но предупреждаю, что если вы откажетесь от моей помощи, то ваш шанс выйти из этой передряги живой и невредимой равен нулю. Это правда, я не пугаю вас.

Куртад замолчал. Его страшные слова эхом отдавались в ушах Ванессы, словно дробь барабанов в ушах приговоренного к казни. Внезапно Морис улыбнулся и наклонился к ней через стол.

— А я — достойный противник для Латура. Можете мне поверить. В отличие от вашего милейшего адвоката, я умею играть в грязные игры.

Еще десять минут назад Ванесса с негодованием отвергла бы такое предложение, но теперь, когда она сидела, оцепенев от страха, она не осмелилась сказать ему «нет». Она понимала, что в таком случае он станет ее врагом, а это грозит ей гибелью. Ванесса осторожно посмотрела на Мориса.

— Хорошо. Я согласна.

— Значит, мы партнеры? Хорошо. — Он улыбнулся ей через стол. — Я бы сказал, что вы приняли мудрое решение. Давайте выпьем за наше партнерство. — Он поднял свой стакан.

Ванесса потянулась было за своим стаканом, но передумала. Прежде чем начнутся тосты, она должна расставить все точки над «i».

Прищурившись, она посмотрела на Куртада.

— Только вначале объясните мне кое-что. Вы сказали, что поможете мне победить Латура, а… что вы хотите взамен?

— Ничего. Вы должны только передавать мне информацию о том, как идут дела.

Ванесса кивнула. Раз Куртад сам подтверждает, что их так называемое партнерство не выйдет за рамки чисто деловых отношений, то ее вполне это устроит.

— Правда, есть еще кое-что… — Он посмотрел на нее долгим взглядом. — Сегодня вечером я очень хотел бы пригласить вас на ужин.

— На ужин? — Ванесса смутилась. Разумеется, это невозможно! Ужин — это уже что-то личное, а она твердо решила держать Куртада на приличном расстоянии. Но, прежде чем она успела ответить, Морис с улыбкой добавил:

— Чтобы загладить свою вину за то, что вы так долго меня дожидались.

Его улыбка решила все. Ванесса ощутила, как под взглядом Мориса внутри у нее разливается тепло.

— Хорошо, — кивнула она.

Ужин, в конце концов, еще ни к чему не обязывает…

Входя в роскошный ресторан вместе с Куртадом, Ванесса чувствовала себя так, словно выиграла миллион в лотерею. Стоило им появиться, как разговоры смолкли, а взгляды обратились на них. В воздухе повисли откровенная зависть и неприкрытое вожделение.

Ванессе все это очень понравилось. Она с удовольствием предвкушала, как завтра будет рассказывать Дорис, какой фурор она произвела в лучшем ресторане города, появившись в обществе великолепного Мориса Куртада!

И еще она расскажет ей о том, как они ехали в его машине…

До этого вечера Ванессе никогда не доводилось ездить в «шевроле». И, когда она опустилась на мягкое сиденье, а Морис, усевшись на водительское место, захлопнул за собой дверь и завел мягко заурчавший двигатель, она поняла, что эта поездка будет сплошным удовольствием.

Пока они ехали по городу, Ванессу ждал еще один сюрприз. Она думала, что Морис понесется по улицам как ненормальный, а она сама будет трястись от страха, вцепившись в сиденье, но он, напротив, вел машину совсем неторопливо. Ванесса в жизни не чувствовала себя в такой безопасности.

Вообще-то она зря удивлялась. Могла бы догадаться, что Куртад настолько уверен в себе, что ему незачем устраивать гонки на выживание. А может, на то имелись и другие причины…

Было что-то очень соблазнительное в том, чтобы ехать вот так с ним рядом, откинувшись на удобном сиденье роскошной машины. Ванессе даже стало немного стыдно, когда она поняла, что отзывается на это. Ее сердце заколотилось, во рту пересохло. К тому моменту, когда они подъехали к ресторану, у нее закружилась голова.

Ванесса постаралась взять себя в руки: в обществе такого типа, как этот Куртад, нужно постоянно быть начеку!

Официант принял заказ и ушел. Морис посмотрел на нее.

— Расскажите мне о себе. Где живут ваши родители? Чем они занимаются?

— Они живут в городке всего в десяти милях отсюда. Обычно я бываю у них по воскресеньям.

Ванесса посмотрела на него с недоумением и недоверием. Зачем он это спрашивает? Она не верила, что Морис может и вправду заинтересоваться ее жизнью. Наверняка это был просто спектакль.

Что ж, пусть так. Ее это устраивает — если, конечно, она останется настороже, — но надо и ему задать несколько вопросов. Она же совершенно ничего о нем не знает. Сейчас самое время исправить это.

— Значит, вы очень близки с родителями? — опередил он ее.

— Очень близки. Это не мои настоящие родители. Меня воспитали тетя и дядя. А мои родители погибли, когда мне было всего три года.

— Простите. — В его глазах мелькнуло сочувствие. — Я не мог знать об этом. Очень печально…

— Но потом мне повезло, — продолжала рассказ Ванесса. — Тетя Джоан и дядя Ник взяли меня к себе. Тогда им обоим уже перевалило за сорок, их собственные дети выросли и уехали. Они очень меня любили…

— И вы их очень любите…

Неужели это настолько видно по ее лицу?

— Да. Я стольким им обязана.

В душе у нее зашевелилась тревога. Главной причиной того, что она так держалась за свой магазин, была возможность как-то отблагодарить приемных родителей за все те жертвы, на которые они пошли ради нее. Чтобы воспитывать ребенка погибшей сестры, тетя Джоан ушла с работы. Им было совсем нелегко жить втроем на одну зарплату дяди Ника, простого почтового служащего.

А позже, когда дядя вышел на пенсию, им стало совсем тяжело. Ванесса очень хотела помочь им. Когда магазин начал приносить прибыль, она решила, что теперь все будет хорошо. Кто же знал, что все так повернется?

Почувствовав на себе внимательный взгляд Куртада, она подняла на него глаза.

— Теперь ваша очередь, — сказала она. — Я хочу узнать о вас как можно больше.

Внезапно это показалось ей действительно очень важным. Судьбы двух самых дорогих для нее людей сейчас зависели от этого человека.

Куртад тепло улыбнулся.

— Значит, вы все-таки хотите послушать страшную сказочку? Не боитесь испортить себе аппетит?

На мгновение Ванесса нахмурилась, потом неожиданно ухмыльнулась.

— Представьте себе, не боюсь. Давайте, рассказывайте. Где вы работаете? Чем занимаетесь?

— Многим. У меня множество дел по всей Европе. В основном я живу в Париже, но постоянно разъезжаю по свету.

— Так вот почему вы так хорошо говорите по-английски. — Куртад говорил совершенно чисто, почти без акцента. — Это редкость для француза. Большинство ваших соотечественников, по-моему, принципиально не хотят учить английский.

Куртад снова улыбнулся.

— Английский я выучил, когда в детстве проводил каникулы в Англии. В Кенте жили старые друзья моих родителей, и мы часто их навещали.

— Теперь все понятно. А откуда вы знаете Латура?

— Мы сталкивались с ним пару раз.

— Как сталкивались? По делам? Вы тоже занимаетесь торговлей?

— Нет. — Он покачал головой. — Но, к моему глубокому сожалению, в прошлом у нас было совместное дело. Он здорово тогда подвел меня. Теперь у нас с ним нет ничего общего, но я хочу посчитаться с ним за это.

Его синие глаза почернели от гнева, а голос стал жестким, даже скрипучим. У Ванессы не осталось и тени сомнения по поводу этого человека: Куртад ненавидит Латура, возможно, даже больше, чем она сама. Он — кто угодно, но только не человек Латура.

У нее отлегло от сердца. Она почувствовала себя словно человек, которому врач сообщил, что пугающий диагноз не подтвердился.

— Итак, что еще вы хотите знать? — Куртад откинулся на стуле и снова поглядел ей в лицо. — Вам нужны еще леденящие кровь подробности?

Ванесса заколебалась.

— Не знаю. — О своей работе он явно не желает рассказывать. Но теперь это уже не имеет никакого значения. Сейчас она ни секунды не сомневается в том, что он на ее стороне.

В эту минуту к ним подлетели два расторопных официанта с закусками и вином. Ванесса подняла голову и заметила, что женщина за соседним столиком буквально пожирает глазами ее спутника.

Она заметила взгляд Ванессы, покраснела и отвернулась. Ванесса перевела глаза на Куртада, ожидая, что он как-то отреагирует на это забавное происшествие. Но он ничего не заметил. Все его внимание было сосредоточено на официанте, который только что откупорил бутылку с бургундским и начал разливать его по бокалам. И тут Ванесса поняла все: Куртад совершенно не отдавал себе отчета в том, какие жадные взгляды бросают на него женщины с первой же минуты, как он появился в дверях ресторана. Она была приятно этим удивлена. Другие мужчины на его месте надулись бы как индюки на птичьем дворе. На душе у нее стало тепло. Может, он и не такой уж плохой человек, подумала она.

Официанты отошли. Куртад улыбнулся и посмотрел на Ванессу.

— Так у вас есть еще вопросы?

Не подумав, Ванесса брякнула:

— А вы женаты?

Кажется, он на мгновение смутился… Хотя нет, пожалуй, удивился.

— Нет, — ответил он. — У меня нет ни жены, ни детей.

Ванесса быстро отвела взгляд и уставилась на свою тарелку. Черт ее дернул задать ему такой дурацкий вопрос! Какое ей дело до того, женат он или нет? Ведь их отношения останутся чисто деловыми…

— Мм. Кажется, это очень вкусно. — Ванесса схватила вилку. — Простите, я начну есть. Просто умираю с голоду.

Что бы Куртад не думал о причинах, побудивших ее задать вопрос, он явно не желал обсуждать эту тему. До конца ужина они больше не касались ничего личного.

Ванессу это вполне устраивало. Она уже узнала все, что хотела. Кроме того, разговор на подобные скользкие темы может стать опасным. Она и так слишком легко поддается его обаянию.

Но все-таки, когда он сказал, что не женат, ее сердце затрепетало от радости… Наверное, она совсем рехнулась. Не хватало ей влюбиться в этого красавчика, наверняка неисправимого гуляку и бабника! Поэтому уж пусть лучше их разговоры не выходят за рамки официальных деловых бесед.

Это был очень приятный вечер, если не считать того, что Ванессе пришлось изрядно поволноваться. Она постоянно ловила себя на том, что слушает его раскрыв рот, смеется, ужасается, ахает, — ей еще ни с кем не было так хорошо. Не на шутку встревожившись, она приказала себе успокоиться. Но это оказалось не так просто. Когда ужин кончился и Куртад попросил счет, она вздохнула с облегчением.

Через пять минут они уже садились в его машину.

— Я отвезу вас к гостинице, где осталась ваша машина, — сказал Морис.

У гостиницы они оказались очень быстро. Припарковав машину, он вытащил листок бумаги и протянул его Ванессе.

— Завтра утром я улетаю во Францию. По этим телефонам вы сможете со мной связаться. Если Латур хоть как-то заявит о себе, немедленно дайте мне знать. Не пытайтесь справиться сами, умоляю вас!

Ванесса посмотрела на листок. Вот так. Завтра он уезжает…

— Если случится так, что ни по одному из этих телефонов вы меня не застанете, то оставьте сообщение моей секретарше. И обязательно скажите ей, что это срочно.

Ванесса послушно кивнула.

— Хорошо.

Она старалась не смотреть в его сторону. Но что делать, если ее сердце билось как безумное, а из головы не шли постыдные, совсем ненужные мысли…

Ее машина стояла на противоположной стороне улицы.

— Идемте, — позвал ее Куртад. — Я провожу вас до машины. И, прежде чем она успела возразить, он открыл дверцу и вышел.

Когда они переходили дорогу, Морис мягко взял ее за локоть — так же, как и в гостинице, когда они выходили из лифта. Теперь уже не верилось, что это было совсем недавно. Казалось, с тех пор прошло уже много лет, так все изменилось. Хотя бы то, что теперь ей совсем не хотелось отдернуть руку.

Подойдя к машине, Ванесса начала шарить в сумочке в поисках ключей. Отыскав их, она улыбнулась.

— Спасибо за ужин, — искренне поблагодарила она.

Теперь ей оставалось лишь попрощаться, пожелать Куртаду доброй ночи, сесть в машину и уехать. Но она почему-то не уходила и продолжала смотреть на него.

— Не стоит благодарности. Мне это доставило большое удовольствие.

Теперь он, разумеется, попрощается и уйдет?.. Нет. Он тоже стоял и смотрел на нее. Казалось, так прошла целая вечность. Потом Куртад мягко тронул Ванессу за щеку.

Когда она осмелилась посмотреть ему в лицо, у нее перехватило дыхание. Ее сердце пустилось в бешеный галоп, а ноги точно приросли к земле. Он собирается поцеловать меня, а я… я и пальцем не пошевельну, чтобы помешать ему, ошеломленно подумала Ванесса.

Куртад придвинулся ближе и обнял ее одной рукой за талию. Затем он мягко притянул Ванессу к себе так близко, что она почувствовала прикосновение его тела. Она задохнулась от внезапно нахлынувшего острого желания. Господи! Это безумие, но пусть он поцелует меня, промелькнуло у нее в голове.

Его рука легла ей на затылок. Она почувствовала сквозь волосы его жесткие прохладные пальцы. Она вздрогнула, словно ее ударило током. Желание стремительно росло, побеждая все доводы разума.

— Ванесса… — Морис придвинулся еще ближе, склонился к ней, его губы коснулись ее губ. — Ванесса… — повторил он.

И наконец он поцеловал ее…

Это был совсем короткий поцелуй — их губы едва соприкоснулись, — но Ванессу еще никто ни разу так не целовал. Так сексуально, так безмерно чувственно… Когда он обнял ее, она прижалась к нему, думая только об одном — больше всего на свете она сейчас хочет, чтобы этот мужчина занялся с ней любовью. Ведь он наверняка лучший в мире любовник…

Внезапно Куртад отпустил ее.

— Спокойной ночи, моя дорогая.

— Спокойной ночи, — глухо отозвалась Ванесса.

Затем, почти не отдавая себе отчета, что с ней происходит, она села в свою машину, захлопнула дверцу и помахала ему на прощание. Когда Ванесса ехала по тихому, зеленому пригороду, она окончательно решила, что совсем спятила. Потому что те соблазнительные, безумные мысли, которые она тщетно пыталась прогнать, упорно возвращались.

Она увидит Мориса еще раз, только если Латур что-то предпримет — другими словами, если произойдет что-то ужасное. Значит, она не должна желать встречи с ним.

И все-таки она хотела увидеть его. Ведь теперь еще более ужасное, что может с ней произойти, — это расстаться с ним навсегда.


Помахав на прощание Ванессе, Морис сел в свой «шевроле». Вдруг он понял, что если отправится сейчас в гостиницу и ляжет спать, то все равно не уснет. Он не мог выбросить из головы Ванессу.

Это немало удивляло его. Красивые женщины всегда были частью его жизни, занимая в ней свое место. Как, например, свежие круассаны и крепкий черный кофе на завтрак. Тогда почему эта самая Ванесса Прескотт произвела на него такое неизгладимое впечатление? Он сидел в машине, тупо глядя перед собой невидящими глазами, и не мог найти ответа на этот вопрос.

Морис перебрал в уме достоинства Ванессы. Она, конечно, красивая, жизнерадостная и, что особенно привлекательно, наделена природной грацией. Кроме того, она полностью лишена холодного, заносчивого самодовольства, которым так часто грешат красотки, уверенные в собственной неотразимости. Видимо, она не сознает, насколько хороша…

Но дело не только в этом. На свете есть сотни и тысячи женщин совсем не хуже Ванессы. Но именно она почему-то волновала его… Это было странно, неожиданно и не поддавалось никакому объяснению.