Мне показалось, что мы глядим друг другу в глаза…

Неизвестно почему, но танки до времени вели себя миролюбиво. Они медленно, как бы ощупью, проползли по пригорку, затем втянулись в деревню и лишь оттуда открыли огонь из орудий и пулеметов. Однако бойцы уже успели укрыться в лесу. Послышались дробный стук топоров и тонкое позванивание пил. Красноармейцы устраивали завалы. Саперы на ощупь взводили и вставляли в мины капсюли-детонаторы. Детонирующий шнур обрубали на каблуках лопатами, прикрепляли его к капсюлям, зубами прикусывали…» [Давыдов И. Ю. Юность уходит в бой. — М.: Воениздат, 1973. С. 85.].


Генерал И.Ф. Петров в 1942 г.


На этих минах тем же вечером подорвался последний танк T-IV из 7-й тд [NARA. Т-315. R. 411. L. 375.]. Всего же согласно отчету о работе группы генерала Галицкого в этом районе подорвалось на минах два немецких танка [ЦАМО РФ. Ф. 450 (МЗО). On. 11150. Д. 195. Л. 78.].

Действия 7-й тд затронули часть построения группы Захарова, заставили ее повернуть свой фронт на север и сосредоточить усилия на прикрытии Рогачевского шоссе. На западном фланге группы серьезных событий пока не происходило. На оконечности этого фланга в районе Тимоново оборонялись полки 126-й сд. Дальше к югу никаких наших частей не было.

106-я пд врага продолжала двигаться в южном направлении, вытягиваясь вдоль Сенежского озера и оставляя слева большой лесной массив, имевший только несколько проселков, ведущих на восток. Чтобы как-то заполнить разрыв во фронте 16-й А, в центр этого леса в Путятино и Кочергино (ныне урочища) 26 ноября была выдвинута 31-я тбр из группы Захарова. Пока ей пришлось иметь дело только с немецкой разведкой.

Ее будущий противник, 2-я тд, еще не была готова к активным действиям. Она должна была овладеть местностью в районе Холмы и затем быстро продвигаться на Москву через Озерецкое [NARA. Т-314. R. 245. L. 00493.]. Но чтобы провести эту операцию ее части должны были быть заменены пехотой 106-й пд. Смена происходила в условиях, когда немецкий плацдарм южнее Солнечногорска подвергался сильным контратакам со стороны групп Доватора и Шурова. И сама 106-я пд находилась под угрозой со стороны группы Захарова в районе Тимоново. Эти обстоятельства затрудняли действия противника. Только с наступлением ночи 106-я пд сменила стоявшие на линии Спасское — Рекино — Талаево части 2-й тд и достигла одной усиленной полковой группой района Пешки — Есипово [NARA. Т-314. R. 245. L. 00495.].

Вечером этого дня 56-й ак уточнил задачу 7-й тд. Наряду с требованием овладеть с налета шлюзом № 3, мостом через канал у Яхромы и образовать плацдарм на противоположном берегу в приказе имелся и такой замечательный пассаж:

«При наступлении превосходящих сил врага дивизия может отвести войска на западный берег канала. Образование плацдарма ни в коем случае не может вести к сильным потерям и расходованию сил» [NARA. Т-315. R. 649. L. 1382.].

Эта фраза о том, что еще не захваченный плацдарм может быть тут же оставлен, весьма примечательна. Она отражала требование командующего группы армий «Центр» Федора ф. Бока, который записал в этот вечер в своем дневнике:

«Вечером издал приказ о повороте на юг 3-й танковой группы по достижении ею канала «Москва». Совершив поворот, 3-я танковая группа со всеми возможными силами должна наступать в направлении Красной Поляны, чтобы поддержать наступление 4-й армии. Танковая армия, кроме того, должна захватить плацдармы на другом берегу канала «Москва» [Бок Федор фон. Я стоял у ворот Москвы. Военные дневники 1941–1945. _ м.: Яуза, Эксмо, 2006. С. 254.].

Налицо раздвоенность замыслов. Требование создать плацдарм на восточном берегу канала показывает, что ф. Бок хотел сохранить за собой возможность выбора между южным и восточным направлением как можно дольше. Однако по тону приказа корпуса можно судить о том, что выбор все более склонялся к южному варианту.


Я.Я. Махонькое, командир истребительного мотострелкового полка УНКВД Московской обл.


В то время, как противник думал об эксплуатации успеха, Рогачево продолжало занимать умы нашего Верховного командования. Поздним ноябрьским вечером генерал авиации И.Ф. Петров (заместитель командующего ВВС) был вызван в Кремль в кабинет И. В. Сталина, где произошел следующий разговор: «Сталин поднялся, в — споминает И.Ф. Петров, — пошел мне навстречу… «Немцы взяли Рогачево», — произнес Сталин. Я молчал, не зная, где находится это Рогачево. Сталин понял это по моему виду, подвел меня к карте и показал: «Больше задержать немцев под Москвой негде. Рогачево надо вернуть во чтобы то ни стало. Пойдете?» [Петров И.Ф. Авиация и вся жизнь. — М.: Издательская группа «Граница»у 2014. С. 104.]. Следствием этого разговора стала организация авиационной группы Петрова [Федоров А. Г. Авиация в битве под Москвой. — М.: Наука, 1975. С. 151.], которая поддерживала действия северного крыла Западного фронта [В конце ноября 1941 г. Резервная авиагруппа генерала И.Ф. Петрова в составе 163 самолетов (из них 56 неисправных) поддерживала действия войску обороняющихся севернее Москвыу наносила удары по аэродромам и вражеским войскам в районах Клина, Яхромы, Солнечногорска и прикрывала сосредоточение резервов 1-й ударной и 20-й армий Западного фронта. Реально авиагруппа насчитывала около 250машин. В разное время в ноябре-декабре в нее входили 10-я сад, 38-я сад и 46-я ад и 702-й нбап.]. Сам генерал выехал в Дмитров, где и обосновался ее штаб. Одной из первых операций группы стала бомбежка Рогачева. Результат был вполне предсказуем, и второй раз за неделю «…в Рогачево возникли пожары» [Хазанов Д.Б. Неизвестная битва в небе Москвы 1941–1942 гг. Оборонительный период. — М.: Издательский Дом «Техника-молодежи» у 1999. С. 101.]. 27 ноября Сталин начал свои переговоры с командующим Калининским фронтом И.С. Коневым с сообщения о потере Рогачева и потребовал активизировать действия фронта, чтобы сковать противника. Планы по возврату села продолжали строиться еще несколько дней, пока не возникли более насущные проблемы.

27 ноября. Астрецово

«Враг этого боится»

14-я мтд выступившая в сторону Дмитрова задержана на рубеже Дятлинки. Положение группы Захарова на Рогачевском шоссе. 2-я тд немцев прорывается к Клязьме. Советское командование подтягивает резервы против немецкого танкового клина. 7-я тд немцев выходит к Яхроме. Генерал Кузнецов узнает о приближении врага. Решения по обороне и взрыву мостов через канал. Оберет Мантейфль проводит рекогносцировку. Ударная группа выступает к Яхромском мосту.


С раннего утра 27 ноября мотоциклетный батальон 14-й мтд, ночевавший в Подвязнове, двинулся по дороге на Дмитров. За ним следовали батальоны пехотных полков дивизии. Продвижение через Бунятино, Синьково на Лучинское задерживалось из-за многочисленных подрывов дорог и минирования. В воздухе господствовала советская авиация [NARA. Т-315. R. 648. L. 288.]. Поэтому только в 10.50 немцы добрались до Синькова и столкнулись с мотострелковым батальоном 8-й тбр. «По устному приказу полковника Хетагурова б-н занимал оборону: Синьково — 1 рота и батарея п.т.о. Арбузове — 3 рота. Савельево — 2 рота, Зверково — минрота» [ЦАМО РФ. Ф. 3067(8 тбр — 3 гв. тбр). On. 1. Д. 25. Л. 13.]. По свидетельству командира танкового полка бригады А.В. Егорова рядом находились и его машины: «Мой танк был замаскирован на пригорке у опушки леса. Метрах в трехстах от меня находились окопы мотострелкового батальона капитана Я.М. Шестака, в боевых порядках которого стояли четыре зарытых в землю танка, еще дальше расположилось боевое охранение мотострелков. Правее, у деревни Синьково, вместе с пехотой 107-й мотострелковой дивизии занимали оборону танки капитана Гуменюка» [Егоров А. В. Указ. соч. С. 179.].


Положение на правом фланге Западного фронта 27 ноября 1941 г.


К сожалению, описание танкового боя, следующее далее, явно основывается на впечатлениях о событиях не только этого, но и последующего дня. Кроме того, в тексте А. В. Егорова прослеживается его знакомство с мемуарами Г.И. Хетагурова. Явно на основании последних он «вспомнил», что в Ольгово находилась наша 58-я тд. Хотя Г.И. Хетагуров и назвал в качестве оборонительного рубежа линию Паньково, Синьково, Ольгово, но реально в Ольгово части его группы попасть не могли по условиям местности и сложившейся обстановки. 58-я тд отходила на восток, и по свидетельству ветерана 58-й тд Г.П. Артемьева (тогда капитана, командира танкового батальона) она получила приказ «оставить занимаемый рубеж и к исходу дня занять прочную оборону на правом берегу реки Яхрома западнее Дмитрова» [Артемьев Г.П. Сквозь огонь (записки командира танкового полка). Литературная обработка Н. Бурлакова. — Омск: Книжное издательство, 1991. С. 39.]. К тому моменту танков под командованием автора мемуаров уже не было.

Сам бой у Синькова не был очень тяжелым. За весь день 27 ноября (а столкновение у Синькова было только первым в этот день) наш мотострелковый батальон потерял двух человек убитыми, семь ранеными, и отчитался в уничтожении двух автомашин противника и взвода пехоты [ЦАМО РФ. Ф. 3067 (8 тбр — 3 гв. тбр). On. 1. Д. 25. Л. 13]. Это довольно скромный результат. Поэтому он выглядит вполне достоверным. Бой за село продолжался менее часа, и, похоже, отбив первую атаку наши части сразу же отошли на следующий оборонительный рубеж, который считали главным. Этим рубежом стала возвышенность за речкой Дятлинкой, которая пересекает дорогу Рогачево — Дмитров и впадает в Яхрому. Мотострелковый батальон 8-й тбр [Там же.], а также и остальные части группы Хетагурова расположились в районе Зверково, Подмошье, Высоково. Триумфальное шествие немецкой дивизии к Дмитрову прекратилось, и противник и был задержан на целые сутки.

Его «11 пп (мот.), который уже в 12.00 занял Лучинское и продвинулся до участка у ручья западнее Зверково — Дятлино, из-за сильного сопротивления врага остается после полудня лежать там со 2-м и 1-м батальонами.

Противник защищается на геодезически очень выгодных позициях упорно с использованием всего тяжелого пехотного оружия, артиллерии и танков… Командир дивизии приказал прекратить атаку с намерением снова продолжить ее 28.11 после развертывания артиллерии» [NARA. Т-315. R. 648. L. 294.].

Слово «лежать» означает, что, встретив сильное сопротивление, немецкая пехота просто залегла под огнем, дожидаясь поддержки других родов войск. Немцы не пытались атаковать наши позиции, используя только живую силу (что не преминули бы сделать наши командиры). Вследствие этого немецкие потери не могли быть большими. Это вполне согласуется с теми данными, о которых мы сообщали раньше. И даже потери противника (во взвод) советским командованием, скорее всего, преувеличены. Несмотря на это немцы назвали сопротивление советских войск упорным [NARA. Т-315. R. 648. L. 298.].