Варя Медная

Принцесса в академии. Драконий клуб

Моему отцу Юрию, человеку с очень добрым сердцем

Особая благодарность Елене Литвиненко за вычитку и вдумчивые советы, а также читателям на СИ и Lit-Era за неизменную поддержку и вопрос: «А что было дальше?»

Пролог

Кашель, зуд, слезоточивость и безостановочный чих — все это началось при первых же звуках голоса Якула Кроверуса. Многие посчитали бы это знаком, указывающим на Суженого, которого напророчила Вещая Булочка. Я, разумеется, сочла это обычным совпадением, к слову, весьма неудобным и несвоевременным. Сама мысль о том, что дракон и есть мой Суженый, казалась полным абсурдом.

Пока все это куда менее связно проносилось в голове, я слепо шарила вокруг. Из-за всех вышеперечисленных неудобств, я почти ничего не видела: стены, Озриэль, Август, лестница смазывались цветными полосами. Из рожка привратника продолжали вырываться какие-то невнятные звуки, треск и шуршание. Голова шла кругом. Кто-то схватил меня за руку и потянул к выходу.

— Ливи, не стой же! Скорее! — хрипло выдохнул Озриэль.

Я попыталась последовать за ним, но запуталась в подоле, запнулась и чуть не упала. Из-под колпака донесся недоуменный возглас Августа. Магическое средство связи в его руках крякнуло и исторгло очередную порцию драконьего раздражения.

— Сколько можно! — Скрип нетерпеливо отодвигаемого стула. — Ваши студенты знакомы со словом НЕ-МЕД-ЛЕН-НО? Дайте мне.

Снова треск, шорох, бульканье, а потом вкрадчивый до жути голос произнес:

— Принцесса, сюда. Живо.

Теплая волна прошла по моему телу от пальцев ног до кончиков волос, оставив лишь одно желание — как можно скорее выполнить приказ дракона. Казалось, от этого зависит даже больше, чем моя жизнь, — миропорядок!

Я вывернулась из рук Озриэля и, не слушая окриков, бросилась к парадной лестнице. Ифрит перехватил меня у подножия.

— Ливи, ты в своем уме?! Что ты творишь?

— Пусти! — я отбивалась как одержимая.

— Нам надо бежать от него, а не к нему. Выход вот там. — Он попытался развернуть меня к двери, но я крутанулась обратно.

— Нет-нет, ты разве не слышал? Господин Кроверус меня ждет!

— И с каких это пор ты боишься его огорчить?!

— Мне нужно в кабинет ректора!

Я попыталась обогнуть ифрита, мысленно находясь уже на вершине лестницы. Озриэль схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул. На краткий миг картина происходящего прояснилась — я добровольно и чуть ли не с радостью бегу в пасть дракона! — а потом снова растворилась в пучине приказа. Ноги, да и все прочие части тела слушались Якула Кроверуса. Я горела желанием поскорее исполнить его волю. Вели мне сейчас дракон лечь на тарелку, я бы еще и пальцы в горчицу обмакнула.

Малейшее промедление было пыткой. Я принялась вырываться.

— Да что с тобой? Ты вся горишь! — Озриэль сжал мои запястья, напряженно вгляделся в лицо и снова встряхнул. — Ливи, это какой-то фокус, не слушай его! Тебе не нужно делать то, что он говорит.

Я зажмурилась, пытаясь удержать его слова в голове, сделать их важнее тех, первых, и секунды три преуспевала в этом, а потом оттолкнула ифрита и снова рванула наверх. Он схватил меня поперек туловища.

— Озриэль, помоги, уведи меня отсюда! — кричала я.

— Это будет проще, если ты отпустишь перила, — пропыхтел он, пытаясь отлепить мои пальцы от мрамора.

Я не упрощала задачу. Как только ему удавалось отцепить их от перил, я хваталась за столбики.

Это продолжалось несколько минут, в течение которых я кричала Озриэлю, чтобы он отпустил меня, затем — чтобы не смел отпускать, а потом шум возни перекрыл ненавистный голос, который раздраженно произнес:

— Да отвяжитесь же!

В пылу схватки до меня не сразу дошло, что доносится он не из рожка, а откуда-то гораздо ближе. Гадать, откуда именно, не пришлось: наверху раздался звук шагов, и на площадке парадной лестницы показались двое — мадам Черата и…

— Не нужно в кабинет, — сказал Якул Кроверус и с щелчком расправил плеть.

Мои руки тут же безвольно повисли, и мы с Озриэлем повалились на пол.

Глава 1. Про большие планы маленьких людей

Стоявшего на лестнице можно было принять за человека. Издалека, против солнца и если не особо приглядываться. Однако мои чих, слезоточивость и зуд резко прекратились, как будто нарочно — чтобы я хорошенько его рассмотрела.

Отсюда дракон казался высоченным, но иллюзию создавали игра света, плащ со стоячим воротом, как у злых королев в сказках, и мой ужас. На деле рост был просто выше среднего. Движения уверенные и при этом по-змеиному гибкие. Облик — сочетание тьмы и серебра: черный костюм, вытягивающий фигуру; длинные серебристые волосы забраны в спускающийся почти до пояса гребень; сапог нет: босые ноги оканчиваются худыми пальцами с загнутыми когтями металлического оттенка. Такие же когти венчают пальцы рук. Лицо прикрыто серебряной полумаской с рожей горгульи, а тонкие губы, когда он говорит, приподнимаются, демонстрируя полный рот заостренных зубов, черных и блестящих, как осколки обсидиана. Из прорезей маски сверкают глаза. Я как-то сразу почувствовала, что блестят они не от радости.

Мгновение взаимного рассматривания прервалось неожиданно: дракон вздрогнул, повернулся к мадам Черате и протянул ей овальный медальон размером с ладонь.

— Вы уверены, что это она? Мне говорили, принцесса красива…

У меня от возмущения снова заслезились глаза. Я вскочила на ноги, поскребла распухшую щеку и шмыгнула носом. И это заявляет существо с двумя рядами черных клыков и когтями? Наверняка и маска на нем вовсе не потому, что дракон стесняется явить свою красоту миру. Однако выпалить что-то резкое в ответ не получилось — першение в горле вернулось.

— Простите, но могу я узнать, что здесь происходит? — встревоженно спросил Август.

Никто ему не ответил.

Мадам Черата, в движениях которой сквозила суетливая угодливость, перевела растерянный взгляд с миниатюры на меня, но чуда не случилось: глаза сузились, став похожими на устричные щелки. Она покрутила портрет и вернула его дракону.

— Увы, сомнений нет, господин Кроверус. Но не удивлюсь, узнав, что сия особа втерлась в ряды принцесс так же ловко, как и в нашу…

Все дальнейшее происходило очень быстро.

— Прости, Август! — крикнул Озриэль.

В следующий миг в воздухе просвистело что-то тяжелое. Привратник удивленно приподнял брови, потянулся за лорнетом, но тут его колпак с громким хлопком лопнул и разлетелся на тысячи осколков. Первый этаж накрыло стеклянным дождем и окутало плотным цветным туманом. Сквозь искрящуюся пелену до меня донесся чих ректора, рычащий кашель дракона и оскорбленные возгласы Августа, лишившегося рабочего места. Сам он парил под потолком, отряхивая одежду, которая существенно пострадала в ходе диверсии: в камзоле и бриджах зияли проплешины — куски призрачной ткани обратились в радужный дым. На полу рядом с пьедесталом покачивалась на боку одна из каменных ваз, украшавших вестибюль. Ручки отбиты, барельеф с изображением вещей птицы расколот.

Я вовремя успела прикрыть нос и принялась крутиться во все стороны, выискивая в этом мареве Озриэля. Ифрит вынырнул мне навстречу, и мы молча кинулись к выходу. Дверь маячила в какой-то дюжине шагов впереди. Только бы добежать! А что потом? Неважно, придумаем!

Мадам Черата перестала чихать и выкрикнула заклинание. Пестрый туман послушно замер и поднялся к потолку, превратившись в цветные облака. Воздух очистился, и мы с Озриэлем снова оказались как на ладони. Я уже подбежала к двери и даже распахнула левую створку — в проеме мелькнул кусок двора, — как вдруг гибкая черная змея захлестнулась вокруг шеи Озриэля, оторвала его от пола и подняла на несколько метров в воздух.

Я обернулась и увидела, что Якул Кроверус неторопливо спускается с лестницы, указывая на ифрита плетью. Из костяной рукояти струился извивающийся черный поток, удерживая ифрита в воздухе. Он дергал ногами, хрипел и царапал шею, безуспешно пытаясь избавиться от удавки.

Я сжала кулаки:

— Что вы делаете? Немедленно верните его вниз!

Кроверус даже не взглянул в мою сторону. Он наклонил голову к плечу, внимательно рассматривая пленника.

— А это никак ифрит? — прошелестел он.

Мне стало не по себе от того, с какой легкостью дракон распознал истинную сущность Озриэля.

— Вы не ошиблись, — поспешила вставить мадам Черата, промакивая покрасневшие уголки глаз. — Этот ифрит с самого начала был в сговоре с вашей собственностью (я аж задохнулась, сообразив, кого она имеет в виду) и покрывал ее проделки. Я пыталась раскрыть глаза мадам Лилит, но она и слышать ничего не хотела. Надо признать, эта девчонка, — кивок в мою сторону, — умеет быть убедительной. Я бы и рада сказать, что Ирканийский подпал под дурное влияние, но это как раз тот случай, когда порченая кровь за милю чувствует другую такую же. Можете себе вообразить, не далее как две недели назад он устроил на моем занятии самый настоящий…

Дракон, не поворачиваясь, вскинул руку, призывая ее к молчанию. Мадам Черата поперхнулась и наградила меня ненавидящим взглядом, который предназначался ему.