— Послушай, я понимаю, что тебе эта идея не нравится. Но Лия замечательная девушка. Не думаю, что она доставит тебе хлопот. Просто возьми Финна и пройдитесь все вместе по городу. Купи ей кофе или мороженое, и все!

— Может быть, я хочу зажечь с телкой сегодня вечером, а должен водить по кафешкам этого ребенка!

— Теодор! — останавливает меня отец, повысив тон. — Я тебя прошу…

Смотрю в глаза отцу, которые так и просят дать ему время, чтобы побыть наедине с Анной. Глубоко вдыхаю и выдыхаю весь воздух из легких.

— Ладно. Я покажу Лии город.

— Спасибо, — хлопнув меня по плечу, благодарит отец.

Я ничего больше не говорю и выхожу из кабинета. Прохожу в гостиную, ловя на себе любопытствующий взгляд Анны и изучающий — Лии, но не обращаю внимания и прохожу к двери, ведущей на задний двор.

Этот двор очень любила мама. Она просила отца построить что-то нежное и семейное. Отец это и сделал. На заднем участке располагаются небольшой бассейн, беседка для барбекю со столом на восемь человек, садовые качели, очень много кустарников, которые каждый четверг подстригает садовник Томас, и дерево, на которое я частенько залезал в детстве, пока однажды не свалился кубарем и не сломал руку.

Усаживаюсь на одну из ступенек, беру пепельницу, которую сделал из жестяной банки из-под кофе, и закуриваю. Никотин наполняет мои легкие, и я выдыхаю серый едким дым, который быстро испаряется в воздухе.

Лия. Моя сводная сестра. Точнее, названая сводная сестра. Мы не в том возрасте, чтобы лепить куличики в песочнице. У каждого из нас свой характер и мировоззрение. И я не знаю, что мне с ней делать.

Докурив одну сигарету, принимаюсь за вторую. Виски по-прежнему давит, будто кто-то бьет по чугуну металлической палкой. Откинувшись назад, упираюсь затылком о колонну, которая поддерживает крышу. Закрываю глаза и просто стараюсь расслабиться…

— Я слышала, о чем вы говорили.

Голос Лии ударяет меня током, и я вздрагиваю. Девушка медленно садится рядом со мной, обхватив руками колени.

— Подслушивать нехорошо, — отвечаю ей.

— У меня хороший слух.

Девушка говорит с едва уловимым акцентом. Неплохо.

Делаю очередную затяжку и выдыхаю дым.

— Я могу просто посидеть дома. Со мной не нужно нянчиться.

— Ты хоть знаешь, что сделает со мной батя, если увидит тебя дома? А?

Мы встречаемся взглядами. В малахитовых глазах Лии я вижу нотку грусти. Она как грозовая туча, которая вот-вот настигнет райский луг, украшенный миллионом диких цветов.

— Свалишь все на меня, — нежно отвечает она, продолжая буравить меня своим взглядом.

Внутри у меня все переворачивается. Еще никогда прежде никто не смотрел на меня вот так. Просто вылитый зеленоглазый Шрек!

Кое-как совладав с мыслями, я отвожу глаза и молча тушу окурок. Отставляю пепельницу в сторону и, поднявшись, заявляю:

— Сегодня вечером ты будешь смотреть ночной город. Будь готова к шести.

И, ловя спиной взгляд Лии, я удаляюсь в дом.

Глава 5

Лия

Германия,

г. Штарнберг

Лежа на кровати, листаю ленту соцсети. Вольфганг и моя мама ушли на свидание. Вот так вот просто улизнули от своих родительских обязанностей. А Теодор и вовсе не скрывает свою неприязнь ко мне.

Комната у меня неплохая — угловая, с двумя окнами. Просторная и в шотландском стиле. Кровать, стол, шкаф и туалетный столик. Легкий белоснежный тюль развевается от проникающего внутрь прохладного ветерка. Единственное, что меня не устраивает, — это смежный санузел с комнатой Теодора. Она рядом, дверь напротив. А вот спальня родителей — в противоположной стороне дома. Ну, хотя бы на этом спасибо.

Переворачиваюсь на живот и включаю видео. На нем милые котики играют с игрушкой. Это видеонарезка милых моментов, которые мне худо-бедно, но поднимают настроение. Листаю ленту дальше…

— И долго ты будешь так лежать?

От неожиданности я чуть не подпрыгиваю на кровати. В дверях стоит Тео, прислонившись плечом к косяку. На нем те же джинсы, рваные на коленке, темная футболка и кожаный бомбер.

— Я же сказала, что остаюсь дома. Не хочу быть обузой.

Фыркнув, разворачиваюсь обратно и утыкаюсь в телефон. Теодор шипит, но я не могу разобрать сленговые слова, и в два шага оказывается у моей кровати.

— Пойдем, нас уже ждут! — говорит он требовательным тоном.

— Я сказала, что никуда не пойду! — отвечаю ему тем же тоном и на последнем слове усмехаюсь.

Но, по всей видимости, Теодор куда наглее, чем я себе представляла. В следующую секунду он вырывает из моих рук телефон. Развернувшись, я одариваю его раздражительным взглядом.

— Отдай телефон обратно.

— Nein!

Сверлю его презрительным взглядом и медленно поднимаюсь с кровати.

— Теодор, — произношу его имя, отчеканивая языком каждую букву. — Немедленно отдай мой телефон.

— Какой? Вот этот?

По-ребячески парень поднимает вверх руку с телефоном и выгибает бровь, будто он удивлен своими же словами.

Хмурюсь, продолжая буравить его взглядом. Омут ледяных глаз обдает стужей. По коже пробегают мурашки. Этот нахал издевается надо мной!

— Ладно! — восклицаю я. — Я пойду с тобой.

— Gut.

Хочу вернуть свой телефон, но Теодор вальяжно разворачивается и уходит прочь вместе с ним.

— Эй! — обиженно восклицаю. — Телефон отдай!

— Отдам, когда мы будем на месте, — ехидно отвечает Тео, уже спускаясь по лестнице.

Ненавижу!

Выдохнув, надеваю кеды и нехотя иду к лестнице. Я до сих пор не отошла от перелета, меня немного тошнит, из-за смены часового пояса я чувствую себя потерянной. Медленно спускаюсь на первый этаж, где около выхода ждет меня этот наглец.

— Ну ты и zerepacha (черепаха)!

— Сам такой, — шиплю так тихо, что едва сама себя слышу.

Дохожу до последней ступеньки, и мы с Тео встречаемся взглядами. Наглец одаривает меня оценивающим взглядом. Представляю, как он по десятибалльной шкале оценивает меня. Мерзость какая.

Складываю руки на груди.

— И куда мы направляемся?

Тео продолжает смотреть на меня так, будто я маленькая блошка, которая пытается дотянуться до этого дяди Степы. Кстати, разница в росте между нами практически полторы головы.

Тео молча открывает дверь, выходит на улицу и ждет, прислонившись спиной к двери, когда выйду я. Тяжело вздыхаю от накатившей на меня безысходности. Выбор у меня невелик, поэтому нехотя волоку ноги по ламинату и выхожу на улицу.

Воздух в Германии намного отличается от московского, он более легкий, как мне кажется. Вдыхаю полной грудью, пока Тео закрывает дверь. Подбросив ключи, он ловко их подхватывает и, одарив меня холодным взглядом, идет по направлению к гаражу.

Но не к тому, в котором оставил машину отец Тео. Оказывается, у них два гаража. И второй предназначен для Теодора и располагается слева от дома.

— Мы что, не пешком пойдем? — спрашиваю я.

— Меньше вопросов, — холодно отзывается нахал.

Подойдя к гаражу, он прикладывает магнитный ключ, и двери медленно начинают подниматься. Скрежет металла и подъемного механизма немного выбешивает. Когда ворота наполовину поднимаются, Тео легко ныряет внутрь гаража, оставив меня на улице. Смиренно жду, когда этот чудик выйдет. Но вместо этого из гаража доносится рычание мотоцикла. Мои глаза разом округляются, стоит мне услышать рев мотора.

Когда ворота полностью поднимаются, вижу сидящего на черном байке Тео. Он медленно выезжает из гаража. У меня отвисает челюсть, но я стараюсь сохранять самообладание. Байк отполирован до такой степени, что я вижу в нем свое отражение. Тео ставит стального рыцаря на подножку, слезает с него и идет обратно в гараж. Чувствую себя не в своей тарелке, продолжая рассматривать байк.

Тео что-то ищет в гараже, я вижу это краем глаза. Достав шлем, он наскоро протирает его тряпкой, берет второй и выходит из гаража. Остановившись около ворот, Тео легко дотрагивается одной рукой до какой-то кнопки. Его черная футболка задирается, игриво оголяя накачанный пресс.

Теодор уверенным шагом направляется ко мне и всучивает шлем. Пока я пытаюсь понять, как его надеть, Тео распихивает по карманам свои вещи. Заметив, что я застопорилась с шлемом, он внимательно наблюдает за мной. Застежка предательски не хочет поддаваться, словно заколдована. Я пытаюсь поддеть ее ногтем, но не получается. И при всем этом я продолжаю сохранять невозмутимый вид.

Слышу цоканье языком, а следом мужские жилистые руки тянутся к моим. Тео берет шлем из моих рук и с легкостью расстегивает застежку. Ничего не говоря, надевает шлем мне на голову, да так сильно надавливает, что я покачиваюсь. А после аккуратно застегивает его под подбородком. Я в волнении сглатываю образовавшуюся слюну и едва слышно мычу:

— Спасибо.

Но Теодор делает вид, что не слышит этого. Лишь легонько стучит по моему шлему, отчего я морщусь, а следом указательным пальцем опускает защитное стекло. От неожиданности я вздрагиваю. Краски мира сразу же затухают. Через шлем трудно дышать, мне кажется, голова вот-вот лопнет. Поэтому я опять открываю защитное окошко и сверлю Тео неодобрительным взглядом. Не обращая внимания, парень надевает шлем и, защелкнув застежку, садится на байк.