Я надела теплый плащ, отороченный серым мехом кролика, и с тоской оглядела место, где провела все свои восемнадцать лет. Внезапно створки окна распахнулись, впуская в спальню ледяной ветер. Легкие снежинки кружились в вихре холодного воздуха и падали на старый паркет. Может, вот он, выход? Один шаг, и все закончится. Не будет позора и унижений.

— Леди, вы идете?

Сиплый голос заставил меня очнуться, я посмотрела на мужчину и кивнула.

— Да, — твердо ответила я. В душе яркой бабочкой вспыхнула искра решимости, и с каждым мгновением крепло стремление побороться за свою свободу и будущее.

Я вышла из комнаты и последовала за воином. Люди моего отца склонили головы, будто провожали меня на эшафот. Сегодня в общем зале царила напряженная тишина, обитатели крепости негромко переговаривались. Им самим сейчас приходилось нелегко, все ожидали первого шага от нового хозяина, и некоторые вполне обоснованно бились за теплое место в замке. Особенно за свою судьбу тревожились пожилые воины.

Выйдя во двор, я поежилась от холода: ветер пробрался даже сквозь шерстяную ткань моего платья, гуляя под плащом.

— Леди, дозвольте вам помочь. — Парень, еще совсем безусый, подвел ко мне оседланного жеребца.

— Спасибо, Люк, — кивнула я.

Вид у грума был огорченный, хотя, кажется, он больше сожалел о потере одного из коней. Молодой гнедой рысак был подарком отца на совершеннолетие и любимцем всей конюшни.

— Леди Мэрэа шипела, как змеюка, когда узнала, что приказали седлать Вейна, — шепнул мне на ухо Люк. — Кричала, что он вам не принадлежит. Лорду Хантеру даже пришлось выложить за него кошель монет, только тогда успокоилась. Вот же злобная ведьма! Надеюсь, судьба покарает ее за черствое сердце.

Новость о том, что советник выкупил моего жеребца, неприятно поразила.

Я нежно потрепала блестящую гриву Вейна и на мгновение прижалась к нему, понимая, что это единственная частичка прошлой жизни, которая у меня осталась.

— Ты свободен!

Услышав голос Хантера, я обернулась. Тот сделал знак груму, чтобы слуга уходил, а сам снял перчатки и подсадил меня в седло.

— Улыбка идет тебе, — заметил он.

— Жаль, что теперь у меня не будет поводов для веселья, — ответила я.

Вейн от присутствия чужака заволновался, я успокаивающе похлопала его по боку и нагнулась, чтобы прошептать слова утешения:

— Все хорошо, мальчик. Тише, тише.

Жеребец перестал фыркать, и я выпрямилась, но тут же замерла, столкнувшись с пронзительным взглядом короля. Повелитель сузил зеленые глаза, обдавая нас с советником бесконечным потоком ненависти, а потом развернул коня и помчался к подвесному мосту. Его охрана и воины устремились за господином.

— Лорд Хантер, зачем меня везут во дворец? — слишком резко спросила я, с надежной посмотрев на него. Но советник ничего не ответил, лишь с силой сцепил зубы, так что на щеках выступили желваки. Несмотря на гневный взгляд своего короля, он ехал рядом со мной, помогая не сбиться с пути. Через полтора часа непрерывного путешествия я вконец озябла, пальцы в тонких перчатках с трудом удерживали поводья, кожу покалывало от мороза, а щеки и глаза горели огнем.

— Замерзла? — сочувственно поинтересовался королевский советник. Спешившись, он приблизился, заставив меня остановиться.

— В этом году еще холоднее, — пожаловалась я и, тяжело вздохнув, оглядела свои покрасневшие пальцы. Лорд Хантер взял мою правую ладонь в свою, пытаясь согреть. От его прикосновений по коже разлилось тепло, а затем он приблизил мою руку к губам и подул, обжигая горячим дыханием.

— Хантер! — Полный злобы окрик Кордана заставил меня отшатнуться, я быстро вырвала свою ладонь и спрятала.

— Леди совсем застыла, эдак во дворец приедет не женщина, а ледышка! — пояснил советник. — Может, стоит вернуться, пока не стемнело? Еще несколько часов в пути не каждый закаленный воин выдержит.

— Это не моя забота, — безжалостно заявил повелитель и пришпорил коня, удаляясь от нас на большой скорости.

— Нужно идти, — проговорила я обветренными потрескавшимися губами.

— Да, — не стал спорить мой спутник и отъехал не некоторое расстояние, так, чтобы я всегда была в пределах его видимости.

Вскоре мы оказались у большой деревни. В ноздри сразу ударил запах гари, а в воздухе повис черный смог. Мы с Вейном поравнялись с необычной процессией. Худая изможденная кобыла была запряжена в повозку, а рядом с ней шла женщина, держа за руку ребенка. Приглядевшись, я поняла, что они везут тело, завернутое в серый саван.

— Миледи, дай монетку! — Маленький мальчик бросился прямо под подковы жеребца, я еле удержала его, чтобы тот не растоптал ребенка. Даже испугаться не успела, настолько все быстро произошло.

— У меня ничего нет, — покачала я головой, но ручки мальчика вцепились в подол моего платья, пытаясь стащить с седла.

— На, держи!

Подоспевший лорд Хантер кинул в снег несколько золотых, заставив мальчика отстать от меня и поспешить собрать деньги.

— Не останавливайся, — предостерег он.

— У меня нет с собой ничего, даже мелких монет, — оправдываясь, сказала я.

— Лорейн, ты не слышала меня? Езжай вперед.

Я послушно натянула поводья.

— Что здесь происходит?

— Погребальные костры, — пояснил королевский советник. — С каждым годом людям живется все хуже, зарегистрированы даже случаи каннибализма.

— Какой ужас!

— Все ждут, что Кордан, как и его отец, обнажит меч. — Хантер стал очень серьезным. — Но тот почему-то медлит. Хотя так долго продолжаться не будет. Рано или поздно мы объявим войну Дарстронгу или получим бунт. Ирония заключается в том, что соседняя страна с плодородной почвой сумела создать неплохую армию на наши же деньги. Пятнадцать лет мы покупали у них зерно и овощи.

— А вы помните те времена, когда Эллария была зеленой и цветущей? — выпалила я.

Хантер хотел ответить, но ему помешало появление короля. Советник тут же отъехал на безопасное расстояние, а Кордан стянул с себя длинный черный плащ и небрежно накинул его на мои плечи.

— Ты мерзнешь, как человек, — с брезгливостью сообщил король. На его черный камзол с серебряной оторочкой обрушился снежный дождь, но едва белые кристаллы касались дорогой ткани, тут же таяли, оставляя чуть заметные капли воды.

— Я полукровка, — прошептала я, недоумевая, почему Кордан так злится. Разве ребенок виноват в том, что появляется на свет? Мы не выбираем ни своих родителей, ни время рождения.

В глазах элура сверкнули красные искры и тут же погасли, набежавшая тьма исчезла, а на губах появилась издевательская улыбка.

— Пробовала обернуться? — отрывисто спросил он. Рука напряглась, сжимая поводья, а жеребец под ним нетерпеливо фыркнул, недовольный долгой остановкой.

— Я не могу, — честно призналась я и зажмурилась, сгоняя появившиеся слезы. Соленая влага стекла по щекам, застывая на колючем ветру.

— Это не так сложно, — будто не слыша моего ответа, заявил Кордан. — Тебе нужно почувствовать, довериться своему внутреннему зверю и полностью отдаться его власти.

— Мне пришлось смириться с тем, что я не такая, как все, — покачала я головой, боясь даже взглянуть на разочарованное лицо короля. К чему эти допросы, разве для обычной подстилки требуется что-то большее, чем покорно раздвигать ноги? Или ему от меня нужно что-то другое? Слабой надеждой промелькнула в моей голове утешительная мысль. Что угодно, только не постель. Я уцепилась за надежду, не позволяя доводам разума взять надо мной верх, а спросить напрямую боялась. Было страшно услышать ранящий душу ответ.

— Твоя кровь недостаточно горяча, — наконец заявил Кордан, вздохнув. Он потянулся ко мне, и я почувствовала, как сильные руки смыкаются на талии. Элур легко приподнял меня и пересадил на своего коня. — Почти невесомая.

Последние слова он прошептал мне в затылок, в горле моментально пересохло. Я часто-часто задышала, открыв рот, будто в живот ударили, да так сильно, что вышибли весь дух. Кордан ощутил мою дрожь и только сильнее прижал к себе, крепко стиснув под ребрами.

Не понимаю, что со мной происходит: близость этого человека действует на меня пугающе, я будто лишаюсь собственной воли и попадаю под магические чары, погружаясь в сладостную дрему.

— А как же Вейн? — нашла я в себе силы спросить, оборачиваясь к элуру. Зеленые, подернутые пеленой томления глаза резко распахнулись. Глубокая задумчивость, словно вуаль, слетела с короля, он быстро выпрямился в седле.

— Не беспокойся о жеребце, о нем позаботятся, — хрипло сказал он.

Встретившись с Корданом взглядом, я еще сильнее ощутила стальную руку страха, сжимающую грудь. Приходилось только гадать, какие демоны таятся в душе повелителя, мучают его, заставляя вначале нежно, а затем с жестокостью, граничащей с ненавистью, смотреть на меня.

Такое тесное соседство с королем оказалось непростым испытанием. Боги, какой же он горячий! Краска смущения заливала лицо, чувствовать его рядом было мучительно. Я не помнила, как плотнее придвинулась, а Кордан позволил. Пламенное дыхание кружилось на мочке уха, от которой по всему телу бежали мурашки. Холода я уже давно не чувствовала, зато появились другие ощущения. Острые шипы волнения впивались в кожу, а внизу живота бешено вращались жернова, заставляя меня ерзать. Леди Мэрэа была права, я прирожденная шлюха. Приходилось сильнее кусать губы, сдерживая желание попросить элура обнять меня двумя руками, а лучше вообще остановить коня и, заключив в объятия, поцеловать. Я даже согласна не дышать, пусть не воздух касается моего рта, а его губы.