Последние слова Леаттии подсказал дух, пообещавший лично присмотреть за тем, чтобы к тому моменту, как эти люди доберутся до обещанного угощения, вертела с жареным мясом и бочки с элем и медом там уже стояли.

Горожане дружно выкрикнули троекратное «виват» и прежде, чем ринуться к обещанному застолью, швырнули вверх букетики цветов, веточки розмарина и мелкие безделушки, стараясь забросить их на балкон. Знатные гости и слуги в ответ кидали цветы и горстями рассыпали на головы горожан душистые лепестки.

Они почему-то падали неправдоподобно медленно, кружась, как зонтики одуванчиков, и горожане, не спешившие к бесплатному угощению, подставляли ладони, ловя эти безыскусные дары. И потрясенно замирали, обнаружив в руках не разноцветные душистые клочки, а ленты, косынки, шарфики и маленькие кошельки с серебром. А еще туески с конфетами и пирожными, краснобокие яблоки и желтые груши. На площади поднялась веселая суматоха, народ начал гоняться за лепестками, но скоро заметил, что подарки выпадают лишь из добровольно прилетевших в руки цветов. Многие женщины из тех, кто одет побогаче, раздавали упавшие в их ладони конфеты детворе, и вскоре у всех малышей были полны карманы.

Тем временем легкий ветерок неспешно вынес облако лепестков за ворота, развеял по городу, и с умилением следившая за этим Леаттия больше не сомневалась, что сегодня каждый получит от нее хоть небольшой дар.

— Начинаете баловать народ, — безразлично произнес эмир, глядя вслед улетающим цветам, и непонятно было, одобряет он это действо или осуждает.

— Просто показываем людям возможности новой герцогини, — так же мирно отозвался Эгрис и, учтиво склонив голову, предложил: — Ваши величества, позвольте от имени новой хозяйки этой страны пригласить вас к столу.

— Благодарю, — вежливо кивнул король Банлеи. — К моему великому сожалению, меня ждут неотложные дела. Но я готов прислать вам с посольской миссией своего сына, он как раз мечтал побывать в этих легендарных краях.

— Мы будем рады всем послам и гостям, — одарила короля лучезарной улыбкой Леаттия. — И еще раз большое спасибо за помощь в судействе. Самой мне не хватило бы смелости наказать бывшего жениха.

— Я рад был оказаться вам полезным, — тонко улыбнулся его величество и исчез так стремительно, словно растаял.

— Какие необычные у вас порталы, — задумчиво пробормотал герцог Овертонский и привычно оглянулся на стоящего за плечом магистра. — Зелад, а тебе известно это заклинание?

— Да, ваша светлость, — суховато сообщил тот и еле слышно добавил: — Но об этом позднее.

— Тогда я тоже отправлюсь домой, — успокоился всецело доверявший ему Виториус. — Ее светлость Меодона наверняка тревожится. Но мы тоже пришлем сюда послов, ваша светлость! Мои сыновья жаждут посмотреть мир. Вы ведь никогда их не видели?

В его словах слышалась гордость за рослых красавцев, и хотя Леаттия вовсе не разделяла родительского умиления, спорить не стала. Юным герцогам от этого все равно никакой пользы не будет, а для соседских отношений только вред. Но и отвечать не стала, лишь, припомнив поучения своей учительницы по этикету, кротко улыбнулась и потупилась.

— Значит, ждите, — одарил ее благосклонной улыбкой герцог и пропал так же молниеносно, как Тилиред.

Остальные правители не пожелали отступать от заданного королем Банлеи порядка, раскланялись так же доброжелательно и исчезли, пообещав сегодня же направить сюда послов.

Знатные гости сообразительно поспешили отступить с балкона боковыми выходами, оставив герцогиню наедине с загадочными и самоуверенными темными магами, хотя больше всего желали бы узнать, какие тайны связывают с ними недавнюю наивную скромницу. Но попытаться подсмотреть не осмелился никто. Все были наслышаны о том, как умеют наказывать слишком любопытных магистры темной гильдии.

— Вашей светлости необходимо присутствовать на официальном обеде, иначе подданные сочтут это за оскорбление, — деликатно напомнил Эгрис задумчиво стоящей у перил правительнице. — Надеюсь, вы не будете против, если Бензор предложит вам руку? Я обязан вести свою жену.

— Наша светлость… — выныривая из размышлений, огляделась по сторонам Леаттия и, обнаружив, что никого из придворных рядом с ней уже не осталось, категорично отрезала: — Против!

С усмешкой понаблюдала за поджавшимися губами Бензора и хмурым лицом главы гильдии и мягче пояснила:

— Против настырности, с какой ты величаешь меня светлостью. Я уже один раз сказала и не намерена повторять бесконечно: если тебе так уж хочется соблюсти приличия перед величествами и светлостями — будь по-твоему. Но когда поблизости нет ни одного чужого человека — не смей обращаться ко мне таким тоном! И почему я не вижу Миралину и Ирсану?

— Они сейчас заменяют тебя в тронном зале, вернее, пытаются, — устало вздохнул Эгрис. — Мы надеялись, что короли захотят побеседовать в тесном кругу о важных делах. Но, судя по всему, они пока не считают тебя достойной серьезного разговора. А идти в зал все же нужно, и Бензор сейчас — лучший вариант. Соглашайся, а я пойду к Санди.

— Сразу бы так и сказал, — буркнула Леа, не понимавшая, почему ей нельзя идти с учителем или хотя бы Вельтоном. — Бензор! Давай твою руку!

Положила ладонь на услужливо подставленный локоть, гордо выпрямилась и двинулась в зал, делая вид, будто не замечает лукавой ухмылки казначея.

Стол для герцога стоял на возвышении возле дальней стены огромной праздничной трапезной, и Леаттия просто до содрогания не любила проходить туда мимо всех гостей. И всегда успевала не раз покраснеть и побледнеть, пока Кайор важно вел ее по центральному широкому проходу вдоль длинных столов, за которыми гостям полагалось сидеть только лицом к залу. Знатные господа, военные и послы, уже усадившие на стулья своих дам, солдатиками стояли рядом с ними, поедая преданными взорами шествующую мимо них компанию. А дамы, чинно сложив на коленях руки, все это время кротко смотрели в стоящие перед ними пустые пока тарелки.

— Я давно предлагал Манреху переделать этот зал, — спокойно рассуждал Эгрис, идущий с женой под руку следом за Леаттией, — пробить позади его стола нормальную дверь и выходить оттуда. А при надобности можно незаметно улизнуть в любой момент. Но он любил покрасоваться.

— Этот гад вообще обожал показную роскошь, — сердито фыркнула Санди. — Но о нем лучше не говорить.

Миралина, которую вел к столу оставшийся во дворце Зелад, только согласно склонила голову.

— У нас действительно хватает сейчас забот и без Кайора, — усмехнулась герцогиня, добравшись до своего места, и внимательно осмотрела увешанную флагами, вымпелами и гербами стену. — Но, думаю, вы не знаете истинной причины его отказа. Он просто очень боялся дверей и окон и всегда садился к ним лицом. А если сделать двери здесь, они окажутся как раз за спиной. Ну а теперь, пока нас никто не слышит, рассказывайте, почему учитель и Вельтон от меня прячутся?

— Ты неверно поняла, — сияя добродушной улыбкой, которую могли рассмотреть все гости, украдкой вздохнул Эгрис. — Но нас вроде пригласили поесть? Я с раннего утра корки хлебной не видел.

— Возьми столько корок, сколько хочешь, — не собиралась уступать герцогиня. — Жуй и рассказывай.

— Как портит людей власть, — снова послал маг в зал деланую улыбку. — Еще вчера ты стеснялась задавать такие вопросы.

— Не слушай его, — не выдержала Санди. — Просто они намеренно не мозолят твоим подданным глаза. Ты ведь помнишь, как подозрительно относятся люди к темным магам? Сама недавно смотрела на Джара настороженно, как на черного колдуна.

— Тогда я не понимала разницу… — задумалась Леа, даже есть перестала.

— Вот и они пока не понимают, — мягко улыбнулась целительница. — Так пусть тоже немного привыкнут.